where are the waves leading

Основной причиной для беспокойства Юнги были легенды о русалках, на которых он вырос. Байки моряков о подобных созданиях звучали не так романтично, как сказки о прекрасной морской принцессе с алыми волосами. Конечно, и согласно легендам все русалки обладают невероятной красотой, но, увы, концовки у легенд не такие радужные: никаких принцев, поцелуев на закате и вечной любви. Только муки людей, съеденных морскими тварями, истерзанных и похороненных в морских глубинах. Юнги боялся стать жертвой. Боялся не успеть остаться красивой историей на чужих устах. Боялся умереть, не завершив начатое. Ведь никто не мог предвидеть, как бог морей отреагирует на кражу его детища. Никто и не знал, какой силой это детище обладает. Юнги держал его рядом с собой – в огромном аквариуме, встроенном в командирскую каюту. Но ощущения безопасности такая близость не давала. Но Мин искал русалку не для того, чтобы развлекаться с ней или наслаждаться её присутствием, дивиться красоте – он искал её, чтобы прославиться. Он прошёл через такую грязь, от которой он не сможет отмыть руки, и теперь страх быть убитым русалкой его не так пугает. В ту ночь уснуть спокойно не удалось никому. Матросы шумели на борту, то ли празднуя прославившую их находку, то ли организовывая бунт. Юнги не волновала причина их гогота. Его сейчас вообще ничего не волновало. Он не мог оторвать взгляда от бледного нечеловеческого лица, едва освещаемого настольной капитанской лампой. Он не мог поверить, что наконец поймал русалку. Не мог поверить, что он на полпути к славе, к счастью, к своей мечте. Не мог себе представить, что после стольких лет бесчисленных скитаний по пустому океану он наконец нашёл то, за чем гонялся всю свою сознательную жизнь. Холодная рука капитана скользит по мутному стеклу аквариума, который пустовал столько времени. Он хочет прикоснуться, чтобы поверить. Хочет увидеть, как он откроет глаза, как он начнёт двигаться, чтобы убедиться, что русал живой. Но не может. И русал как на зло не просыпается! Не приходит в себя! Неужели он так сильно поранился о рифы? Или дураки матросы сделали что-то неладное? — Капитан! Капитан… — вваливается с отчаянным криком врач, и за ним тут же старпом, который, видимо, всё это время пытался удержать того, но не справился с задачей, и теперь выглядел чуть взволнованно. — Там…! Матросы взбесились… Юнги неохотно разворачивается, окидывая раздражённым взглядом нарушивших его покой людей. По одному его лицу было видно, что у него нет никакого желания сейчас возиться с матросами, и что если ему не объяснят ситуацию, то кто-то этой ночью спрыгнет прямиком к акулам. — Капитан, извините… — мямлит Субин, рукой выталкивая врача обратно в дверной проём. — Я всё улажу. — Ты уже “уладил”, — разочарованно вздыхает Юнги, убирая руку в карман, и сам направляется к выходу, расталкивая нежеланных гостей. — Что опять случилось? Чем дальше отходил от своей спокойной каюты капитан, тем чётче он мог слышать голоса матросов. Объединяясь, они создавали неразберимый гул, который давил на уши и на нервы и без того напряжённого капитана. Он, возможно, мог бы оставить всё на старпома, но чем дольше он слышал чужие голоса, тем больше он хотел разобраться во всём сам. Поэтому вскоре по палубе раздались громкие грозные шаги маленького капитана. — Матросы ранены, Капитан… Они думают, что… — Это всё кара!! Кара морского бога! — раздаётся громкий голос одного из матросов. Юнги устало вздыхает, закатывая глаза. И из-за этого они подняли его с места? Из-за кары Посейдона? — Замолкли быстро, пока я не повырезал ваши языки! — крикнул Юнги, доставая рапиру. Обычно нет нужды угрожать оружием, слово капитана и так закон, просто сегодня они поразительно выбешивают его. — Ты! — он наводит лезвие на одного из самых громких матросов, чей голос он слышал так отчётливо. — Объясни мне, что у вас случилось. — Капитан, мы… У всех, кто трогал русала, на коже какие-то отметины… Мы убирали палубу после него и наши руки теперь… Мужчина боязно поднял покрасневшие и обуглившиеся ладони на показ капитану. Мокрая бордовая кожа на грязных грубых руках выглядела отвратительно. Юнги обвёл взглядом толпу матросов, подмечая подобные отметины на разных частях тела практически у каждого. Неужели и правда? — Вы.. Капитан, Вы ведь тоже касались этого отродья, наверняка у Вас тоже… — напуганный, отчаявшийся матрос бросается к капитану, хватаясь за его запястье своими вздутыми гниющими ладонями, и тянет на себя. Юнги мгновенно ударяет его по плечу, выдёргивая свою руку из его, и кривит лицо от очевидной неприязни. Но всё-таки смотрит и на свою ладонь. Кожа на ней покраснела, горела и липла. — Видите, Капитан… Это всё из-за того, что мы забрали у Посейдона его сына… Нельзя оставлять его на корабле, капитан…! Мы умрём, мы все умрём из-за него! — Дак значит умрёте! — злобно рычит Юнги, перебивая нервные выкрики матроса, и оглядывает настороженным взглядом матросов. — Толпа идиотов… Док! Док, быстро! Юнги уже и сам был готов поверить в то, что это месть бога морей за украденную русалку. Но отдавать его он был не намерен. Поэтому нужно было объяснение происходящего. Нужно было успокоить толпу. И для этого ему нужен был врач. — Что это такое, док? — Юнги протягивает свою покрасневшую ладонь врачу. — Это ожог… — неуверенно и как-то тихо отвечает мужчина, отводя взгляд. — Да какой это ожог! — выкрикивает матрос. — Мы ничего горячего не трогали! Ты за идиотов нас держишь?! Мы что, все раскалённое оружие подержали?! Горящим поленом перекидывались?! — Да-а! — поддерживает смелого матроса толпа возмущённых остальных. И врач словно прячется. Видимо, он уже говорил им, что это просто ожоги, но те просто не верили ему. Юнги и не ожидал от матросов высокого интеллекта, когда выбирал их в очередной портовой пивнушке, отлепляя их от грязных проституток. И иногда даже удобно, что они такие глупые. Но иногда… Иногда от них одни проблемы. Юнги вздыхает, отворачиваясь от толпы матросов. — Если ещё хоть раз… из-за вас мне придётся выйти из каюты, — капитан нервно набирает воздух сквозь сжатые зубы, — вы станете жертвой не морского бога, а обычных голодных акул! — Юнги произносит последние слова раздельно, акцентируя внимание на каждом слове, чтобы сказанное отложилось в голове безмозглых матросов. — Быстро по койкам! Чтобы я вас больше не слышал! — Капитан… — Что?! — рявкает Юнги, разворачиваясь на источник звука. — Русал очнулся.