Двое бессмертных

— Эй, подкидыш! — окликнули меня.       Опять они... Я не обратил внимания и продолжил идти. Но это же Марк и его шайка, они это не они, если не догонят меня и не заставят хоть как-то ответить им.       — Подкидыш, ты глухой, что ли? — Широкая ладонь схватила меня за плечо и развернула к своему владельцу — рослому блондину с большими тупыми глазами. — Я тебя звал.       — Меня зовут не подкидыш, — спокойно ответил я.       — Но ты ведь подкидыш, — возразил другой мальчишка, Пол. — Или это не тебя одиннадцать лет назад нашли на пороге у Денки-сама?       Я невольно сжал кулаки. Они правы. Одиннадцать лет назад меня нашли на пороге дома моих родителей — приёмных, как можно догадаться — совсем ещё малышом. Всё, что со мной было, это записка с именем — Константин. Никто не знает, как я попал в Лоту и кто оставил меня, но сейчас это мало кого волнует.       Я посмотрел прямо в глаза Марка и сказал:       — Может, я и подкидыш, но зато мой отец не шпыняет меня просто потому, что он напился и ему стало скучно.       Я задел больное место: все в деревне знают, какой неисправимый выпивоха отец Марка, а также то, что в этом состоянии он имеет привычку поднимать руку на жену и сына. Конечно, мне их жалко, но сейчас Марк сам напросился.       — Ах ты жалкий!.. — Марк попытался меня ударить, но я успел раньше ударить его по голени и, вырвавшись из хватки, убежать. Бегаю я быстро, поэтому мне ничего не стоило оторваться от этой банды и, передохнув в укромном месте, потом спокойно дойти до дома.       — Я дома, — известил я о своём приходе.       — Привет, милый, — ответила моя мать Энджи и поцеловала меня в лоб.       — Привет, малой. — Мой отец Денки потрепал меня по голове. — Ты вовремя, а то я уже собрался пойти искать тебя.       — А что, в нашей деревне можно потеряться? — пошутил я.       — Мне просто лень выходить из дома. — Отец попытался щёлкнуть меня по носу, но я увернулся и с победной улыбкой направился к себе в комнату. Там я, как обычно, сел на кровать и достал из-под подушки фотографию. Её нашли вскоре после моего появления в деревне, за большим камнем у прохода на поверхность. На ней был изображён я, только горазда младше. Меня на руках держала какая-то девочка со светлыми волосами, а позади неё стояли мужчина и женщина. Я отлично понимал, кто это. Моя родная семья.       Смотря на это фото, я всегда задавался вопросами. Как их зовут? Где они? Почему оставили меня в Лоте? Но вряд ли мне удастся найти на них ответы. Моя семья точно не из Лоты, никто из жителей никогда не видел никого с фото. Тогда откуда же?       Я взял в пальцы прядь волос. Чёрные. Мужчина с фото тоже брюнет. А у Денки волосы русые. Мои глаза карие, точь-в-точь как у женщины рядом. А у Энджи они ярко-зелёные. Я даже внешне не похож на своих приёмных родителей. Подкидыш. Я заслуженно получил это прозвище.       Неожиданно дом заходил ходуном, а с улицы послышались крики. Землетрясение! Частое явление, но от этого не менее опасное. Уже столько людей погибло из-за него!       Я вскочил с постели и, попутно пряча фото в карман, побежал к двери. Надо поскорее спрятаться в подвал, там безопаснее.       Послышался грохот, что заставил меня обернуться. Последнее, что я помню, это огромный камень, упавший прямо на меня.

***

      Темно, ничего не видно. Я умер?       Не могу пошевелиться. Всё-таки я умер. Меня расплющило тем булыжником. Так себе смерть — я не хочу думать о том, что сейчас похоже моё тело! — но хотя бы не мучился.       Интересно, что произойдёт потом? Что бывает после смерти? Никогда раньше не задумывался об этом.       — Как же я с тобой вымоталась...       Здесь кто-то ещё есть? Хочется крикнуть, но не получается. Перед моим мысленным взором появилось лицо девушки. Я сразу узнал её — это моя сестра! Как она усталая... На фото она веселее.       Это мои детские воспоминания? Но что происходит? Почему сестра одна? Где родители?       — Он просыпается! — услышал я как сквозь воду. Кто просыпается? Опять какие-то воспоминания?..       Не успел я опомниться, как в меня будто воткнули нож. Меня ослепило ярким светом, но вскоре всё прошло, и я смог открыть глаза. Какого же было моё удивление, когда я увидел дом старейшины! Так я всё-таки не умер? Я живой?       Я осторожно сел и увидел перед собой старейшину и его сына. Последний держал в руках окровавленный нож, а в глазах обоих мужчин был... ужас?       — Старейшина, Питер-сама, что с вами? — Я встал с пола и хотел было подойти к ним, но старейшина спрятался за сыном и воскликнул:       — Не подходи, чудовище!       — Чудовище? О чём вы? — Я сделал ещё шаг вперёд, и Питер-сама всадил свой нож мне в живот. От неожиданности я сделал шаг назад. Кровь из раны текла на пол, я попытался её остановить, зажав ладонью, но ничего не выходило.       Я посмотрел на своего убийцу и спросил:       — За что, Питер-сама? За что?       — Неужели получилось?.. — проговорил он в ответ.       — Что получилось?! — выкрикнул я и замер, нащупав средним пальцем ещё одну пару. Я опустил голову и ужаснулся: всё моё туловище было покрыто отметинами от ножа. Их было множество... Стоп! Но тогда... тогда почему я живой? Одной такой раны достаточно, чтобы умереть, а у меня их гораздо больше.       — Это вы сделали? Зачем? — обратился я ко взрослым. Мой голос звучал обычно, не слабел, да и я не ощущал ничего такого, что говорило бы о близости смерти. Только немного саднили раны.       — Ты ещё спрашиваешь? — подал голос старейшина. — Тебя в месиво расплющило камнем, что на тебя упал, только голова осталась. Мы хотели тебя похоронить вместе с другими жертвами землетрясения, но твоё тело начало восстанавливаться!       — Тогда с испугу я вонзил в тебя нож, — продолжил Питер-сама, — но это не помогло. Твоё тело продолжало восстанавливаться, как ни в чём не бывало. Тогда мы быстро отнесли тебя к нам домой, пока остальные жители не увидели.       Я слушал их, не веря своим ушам. Так, значит, я всё-таки умер? Но как тогда я воскрес? Если воскрешение возможно, конечно.       Я сел на пол прямо в лужу своей крови, держась за голову. Раны на животе меня уже не беспокоили. Это меня не убьёт, как я понял. Да меня тяжеленный булыжник не убил! Как? Почему? Да, мои царапины и синяки всегда заживали быстро, день-два, и их уже нет. Неужели это как-то связано с этим?       Я вновь посмотрел на свой живот. Кровь идти перестала, а несколько ран не спеша затягивались прямо у меня на глазах.       Что со мной не так? Я медленно встал. Мои шорты промокли от крови, но я не обращал на это внимания.       — А как мои родители? Они живы? — Чёрт, я совсем про них забыл!       — А какое тебе дело? — спросил Питер-сама.       — Какое мне дело? Они мои родители! — воскликнул я. — Я должен знать, что с ними!       Питер-сама и старейшина переглянулись, и последний ответил:       — Они погибли. Их завалило.       Я едва не сел снова, услышав это. Мои родители, мои мама и папа... Их нет, они умерли! Я вцепился в свои волосы и помотал головой. Поверить не могу...       — Мама... Папа... — Из моих глаз брызнули слёзы. Мои родители мертвы, я непонятное существо, которое невозможно убить. Почему? За что?       Я посмотрел на старейшину и Питера-сама, подумал о Лоте. Мне не место здесь, среди людей. Я должен уйти.       — Старейшина, Питер-сама, — обратился я к ним, — позвольте мне уйти из Лоты. Вы не можете прятать меня тут вечно, да и вам самим будет спокойнее, если я уйду. Меня в Лоте ничего не держит. Теперь.       Взрослые удивлённо переглянулись — они не ожидали, что я такое предложу? — и старейшина ответил:       — Да, ты можешь уйти. Мы держать не станем. Но чтобы ноги твоей больше не было в Лоте.       — Как скажете, старейшина, — поклонился я. Мне не хотелось покидать Лоту, но другого выбора нет. Мне нельзя здесь оставаться. Может, когда-нибудь я найду себе приют, но сначала стоит стать прежним. Если такое возможно.       До отбоя я сидел в доме старейшины, потом, взяв собой только мешок с припасами на месяц и нож, покинул деревню, в которой вырос, и выбрался на поверхность. Я никогда не видел её, и после уединённой Лоты она казалась безграничной и от того страшной. Но ничего не поделаешь, теперь это мой дом.