Backstage

— Тур по всей Японии? — удивлённо переспросила Кимико-сан у внучки, что медленно размешивала ложкой остывший чай и равнодушно смотрела на своё отражение в жидкости. — Ага, — кивнула Ханако, отставляя чашку. У неё не было настроения пить чай. — Тур будет проходить с июня до середины ноября... — Но тебя что-то гложет? — верно подметил Кайоши-сан. — Да, — ответила Ханако и вздохнула. — Не хочу я никуда ехать. Мне почему-то страшно, вдруг я где-нибудь накосячу, и мне придётся век выплачивать штраф... — пробормотала она. — Да и вас не хочу оставлять на несколько месяцев. Ханако опустила голову, принимаясь рассматривать свои домашние шорты и убирать с них частички шерсти Тёко. Она боялась этого тура как огня. Это был значимый момент для HEAVENS и для их стаффа тоже, поскольку именно от тура зависит дальнейший успех группы. Хоть и Ханако не сомневалась в том, что фанаты точно не останутся равнодушными после выступления парней — им скажи, что HEAVENS сегодня пройдутся по улице, они завизжат так, что Китай услышит. Но всё же бо́льшая ответственность за проведение концертов лежала именно на плечах обслуживающего персонала: создание декораций, образов, настраивание аппаратуры и прочее. И Ханако боялась, что подведёт своих коллег. А вдруг на одежде парней разойдутся швы, и это заснимет камера? Будет такой позор, что кровью не отмыться от него. Тогда ей придётся уволиться, и Фумайо заставит платить долги матери её бабушку и дедушку. И тогда… И тогда… — Хватит забивать голову всякой ерундой, — строго сказал Кайоши-сан и ткнул пальцем в лоб Ханако. Девушка недовольно ойкнула и недоуменно посмотрела на дедушку, который улыбался ей. — Тебя послушать, то можно подумать, что тур проходит не в Японии, а на другом конце планеты. Оставлять она нас боится. Нашла из-за чего волноваться, — дедушка весело рассмеялся. — Мы-то сможем позаботиться о себе. А твои переживания из-за «косяков» — пустяки. В тебе просто говорит внутренний мандраж. Ты прекрасно шьёшь костюмы, так что никакой лажи там у тебя и не будет. Также не забывай, что в команде ты работаешь не одна. Рядом будут коллеги, которые обязательно позаботятся о тебе. Слова дедушки немного встряхнули Ханако. А ведь правда. Она едет в тур не одна, рядом с ней будут Ишикава, Ямамото-сан, Ямада-сан и Кимура-сан, а уж они точно объяснят, что да как делать. Хотя… Зачем ей, модельеру, объяснять её же обязанности? Её дело шить костюмы и следить за тем, чтобы они всегда выглядели потрясающими. Вряд ли её заставят там таскать тяжеленную аппаратуру и настраивать свет прожекторов. На это есть другие люди. И Ханако успокоилась. Но особо времени расслабляться не было. Прежде чем отправиться в долгий тур, HEAVENS собирались дать концерты 4, 6, 29 и 31 мая в Токио и провести фансайны. Визажисты и парикмахеры тщательно продумывали образы, согласовываясь с модельером, что на основе этого составляла комбинации одежды; хореограф репетировал вместе с парнями танцы, придираясь к каждой мелочи, а менеджер скрупулёзно редактировал график. А тем временем апрель медленно, но верно подходил к концу, и приближалась дата первого за весь камбэк концерта группы. Четвёртого мая Ханако, сама того не ожидая, встала спозаранку. Но оказывается не только она встала пораньше. Кимико-сан уже вовсю возилась на кухне и старательно что-то готовила. На кухне стоял приятный пряный запах, от которого у Ханако потекли слюнки. Заметив в проходе внучку, Кимико-сан приветливо ей улыбнулась. — Присаживайся, завтрак скоро будет готов, — произнесла она, на что девушка послушно заняла место за столом. — Я думала, что ты проснёшься чуть попозже. Не уж что ты взволнована? — Угу, — проговорила Ханако и зевнула. Она моргнула несколько раз, прогоняя остатки сна, и потянулась. — Хочется поскорее в агентство поехать, чтобы начать приготовления. А то у меня такое предчувствие, что я не успею. Надо мне сейчас побыстрее собраться и бежать на остановку. — Некуда тебе спешить. Поспешишь — людей насмешишь, — мудро заметила Кимико-сан, накладывая лапшу в пиалу. — Сначала спокойно позавтракай, а потом собирайся. Мотидзуки-сан поставила пиалы и тарелки перед носом Ханако, пожелав приятного аппетита, на что девушка лишь приоткрыла рот от обилия еды и всяких мелких закусок. — Куда столько, бабуль? Я же из-за стола выйти не смогу, — хохотнула девушка. — Как будто ты в своём агентстве что-то будешь есть. Всухомятку разве что. Так желудок можно испортить, — покачала головой Кимико-сан. Она всегда удивлялась рациону питания Ханако. Мало того, что он был несбалансированным, так ещё и непостоянным. Из-за постоянной спешки Ханако порой даже забывала завтракать или обедать. Ещё она имела такую дурную привычку как перекусывать на бегу. Это хорошо, что сейчас кухня по праву принадлежит Кимико-сан, которая серьёзно решила взяться за питание Ханако. Девушка молча кивнула на слова бабушки — спорить с ней было бесполезно — и принялась к трапезе. После плотного завтрака она, придерживаясь за живот и поблагодарив Кимико-сан за еду, поплелась в комнату одеваться. Теперь уж точно не надо переживать за перекусы. Сегодняшний завтрак будет перевариваться, пожалуй, весь день. Когда Ханако уже полностью собралась и стояла готовая в прихожей, надевая на ноги кеды, то с прогулки вместе с Тёко вернулся Кайоши-сан. Он пожелал внучке удачной работы, а также дал парочку наставлений по поводу того, как справиться с волнением, за что Ханако была бесконечно ему благодарна. Обняв бабушку и дедушку, девушка выдохнула и отправилась на работу. Поддержка родных помогла Мотидзуки. Теперь она чувствовала себя более увереннее и утвердилась во мнении, что сегодня всё пройдёт отлично. Под стать её уверенности погода была замечательной. Солнце не спеша поднималось над горизонтом, ярко освещая многоэтажные дома районов Токио. А небо поражало своим разнообразием красок, которые, казалось бы, отражались в окнах небоскрёбов. Ощущалась утренняя прохлада, но её совсем скоро разогнали машины, движение которых всё увеличивалось и увеличивалось. Ханако ехала в полном автобусе, но даже толкучка и невыносимая жара в транспорте не смогли выбить из неё хорошее настроение. В агентство Ханако прибыла ровно в восемь. Но даже так, там уже было достаточно оживлённо. Туда-сюда сновали работники и таскали аппаратуру. Прежде чем отправиться в мастерскую, Ханако решила заглянуть в парикмахерский зал, дверь которой была открыта нараспашку. — О, Мотидзуки, доброе утро, — заметив в проходе модельера, Ямамото-сан махнула ей рукой и улыбнулась. В зале она была одна. — Доброе утро, Ямамото-сан, — вежливо поздоровалась Ханако. — Уже собираетесь? — она заметила, как женщина собирала свою объёмную косметичку. Клала палетки, кисти, спонжи, мицеллярную воду и другие нужные вещи. — Ага, — кивнула Ямамото. — Вроде бы ничего не забыла, — пробормотала она и захлопнула косметичку. Она повернулась к Ханако. — Волнуешься? — О чём вы? — не поняла Ханако. — Ну, это же твой первый концерт, — проговорила Ямамото. — Так сказать, твой первый рабочий опыт за сценой. — Есть немного, — призналась Ханако и покрепче сжала ручку рюкзака, отводя взгляд, после чего вновь посмотрела на женщину. — Но я готова выложиться на сто процентов. — Вот это боевой дух! — весело воскликнула Ямамото и хлопнула в ладоши. — Если что, мы с Эри рядом. Можешь положиться на нас. — Спасибо вам за поддержку, — улыбнулась Ханако и поклонилась, после чего ретировалась из зала. Нужно было и ей потихоньку собираться. По приходу в мастерскую Мотидзуки первым делом проверила одежду на пригодность. Особое внимание она уделила прочности швов. Затем она аккуратно погрузила костюмы в три портпледа и поставила у двери. В свой рюкзак засунула швейный набор — на случай если кто-нибудь что-нибудь порвёт — отпариватель и ролик для чистки одежды. Ханако замерла посреди мастерской и прикусила ноготь на большом пальце, думая, что же ещё взять нужно для концерта. — Собираешься? — позади Ханако раздался мужской голос, от которого девушка вздрогнула. Она повернулась и увидела отца. В её душе мгновенно похолодело. — Я занята, — бросила Ханако и сложила руки на груди, злобно зыркая на Фумайо. — Я вижу, — он взглянул на четыре сумки, стоящих у выхода. — Что тебе надо? — в лоб спросила девушка, не желая долго терпеть присутствие отца. — Хотел пожелать тебе удачи, ведь ты в первый раз будешь находиться за сценой, но вижу, что мои пожелания тебе ни к чему, — деловито проговорил Фумайо, сцепив руки сзади. Ханако ничего не ответила на эту реплику. — Также я хотел предупредить, чтобы ты там ничего не вытворяла, — его голос стал жёстче. — Если тебе придёт в голову идея испортить концерт HEAVENS, то ты сильно об этом пожалеешь. — Да как ты смеешь так говорить, — возмутилась Ханако и вложила в взгляд всю свою ненависть к этому человеку. — Если бы я хотела испортить репутацию HEAVENS, то сделала бы это давным-давно, а не спустя месяцы. Я слишком дорожу своей должностью, чтобы выкидывать подобные вещи. — Верно, — согласился со словами дочери Фумайо. — Ты не станешь этого делать, потому что на тебе висит долг твоей матери. Ханако презрительно цыкнула. — Она мне не мать, — выплюнула девушка и сжала челюсть. Внутри неё появилось огромное желание подраться. — Араи-сан, прошу вас покинуть мастерскую, мне нужно собираться. Фумайо хмыкнул на столь смелые слова дочери, но ничего ей не ответил. Обведя напоследок прищуренным взглядом мастерскую, словно выискивая какие-то нарушения, он развернулся и пошёл прочь. Как только за ним захлопнулась дверь, то Ханако, чтобы деть куда-то порыв негативных эмоций, не выдержала и ударила кулаком по столу. По всей правой руке прошёлся неприятный нервный импульс, и она, зашипев от тупой боли, потёрла ладонь. Из-за отца хорошее настроение как ветром сдуло! Ханако сделала несколько глубоких вздохов, чтобы успокоить внутренний эмоциональный ураган. Вот зачем ему было приходить и напоминать для чего она тут пашет? Неужели, отец думает, что она стала бы лишать себя возможности зарабатывать деньги, причём хорошие деньги, для содержания своей семьи из-за глупой мести? — Козёл, — прошипела Ханако и выдохнула через нос. Она похлопала себя по щекам. Нужно собраться. Скоро концерт. Не время думать об этой сволочи. В час дня все приготовления были благополучно завершены, и обслуживающий персонал группы принялся рассаживаться по микроавтобусам. Ханако залезла в самый первый и заняла место рядом с Ишикавой. Стараясь настроиться на хороший лад, она решила скоротать время, завязывая разговор с Ишикавой. Время поездки пролетело незаметно. Прибыв на место проведения концерта, стали разгружаться. Концерт HEAVENS проходил в Токио Доум, что немного беспокоило Ханако — вместимость этого стадиона была до пятидесяти пяти тысяч человек, что, к слову, немало. А это был всего лишь первый концерт новоиспечённой группы. Ханако терпеливо ожидала, пока водитель разгрузит все чемоданы, а их, к слову было достаточно много, после чего подхватила портпледы и потащила их. Они были тяжёлыми, и Мотидзуки не представляла, как она их донесёт. Но ей помощь пришёл какой-то мужчина — кажется, это был один из тех, кто настраивает аппаратуру — и без проблем донёс груз до гримёрки. По размерам гримёрка была просторной и ярко освящённой. В ней стояли три стола с зеркалами и три стула — под стать HEAVENS. Рядом было огромное количество вешалок, шкафов и прочей мебели. Но Ханако это мало волновало. Времени осматриваться и восхищаться финансами агентства и размахом первого концерта группы не было. Она вытащила из портпледа костюмы повесила на напольную вешалку, аккуратно снимая с них чехлы, и принялась гладить. Через шум отпаривателя Ханако смогла различить едва различимые голоса и громкий топот ног. Вовсю шли приготовления. Когда она закончила с глажкой, то в аккурат вместе с этим открылась дверь. — Привет, Мотидзуки-сан, — судя по голосу, это была Сакура. Ханако щёлкнула по кнопке, выключая отпариватель. — Привет, Китамура, — бросила она. Как-либо контактировать с этой барышней ей не слишком-то и хотелось, но работа того требовала. — Ты уже погладила одежду? — спросила девушка, проходя дальше по гримёрке. — Да. — И моё платье тоже? — Платье? — удивилась Ханако, вскинув брови. Она судорожно перебрала в голове все воспоминания о сегодняшних приготовлениях и разнообразные диалоги. Но нигде не фигурировало хоть малейшее упоминание платья. — Да. Только не говори, что ты забыла! — возмутилась Сакура и чуть нахмурилась. — Я принесла платье в твою мастерскую вчера вечером, но тебя там не было, поэтому я просто оставила его в кладовке. — Надо было предупредить меня о том, что ты положила его в кладовку. Я в неё не заглядывала, — Ханако сложила руки на груди и строго посмотрела на девушку. — Или хотя бы надо было мне написать. Мой телефонный номер у тебя был. — У меня сегодня совместный номер с HEAVENS, я не могу появиться вот так! — сказала Сакура и посмотрела на свой внешний вид: белые кроссовки, джинсы и розовую тоненькую кофточку. — Мне просто необходимо моё платье! Как ты могла забыть его? — она топнула ногой, тем самым показывая своё недовольство. — Я вообще-то тоже часть HEAVENS! Да, я не пою вместе с ними, но пишу для них песни. Это немаловажный аспект! Не нужно меня, пожалуйста, принижать! — розовые глаза Сакуры наполнились слезами. — Что? — Ханако вскинула бровь, совершенно не понимая, к чему Сакура всё это говорит. — Я… Не успела Ханако что-либо ответить ей, как дверь в гримёрку распахнулась, и внутрь вошла Сакамото. Мотидзуки тихо цыкнула, думая о том, как же она пришла «вовремя». Хисако оглядела девушек и, заметив заплаканную Сакуру, удивлённо охнула и самым ненавистным взглядом посмотрела в сторону Ханако. — Что здесь происходит? — грозно спросила она, подходя к Сакуре и обнимая её. Та уткнулась носом ей в плечо, а Сакамото успокаивающе погладила её по голове. — Что такое, Китамура? Почему ты плачешь? — ласково поинтересовалась она. Однако Ханако услышала в этом тоне нотки лицемерия и лизоблюдства и закатила глаза. — Мотидзуки-сан… — всхлипнула она, покрепче прижимаясь к девушке. — Она забыла моё платье. У меня совсем скоро совместный номер с HEAVENS, а наряд у меня просто отвратительный, — прохныкала Сакура и поспешно вытирала слёзы с щёк. Ханако непонимающе захлопала ресницами. Какой к чёрту «совсем скоро номер»?! Концерт даже ещё не начался! — Начало концерта в шесть часов, а сейчас только три, — отчеканила Ханако. — Ты ещё успеешь съездить за ним. — Что значит «успеешь съездить»?! — громко возмутилась Сакамото. Она, выпустив из объятий Сакуру, подошла к Ханако и пригрозила ей пальцем с длинным отманикюренным ногтем. — Это твоя осечка. Так что сама съездишь! — Я не виновата в том, что Китамура не предупредила меня о том, что занесла платье вчера. Она могла предупредить меня хотя бы с утра. Я в агентстве была с восьми часов. У неё было достаточно времени, — безмятежно отозвалась Ханако, хотя её всю колотило от возмущения. — Да кем ты себя возомнила? — Сакамото начала терять терпение. — Ты всего лишь жалкая модельеришка, которая только гладит и шьёт одежду. Ты не имеешь права ставить себя выше группы и композитора! К тому ты здесь работаешь всего ниче-... — Постойте, Сакамото-сан, — Сакура положила ладонь на плечо Хисако и мягко улыбнулась ей. — Я сама съезжу за платьем. Мотидзуки-сан здесь не при чём. — Ну уж нет! — она исподлобья зыркнула на Мотидзуки, которая взглянула на неё так же. — Вали за платьем! Скоро начнётся выступление, а Китамура без костюма! — рявкнула она. Ханако задохнулась от негодования и собиралась высказать всё своё недовольство сначала Сакамото, а потом Сакуре, но, издав не то стон, не то рык, она хмыкнула и, схватив со стола телефон и рюкзак, вышла из гримёрки и от души хлобыстнула дверью. — Купи себе блокнот, чтобы ничего не забывать! — донеслось до её ушей, и Ханако, крепко сжав подрагивающие от ярости пальцы, поспешно потопала к выходу. Проклиная всё и вся, девушка принялась набирать на телефоне номер такси и не заметила, как толкнула плечом идущего к ней навстречу Сумераги. Она, даже не глядя, бросила извинения, одновременно вызывая машину. Кира, замерев на месте, смотрел ей вслед, искренне не понимая, почему Мотидзуки так раздражена. Когда она скрылась за первым поворотом, то он развернулся и побрёл в гримерку. Дойдя до нужной двери, он услышал за ней разговор. — Мотидзуки-сан специально забыла моё платье! — по голосу это была Китамура. — Она не любит меня, вот и старается это всячески показать. — Не обращай внимания, она просто выскочка, — Кира предположил, что это Сакамото. — Она считает, что все мы должны преклоняться ей, ведь её дядя устроил в наше агентство. Ей же ничего не будет! Ха! Не будь этого знакомого, то её мигом бы выперли отсюда. — Когда мы ходили с ней по магазинам за платьем для меня, то она как раз-таки хвасталась своим родственником. Говорила только про себя, даже мне не давала слова сказать, — хмыкнула Сакура. — Теперь понятно, почему она работает здесь так долго. С её-то умениями ей бы только в дешёвом ателье работать. — И не говори, — согласилась с ней Сакамото. — А когда мы работали над клипом, то она на меня вообще наорала, представляешь! Я хотела красиво завязать галстук Сумераги, ведь эта Мотидзуки завязывать его совсем не умеет, то она на меня так наорала. Самое главное за меня, визажиста, работающего пять лет, даже никто не заступился! Все так бояться её знакомого дядечки… Сумераги не понравилось, что он стоит и подслушивает чужой разговор, ведь это было некрасиво и бестактно с его стороны. Но куда больше ему не понравилось, как девушки нелестно отзываются о Мотидзуки, называя её «выскочкой» и «неумехой». Кира был уверен в том, что она не такая, какой её представляют себе девушки. Кроме того, они и вовсе перекручивают все события — Сакамото уж точно. Он прекрасно помнил тот день, как она пыталась «помочь» Ханако. Мало того, что испортила его внешний вид, так ещё и влезла в конфликт. — Нужно опустить её с небес на землю, чтобы не смотрела на всех высокомерно. Может подпортить ей костюмы? Кажется, у Мотидзуки сегодняшний концерт — это первый рабочий опыт за кулисами. Араи-сама за такой промах тут же выкинет её, даже не глядя на её знакомого дядечку, — Кира чуть поджал губы, внимательно слушая Сакамото. Конечно, это было не его дело, стилисты всё-таки взрослые люди и могут сами разобраться, но Мотидзуки не виновата в том, что Сакамото и Китамура завидуют ей. Да, именно завидуют. Других объяснений Кира в этой сложившейся ситуации дать не мог. Хотя, казалось бы, зачем? Китамура не абы кто, а композитор популярной группы, Сакамото — их визажист. Сумераги толкнул дверь, желая прервать придумывание плана мести. Сейчас это было ни к чему. Сакамото и Китамура сразу же замолчали, начиная щебетать о новой линии хайлайтеров, и парень как ни в чём не бывало прошёл по гримёрке, занимая кресло перед зеркалом. В его присутствии они вряд ли что-то захотят сделать с их костюмами, над которыми долго и кропотливо сидела Мотидзуки. Ханако была вне себя от злости. На поездку туда и обратно она потратила ЦЕЛЫХ полтора часа, но до этого пятнадцать минут возилась с замком кладовки, ещё десять потратила на то, чтобы остановить кровь на коленке, которую она умудрилась разбить, когда спускалась с лестницы — благо платье в тот момент не испачкалось — и в итоге она потеряла два драгоценных часа. А ведь за это время она могла закончить все свои дела и спокойно отдыхать. Или же помогать другим. Сцена скандала в гримёрке постоянно всплывала в голове у Ханако, отчего она недовольно скрипела зубами. Китамура, наверняка, специально закатила ей истерику. Причём сделала это на пустом месте. Хотела, чтобы её кто-нибудь да пожалел. Что, собственно, и произошло — пришла Сакамото и наорала на неё как на малявку. Ханако фыркнула. Прирождённая актриса. Нечего сказать. Сыграла так, что Сакамото ей поверила, хотя если бы Китамура шёпотом возмутилась, то Хисако всё равно поддержала её. Ханако не понимала, из-за чего Сакамото на неё взъелась. Она вроде бы ей ничего плохого не делала и не говорила. Они вообще с самого начала, когда Ханако только-только устроилась в агентстве, даже не общались и не пересекались, не считая совещаний. Прокрутив все события в голове, Мотидзуки сделала только один вывод: Сакамото по жизни стерва, а Китамуре просто понравится тешить своё самолюбие путём унижения другого. — Избалованные, нахальные… — бормотала Ханако, идя по длинному коридору и неся на руках злополучное платье. — Чтоб им обеим пусто было. Войдя в гримёрку, Ханако увидела HEAVENS и стилистов, разводящих вокруг них бурную деятельность. Всем этим процессом руководила Якомото. Злость девушки в миг улетучилась, и она сменилась на профессиональную хладнокровность. Ханако подхватила рабочий темп и поспешно шагнула к вешалкам. Ханако даже и не заметила, как подошло само время концерта, полностью погрузившись в работу. До начала концерта оставалось около семи минут, однако именно в этот момент у Ханако случился конфуз: она никак не могла прикрепить коробку от микрофона на штаны Сумераги, отчего откровенно занервничала. Её пальцы рук дрожали от волнения, а в голове настойчиво билась мысль: «Быстрей. Быстрей. Быстрей». — Скоро выход парней, Мотидзуки, — обстановку нагнетал менеджер, который то и дело, что торопил её своим бесконечным «скоро выход» да «скоро выход». — Живее! — и Микадо, что крутился возле неё и Киры, действуя на нервы. Ханако сделала несколько глубоких вдохов, чтобы подавить яростное желание рявкнуть и заткнуть их обоих, и это ей немного помогло, но не угомонило её дрожь в руках. — Быстрее. Ты заставляешь себя ждать, — теперь в разговор вклинился Эйчи. — Мы с Микадо-куном и Отори-куном пойдем на сцену. Поторопись! — раздражённо сказал Аоки. — Только попробуй не успеть, Мотидзуки! Тебе не поздоровиться, — бросил ей напоследок Микадо и хлопнул дверью. Однако Ханако не обратила на сию мелочь никакого внимания. — Дурацкая коробка, — проворчала девушка и укусила щёку изнутри. Она ощущала, как её живот скручивался от нарастающего волнения, а сердце колотилось как бешеное. — Ты сегодня не в духе, Мотидзуки-сан, — вдруг проговорил Сумераги. «Да ладно!» — уже собиралась сказать Ханако парню, но вовремя прикусила свой язык. Не стоит обижать парня, желающего, наверное, помочь ей успокоиться непринуждённой беседой. — Всё в порядке, — отмахнулась Ханако, продолжая поправлять коробку от микрофона. — Просто немного нервничаю. — Я тоже нервничаю, — честно ответил парень. — Пальцы рук подрагивают. — По тебе и не скажешь, — Ханако расплылась в улыбке. Она наконец закрепила несчастную коробку на штанах парня и отошла от него, тяжело выдохнув. От нервотрёпки у неё застучал пульс в висках. — Всё в порядке? — спросил Кира, глядя, как Ханако потирает напряжённый лоб. — Да. Не обращай внимания, — сказала она и оглядела Сумераги. Выглядел он потрясающе. — Ты готов. Давай поторопимся, а то Аоки-сан меня растерзает, если мы не успеем вовремя. Кира кивнул головой. Они вдвоём выбежали из гримёрки и побежали по коридору, ловко лавируя между другими суетливыми работниками. Сумераги убежал далеко вперёд, а Ханако со сбитым дыханием и больным коленом волочилась позади него. Она беспокойно взглянула на наручные часы и, крепко поджимая губы, ускорилась до такой степени, что догнала парня. Они оба затормозили перед взволнованной Ямамото и злобным Аоки. К их счастью, они успели прийти вовремя. Менеджер схватил Киру за руку, будто он был маленьким мальчиком, и отвёл его к остальным HEAVENS. Ханако проводила их взглядом и мысленно предчувствовала трудный разговор с менеджером. — Почему так долго? — строго спросила Ямамото у Ханако, которая придерживалась за живот и пыталась восстановить дыхание. — Не могла зацепить коробку от микрофона, — поспешно ответила ей девушка. Ямамото покачала головой, сказала, чтобы таких задержек больше не было, и отошла в сторону, где стояли остальные стилисты и распаковывали свои объёмные косметички. Не успела Ханако облегчённо выдохнуть, как к ней через секунду подлетел Аоки-сан и разразился такой гневной тирадой, что казалось, его жёсткий, стальной голос с небольшой хрипотцой заглушает все крики поклонниц HEAVENS, находящихся сейчас в зале. Он кричал о том, что Ханако едва не подвела их всех, и она просто никудышный работник, раз не успевает приводить парней в порядок до начала концерта. Эти обвинения очень задели Мотидзуки — в прошлом она никогда не подводила своих клиентов, выполняя все заказы вовремя, да и сейчас она старается заканчивать работу до первого дедлайна. Но Ханако гордо молчала, давая возможность мужчине высказать ей все накопившиеся претензии. Они могли сыпаться в адрес девушки ещё долго, если бы не Ямамото-сан, которой не понравилось переругивания менеджера. — Аоки, — рявкнула она, и мужчина тут же замолчал, переводя поражённый взгляд на главного стилиста. — Перестань орать. Что у вас произошло? — Мотидзуки едва не подвела нас всех, — Аоки всплеснул руками, и из-за этого импульсивного жеста его очки спали ему на нос, которые он не сразу поправил. — Она не могла закрепить коробку от микрофона на штаны Сумераги-куна, и это за несколько минут до выхода! Наш концерт мог сорваться из-за какой-то неуклюжей швеи, — выплюнул он, презрительно взглянув на девушку. Ханако нахмурилась. — Во-первых, я не какая-то там швея, а главный модельер, — жёстко проговорила она и, стараясь принять закрытую позу, сложила руки на груди. — Во-вторых, если бы вы меня не крутились возле меня со своим «Скоро выход» или «Поторопись», то я справилась намного быстрее. А в-третьих, не смейте говорить со мной так, словно я ваша подчинённая. Хотите высказать все претензии, то высказывайте их нормально, а не крича и размахивая руками, — с каждым словом Ханако Аоки закипал, будто вода в чайнике. Он уж хотел разразиться новой тирадой и наконец поставить эту выскочку на место, но в их разговор вмешалась Ямамото-сан. — Сейчас же перестаньте, — заявила она, хмуро оглядев каждого. — Концерт толком ещё не начался, а вы оба нагнетаете обстановку. Нам ещё здесь работать несколько часов, — под строгим взглядом женщины Аоки мгновенно стушевался и сжал челюсть, а Ханако отвернулась и поджала губы. — Вы оба оштрафованы на 15000 иен за нарушение графика работы и субординации. Услышав это заявление, и Ханако, и Аоки-сан округлили глаза и уставились на Ямамото-сан. Они хотели было как-то возразить ей, но по её убийственному взгляду было видно, что она не потерпит никаких упрёков в свою сторону и однозначно вышвырнет их обоих отсюда. — Если я услышу, что вы снова вступили в перепалку, то ваш штраф увеличится в 3 раза. Расходитесь. Повторять дважды не стоило. Аоки-сан быстрым движением поправил очки и всё ещё озлобленный на модельера пошёл прочь. Ханако же развернулась на пятках и побрела в гримёрку. Перед тем, как скрыться за поворотом, она поймала на себе насмешливый взгляд Сакамото. Ханако мысленно прокляла и её, и сегодняшний день, и работу в The Raging Entertainment.