Прелюдия
2 марта 2020 г. в 08:29
— Нээ-сан, — начал шестилетний ребёнок, слегка наклонив голову и глядя, как его старшая сестра листает страницы толстой тетради, которая, как он знал, вообще-то не была частью её курсовой. — А что ты делаешь?
Та вопрошающе посмотрела на мальчика, с интересом стоящего на её пороге, подманивая его маленькой улыбкой.
— Просто провожу небольшое дополнительное исследование, — ответила двенадцатилетка и отодвинула стул от письменного стола, чтобы повернуться к брату.
Косясь на обложки книг, Лайт насупился:
— Для средней школы всё это знать необязательно, — заявил он, посмотрев на неё почти что осуждающе, но она лишь кивнула, не отрицая этого.
— Ты прав, — согласилась она. — Мне необязательно знать это в шестом классе, но мне это интересно, так что я решила почитать побольше.
[Т/И] Ягами была безукоризненно прекрасной дочерью. Её оценки всегда были неизменно близки к идеальным, она сама — вежливой и смышлёной, а между ней, младшим братом и новорождённой сестрёнкой была неразрывная связь. Она была тихой, никогда не создавала для родителей проблем, но тем, что волновало Соитиро и Сатико Ягами, была её пассивная натура.
Девочка, похоже, изо всех сил старалась сохранять баланс, вечно находиться в середине. Её навыки наблюдения и сообразительность были замечательны, однако она никогда не выставляла свои знания напоказ, не высказывала своего мнения, если её не спрашивали. Не было у неё и цели или мотивации для применения своего высокого интеллекта, и приёмные родители беспокоились, где их выдающаяся, но до невозможности пассивная дочь, в конце концов, будет работать.
Казалось практически удивительным то, как, даже с явным проявлением Лайтом любви ко всеобщему вниманию, полностью противоположным отрешённости и спокойствию [Т/И], они двое всё равно очень хорошо ладили. Они редко спорили, и, несмотря на разницу в возрасте, были рады проводить время вместе.
Старшая сестра стала для Лайта примером для подражания. Она не обращалась с ним, как с ребёнком, пусть и будучи на целых шесть лет старше; она говорила с ним на равных и охотно слушала, что есть сказать ему. В ответ [Т/И] рассказывала брату собственные мысли. Она была не против поведать ему своё мнение, потому что Лайт находился на стадии большей открытости к различающимся суждениям, чем та, что была присуща взрослым и заставляла девочку вести себя скромнее вокруг них.
В данный же момент первоклассник, бегло читающий строчки, последний час державшие на себе внимание его сестры, вдруг удивлённо вскинул брови, прежде чем нахмуриться.
— Я думал, тебе неинтересно ловить преступников, как Ото-сан, — произнёс он. Она пожала плечами и, встав, присела на кровать, куда скоро забрался и Лайт.
— Мне нет никакого дела до всех этих "плохих" людей, Лайт, — сказала она, изобразив пальцами кавычки на слове "плохих". — Пока наша семья в безопасности, мне неважно, что они там делают. Я же не смогу их остановить. Не хочется вкладываться в дело, которое не даст результата. Когда ловят одного преступника, где-то в мире появляются ещё два. Это почти что природный цикл.
Хоть Лайт и не был согласен с такой позицией, он понимал, что его сестра видит мир так. И, раз она никогда не пыталась изменить его точку зрения на добро и зло, он тоже не станет пытаться показать ей чёрное и белое вместо множества оттенков серого.
— Но ты читаешь о ловле преступников, — заметил он. — "Криминология" ведь это означает, да? Я слышал, как Ото-сан сказал так однажды.
Кинув взгляд на книгу, лежащую на столе, девочка изогнула губы в улыбке.
— Нет, — поправила она, — я читаю о профилировании.
— А это что? — Лайт поморщился. Его словарный запас был широк для первоклассника, и он чувствовал некоторую досаду, спрашивая о слове, которого не знал. Но сестра не считала его из-за этого глупым, и спрашивать её было легче.
— По сути, это разбор того, как думает преступник, чтобы понять его мотив и сузить круг подозреваемых, пока не поймаешь нужного. В профилировании есть свои неточности, но звучит ужасно интересно, — объяснила она, закусив губу.
Мальчик задумчиво изучил её взглядом и озвучил свой вывод:
— Ты этим хочешь заниматься, когда вырастешь, Нээ-сан? — спросил он с искренним любопытством, зная, как нерешительна до этого была его сестра с выбором дела всей своей жизни.
— Может быть, — признала она, таинственно улыбаясь. — А ты, Лайт? Уже знаешь, кем ты станешь?
Ему даже не нужно было задумываться об ответе. Лайт знал это с тех самых пор, как спросил у отца, кем он работает, и его уже тогда сильное чувство справедливости зажгло в нём желание делать то же самое — сажать всех злодеев в тюрьму.
— Я хочу быть детективом в полиции, — поделился он. Девочка хмыкнула, кивнув.
— Я этого ожидала, — легко сказала она, но Лайт помрачнел, посчитав себя предсказуемым и скучным для сестры, которой он так восхищался.
— Почему? — по-детски надулся он, веселя [Т/И].
— Ну, ты невероятно умён, и моральный компас у тебя чересчур сильный. Ты бы стал либо полицейским, либо серийным убийцей.
Первоначальное удовольствие от похвалы испарилось, стоило сестре закончить предложение, и Лайт возмущённо ахнул.
— Нельзя говорить такие вещи, Нээ-сан! — [Т/И] засмеялась над его реакцией.
— Я же пошутила, дорогой Отоуто, — заверила она его сквозь смех. — Можешь расслабиться.
Фыркнув, Лайт всё же успокоился и скрестил руки. Девочка ласково потрепала его по волосам, а после предложила вместе сходить в местную библиотеку, сразу подняв согласившемуся брату настроение.
Стоя за дверью школьницы, Сатико Ягами улыбнулась, слушая беседу своих детей. И она, и Соитиро ранее не были уверены, как отреагирует приёмная дочь на появление младшего брата, однако девочка беззаветно приняла свою новую роль сестры, и то, каким одарённым оказался Лайт, её вовсе не напрягало. Сатико доставляло некое облегчение осознание того, что её старшие дети всегда присматривали друг за другом, и она лишь надеялась, что, подрастая, в этом они не изменятся.