*
Дни до четверга пролетают в безумном водовороте офис-дом-спортзал-офис, и, разумеется, ужин с клиентами затягивается, как Геральт и предполагал. Когда он сбегает по высоким ступеням ресторана к своей белой Хонде, часы вибрируют уже вторым уведомлением «Театр. Снежная королева. 19:00». Тем самым, которое за полчаса до начала. Не позднее которого он должен забрать Цири из дома и отпустить няню. Мужчина чертыхается и на ходу стряхивает с себя пиджак, пытаясь одновременно достать телефон из кармана брюк. Прижимая телефон к уху плечом, он открывает машину и достает кофр для костюма, висящий за водительским сидением, чтобы упаковать в него пиджак. Теплый весенний ветер ерошит старательно уложенные белые пряди, и когда гудок в трубке сменяется детским голосом Геральт садится в машину. – Пап, ты уже под домом? – Буду через пять минут. Ждите меня под парадным, – он ещё даже не знает, врёт или нет. Сбрасывая вызов, мужчина бросает телефон на переднюю панель и стягивает красный галстук через голову, швыряя его на пассажирское сидение. Закатывает рукава белой рубашки до локтей, расстегивает две верхние пуговицы и кладёт руки на руль. Загнанно выдыхает и заводит машину.*
Дорога до дома отнимает у него одиннадцать минут, и Геральт почти сбивает шлагбаум на въезде во двор, потому что тот слишком медленно открывается. Цири уже ждёт под парадным рядом с няней и начинает подпрыгивать от радости, замечая его машину. На лице мужчины впервые за день появляется искренняя улыбка. Няня помогает девочке забраться на заднее сидение, и Геральт жестом её приветствует через окно. Он разворачивается, чтобы убедиться, что Цири пристегнулась. – Пока, Трис! – девочка машет рукой няне, и устраивается на сидении поудобнее, пока её отец выруливает со двора. Поправляя зеркало заднего вида, Геральт смотрит на отражение дочери. – И с каких это пор ты любишь театр? – он возвращает взгляд на дорогу. – Девочки из класса уже почти все ходили, только об этом и говорят. – Но ты же знаешь, что не должна зависеть от мнения окружающих, да? – остановившись на светофоре, мужчина поворачивается к ней как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как Цири кривит лицо. – Я не завишу, пап! Мне просто интересно, что им всем в нём так нравится. Задумчиво хмыкая, её отец подрезает красную Мазду и виновато моргает аварийкой. Первая волна заторов из офисных работников уже немного поутихла, поэтому им удается доехать вовремя: Геральт паркуется через дорогу от здания театра за несколько минут до начала. Когда они добираются до входа зал, все уже расселись по местам и свет приглушён. Контролер на входе шёпотом торопит их, и Геральт за плечи подталкивает дочь к местам в середине третьего ряда, с трудом протискиваясь между людьми и креслами. Как только они усаживаются, тяжелый бархатный занавес начинает разъезжаться, открывая декорации уютной гостиной с камином, пожилую женщину в кресле и парня с девушкой, сидящих спиной к зрителям. Геральт моментально отвлекается от происходящего, доставая из кармана телефон: ему нужно ещё раз пройтись по деталям сделки, пока обсуждение свежо в памяти. Уже через несколько минут восхищенный вздох дочери заставляет его оторвать взгляд от экрана телефона и посмотреть на сцену. Парень, которого он видел со спины в начале, подошёл к краю сцены и декламирует свою реплику лицом к публике. На вид ему лет двадцать, гладко зачёсанные каштановые кудри обрамляют покрытое румянцем лицо, и у него приятный звонкий голос. Он выглядит одновременно забавно и мило в коричневых вельветовых бриджах с подтяжками, высоких белых гольфах и легкой белой рубашке с глубоким воротником. И теперь Геральт понимает, что фраза дочери «что им всем в нём так нравится» была не про представление в целом. Отец Цириллы снисходительно улыбается, наблюдая со стороны за тем, как она внимательно ловит каждое слово актёра. Очевидно, это Кай собственной персоной. Цири увлечённо реагирует на все движения парня: восклицает, хлопает в ладоши, машет руками, и мужчина каждый раз непроизвольно отвлекается от работы, чтобы бросить беглый взгляд на сцену и найти актёра глазами. Просто чтобы проверить, что же такого интересного там происходит. По залу начинают раздаваться аплодисменты, давая Геральту понять, что представление заканчивается. Цирилла вскакивает на ноги и отбивает себе ладони, громко выкрикивая «Браво!», в очередной раз заставляя своего отца улыбаться. Все актёры выстраиваются на краю сцены и кланяются, взявшись за руки. Больше десятка детишек бегут к сцене с букетами цветов, некоторые из них с родителями. «Кай», как мысленно называет Геральт молодого актёра, собирает возле себя небольшую группу из мам и дочерей, и Цири на глазах бледнеет, поворачиваясь к отцу: – Папа, почему мы не взяли цветы? – Цири, я был в театре последний раз ещё до твоего рождения, как, по-твоему, я должен был об этом подумать? – немного опешив, Геральт растерянно моргает. – Мы должны прийти ещё раз, – его дочь решительно складывает руки на груди, и он понимает, что это решение не подлежит обсуждению. Актёры начинают уходить за кулисы, зрители вокруг них тоже расходятся, двигаясь в сторону выхода из зала, и Геральт берёт дочь за руку, присоединяясь к потоку. – На это же представление? – с сомнением переспрашивает он. – Да, и в этот раз с цветами, – девочка разворачивается через плечо, чтобы посмотреть напоследок на сцену, и удовлетворенно кивает. Мысленно перечеркивая все планы на следующий четверг, Геральт покорно двигается к выходу.*
Как только они заходят в квартиру, Геральт отправляет дочь чистить зубы и спать. Всю дорогу в машине она восхищалась представлением и актёром – будто он был единственный на сцене, поэтому мужчина немного переживает, что Цири не сможет заснуть от эмоций. Но на деле она проваливается в сон, еле успев добрести до кровати, и, проскользнув в ее комнату чтобы выключить ночник, Геральт тихо прикрывает за собой дверь. Йеннифэр ещё не вернулась. Её график не нормирован из-за десятков её проектов, она визажист, дизайнер, блогер, медийная персона и еще кто-то: Геральт не может удержать в голове все сферы деятельности. Обычно дома она бывает только в начале недели и в первой половине дня, всё остальное время у неё встречи и мероприятия. Поэтому после школы и до тех пор, пока Геральт не вернется с работы, Цири остается с няней, а по выходным большую часть дня он проводит с дочерью вдвоём. Он, конечно, рад, что его жена так страстно любит то, чем занимается, но когда дочь ложится спать, слишком часто чувствует себя крайне одиноко в большой трехкомнатной квартире. Геральт отправляется в гостиную и усаживается на широкий бежевый диван в центре комнаты со своим домашним ноутбуком на коленях, чтобы купить билеты на следующее представление, пока помнит об этом. Он быстро находит нужную страницу на сайте театра и почти нажимает на кнопку «Купить билеты», когда замечает вкладку «Актёры» в информации о спектакле. Палец на тачпаде будто по своей воле движется к ней и открывает. Проматывает немного вниз, и останавливается сразу после миловидной блондинки, которая играет Снежную королеву. На фотографии парень выглядит старше, чем на сцене. Ещё не мужчина, правда, но и мальчишкой уже не назовешь. Смотрит серьёзно с черно-белой фотографии, заставляя Геральта сглотнуть непонятно откуда возникший в горле ком. Справа от фотографии подпись: «Юлиан Панкрац (Кай)». Сбросив оцепенение, он возвращается к вкладке покупки билетов, выбирает места, расплачивается картой и отправляет их себе на почту вместе с событием в календаре. Поразмыслив несколько мгновений, Геральт решает, что за этот длинный день он явно заслужил глоток скотча для крепкого сна. Отправляется на кухню и, плеснув в стакан на один палец, залпом выпивает. После скотча пустая кровать не кажется такой уж неуютной, и он крепко засыпает, успешно отогнав все мысли.*
После полуночи Йеннифэр возвращается домой. Геральт просыпается от цокота каблуков у входной двери, когда она разувается, но не открывает глаза и делает вид, будто спит. Передвижения его жены по квартире сопровождаются шорохом одежды и приглушенным шумом воды из ванной. Он по-прежнему лежит с закрытыми глазами, когда она укладывается в кровать спиной к нему. Ему совершенно не хочется с ней говорить сейчас. Завтра, обещает он себе. Завтра они обязательно поговорят и обсудят все проблемы в их отношениях, и всё наладится. Всё станет как прежде. Завтра. Ну, точно не позже выходных.