Приличный омега

Альфа топит педаль газа в пол и уходит в поворот на долю секунды раньше, чем Джунки и вырывается вперёд. Тот материться сквозь зубы и пытается нагнать. До нового поворота Чон едет первым, но потом он пытается плавно нажать на тормоз, чтобы сбросить скорость перед уходом в поворот, и понимает, что он не срабатывает. Чон нажимает сильнее, но толку ровно ноль. Торможение с выключением двигателя тоже не срабатывает. — Чёрт… Хосока прошибает холодный пот, но он берёт себя в руки. Спидометр показывает 260, а поворот все ближе. На решение у Чона уходит всего секунда, и он поворачивает, рискуя перевернуться. Ламбо заносит, но Чон железной хваткой цепляет руль и вытягивает машину обратно на полосу — начинается третий круг. Чон кричит внутри себя, думая о том, как остановиться, при этом не снеся ограждения и не раздавив кого-нибудь. Но со стороны этого всего не видно. Серебристо-серая Ламборгини всё также быстра и маневренна и всё ещё первая. И никто из зрителей не знает, что пилот сейчас на волоске от смерти. Даже предусмотренная система экстренного торможения не работает. Никто не выживает при столкновении на такой скорости. Хосок судорожно думает и единственное, что приходит ему в голову, он тут же готов осуществить. Ещё один занос, но в этот раз руль он дёргает сильнее, отчего авто опасно накреняется на повороте, но скорость не сбрасывает. Альфа наоборот снова ускоряет авто, потому что впереди финишная прямая. Но ему нужна не она, а то, что за ней — выезд с автодрома. С диким ревом двигателя Ламбо пересекает финиш под опущенный не единый флаг вслед за ним, но не останавливается, а вылетает за пределы видимости судей и остальных наблюдателей на полной скорости. Все ахают и раздаются удивленные вопросы комментаторов. — Куда же делся наш победитель? Почему он уехал? Все эти вопросы так и висят в воздухе. Хонджун, у которого как у механика в голове сложился пазл произошедшего, резко бледнеет и, подскочив с места, убегает в сторону выхода, оставив Юнги одного. — Сан, присмотри за мужем босса, — только и говорит он поднимающемуся навстречу помощнику и скрывается от взгляда омеги. Юнги подскакивает следом за Хонджуном, потому что не понимает, что происходит и почему Хосок вдруг выехал с автодрома, перед этим не предупредив, что ему придётся добираться самому. Ведь Чон не мог так сделать. Сан же ничего ещё не понимает и подходит к Мину: — Ваш муж решил не задерживаться на гонке? — Вообще ничерта не смешно, — рычит омега, отодвигая подошедшего альфу и спускаясь. — Я и не пытался шутить, — пожимает плечами Сан и догоняет парня, хватая за плечо и разворачивая его. — Отпусти меня прямо сейчас, иначе полетишь отсюда головой вниз, — всё также грозно говорит Юн, смахивая с себя чужую руку. — А вот это уже спорно, — хмыкает Сан, но руку убирает. — Если что-то случилось, то Хонджун разберётся, не надо переживать. — Не если что-то случилось, а уже что-то случилось. Ты хоть знаешь, сколько раз за этот день я услышал, что мне не нужно переживать? Засунь себе эти слова в жопу, — рычит Мин и разворачивается в другую сторону и бежит к боксам, где он уже дважды был, и пытается найти Хонджуна. — Стойте, — следом за Юнги бежит и Сан, ещё раз хватая его за руку и отводя в сторону. — Будешь лезть, только помешаешь. Так что стой, где стоишь и молчи в тряпку. Ты всё равно не разбираешься в этом всём, — шипит уже альфа, придерживая омегу. — Не смей мне тыкать, раз. И отпусти мою руку, два. Я и без тебя решу, что мне делать. Раз не позволяешь мне лезть, так дай хоть узнать, что происходит, — со слезами в голосе, но все ещё грубо отвечает Юн, потому что его терпение на грани. Хосок не мог просто уехать и оставить его. Не мог просто финишировать и уехать. Не мог пропустить возможность узнать, что за ставка и не получить свой выигрыш. Юнги уже всеми сердцами проклинает сам себя, что позволил вообще Хосоку выйти на гонку, что согласился вообще поехать. Чон выезжает за пределы автодрома и выдыхает. Он хотя бы не прибьёт никого в попытке остановиться. Машина всё ещё бешено ревёт мотором и мчит его в неизвестном направлении. Альфа ещё раз удостоверяется в том, что вокруг никого и плавно поворачивает руль, опасаясь, что его заклинит. Набравшая скорость железная махина неохотно, но всё же подчиняется, опасно накреняясь и грозясь перевернуться. Этот манёвр хоть немного, но сбрасывает обороты. Альфа весь мокрый от напряжения. Осталось еще один шаг. Раз. Два. Три. На третий выдох Чон резко дёргает руль теперь вправо, отчего Ламбо угрожающе рычит, словно дикое животное и волчком начинает крутиться на месте. Чон сжимает зубы, силой удерживая руль одной рукой, а второй зажимает кнопку зажигания. Наконец двигатель затихает, подчиняясь электронному протоколу экстренного отключения. Вокруг стоит пыль столбом, но Чону пофиг. Он выползает из салона и просто садится рядом на землю. Его подташнивает, а от нервов ещё и потряхивает. Хорошо, что он уехал с автодрома: устрой он подобный фокус там — он с участниками гонки превратился бы в фарш от столкновения на трассе. Хонджун появляется минут через 5 на своём ниссане. — Твою мать… Я… Я… Пиздец, ты жив… Хонджун трясёт альфу и поднимает с земли, стараясь разглядеть повреждения, которых, к счастью, нет. –Что произошло? Почему не сработал тормоз? Чон и сам не знает ответ. Матерясь, они лезут под капот. — Они подрезаны, — выносит свой вердикт Хонджун. –Они бы работали ещё пару дней, пока ты просто катался, но из-за большой нагрузки и манёвров на гонке они попросту перетерлись в самых слабых местах. Но кому это нужно? Альфа отбирает у Хонджуна пачку сигарет, а после закуривает: — Потом выясню. Где Юнги? Мысль о том, что его маленький муж будет переживать приятно согрела и напугала одновременно. — Я оставил его с Саном. — Поехали обратно, скажешь ребятам, чтобы забрали мою малышку и привели в порядок. Юнги ни слова. И они садятся в машину Хона и возвращаются на автодром, где практически сразу встречают в боксах омегу, который распекает Сана. — Вы только посмотрите на моего воинственного мужа, — нервно смеётся Чон, выходя из машины. — Ты мне не говори этого! Даже сейчас, понял меня? — чуть ли не кричал Юнги на весь бокс, что было слышно для Хонджуна и Хосока, а остальные уже давно сидели и прислушивались к перепалке Сана и омеги босса. — А ты не затыкай меня, понял? — шипит Сан, складывая руки так, что прижимает омегу к стене. — А ты не тыкай мне. Какого чёрта я должен повторять? — Ты обещал, что перекинешь меня головой вниз, — хмыкает Сан, а потом замечает Хосока. — Но, видимо, потом. Твой муж решил вернуться обратно к стервозному омеге. — Хонджун… Одного слова Хосока было достаточно, чтобы механик подхватил своего помощника и скрылся из виду от греха подальше. Мин уже замахнулся на альфу, что всё ещё прижимал его, а потом сильно ударил в грудь, отходя от него и перенаправляя весь свой гнев и внутренние слёзы на Чона. — Ты куда уехал?! — крикнул он так, что фраза эхом разошлась по помещению. — Ты почему мне ничего не сказал? Что случилось вообще, Чон Хосок? Омега шёл на мужа и тоже шлепнул его в грудь, а потом обнял, пытаясь скрыть выступившие от злости слезы. — Ты, блять, куда уехал? И почему Хонджун сорвался? Если бы всё было хорошо, он бы не ушёл, оставив меня с этим ушлепком — Я за автодром уехал. Колесо прокололо, но я ведь обещал тебе, что выиграю эту гонку. Поэтому из-за колеса я не мог нормально поворачивать, машина могла перевернуться. И я выехал прямо, а потом вернулся. — А затормозить после финишной, м? — Юнги стоял на своём и бубнил альфе в грудь, явно не веря в сочиненную для него байку. Альфа успокаивающе погладил младшего по спине и затылку, а потом и вовсе примерил запрещённый приём — поцеловал. — Не устраивай сцены на второй день нашего брака, мы и так произвели фурор, — шепчет он на ухо мужу, а потом легко его прикусывает, сбивая омегу с мыслей. Он ведь прекрасно знает как он чувствителен к такого рода фокусам. — Я и не собирался устраивать, но проверяй по несколько раз свою машину перед тем, как сесть за руль. Иначе я тебя не пущу больше. Будь осторожен, — шипит омега, чтобы слышал только Хосок. Все окружающие агрессивно делали вид, что работают, что-то обсуждают. — Всё хорошо, теперь до твоих родов я в подобных мероприятиях не участвую, — альфа аккуратно теснит младшего в сторону одного из боксов. — Мне такси вызывать? Того же дядечку? Я ему теперь очень доверяю. — Я вызову водителя. Такси — это хорошо, но я привык к своим людям. После звонка и ответа, что машина будет через 20 минут, альфа убирает телефон и снова переводит всё своё внимание на мужа. — Куда поедем? К родителям или в городскую квартиру? — Давай лучше в городскую квартиру, потому что я не готов к ещё одному скандалу в это день, — вздыхает Юнги и прикрывает глаза. — Кстати говоря, ты же победителем всё-таки вышел. И даже не спросишь про свой выигрыш и на что я поставил? — омега хмыкает и складывает руки на груди. — М-м-м, ну, я думаю, ты и сам мне это расскажешь. Альфа разъединяет руки мужа, заставляя обнять себя за шею, а после подхватывает на руки и выносит за территорию автодрома к парковке, куда и подъедет водитель. Мимоходом он бросает взгляд на место, где было его Ламбо, но там уже пусто. — Так на что же ты ставил и что выиграл? — А у тебя есть догадки? — кокетливо улыбается Юнги, пальцами поглаживая затылок Чона. — Если бы ты не уехал, то это бы сообщили по громкоговорителю. Но. У тебя есть я, который тебе всё расскажет. Машина подъезжает, и Хосок сажает Юнги на заднее сиденье, а потом приземляется рядом. Омега кладёт голову на его плечо, а потом тихо шепчет ему на ухо: — Сказали бы так: «Победитель Чон Хосок получает самого шикарного омегу этого автодрома не только на один вечер, но и на всю жизнь. Хотя это нам всем известно». Короче, након я поставил свою честь и тело, — смеясь, фырчит Мин и целует старшего за ушко. — Ты с ума сошёл?! А если бы я проиграл? — альфа в полнейшем шоке смотрит на мужа, а потом попросту пересаживает того к себе на колени и собственнически целует. — Мне кажется, я ещё вчера заполучил тебя на всю жизнь, разве нет? Хосок немного зол и ревнует, потому что подобные ставки кажутся ему чересчур. А потом… На месте метки появляется ещё один укус, но уже не такой сильный. — Ты мой. И только мой, понял, жертва азартных игр? Юнги старается не заржать и смотрит на ошарашенного мужа, а потом в полном удовольствии отвечает на поцелуй. — Я твой. Но. Ты слишком доверчивый, прямо ужас, — смеётся Юнги, прикусывая собственную губу. — Поцелуй меня ещё раз, и я скажу про настоящую ставку. — Так ты меня обманул? — Скорее сказал частичную правду. Потому что я попросил, чтобы сказали эту фразу, — фырчит Юнги. Альфа сначала смотрит на омегу, потом переводит взгляд на затылок водителя, а потом шепчет мужу: — Ты за это ответишь, как только мы окажемся наедине. А после да, целует. Глубоко и нежно, не удержавшись, кусает нежные губки и только потом отстраняется. — Говори. — Помимо того, что я попросил сказать эту фразу, так ещё и накинул 5 тысяч вон. Вот и всё, любимый, — Юнги мурчит от ласок старшего, а сам его по щекам гладит и улыбается. — Ладно… — альфа слишком просто соглашается, что очевидно скрывает за собой какой-то подвох, но пока непонятно, какой именно. Чон мысленно возвращается к тому, что тормоза кто-то ему намеренно подрезал и просто приходит в ярость. Либо эти люди знали, что он участвует в гонках и хотели его смерти сегодня… Или это произошло бы позже, когда он был бы например не один, а с Юнги. В любом случае, этому человеку осталось недолго. Если покушение на себя он может простить, то на беременного мужа и нерожденных сыновей — никогда. Юнги чувствует, что природный запах Хосока усиливается и хмуриться, потому что видно, что это не из-за него. Поэтому он просто обнимает его покрепче и гладит по спине и затылку, заставляя успокоиться. И плевать на водителя, что мог всё видеть. Они уже подъезжают к дому, когда Чон спрашивает: — Куда бы ты хотел поехать в наш медовый отпуск? — Без понятия. Но мне оттуда нужны жаркие фотки, чтобы я приехал обратно, как главный омега всего Сеула, — смеётся Юн, всё ещё поглаживая затылок старшего, но смотря ему в глаза. — А ты? Чего ты хочешь? Машина останавливается, и омега медленно сползает с колен Хосока, а потом и вообще выходит из машины. — Чего я хочу? Альфа окидывает мужа горячим голодным взглядом и хмыкает: — По-моему очевидно, чего и кого хочу я… В лифте Чон попросту не даёт омеге вздохнуть спокойно, заставляя того краснеть всякими пошлостями и неприличными предложениями по поводу интима прямо тут. А Юнги его просто пытался заткнуть своими ответками, а потом уже и глубоким поцелуем, который кое-как, но помог. — Нет, серьёзно, куда бы ты хотел? — весело спрашивает омега, ожидая, пока Чон откроет дверь и пройдёт туда первым. — Ты хочешь косточки прогреть или что-то активное? Хотя это можно совместить? — пытаясь перевести тему, говорил Мин. — Активное? Нет, определённо нет. И слишком большую жару тоже не хочу. Хочу вкусно, тепло и чтобы океан. Тебе по горам только и лазить, учитывая, что у тебя уже растёт животик… Альфа отпирает ключ картой двери и пропускает мужа вперёд. — Ну, может бы ты что-то хотел акти… — начал Юнги и резко заткнулся, смотря на Сокджина, что уже выскочил в коридор, а потом и на собственного папу. — Активное… Упс… Этого «упс» было достаточно для того, чтобы активировать машину полного уничтожения, несмотря на беременность некоторых жертв. Сначала взгляд. Взгляд, что поменял уйму эмоций за одну секунду. Сначала удивление, потом осознание, злость, даже гнев, а потом ярость. Не скрытая ярость, что плещет на дне красивых глаз. А в глазах Югёма паника от осознания катастрофы, что нагнала неожиданно. — Вы… — начал Джин, двигаясь в сторону детей, что Мин шумно сглотнул. — Кто. Вам. Разрешил. Вчера. Слинять. С. Собственной. Свадьбы? — отделяя каждое слово проговорил старший омега. — Вот именно, что с нашей свадьбы, — бесстрашно начал Юнги, желая свернуться комочком от взгляда, которым его одарили. Но он устал за сегодняшний день слишком сильно. — Папы, если вы хотите закатить истерику, то, думаю, её придётся перенести ещё на день, потому что я дико устал. — Нет, Чон Юнги, мы её перенести не можем, — начал Сокджин, вставая в стойку «Только попробуй шелохнуться или сказать что-то против, то я тебя уничтожу». — Ладно, начинай, пап, — вздохнул Юн, но всё равно пошёл в сторону кухни, только сейчас вспоминая про сумку, которую оставил в боксе, поэтому он наливает свежий кофе для альф и чай для себя. — Вы сорвали свою свадьбу! — воскликнул Джин. На кухне сидел Намджун, который лишь удручающе пожал плечами. А Югем присел рядом. — Да, сорвали. Зато мы хорошо провели время вместе. Я считаю, что это самое важное в этот день, — пожал плечами Юнги и сел за стол, потихоньку выпивая чай. — Да, но при этом очень важно, чтобы все прошло идеально! Вы пропустили торт! Вы пропустили фотосессию и выступление артистов! — Да, пропустили, — соглашается Юн. — А ещё Вы опозорили меня! — Никто тебя не позорил, — вздыхает Намджун и притягивает к себе мужа за талию. — Ты сам устроил концерт, но в итоге хорошо провел время. Зачем к детям пристал? — Я так тщательно всё продумал! — А я помогал, — пожимает плечами Юнги. — И все прошло хорошо, как мне кажется. Я полностью доволен. — Ты злой какой-то, — фырчит Югем. — Я уставший, — также коротко отвечает омега младший и моет кружку за собой. — Я просто устал и сказал об этом сразу. Так что да, мы виноваты, что испортили столь идеальную свадьбу, но я доволен. Я получил нужные моменты, получил удовольствие и хорошие воспоминания. На этом всё? — Чего вы пристали к моему мужу? Это я его выкрал. Все претензии ко мне, но они принимаются в письменном виде каждую пятницу 13 високосного года. Альфа был категоричен и попросту спрятал Юнги за своей спиной. — Лучше расскажите, что мы пропустили и что написали в СМИ? Сокджин чуть не устроил вторую волну возмущений на тему: «Вы не удосужились сегодня и сами посмотреть?!» Но быстро сдулся, увидев во что одет его сын. Поэтому только выдохнул и коротко спросил: — Выиграл? Самодовольная, но немного натянутая улыбка и кивок: — А вы сомневались? — Ни разу. Но это твоё хобби… Опасно, ты же понимаешь? Чон растрепал собранные в хвост волосы и усмехнулся: — Теперь уж точно понимаю… А вы чего приехали? Просто соскучились или что то случилось? — По большей степени соскучились, а ещё по поводу вашей свадьбы, того, что пишут в СМИ и интернете и о том, что пришло сегодня к вам в особняк почтой, — отвечает Югем, а потом лезет в сумку, что лежала у его ног, и достаёт оттуда конверт. — Мы решили не открывать, потому что предполагаем, что там подарок, так что… К тому же, тут написано, что срочно нужно открыть. Юнги берёт в руки конверт и осматривает его. Судя по всему, ничего такого там нет, просто бумага. Отправитель не написан, а вот получателя сразу два — так и подписано: Чон Хосоку и Мин Чон Юнги. — Мы потом посмотрим, — кивает Юн и плюхается обратно на стул. — Сегодня времени, как Вы поняли, не было, так что пишут в СМИ? — Что вы самая бессовестная пара за всю историю человечества, — вздыхает Сокджин, что сидел на коленях у мужа. — А раз вы были на гонках, то без приключений там точно не обошлось. Так что рассказывайте. — Пускай Юнги расскажет, у него лучше получается. Сам же Хосок скинул кожаную куртку и понял, что футболка под ней полностью пропиталась потом. — Не против, если я вас ненадолго покину? Я весь вспотел. Скоро вернусь. Старшие лишь кивнули. Юнги отправил мужу гневный взгляд и встормошил свои волосы, наливая себе ещё чаю и выливая нетронутый кофе Хосока, который уже убежал наверх. Он рассказал родителям, что произошло за весь этот день, утаив только тот момент, где читает сообщение Ыну. Папа точно начнёт волноваться и ругаться, а это точно ни к чему. Сокджин вздохнул, представляя, какого было Юнги, а Намджун точно заподозрил, что сын что-то не договаривал, и причина всей этой фигни была явно не в шине. Но сейчас допытывать обоих он не собирался. Судя по эмоциям, с которыми был рассказан про этот день, Юнги не выдержит и разревется. Югём подошёл и обнял сына, чмокая в макушку и чуть покачиваясь. Экстремальное начало супружеской жизни, ничего не скажешь. Альфа успел вернуться как раз к завершению рассказа о прошедшем дне уже посвежевший после душа в обычных джинсах и футболке. — Раз уж мы все собрались, то может поужинаем? Сокджин и Намджун переглянулись вместе с Югемом: — Вообще-то мы пришли ещё и по-другому поводу, — начал старший Мин, но его тут же эмоционально перебил Джин: — Ага, если бы вы не сбежали со свадьбы, то мы бы ещё вчера вам отдали бы наш подарок на вашу свадьбу. Намджун придержал пылкого мужа и попросту прижал к себе, давая понять, что теперь ему предстоит вещать отсюда. — Что за подарок? — чуть заинтересованно поднял бровь Чон, наливая себе воду из кулера. — Путевка на Мальдивы, –пояснил уже старший альфа Чон. — Мы нашли вам уютное местечко для медового месяца. Чистая вода, фрукты и солнце. И вам и будущим внукам точно пойдёт на пользу. — Слава Богу! — неожиданно для всех вскрикнул Юнги, чем напугал каждого. — За нас решили проблему с медовым месяцем! Он отклонился на спинку стула и довольно улыбнулся, словно котёнок, которому за ушком почесали. — Ну, значит, подарок нравится, — кивает Намджун довольно, ведь это была его идея, чтобы разрулить ссору между двумя омегами, что не сошлись в выборе подарка. — Очень даже нравится. Мы как раз хотели решать этот вопрос, а тут даже думать не надо. Так что, Чон, будем греть косточки на пляже, а потом купаться в тёплом море. М-м-м, сказка, — уже шепчет Юнги и прикрывает глаза в блаженстве. — Спасибо большое. Но ужинать-то вы будете? — Нет, — качает головой Югём. — Мы дома поедим. А, и кстати, Юнги, давай отойдем? Мин младший нехотя встаёт из-за стола и отходит с папой в сторонку, чтобы их не было слышно, оставляя семью Чон позади. — Да, что-то случилось? — Я не хочу, чтобы ты сейчас расстраивался, но и меня выслушай. Я хочу сейчас уехать обратно в Америку, я соскучился по Джастину. В следующий раз я приеду уже с ним, чтобы проведать тебя и останусь до самых родов, а потом и на пару недель после рождения малышей, — Югём кладёт ладонь на плоский живот сына. — Я не пропущу этот момент, поэтому поеду через 3 дня обратно в Америку. И это не обсуждается. — Я понял, пап. Если уж у тебя там любовь такая, что ты про неё мне ни разу не рассказывал… То, ладно, езжай. Я всё понимаю, — кивает Юн и держит ладони папы на своём животе, а потом крепко его обнимает и получает поцелуй в макушку. Они возвращаются обратно к столу, и старшие начинают потихоньку собираться домой. — Семейные секретики? — с улыбкой встречает Чон омег, а после вместе с мужем провожает всех. — Совсем немного, — улыбается Юнги и целует мужа в нос. — Не обижай моего младшего сына, бестолочь, — напутствует Чона Сокджин, а после альфы прощаются рукопожатиями и обещанием Намджуна поговорить с сыном. Они наконец снова остаются наедине. — Что ж, это хорошо, что всё решено и не придётся ни о чём думать… А хотя придётся, я что-то не видел у тебя ничего из пляжной одежды. И у меня такой нет. Альфа специально переводит тему на нейтральную, а сам подбирается сзади к будущей жертве своих приставаний. — Попался… — омега оказывается в руках мужа. — А хотя знаешь, если ты будешь купаться голышом, я очень даже и не против… Юн улыбается широко и берёт одну из рук альфы, чтобы поцеловать его в ладонь. — Если я буду купаться голышом, то нам придётся идти на нудистский пляж, а там будут все голые. То есть другие альфы будут смотреть на моё тело, а другие омеги на твоё, а мне это совершенно не нравится. Не хочу, чтобы мои руки были в омежьей крови, — фырчит Юнги и разворачивается в объятиях мужа, легко целуя его в губы. — Так что, мы без купания нагишом и нам придётся, о Боги, пойти по магазинам. — Я успел подсмотреть, у нас будет свой пляж, так что… И я не люблю многолюдные места. — Ладно, тут ты выиграл, значит, купание голыми не отменяется, — смеётся Юнги. — Онлайн-шоппинг тоже не рассматривается у нас, да? — Нет, не рассматривается. Потому что моя фигура уже на днях, прямо на глазах начнёт меняться и всё… Вообще всё. Привет здоровые щеки, огромное пузо и слишком круглые бёдра. А там их двое… Я ещё и пахнуть скоро буду совсем непонятно чем. Это мой запах, твой запах и их запахи. Адская смесь… Омега тихо усмехается и крадёт у альфы ещё один недолгий поцелуй. — Ты уже сейчас изменился, но пока не замечаешь этого. — Серьёзно? — в полном шоке переспрашивает Юнги, мгновенно смотря на свой живот. — Дурачок, я впринципе. Живот ещё не так заметен, а вот милые щечки, округлившиеся бёдра и изменения в запахе уже есть. И мне нравится. Хосок улыбается в ответ на поцелуи, а потом попросту подхватывает мужа и несёт наверх. Домработница успела все убрать за время их отсутствия и даже сменила шторы на зелёные, что придали ей свежий вид. — Ты сегодня устал, давай укладывать вас спать. А завтра будем искать тебе на вырост вещи и готовиться к отлету, который к слову уже послезавтра. — Уже послезавтра? — ещё больше удивляется Юнги и заползает на кровать, стаскивая с себя джинсы и футболку. — А ещё мне очень нравится, как ты говоришь про нас во множественном числе, — улыбается омега и заползает в чистую кровать, прямо под одеялко. Омега получает поцелуй в нос, а после и вовсе Хо раздевается и забирается в постель, укладывая голову мужа у себя на плече. — А как же мне говорить, если вас уже трое? Я почти многодетный отец. Кстати, звучит здорово, надо будет потом в биографии в инсте указать. Чон смеётся, а после укрывает Юнги до самой шеи, обнимая получившуюся гусеничку. — Да, это будет забавно. «Чон Хосок, 29 лет, президент самой крупной корейской компании «Hopeworld», учредитель фонда помощи больным «Hopeworld», бывший участник гонок Формула-1 в Корее. Список Forbes. Многодетный отец». Ну или как-то так. Шикарно, я думаю, — смеётся Юнги со своей же интонации. — Ты будешь ещё чем-нибудь заниматься или уже ложишься? — Нет, буду охранять ваш сон. — Я думал, ты ещё поработаешь. Охраняй наш сон только в своём сне. Не думаю, что кто-то взорвётся в квартиру. Кстати, мы не открыли тот конверт, что передали родители. Как я понял, это не по почте, там ни марок, ни отправителя нет. Такое бы не пропустили на почте… — Хочешь посмотреть сейчас или уже утром? Альфа разминает плечи, сидя в постели, и наконец распускает небрежный хвост волос, давая голове отдых. — Я поработаю через ноутбук, минуточку, — он уходит и возвращается с принесенным конвертом и своим макбуком. — Открывай, любопытный нос. — Кто ж ещё будет любопытным, как я, — смеётся Юнги и присаживается в постели, когда муж приносит конверт и сам садится в постель. — Сейчас и посмотрим, что там, — омега раскрывает достаточно большой конверт и реально напрягается, переживая, что там может быть ещё один подарочек от Ыну. И он мысленно молится, чтобы там не было ничего такого, что может навредить его будущей семье. Внутри лежали фотографии Юнги с Хосоком, где они были на своём первом свидании на том балконе, и со свадьбы во время клятвы. — Выглядит очень красиво, не спорю, — улыбается Мин, а потом хмыкает в понимании. — Я забыл об этом. Я просил одного человечка, чтобы были фотографии, но в руки. Видимо, из-за того, что нас не было… — В любом случае, получилось очень хорошо. Может попросим исходники и сделаем портретные фото? Как обычно делают молодожёны — повесим над кроватью целый коллаж, — альфа смеётся и забирает фотографии, чтобы просмотреть ещё раз. — Я не хочу над кроватью. Лучше в гостиной или где-то там. Итак себя вижу в зеркале каждый раз, так что к чёрту, — фырчит Юнги и кладёт свою голову на плечо Хосоку. Он чуть приобнимает старшего и прикрывает глаза. — Я вообще-то планировал зеркальную стену сделать в спальне. Чтобы видеть всё со стороны… В голосе альфы слышится улыбка и он покрепче прижимает мужа к тёплому боку. — Какую ещё зеркальную стену? — удивляется Мин. — Полностью зеркальную. Чтобы наблюдать во время процесса со стороны, — неприличный намёк очевидно слышен в голосе. — Господи, — стонет Юнги. — Засыпай, и так за день устали… — Ты долго тоже не сиди, любимый, — шепчет Юн, приоткрывая свои глаза и поглядывая в ноутбук мужа. Утро встречает младшего полной тишиной в комнате. Только откуда-то снизу слышен звук работающей музыки, а в голове у Юна проносится мысль о том, что он уже ужасный муж, хотя только начал совместную супружескую жизнь. Он медленно выползает из кровати и в одной только футболке бредет вниз, где обнимает Чона за узкую талию и целует в шею. — Доброе утро, — шепчет омега и широко улыбается. — Когда будешь делать стеклянную стену? Я уже хочу опробовать… — Доброе, лисёнок. Альфа разворачивается с тарелками в руках и целует мужа в нос. Поставив свою ношу на стол, Чон подходит ближе, а потом и вовсе усаживает Юнги на столешницу: — Вчера было стыдно, а сегодня заинтересовался. Откуда такие перемены? — улыбка у Хосока довольная и яркая, так и не скажешь, что половину ночи он провёл за разбирательствами с покушением и разговором с частным детективом. — Как будто тебе это не нравится, — хитро улыбается Юнги и пальчиками ведёт вдоль шеи альфы. — Может быть я переспал с этой мыслью, всё хорошенько обдумал и решил, что идея очень даже неплохая? Омега двигается чуть ближе к мужу и обхватывает его за талию ногами, косвенно напоминая, что он только в одном белье и футболке. — Мне очень даже нравится, просто удивлён, что ты согласился так быстро. Позвоню дизайнеру, который занимался обустройством дома, а когда мы вернёмся с отпуска всё будет уже готово, я думаю. Чон ведёт ладонью вниз по спине мужа, а потом жмёт на поясницу, заставляя прижаться к нему ещё сильнее. Аромат омеги заставляет зрачки возбуждённо расшириться, переводя игру с невинной дорожки на что-то чуть более пряное и горячее. — Мы сегодня должны успеть купить вещи и собрать чемоданы… — начинает альфа, свободной рукой оглаживая личико Юнги и пальцами обводя контур губ. — Да-да, — слегка кивает омега, а пальцы Чона в этот момент всё ещё стараются обводить контур губ. — Успеем. Сам предложил через интернет заказать. Да и к тому же… Всего ничего нужно купить… Мин обхватывает своими руками чужую шею и приближается своим лицом, чтобы кончиком языка лизнуть нижнюю губу альфы. — Ты недавно курил? — уже хриплым шёпотом спрашивает Юн, прикусывая вместе со своей и чужую губу. Альфа хрипло смеётся, а после опускает руку с поясницы за резинку белья, сжимает ягодицы, проверяя на упругость каждую. — Нет, с чего бы? — Чон ухмыляется и утягивает мужа в тягучий поцелуй, забив на приготовленный и остывающий завтрак. В конце-концов, проценты по супружескому долгу копить нельзя… Юнги в поцелуй улыбается, слегка прикусывает язык старшего, а от этого ещё задорнее. Рукой он поглаживает того по спине. Оторвавшись от любимых губ, омега шепчет: — От тебя табаком и кофе пахнет. Где мой любимый запах грозы? Мин двигается ещё ближе и целует альфу в уголок губ, потом в скулы и за ушко. А одной ладонью он лезет в пижамные штаны Чона. — У тебя обоняние изменилось? А если так? Хосок оказывается близко настолько, что между ними даже для дыхания места едва хватает. Чуть тянет мужа за волосы, заставляя откинуть голову и целует в метку, а после обводит её языком. — Чем пахну теперь? — Самым сладким и любимым запахом из всех возможных, — чуть ли не стонет омега, стараясь смотреть на Чона, а потом слегка дёргается и целует в губы, сжимая пах альфы в своей ладони. — Такой вариант принимается. Чон улыбается в тёплые губы и целует сам, перехватывая контроль над ситуацией. Юнги только проснувшийся. Сонный. Сладкий. И весь принадлежащий ему. — Я люблю тебя. С этих слов буду начинать каждое наше утро, — альфа снова целует, позволяя омеге его шалости по испытанию его терпения, а сам избавляет его от нижнего белья и задирает футболку до самой шеи, а после, когда дыхания не хватает и приходится отстраниться — оставляет мужа совершенно обнаженным перед ним. — Мне открылся прекрасный вид, — целуя острые ключицы шепчет он. Юнги только ноги с талии мужа убирает и только шире их раздвигает, дыша через открытый рот. — Неужели настолько прекрасный? — улыбается омега, поглядывая на Хосока, что целовал его тело. — Божественно прекрасный, этого достаточно. Мне кажется, первородным грехом для меня являешься ты. Губы проходятся по плечику и возвращаются к шее, где алеет метка. Сердце колотилось словно сумасшедшее, а дышать было тяжело от густого запаха любимого, что в лёгкие въелся и уже никогда оттуда не выйдет. Он ладонями свободными по телу старшего водит и губы свои припухшие кусает. — Я за тебя вышел, — шепчет омега, выводя узоры на груди Хо. — Теперь твоя часть сделки. Что значат твои татуировки? — говорит он уже на ухо, целуя за ушко, где самое чувствительное место. — Хм, а как думаешь ты? Что значат? — альфу будто током прошибает от такой невинной ласки, отчего голос звучит низко, почти рычит. — Ну, я тебе уже говорил, что дракон и феникс связаны с огнём. За всё это время я всё ещё не додумал свою догадку… Чон усаживает омегу так, что тот сидит на самом краю, едва ли держась на мраморной столешнице, открывая себе доступ к горячему телу максимально. Пальцы проходятся по спине пересчитывая каждый позвонок, очерчивают бедра, а после… После Хосок облизывает собственные пальцы, глядя на мужа, а потом обводит ими же повлажневшее от смазки анальное колечко, пока не стараясь даже проникнуть внутрь. Мин всё сильнее кусает губы от такой настойчивости альфы, а от пальцев ещё больше течёт и краснеет с этого. Он наклоняется к альфе и целует его ещё раз за ушком, а потом языком проводит, прознав фишку о том, что старшего это заводит ещё сильнее. — Люблю тебя, — горячо шепчет он на ухо. — Всё верно. Дракон ради своей цели сжигает на своём пути всё и всех. Феникс же готов сгореть сам на пути к своей цели. Это как противостояние между эгоизмом и альтруизмом. Баланс хорошего и плохого во мне. И феникс для меня символ того, что всегда можно вернуться, даже если ты сгорел. Как он возвращается из пепла. Альфа улыбается уголками губ, а после медленно вводит пальцы, неспешно растягивая и дразня этим омегу и сходя с ума сам от его признаний и действий. — Теперь я ответил на этот вопрос? — Так точно, — тихо шепчет Юнги, стараясь сдерживать стоны, что так и рвались наружу. Медленные действия альфы заставляли чуть ли не по столешнице елозить задницей. Омега двигается навстречу рукам Хосока и смотрит ему прямо в глаза своим уже затуманенным взглядом, покусывает собственную нижнюю губу. — Вольно, – с усмешкой отвечает Чон, а потом аккуратно добавляет второй палец внутрь, чуть разводя их и оглаживая мокрые стеночки. — Больно? — не отводя взгляд от лисьих глаз, спрашивает он, когда добавляет уже третий палец. — Не-а, — крутит слегка головой Юнги, откланяясь назад и упираясь на руки, откидывая голову и обнажая свою искусанную Чоном шею. Он всё ещё кусал свою нижнюю губу, зная, что за это Хосок будет ругаться. — Будешь слишком медлить, — шепчет омега, смотря на мужа. — Я тебя снова за задницу покусаю, чтобы оставить свою метку. — Какой грозный омега мне достался… Чон хрипло смеётся, а после заставляет посмотреть на себя: — Будешь кусать губы, которые принадлежат мне — я сделаю вот так. И пальцы Чона расходятся ножницами, при этом находясь максимально глубоко. Он двигает ими, словно членом и ловит малейшую реакцию Юнги, не отрывая взгляд. Омега резко выдыхает, смаргивая слезы от неожиданности, и уже собирался закусить губу, но передумывает. Лучший вариант — смотреть прямо в глаза Чону и дышать медленно и глубоко. — Я ведь серьёзно укушу тебя. — Ты мне угрожаешь или соблазняешь? альфа с ноткой любопытства смотрит на мужа, склонив голову на бок, однако пальцы всё также ласкают внутри. — Соблазнительно угрожаю, — всё же стеснительно улыбается Юнги и прикусывает губу.  — Мы сегодня везде опоздаем… — попросту констатирует факты Чон, а после за бёдра прижимает Юнги вплотную к себе и медленно входит, контролируя и дразня, придерживая член рукой так, чтобы омега не вздумал своевольничать. У Юна всё внутри трепещет, и он тихо стонет от желанного. Даже двинуться не может — ускорил бы действия, быстрее бы сделал себе приятнее. Альфа внутренне ухмыляется такому нетерпению Юнги. Если он так любит секс, то каково же ему придётся на поздних сроках, когда уже будет нельзя? И каково придётся ему, потому что от этого омеги он зависим и хочет его во всех смыслах всегда. Он ослабляет диктатуру, входит целиком и резко, беря сразу достаточно быстрый и глубокий темп. Хосоковы губы находят губы омеги и жадно целуют, заглушая первый вырвавшийся вскрик. Юн целует в ответ, словно оголодавшийся зверёк, по чужим губам гуляет и стонет прямо в них, проезжаясь поясницей по прохладной столешнице, молясь не отбить себе весь зад. Он руками по альфе водит, подбирая его ближе к себе, краснея сильнее, когда тот сильно сжимает его упругую задницу. И именно сейчас он понимает, что не важно как будет выглядеть, ему всегда рады, его всегда любят и желают. Мин слегка оттягивает альфу за волосы на затылке, заставляя его немного запрокинуть голову, а потом с улыбочкой, которая отражала только похоть и хитрость, кусает альфу в шею, чтобы потом поцеловать в то же место. — Пометил? Альфа ухмыляется и ловит чужие губы, утягивая в новый поцелуй и опрокидывая на столешницу полностью на спину и входит под другим углом, срываясь на дикий, звериный темп, вжимая омегу в себя и в мрамор. Юнги даже не отвечал — он лежал перед Хосоком, самый раскрытый, беззащитный, позволял делать с собой все, что угодно. И знал прекрасно, что больно не будет, а если и будет, то сразу станет приятно. Мин под альфой змеей развивался, тихо поскуливая и постанывая от удовольствия, словно в бреду шепча тихое: «давай ещё», которое мешалось с фразами «люблю тебя». — Поставь ее по-настоящему. Что я твой, также как и ты принадлежишь только мне. Хосок стальными тисками держит Юнги за бёдра и насаживает на себя, не давая и секунды на выдохи. Пьёт каждый стон. Каждый вздох. Чон едва ли не рычит от того, как идеально они подходят друг другу, от того как звучат их запахи. Инстинкт хищника, получившего свою жертву рвётся наружу, когда омега так открыто принимает каждую его ласку и так реагирует на каждое его движение. — Мой. Мой приличный омега… Юнги чуть приподнимается выше, чтобы обнять Хосока и дышать ему практически в ухо. Нежные слова в его адрес только распыляли пыл, и он бы никогда не подумал, что может быть настолько зависимым от человека, что очень резко появился в его жизни. Омега вновь смыкает свои зубы в области шеи Чона, где сильно пульсировала венка. Он делает это настолько сильно, что кожа буквально рвётся под его короткими клыками, а сам слизывает выступившую кровь. Просьба альфы выполнена, хоть это и не совсем настоящая метка, но её всегда можно обновлять. Была бы возможность у омеги сделать такую, он бы даже секунду на раздумья не оставлял. Мин облизывает свои клыки так, чтобы это чётко видел альфа, чуть закатывает глаза от удовольствия и целует его в губы, покусывая нижнюю губу Хо. Вкус собственной крови на губах пьянит. Он даже боли от укуса не почувствовал. Юнги пьянит. Манит словно морская сирена. Только вместо сладкого голоса громкие стоны и вскрики, когда альфу перекрывает и он слишком резок и груб. Мин словно тает в чужих горячих руках, его буквально сжигают своей страстью и любовью. Он уже не скрывается и громко стонет, упираясь альфе в плечо, чтобы не показывать свои выступившие слёзы, которые тщательно смаргивал. От каждого нового толчка нижняя часть болела все больше, напряжение росло, а омега терялся в ощущениях между болью и сильным возбуждением. Он расцарапал спину альфы до крови своими короткими ногтями, а под конец уже сам насаживался на чужой член, стремясь к быстрой разрядке. Он кончает так же бурно, как и возбудился, пачкая животы их обоих и пытаясь отдышаться. У них было ещё много дел, но единственная похоть, которую он смог себе позволить, отложила их планы на некоторое время. Омега так сильно сжимает Чона внутри, пока кончает, что у него не остаётся ничего, кроме как кончить следом, бурно изливаясь внутрь. Он вдыхает кислород вёдрами, стараясь отдышаться, пока ослабится внутри узел. — Люблю тебя, — наконец произносит он и отпускает Юнги привести себя в порядок. Сам он тоже быстро смывает с себя следы их небольшого утреннего происшествия в гостевом душе на 1 этаже и убирается на кухне, а после снова готовит им чай и завтрак вместо безнадежно остывшего. — Нужно будет потом заехать домой за чемоданами и нужными вещами с документами, — уже допивая кофе, произносит Чон, одновременно с этим печатая водителю, чтобы подогнал одну из машин к парковке. Спустившись обратно к мужу, Юнги пьёт свой чай, периодически закидывая в себя еду. — Витамины выпил? — Если тебя можно считать за витамин, то перепил, — подмигивает Юн и берёт свои таблетки из шкафчика, сразу выпивает их. Он спустился вниз сразу переодетым — те же самые вчерашние джинсы и чистая хосоковская футболка, которую он по-тихому забрал из гардероба мужа, а тёмные волосы аккуратно уложены. — Хм, переизбыток тоже плохо. Урежем дозы? — альфа подмигивает мужу и убирает уже пустую кружку после кофе. — Я тебе урежу. А вообще мне так нравится твой хвостик. Душу готов продать за него, — смеётся омега, складывая руки под подбородком. — Мой хвостик? Который из? — из разряда «ниже пояса» шутит Чон и ухмыляется. Он уже одет в удобный стилизованный под ханбок костюм и в принципе готов к выходу из дома. — В лоб бы тебе дать, — смеётся Юнги с подобных шуток мужа и лишь приподнимает брови в шоке. — В лоб? Нет, в лоб не надо давать, там нужных органов нет. Альфа не прекращает свой импровизированный стенд ап и вовсю потешается над мужем, который отчаянно закатывает глаза. — Что именно тебе нужно докупить из вещей? — Я при тебе брал только буквально рюкзак, где пара джинс, пара футболок и обувь с нижним бельём. Мне буквально нужно все, но для поездки нужно что-то лёгкое и плавки, соответственно. — Я тебя понял, мы купим сразу всё. Омега пожимает плечами, моет кружку и целует Хосока в губы, пока идёт к коридору, захватив свой мобильный, и надевает кроссовки. — Ты же вызвал водителя? Чон обувается тоже и подхватывает небольшую сумку с ноутбуком и документами, которые хранились здесь. — Да, машину уже пригнали, — альфа спускается с Юнги, и они вместе садятся в машину. — Какие бренды предпочитаешь? Gucci? Prada? Lui? Или Fendi? — Мне всё равно, я за полный комфорт, — говорит тихо омега, пристегиваясь сзади и отмечая тот факт, что поясница всё же болит. Он просто укладывает голову на плечо Хосоку и прикрывает глаза, перематывая в своих мыслях то, что было утром. А потом думает об одной шалости, но старается удержаться. Альфа приобнимает мужа за плечи и целует в макушку, после чего просит водителя следовать в один из торговых центров, где обычно покупает вещи сам. — Нормально себя чувствуешь? — Хо зарывается носом в темные волосы и вдыхает запах крыжовника. Машина едет аккуратно, едва ли шурша шинами по гладкому асфальту. — Да, пойдёт, — отвечает Юнги, чуть обнимая Хосока. — Просто немного устал. А вообще, — он приподнимается и смотрит на мужа, а потом шепчет ему на ухо: — Просто слишком бурно прошло наше утро. Хочу повторения потом. И Мин садится обратно, как ни в чём не бывало, кладёт голову обратно на плечо мужа и прикрывает глаза. Хосок медленно выдыхает, услышав такие слова от Юнги. От его Юнги. От самого приличного омеги. Вау. — Конечно, но чуть сменим сценарий. Альфа целует темную макушку вновь и позволяет Юнги расслабиться в своих объятьях. Через 10 минут автомобиль тормозит у торгового центра. — Пока можешь заняться своими делами, если они есть, мы тут надолго, — говорит он водителю, а сам помогает мужу выйти и выходит сам. — Сначала за обувью или за одеждой? И какой у тебя размер? — Можно за обувью. 40 размер ноги, 46 одежды, 44 брюк, а размер члена ты знаешь, — улыбается Юнги, а потом не сдерживается и начинает ржать под удивлённый взгляд мужа. Он решил с ним сегодня поиграть, а потом вернуться в обычное русло, не все ж альфе восхищаться им. — Эм… На подобное подробное описание Хосоку и ответить нечего, только удивленно хлопать глазами. Мин идёт в сторону входа в торговый центр, а потом немного задумывается и оборачивается к Хосоку: — Я кофе хочу. Мне прям совсем-совсем нельзя, да? — он берёт его за руку и идёт в один из первых магазинов, где ему приглянулись одни кроссовки. — Пока выбери себе что-нибудь, а я скоро вернусь, — альфа исчезает ненадолго и возвращается с парой стаканчиков с кофе. — Кофе без кофеина, — протягивает он горячий напиток и делает глоток из своего стаканчика, а после подзывает консультанта. — Здравствуйте, нам нужны максимально удобные кроссовки 40 размера на все случаи жизни. Подскажите? В предвкушении покупки глаза продавца загораются, и он вежливо кивает: — Конечно, присаживайтесь, сейчас принесу. Вскоре он возвращается с ворохом коробок с разными моделями. — Всё из новой коллекции, примерьте сперва вот эти. — Мы возьмём все, что подойдут и понравятся, — Чон лениво потягивает кофе и ходит вдоль стеллажей, рассматривая туфли, лоферы и сандалии. — Из вот этих моделей тоже принесите нужный размер, — просит он консультанта и тот спешит исполнить. Юнги приносят разные модели кроссовок, он сразу откидывает некоторые, что совершенно ему не нравятся, и примеряет те, которые ему подходят. — Решил меня одеть от и до? Или пока я просто могу мерить обувь, решил закупиться? — смеётся омега, рассматривая полностью чёрные кроссовки с достаточно крупной платформой в зеркале. Их он точно хочет. — Мне нужны ещё шлепки или что-то похожее. Не горю желанием по такой жаре ходить в кроссовках и портить себе ноги… Мину приносят ещё разной обуви, которую попросил Хосок для него. Несмотря на свою нелюбовь к магазинам, он проглатывает свои негодования, заталкивает их как можно глубже и улыбается терпеливо и вежливо. — Мин Юнги? — к нему подходит ещё один консультант-бета. — О боже, вы со своим мужем? Мне кажется, о Вас уже каждый знает… — Да, Мин Юнги, — вежливо улыбается омега и просто теряется. — Можете принести вот такие же, но на размер больше? — он показывает на коробку с лакированными туфлями и хлопает ресницами. — Уже Чон Юнги. Альфа появляется из-за стеллажей услышав мужской голос, обращённый к его мужу и тут же ревниво обозначает территорию. В руках как раз кожаные шлепки одного из известных брендов. — Такие в чёрном и белом цвете 40 и 42 размера тоже принесите, — обращается он к консультанту, а после уже мужу: — Парная обувь тоже неплохой вариант мне кажется. — О, мне нравится, — улыбается Юнги и притягивает к себе альфу, чтобы он наклонился, и целует в уголок губ. — Можно ещё и вещей парных набрать. Я такие в интернете комплекты видел классные. Тебе должно понравиться, — кивает омега, примеряя шлепки, которые ему только принесли и кивает, чтобы их тоже забрали. — Какую-то ещё обувь надо? Может присмотрите лёгкие модели кроссовок? Не новая коллекция, но всё же. Ближе к лету вам точно пригодятся… — Нет, не надо, — отмахивается Мин, поворачиваясь к мужу. — Себе будешь что-то смотреть? — У меня все есть, и так девать некуда. Альфа улыбается и забирает Юнги с диванчика, после чего оплачивает покупки и просит доставить в их загородный дом. Они поедут утром уже оттуда. — Теперь одежда, — Чон уверенно ведёт мужа в сторону бутика Gucci, где обычно подбирает себе вещи. — Нам нужно всё, что подойдёт этому молодому человеку, — сходу заявляет он консультанту в этом магазине, чем заставляет его немного растеряться. — Упор на летнюю коллекцию, но мы посмотрим и межсезонные вещи. А Юнги тихо шепчет мужу: — А потом я хочу прикупить себе пальто Шанель приятного ультрамаринового цвета. Омега шагает навстречу консультантам, что уже подбирают ему одежду, перебирая вешалки и прикидывая фигуру парня. Он сразу идёт в примерочную, чтобы ему прямо туда несли одежду. В итоге из первой партии, что ему принесли, он выбрал — голубой свитер с забавным цыпленком, всем известный джемпер, белую рубашку с рукавами по типу колокольчиков и приталенные чёрные брюки. Ему совершенно не понравились пиджаки, что приносили, так что он не парился по этого поводу. Во второй раз ему принесли пару разных шорт, из которых он взял только двое, а от футболок он решил сразу отказаться — Хосок же поделится, а если не поделиться, то Юн прям так выйдет на улицу. Пока омега крутился у зеркала, Чон подобрал себе пару новых рубашек и футболок, новый ремень и пару джинс. — Примерь вот это, — альфа протягивает мужу стильный джинсовый костюм и классический. Юнги быстро примеряет костюмы и понимает, что они сидят идеально. Примерив ещё пару брюк и лёгких рубашек, он выходит из примерочной и сразу раздаёт указания о том, что ему больше нравится и что он хочет приобрести, а остальное, чтобы убрали. Омега берёт свой кофе в руки и практически его допивает, пока на кассе пробивают одежду. В телефоне он проверяет время и быстро смотрит сообщения, а потом улыбается Чону: — Ну, смотри, мы достаточно быстро справились. Мы молодцы, — ещё один поцелуй в уголок губ. — Совмещаем прекрасное с полезным. А теперь я очень хочу то пальто, и мы можем просто свалить отсюда. — Ремни, солнечные очки, нижнее белье, плавки, носки, панама, солнцезащитный крем. Мы это всё ещё не купили, — зачитывая мысленный список покупок говорит Чон, а после попросту забирает мужа и ведёт в следующий магазин, как он и просил, Шанель. — Нам нужно аквамариновое пальто, очки и ремень. Мы торопимся. Время уже перевалило за обеденное, и Чон уже успел проголодаться, тем более им ещё нужно было собрать чемоданы для предстоящего отдыха. Юнги лишь тяжело вздыхает, потому что, как бы ответственно не надо было подходить, но ему уже немного надоело. — Ультрамариновое, — поправляет Юн мужа и проходится по магазину, перед этим выкинув пустой стаканчик кофе. — Сейчас посмотрим… Омега лишь шаловливо улыбается и проходится по магазину, когда видит, ну вот сейчас совсем ненужные плюшевые шапочки, которые ему очень понравились, поэтому он тихо просит консультанта, что шёл за ним по пятам, из отнести на кассу. Сумку он тоже быстро выбрал, а с очками повозился подольше, каждый раз спрашивая у Чона, подходит ему такая оправа или нет. — А всё остальное купим в другом магазине или вообще через интернет, — шепчет Мин уже на кассе, обольстительно обнимая мужа, словно змея, из-за чего складывалось впечатление, что он его уговаривал сюда пойти потратить хорошие денежки. — Точно выбрал всё, что нравится? Может ещё что-то? Я ненавижу походы по магазинам, поэтому давай всё за один раз? — альфа быстренько расплачивается и просит добавить всё в доставку к их предыдущих покупок. — Не проголодался? — обнимая в ответ и выводя омегу за двери, спрашивает он, а после легко целует его в нос. — Давай быстро купим солнцезащитный крем и поедем обедать. Где хочешь поесть, в ресторане или с родителями дома? — И тогда ещё купим плавки и нам двоим панамки. Хотя у меня кепка есть, ну ладно. А пообедать лучше дома, только папе надо позвонить и предупредить. Юнги тянет Хосока в ближайший магазин, чтобы побыстрее со всем разобраться, и заодно звонит Сокджину, чтобы сказать, что они скоро приедут на обед. Мин быстро проходится взглядом по магазину, а потом просит подошедшего омегу собрать всё по их мини-списку, и сразу тянет альфу с собой на кассу, чтобы он всё оплатил. — Но всё же на счёт работы я настроен серьёзно. Мне неловко из-за того, что я буквально сижу у тебя на шее. Появился вдруг, а тут ещё и свесил ножки, — бурчит омега на уху любимому, пока им оформляют покупку. — Хм. Мне не нравится такая постановка вопроса. Мне кажется, я достаточно зарабатываю чтобы обеспечить себя, тебя и наших детей, — альфа серьёзно смотрит на мужа, а после забирает пакет с покупками. — Ты ведь знаешь, что я поддержу любое твоё решение, но, не думаю, что твой вопрос с работой актуален, учитывая твой скорый декретный отпуск, лисёнок. У тебя всё ещё есть твой клуб. Захочешь — откроем по городу ещё несколько таких клубов здесь. Но зачем тебе сейчас об этом думать? Потом, как семейная жизнь наскучит… — и на последней фразу Чон незаметно для окружающих опускает руку с поясницы омеги на упругую задницу и чуть сжимает. — Я поддерживаю твою позицию, — всё же отвечает Юнги и даже руку Чона со своей задницы убирать не собирается. — Но я всё равно хочу что-то делать. Мне немного неловко от того, что ты работаешь, а я буквально ничем не занимаюсь, кроме как… Ну, ты сам понимаешь, чем, — хмыкает омега, закусывая свою нижнюю губу. — До рождения малышей ещё 5 с половиной месяцев точно. Я уверен, что я погружусь в заботу полностью, но всё равно хочется до этого момента чем-то полезным заниматься… Они выходят из торгового центра, где их уже ждёт машина. — До этого момента можешь заняться обустройством дома и детской, записаться на курсы для беременных. Если и этого будет мало, тогда уже решим. А теперь поехали домой, пока я не съел от голода тебя. Они садятся в машину лишь с небольшим пакетом из последнего магазин, и Чон просит ехать в их загородный дом. — Твой папа тоже уезжает, так что идея семейного обеда как нельзя кстати. — Стоп, а откуда ты знаешь, что папа собрался уезжать? — удивляется Юнги, когда приподнимает свою голову с чужого плеча и изучает лицо мужа. Он буквально был уверен, что никто, кроме него, не знает, что Югем собрался уезжать обратно в США. — Вчера ночью он написал мне, чтобы я позаботился о тебе и не давал тебе слишком много свободы, иначе ты натворишь дел. Альфа легко щелкнул мужа по носу. Они уже почти выехали из города, но Чон попросил остановить у ближайшего магазина. — Возьмём что-нибудь домой, думаю, нам не стоит являться с пустыми руками к моему тестю. Ну и тебе вкусняшек, мне нравится, когда ты хорошо кушаешь. Альфа смеётся и выходит из машины, попросив мужа подождать. — Хорошо, — кивает Юнги и достаёт телефон, желая скоротать время. Он быстро пролистывает свои новые сообщения, особенно почту. В соц. сети боится даже заглядывать, а потом читает новое сообщение от Чонина и лишь хмурится. чонин: «Штучки твоего мужа не пройдут. Фотки все равно окажутся в общем доступе. Может чашечку кофе?»

юнги: «а может пойдёшь в зад? если ты думаешь, что я шлюха позаборная, то ты не по адресу. делай, что хочешь, но больше спать спокойно ты не будешь. не забывай, что я тоже про тебя много чего знаю, чонин. как поживает сочёль?»