Случай - меняет все

Все мое тело охватило судорогой, затем я почувствовала, что не в силах пошевелиться. Что со мной? - промелькнула мысль. Я попробовала помотать головой, отогнать захватившее меня волнение. Не вышло. - Как чудесно, ты проснулась. Снова этот ненавистный голос. Я с трудом открыла глаза. Попробовала что-то сказать, но не смогла. Мое тело будто онемело - я не чувствовала ни конечностей, ни всего тела в целом. Я вдруг осознала, что лежу на мягкой кровати, а все мои четыре копыта плотно пристегнуты... Наручниками? Хвост был в стороне. Я смутилась и запаниковала одновременно. Что задумали эти психопатки? Мой напуганный вид рассмешил кобылок. Ингрид села на край кровати и стала гладить меня по гриве. - Я знаю, милашка, ты сейчас не можешь говорить, ведь наркотик уже подействовал на нервную ситстему, но по твоему лицу и так понятно, что ты не осознаешь, что происходит. Все, что я могла делать - это бегать глазами по комнате. Довольно просторное помещение, с большой кроватью в центре. Дверь была вне моей досягаемости, это я отметила сразу. С левой стороны стоял огромный шкаф, с правой - тумбочка. Черт. Куда эти психички притащили меня? 3 часа назад. Пятница. Ура. Сегодня последний учебный день перед каникулами. Какое счастье! Я целую неделю не буду видеть ИХ! Целую неделю никаких синяков, побоев, ушибов, ожогов, и даже переломов и БОЛИ. Никакой боли целых семь дней. Как по мне - настоящий праздник, который я буду отмечать у себя в комнате, в одиночестве, и без торта со свечками. Так думала я, сидя на уроке литературы. Мисс Фольклер - молодая кобыла, лет двадцати, бледно голубого цвета, с ярко оранжевой гривой и книгой в копытах, спустила на нос очки и теперь что-то внимательно изучала в учебнике, в то время как все ученики в классе корпели над сочинением. Несмотря на угрожающий взгляд, посланный мне Ингрид пару минут назад, я писала свое собственное сочинение, а не ее. В душе я понимала, что за это мне попадет. Попадет копытом по мордочке. Как результат - будет разбит нос. А так как сегодня еще и последний день перед каникулами, то разбитым носом они могут и не ограничиться. Наконец урок закончился и ученики, похватав сумки, стали радостно покидать класс. Я смешалась с толпой. Выходя в дверь, кинула беглый взгляд на Ингрид. Она... улыбалась? К чему бы? За сочинение она без сомнения получит двойку. Мисс Фольклер не будет церемониться с теми, кто плохо знает ее предмет. Я быстро отвернулась, не в силах смотреть на эту улыбку и покинула кабинет, не увидев, как улыбка Лейк сменилась на волчий оскал, а сама она тихо прошептала: - Наживка пошла. И вот теперь я здесь. Обездвиженная, не в силах пошевелиться. Надо мной стоят четыре пони садистки, которые явно задумали что-то недоброе. Я не помнила, как попала сюда. И не знала, что меня ждёт. Ведь то, что они не вымещали на мне свою злобу на месте, то есть в школе, а притащили сюда - было странно. Из ряда вон. Тем временем Инрид продолжала: - Ты обездвижена наркотиком, который мы тебе вкололи, когда ты выходила из школы. С твоей стороны глупо было сбегать. Ты же прекрасно знаешь, что мы тебя догоним и будет только хуже. Бедняжка, а ведь я не хотела этого - она сочувственно покачала головой. Все ее слова были насквозь пропитаны ложью. Чертова лицемерка. Даже со своими подопечными она обходилась немногим лучше, чем со мной. - Сейчас тебя ждет небольшой сюрприз. Мы пригласили к нам на вечеринку пару жеребцов. Ты ведь не против, Софти? Как будто я могла ей ответить. Но кобыла похоже на это и рассчитывала. Она разразилась диким смехом. - Молчание - знак согласия. Она кивнула своей подруге и та подошла к двери, открыв ее, высунулась наружу и позвала кого-то. Стоило жеребцам войти в комнату, как... - Нет, нет, нет... - я закричала бы в голос, если бы могла. Два здоровых жеребца, весьма неприятной наружности, накаченного телосложения. Сомнений не оставалось, если один из них сожмет в своих объятиях, то пара переломов тебе обеспечена. Я сглотнула. Один из них подошёл к кровати и окинул меня взглядом с головы до копыт. - Симпатичная - глухо произнёс он. Его копыто потянулось к моей блузке. Меня трясло, как в лихорадке. - Нет, пожалуйста... И снова слова застряли в горле. Жеребец грубо растегнул пуговицы. Я взвыла бы от омерзения, когда его копыта принялись изучать моё тело, спускаясь все ниже и ниже. Наконец они добрались до пояса юбки. Хотелось лягнуть его, но наркотик, что мне ввели, не позволял. Сняв с меня всю одежду, пони запрыгнул на кровать и навис надо мной, словно коршун. Ингрид стояла в дверях и ухмылялась. Она определенно наслаждалась происходящим.