Сказки

В деревне давно ходили слухи о злобном духе воды. Северус прибыл в эту глухомань, потому что кто-то сподобился вызвать охотника на нечисть. Мужчина ненавидел умоляющие, но абсолютно неуверенные взгляды. Если уж просят помочь, так пусть мало-мальски верят! На своём веку Северус повидал множество самых разнообразных тварей. Ох, слушать историю жизни Банши, плавать с водяным, помогая ему спасти мальков, ругаться с одним несносным гримом, нельзя ему выходить к людям! Если вспомнить битву с оборотнем, изгнание мелких чёртиков, изводящих семью графа, задушевные беседы с вампиром, после его насильного погребения, разговоры с могучим драконом, нашедшим пару, чтение с гарпиями под громоподобный храп цербера. Северус покачал головой, вспоминая приключения. Его жизнь напоминала книгу ужасов. В раннем детстве мальчик остался совсем один: его мать была убита спятившим вендиго, а через два дня после её смерти селяне обвинили в убийстве отца Северуса. Сколько бы мальчик не доказывал, что живой человек не может быть вендиго, ему не верили. Поэтому маленький Снейп стал изучать всевозможную нечисть и уничтожать ее. Нельзя сказать, что мужчина был бездушным тираном, нет, он чувствовал боль от ран, слышал крики о помощи, на которые всегда откликался. Вот только люди приписали его к нечисти. Так неприятно осознавать, что ты спасаешь жизни, а тебя относят к душегубам. Северус бросил бы это неблагодарное занятие, но обвинения в сторону его семьи до сих пор шумят в ушах. Поэтому он сейчас здесь, в неизвестной и грязной деревушке на краю мира. — Господин охотник? Сухопарый старик вышел из-за полуразрушенного сарая, громко шаркая ногами. Быстро кивнув, Снейп строго смотрел на незнакомца. В редких седых волосёнках запутались перья и мелкие травинки, тяжелый сюртук висел мешком, корявые пальцы сжимали тонкую трость. — Следуйте за мной. Старик пошаркал обратно, равномерно постукивая палкой при перемещениях. Деревня являла собой зрелище крайне неприятное: кривые домишки покосились и в густом тумане имели вид ещё более убогий, а трава под ногами была невероятно редкой и жутко чахлой. «Здесь чудит не только водный дух». Деревья листьями не покрывались, наверное, лет десять, звуки в этой глуши тоже вымерли. Тишина была ненормальной, ни одного постороннего шума: ни шороха каких-либо животных, ни плеск воды, хотя рядом полноводная река, да даже мошкары не было. По спине пробежал озноб после появления мелкой старушонки. Она возникла буквально из воздуха, потому что звуков не воспроизвела нисколько. Проводник вон хоть ногами шаркает, а то совсем аномально неприятное место. — Прошу, проходите. Старик распахнул дверь одной избушки, палкой указывая на чернеющий вход. Согнувшись, Северус вошёл в сени. Место было обжитое, чувствовалось тепло, видно от печи, и висели на верёвках несколько изношенных рубашек. — Я староста деревни, можете звать меня Талбером. Усадив гостя за стол уже в доме, старик прошаркал к печи, вынимая из жерла котелок. Разлив по чашкам нечто ароматное, Талбер плюхнул их на стол. Притянув к себе одну ёмкость, Снейп обхватил ее пальцами. — Рад познакомиться. Мое имя Северус Снейп. Расскажите о духе, что вам докучает. Старик посмотрел гостю в глаза и кивнул. Пару минут он что-то обдумывал, прихлёбывая жидкость. — Думаю, стоит начать с исчезнувших двух ребятишек, — проскрипел Талбер. — Фарл и Марк — друзья с пелёнок. Поэтому вместе были всегда: работали, играли, получали нагоняи за свои проступки. Но вот неделю назад, поздно вечером, не вернулись. Когда мы отправились искать, то следы провели через поле, остановившись у реки. Рассказ был информативный — охотник не раз слышал подобные от заказчиков. Согласившись, Северус отхлебнул непонятного напитка. — У вас что-то происходит со всей деревней. Заметил охотник, со звяком опустив чашку на стол. Старик поднял печальный взгляд. — Боюсь, что вы правы, но собранных денег хватит лишь на одного губителя, поэтому пусть это будет убивец детишек. Громко шмыгнув носом, Талбер опрокинул в себя остатки напитка. Северуса разместили в соседней комнате, здесь была кровать и стоял стол для письма. Хозяин избушки пояснил, что спит на печи из-за постоянных болей в спине, а горячая поверхность печки снижает неприятные ощущения. Сняв дорожный кожаный плащ, мужчина присел на кровать. Чисто по-человечески хотелось помочь со всеми незваными гостями, но зная людей, можно предположить, кто окажется в конце виноватым. Северус вздохнул и, сняв обувь, лёг спать. Утро встретило тихими шорохами и звяканьем посуды. Распахнув глаза, охотник сел, оглядываясь. За ночь в комнате глобально не изменилось ничего, но зоркий глаз приметил несколько исчезнувших и сменивших положение мелочей. Хмыкнув, Снейп поднялся, взмахом руки привёл в порядок рубашку и волосы, после чего покинул ночное пристанище. Талбер что-то кашеварил, тихо напевая народный мотивчик. Кухонька была ухоженная, рядом с окном примостился резной дубовый стол, на печи нашли место лоскутное одеяло и пара подушек, чуть правее от стола под потолком висели засушенные травы и красный перец. Было скромно, но по-домашнему уютно. Пожелав доброго утра, Северус вышел в сени. Сняв с крючка полотенце, мужчина покинул дом. На улице белой стеной висел туман, кое-где мелькали тени, ночью морозец прихватил сетями небольшие лужицы и жухлую траву. Левее от двери в дом стояла крепкая бочка, почти до краёв заполненная водой. Макнув полотенце, охотник протёр влажной тряпицей лицо и шею, после чего просто окунул голову в крынку. Резкий всплеск со стороны заставил вынуть голову. Оглядываясь, мужчина провёл по прядям, движением руки высушивая влагу. Этот звук был неожиданным и пугающим, раздавшись в полной тишине. Ещё раз оглянувшись, охотник зашёл в дом. Высушенное полотенце заняло свой крючок, а мужчина прошёл на кухоньку. — Присаживайтесь, мистер Снейп, вы ведь владеете ведовством? Очень редко кто называл так магию. Раньше считалось, что ведовство — это прерогатива шаманов, простым людям недоступная. А последние сто лет над искусством ведать насмехаются, считая чем-то низким, третьесортным. Высокая знать, не желая наводить тень на собственные семьи, придумала новое название для необычных способностей — Магия. Если волшебство — это искусство, значит его можно изучить. Северус потратил восемь лет, но достиг хороших высот. Упорством и тяжёлым трудом за шесть лет Снейп поднял свои способности на уровень чистокровной знати, то есть приближённых короля, а за другие два года достиг по силам правителя. Северус прекрасно знал, что о своих способностях лучше молчать: ни один монарх не потерпит конкурента. Талбер не выдаст его, слова лишь подкрепили уверенность, этот дедушка слишком беспокоится за односельчан, чтобы разбрасываться людьми, способными помочь. — Вы сможете показать мне место… Где пропали мальчики. Северус запнулся, не желая произносить правду. Талбер хлюпнул носом, подталкивая гостю блюдо с горячей кашей и ломтем хлеба. Снейп никогда не перебирал пищу, поэтому с удовольствием попробовал местную стряпню. На удивление, было вкусно: блюдо было сочное и мягкое, каша хорошо разварилась, тая во рту, хлеб придавал солёности, создавая удивительное сочетание. С наслаждением умяв все поданное, Северус выжидательно осмотрел старосту. Старик крутил в руках стакан с молоком, не поднимая глаз. — Я отведу вас сразу после завтрака! Талбер вскинул голову, смотря четко и решительно. Да, именно таких эмоций охотник ждал от тех, кому помогал. Прибрав на кухне, Северус вернулся в комнату, чтобы закрепить все обмундирование. Белую рубашку на груди пересекли два кожаных ремня, на которые крепились небольшие кинжалы и лёгкие стилеты, на бёдрах два серебряных карабина удерживали по чёрному револьверу, вдоль бедра пролегли ножны, с уменьшенной флиссой — однолезвийным клинком. Запахнув металлическую красоту аспидным плащом, охотник вышел из комнаты. На улице туман словно поредел, устав стоять дни напролёт. Северус даже смог разглядеть небольшой дворик дома, мимо которого его вёл староста. Там были качели, закреплённые на нижней ветви дерева. Улочка была достаточно широкой, с когда-то великолепными кустами, скорее всего, цветочными. Сейчас в белую неясь кутались изломанные палки, напоминающие пальцы Банши. Прямо за деревней раскинулось поле, где, как предполагал охотник, туман отсутствовал. Золотые колосья мягко скользили от лёгких порывов ветерка, чуть вдали виднелась полоска пролегающей реки. — Вот там. Идите прямо до бережка покатого, там растут два зелёных куста. Не промахнётесь. Талбер указывал чуть левее от места, где остановились. — Вы не пойдёте? Старик проявил недюжинную решительность минут десять назад, согласившись указать дорогу, поэтому резкое отступление назад было странным. Северус сощурился, тихо хмыкнув, и отвернулся. — Простите, я не могу пока быть там снова. Мальчики ещё живы, я в этом уверен. Снейп понимал, что не получится переспорить старосту, поэтому согласился. — Я осмотрюсь. Может быть, смогу обосновать вашу уверенность. Старик слегка изогнул губы, но в уставших глазах сверкнула искра. Северус пошёл в указанном направлении, аккуратно отгибая золотые стебли. Тропка была еле заметной, легко теряясь среди растительности, чем ближе к реке, тем быстрее рассеивался туман. Действительно, два куста, ярко-зелёные с пышными белыми цветками. Покатый бережок касался лазурной воды, быстро протекающей мимо. Место было приятное, тихое, идеальное для дневного чтения или сна. Мужчина пошёл вдоль кромки воды, прислушиваясь и осматриваясь. «Я чувствую твоё присутствие. Прячешься, думаешь, что не замечу или не найду?» Северус фыркнул, эта нечисть либо очень умная, либо невероятно глупая. Он способен колдовать, значит сможет выкурить эту дрянь даже из-под толщи воды. Оглядевшись, охотник почувствовал ещё одного, но след был слишком слаб, чтобы понять, кем является его обладатель. Вернувшись со старостой в деревню, Северус засел в комнате, начав плести магические сети. Это тонкая работа, но стоящая, если цель остановить на пару секунд и накинуть сеть в предполагаемое место, то жертву моментально запутает, останется только вытащить. Потратив вечер, ночь и первые часы утра, охотник закончил и направился к уже знакомому бережку. Для поимки осталось лишь обездвижить нежить. Для этого Северус выбрал необычный способ, изобретённый им самим. Пройдясь вдоль кромки воды, он определил местонахождение духа. Присев напротив, охотник стал срывать травинки, поднося их к лицу и нашептывая слова заговора. Снейп понимал, что его действия подозрительны, поэтому полностью лёг на спину, скрывая лицо от врага. Так в воду попали пучков десять травы. День был идеален, даже течение будто успокоилось, позволяя забрать своего жителя. Северус поднялся, вода подёрнулась мелкой рябью и замерла. «Попался». Ловким движением охотник вынул из-за пазухи магическую сеть, бросив на воду. Пару секунд было тихо, Северус даже посчитал, что ошибся или промахнулся, но резко раздался всплеск. Дух явно бесновался, пытаясь сбросить путы. Ухмыльнувшись, охотник потянул за серебристую нить, закреплённую на запястье. Поддаваясь чарам, сеть поплыла к берегу. Сильно дёрнув, Снейп вытащил врага на берег. На золотой песок выпал молодой конь, полностью запутанный в чары. — Агиски? Северус испытал шок: эти существа были очень скрытными, они боялись людей. Этот вообще был жеребёнком. Отвратительно получилось! Из-за его ошибки этот водяной конь умрет. Агиски не могли выходить на сушу до наступления ноября, тут же растворяясь шипящей пеной. А сейчас начало сентября. Мужчина уже направился к жеребёнку, но застыл. Агиски не растворялся, лишь неловко крутил головой, пытаясь скинуть сеть. — Обращайся! Грозный рык человека заставил молоденького коня вздрогнуть. В следующий момент тельце изогнулось, послышался хруст костей, через пару мгновений на песке укутанный в серебристые нити пут сидел мальчик. — Пожалуйста, послушайте! Тишину прервал тихий голосок. Северусу было гадко, он ненавидел нечисть, а вот таких перевёртышей, способных скрываться среди людей, готов был уничтожать долго и мучительно. От лёгкого сжатия ладони мага нити вспыхнули, нагреваясь, полуагиски вскрикнул, сжимаясь в надежде уйти от боли. — Отвечай, полукровка. Голос стал ледяным, пугая сильнее злобного рыка. Северус разглядывал эту мелкую дрянь, пытаясь унять желание испепелить его. Перед охотником предстал худенький паренёк, с темными и мокрыми волосами, испуганно комкающий руками песок, боящийся поднять глаза. Его человеческий облик порождал желание помочь, но воспоминания о смешанной крови выжигали душу. — Зачем ты, дьявольское отродье, погубил детей? Мальчишка резко поднял голову, смотря огромными и испуганными глазами. — Я никогда не трогал людей этой деревни. Но могу рассказать о том, кто способен быть опасным. Снейпу хотелось смеяться, а ещё было желание задушить мелкого перевёртыша. — Не волнуйся, расскажешь, всё расскажешь. — Я знаю: вы меня убьёте, но молю вас, духами земли молю! Не трогайте реку, там только малышя ундины, они ничего плохого не сделали! Мальчишку заметно трясло, он будто стал ещё бледнее, судорожно сжимая пальцами магические нити сети. Хмыкнув, Северус потащил находку в деревню. Дом старосты встретил тишиной и лёгким запахом лаванды. Зайдя в светелку, охотник бросил под ноги хозяину сеть с перевёртышем. — Духи, господин Снейп, но это же ребёнок! Староста хотел наклониться и распутать тельце, но его резко остановили. На агиски указал чёрный револьвер. — Оборачивайся! Мальчишка дернулся, сжимая кулачки. На глазах Талбера ребёнок стал меняться, уши резал жуткий хруст. Через мгновение на полу опутанный сетями лежал молодой конь, явно недавний жеребёнок: ножки всё ещё были длинными, а туловище тоненьким, просвечивались дуги рёбер. Старик смотрел со смесью страха и восхищения. Щелчок взведённого курка напугал жеребёнка и человека. — Северус, не надо, он ведь ещё дитё! — Он лишь результат человеческой распущенности. Назад! Снова хруст ломающихся костей; снова это угловатое тельце подростка. Охотник не мог позволить нечисти остаться рядом с беззащитным стариком, поэтому сейчас агиски сидел на полу рядом с дубовой кроватью. Северус заполнял бумаги на выкуп небольшого домика, на который положил глаз уже давно. Тихое клацание зубок мальчишки раздражало до невозможности, чертыхнувшись, охотник схватил одеяло, кинув в полукровку. — Ещё один звук… Продолжать не было смысла, пушистые ресницы дёрнулись, закрывая зелёные глаза, бледные губы сжались в тонкую полоску. Источник раздражения унялся, позволив опустить напряжённые плечи. Закончил Северус поздно, луна золотила подоконник, рассеиваясь дымкой в тумане. Спать хотелось невероятно, сказывалось вчерашнее бодрствование. Охотник встал, потянулся и повернулся к кровати. На глаза сразу попался дрожащий мальчишка, тихо сопящий, свернувшись в комок. Мужчина видел, как дрожат бледные губы, не выдержав, он движением руки растворил сеть, превращая в серебряную нить на тонкой шее полукровки. Подхватив на руки агиски, Северус положил его на кровать, затем лёг сам, почти моментально засыпая. Проснувшись утром, охотник с невероятной яростью проклинал себя. Просто как он мог, ладно положить в свою кровать нечисть, так нет, обнять его во сне и согреть! Тьфу, а не суровый охотник. Северус опустил взгляд, рассматривая перевёртыша. Мальчишка был бледным и жутко худым, чёрные волосы, длиною до середины шеи, забавно торчали, а зелёные глаза были прикрыты веками с пушистыми ресницами. Сплюнув во второй раз, мужчина выбрался из кровати. Ритуал с ледяной водой повторился, использовав свои способности, Северус полностью помылся. Вернулся в комнату, надел чистые вещи и сел напротив кровати. Агиски проснулся где-то через час, сонно моргнул, приподнимаясь. Как только зелёные глаза нашли похитителя, то в них зажёгся страх. Северус скривился, достал из-за спины свою рубашку и кинул мальчишке. — Одевайся. Пусть я ненавижу нечисть, но не являюсь детоубийцей. Мальчик кивнул, быстро натягивая одёжку. На завтрак они вышли вдвоём, Талбер расцвёл, заметив духа воды. На стол опустилось три миски каши и три кружки молока, воздух нагрелся, позволяя расслабиться. — Малыш, что же ты не кушаешь? Староста явно был расстроен, Северус, недолго думая, наставил на духа револьвер. Охотник не собирался расставаться со своим оружием. Агиски побледнел, неловко подхватывая ложку. После еды Северус спрятал оружие, пересев поближе к печке. — Говори! Приказ слетел с губ, заставив вздрогнуть старосту. — Я не трогал никого из деревни. Единственные, кто видел меня кроме вас, были два мальчика, они ещё вместе всегда ходили. Это был ноябрь того года, я вышел на бережок, а ребята шли по полю и заметили меня. С того дня они приходили часто, садились на песок и рассказывали о жизни на поверхности. Старосте явно нравилось, а Снейп кривил губы, показывая всё своё пренебрежение. — А расскажи о своих родителях. Раз ты имеешь две личины, значит мама или папа у тебя человек? Северус заметил, что мальчишка сжался. «Неужели недоволен своими родителями?» — Нет… не совсем… Моя мама — Ундина, а папа — речное Божество. Поэтому я такой, хотя и не считаю себя уродцем. Закончил малец совсем тихо, боясь поднять глаза на своих слушателей. — Имя. Северус всегда был максимально краток, поэтому даже на отпрыска «божества» не хотел тратить слов. На него удивлённо посмотрели, пацан явно не ожидал подлянки такого масштаба. Имя для духов очень много значит, зная его, человек может призвать названного. А бегать по чужой указке не захочет никто. — Гарри. Меня так назвали. Это было необычно, чтобы не просто дух, а своевольный агиски подчинился. Немного почитав в кресле, Северус поднялся. Перевёртыш сидел за столом, внимательно слушая Талбера и изредка отвечая на вопросы. Бледные пальчики перебирали манжеты белой рубашки, пока их обладатель кидал на охотника робкие взгляды. Северус не мог не признать, что агиски был красивым. Да что скрывать, очень красивым. Но охотника больше беспокоили изумрудные глаза — слишком необычный цвет, и Северус готов был поклясться, что уже видел где-то подобный оттенок. Вот только верить в свою догадку не хотелось. Одно дело ненавидеть мерзкого перевёртыша и потенциального убийцу, другое — гнобить сына подруги детства. Голова гудела, боль уже кольцом обвивала череп. Складывалось ощущение, что кости хрустнут, и железное кольцо сдавит мозг. Мальчишка отвернулся, Снейп создал балетки. Всё-таки кожа у духа была слишком нежная и тонкая. — Обувайся, — туфли упали у стула агиски. Через мгновение Северус уже впился крепким захватом в тонкую руку и потащил духа вон из дома. Гарри спотыкался, не поспевая за охотником. В тонкой рубашке было очень холодно, тело пробивала дрожь, но попросить что-то тёплое мальчик не решался. Он не испытывал злости или ненависти к своему похитителю, наоборот, к жуткому смущению маленького духа, хотелось подойти ближе и прижаться к мощной груди. Ненадолго, чуть-чуть, но чтобы не оттолкнули, и губы охотника больше не обзывали. Эти мечты были абсолютно несбыточны, но заставляли Гарри сильно краснеть и отводить взгляд. Агиски казалось, что мужчина всё поймёт, если посмотрит в его глаза. — Здесь, — Северус остановился, резким движением выталкивая мальчишку из-за собственной спины. Не ожидая таких действий, агиски пискнул, упав на колени. Снейп осматривался, чувствуя чужое присутствие, но, к собственной досаде, не мог понять, кто носитель. Гарри видел злость на лице охотника, прокручиваемый между пальцами револьвер был явным доказательством. — Это тот, кто вредит жителям деревни. После его прихода опустился туман, — мальчик ещё сидел на коленях, через плечо смотря на охотника. Новость была и хорошей, и плохой. Хорошей, так как нашли нужную цель; плохой, так как этот кто-то был неизвестен и недосягаем. Агиски Северуса раздражал, мужчина чувствовал себя маньяком, напавшим на невинного ребёнка. Совесть противно завывала, указывая, как низко пал её носитель, голова болела до жути, и Северус готов был убивать. — Сиди здесь. Сдвинешься с места — изувечу, — мальчик вздрогнул, легко кивая головой. Перехватив поудобнее оружие, Снейп направился в небольшой лес. Сень деревьев помогала расслабиться, а ещё след неизвестной твари тут был ярче. Ярость нашла выход в дикой охоте, к закату Северус тащил несколько тушек подбитых птиц и труп мелкого кабана. Его невольник был там же, Снейп почти про него забыл. Опять жутко бледный и трясущийся. Заметив охотника, Гарри попытался подняться, но ноги не слушались, из-за чего мальчик, пискнув, снова осел. Северус приподнял бровь: настолько слабого существа он ещё не встречал. И хоть никакой душевной симпатии у охотника к Агиски не было, но тело двигалось на рефлексах. Мальчишка был перекинут через плечо с всученными в руки тушками птиц. Северус не видел, как сильно покраснел дух. Светлая кожа буквально горела от притока крови. Гарри было невероятно неловко, кончики ушек заалели, делая агиски ещё милее. Такой компанией Северус ввалился в дом старосты. Талбер обрадовался принесённому мясу, пообещав приготовить что-то невероятное. Северус же прошёл в свою комнату, скидывая духа на кровать. Сам мужчина сладко потянулся и снял аспидный плащ и оружие, оставляя лишь револьверы. Гарри робко наблюдал, пересев на краешек кровати. Он сильно замёрз, поэтому неловко сжался, обхватывая себя руками. Северус видел все манипуляции духа, ему даже нравилось, что мальчишка молчит и не просит. Злость на перевёртыша ещё была, поэтому охотник не спешил помогать пленнику. Что греха таить, тонкое тельце, укрытое лишь легкой тканью рубашки, доходящей агиски до колен и ярко подчеркивающей ключицы, было жутко соблазнительным. Возникало желание оставить яркие метки на полупрозрачной коже, чтобы свободолюбивый дух не смог забыть своего похитителя. Мотнув головой, избавляясь от столь дурных мыслей, Северус вызвал новую вспышку боли в висках. Он присел на кровать, сжимая пальцами кожу, но облегчение не приходило. Вдруг его ладони мягко отстранили, холодные тонкие пальчики аккуратно коснулись пылающей кожи. Северус следил за движениями духа. Гарри был невероятно смущён своими действиями, он максимально нежно скользил самыми кончиками пальцев по вискам охотника, магия осветила тонкие ручки голубоватым светом. Северус почувствовал, как дикая боль отступает, эфемерный железный обруч вокруг его мозга рассасывался. Наклонив голову, мужчина прижался лбом к тонкому плечику, закрывая глаза и проваливаясь в сон. Последние мысли слабо напомнили, что его могут убить. «Если убьёт, к чёрту, я очень устал»