Pizdetstale - Последняя битва

      В комнате повисло напряжённое молчание. Все смотрели в сторону Окомото и не понимали: атаковать им или расслабиться. Его внезапное появление наряду с плохими новостями сильно взбудоражило их мысли. И всё-таки первым заговорил Киран:       — Ты… Ты ведь погиб! — воскликнул волк. — Мы все видели, как «Облако» поглотило тебя!       — Взрыв Облака был подстроен, — спокойно ответил Окомото. — Я никогда не умирал.       — Но ведь… Кем?       — Мной.       Снова молчание, но долго оно не продолжилось.       — З-зачем.?       — Моё дальнейшее проживание в тот промежуток времени было опасно для всех. Особенно после создания самого Облака. Признаюсь, уничтожать собственное творение, на которое потратил несколько лет, было довольно грустно.       Киран подошёл к Окомото и схватил его за грудки, что выглядело со стороны немного забавно, рассчитывая на то, что второй был на пол головы выше. Но он сохранял спокойствие.       — Ты подверг опасности целый город! — прошипел Киран. — Ты должен знать сколько существ тогда пострадало! Твой поддельный уход из жизни сказался на всём поселении!       — Я рассчитывал на то, что образование небольшой чёрной дыры сможет вызвать некоторые… трудности.       — Трудности?! Да из-за тебя было разрушено несколько сотен домов, некоторые люди остались инвалидами, они ни на что не годились!       — В любом случае никто не умер. — Окомото поднял одну бровь и спихнул с себя лапы Кирана. — Жертв могло быть больше, если бы я и моё творение продолжил бы существовать.       — Что, думал какая-то кучка бандитов смогла бы пробиться сквозь грёбаную гвардию?       — Грубо говоря — да. Если тебе будет удобно так выражаться. Ты помнишь моё предвзятое отношение к мундирам. На кону стояли тысячи жизней, несколько Стёртых никому плохо не сделают.       Киран задумался на секунду.       — И дело даже не в этом. — всё таким же спокойным тоном продолжил Окомото. — Если уже у них в руках Облако внезапно решило бы взорваться, то последствия были бы печальными. Я сдержал взрыв на начальных стадиях, но создал видимость того, что мне бы пришлось «пожертвовать собой», для его деактивации.       — Это ничего не меняет. — вдруг произнёс Киран. — Ты рискнул людьми.       — В этом мы похожи с Грёзой, я полагаю. Или мы не будем вспоминать про ваши приключения?       — Откуда ты…       — О ваших межвселленских прыжках трубила вся планета, поэтому это дошло и до меня.       — Кгхм…       Снова небольшое молчание.       — Что ж, полагаю, вопросов от тебя больше нет, поэтому…       Окомото повернулся к остальным.       — Жду их от вас, по поводу моего появления по крайней мере.       — Ты числишься пропавшим без вести. — неуверенно начал Папирус. — А затем пометка, что ты мёртв.       — Ну, умирал теперь я, кажется, уже несколько раз. Но я действительно покинул Центральное Подземелье и скрывался на краю Пустошей, хотя не то чтобы меня кто-то сильно искал… Я просто занялся своими вещами.       — Но ты, кажется, числишься Героем Подземелья… Насколько я помню, в то время это звание было очень трудно получить.       — Всего лишь то одержал победу в Первой войне Подземелья, освободил несколько земель, истребил Орден Неба и основал великолепную базу «Возмездие». — он обвёл рукой комнату, хотя подразумевал весь Муравейник. — Пусть я им и числюсь, но о старых быстро забывают, когда приходят новые.       — Ну да логично.       — Тебе ведь выходит больше сто двадцати лет? — спросила вдруг Кара. — Люди ведь столько не живут.       — Проклятье вечной жизни вот и всё. — пожал плечами Окомото в ответ. - Существо активирует заклятье и каждые полгода должен поглощать чью-то душу, для продления собственной жизни. Вот я так и живу. Хотя вообще странно, что ТЫ об этом не знаешь… Хотя, для тебя это будет большим сюрпризом, я полагаю.       Что за сюрприз Кара узнавать не хотела. Заговорил снова Папирус.       — Слушай, а… Можешь рассказать об Елене Вингдинг?       — А ты не знаешь?       — Мне Гастер не рассказывал о собственной биографии. Так что про тебя и о ней я не так давно узнал.       — Странно, что ты сам этим не интересовался, Парипас, Елена была довольно известной личностью.       — Называй меня Папирусом, пожалуйста.       — Я бы на твоём месте не стыдился своего полного имени. — Окомото усмехнулся. — Назван то ты в честь одного из Девяти Лидеров.       Скелет замер. Он внимательно посмотрел в глаза Окомото, которые ничего, кроме многогодовой усталости не выражали.       «Такие же как у Мэй, чёрт возьми…»       — Мэй — это твоя дочь я полагаю?       — Чт… Ты мысли читать умеешь?!       — Телепатия сложна лишь в освоении, на практике же применять её куда легче. Немногие могут это чувствовать. На моей памяти был только один человек, способный почувствовать это.       — Д-да… — ответил Папирус. — У вас глаза одного цвета, точь-в-точь.       — Внешние приметы потомства идут от всех родственников. — Окомото лишь пожал плечами. — Ты вот, например, на Елену похож по строению черепа, разве что у неё не заострённые зубы были. Рост уже как особенность Вингдингов.       — Что ты там говорил про одного из Девяти Лидеров?       — О самих них ты в курсе, но конкретно каждого не знаешь?       — Ага.       — Я знал двух из них лично. Остальные, к сожалению, на момент моего прибытия в Подземелья уже умерли. Один из них Торигор Дриммур, второй — Парипас Верихмант. Торигор был стар и готовил своего приемника, когда Парипас в открытую налаживая политику в Подземелье. Но и тот понимал, что ему осталось недолго, а до того момента, как сын Торигора сможет взойти на трон, пройдёт много времени, поэтому он решил приспособить к правления и своих детей. Сына и дочь. Фенрира и Елену.       Комната погрузилась в гробовую тишину. Если до этого все немного перешептывались, обсуждая слова Окомото, то теперь внимательно прислушались.       — Это что получается… — начал Папирус. — Я королевских кровей?       — Генов, раз уж на то пошло. — Окомото потёр ладони и кинул взгляд на дверь. — Последний из Девяти Лидеров — твой прадед. Поэтому я и не вижу смысла стыдиться своего имени.       — Это ты так к сути вопроса Папируса подвёл? — вмешалась в разговор Сара.       — Темы связаны, раз уж на то пошло. — он посмотрел на навую собеседницу, но вдруг вскинул бровями. — Сколько всего у тебя в голове… Страшное зрелище.       — У меня это на протяжении всего моего существования, привыкла.       — Сочувствую.       — Я знаю.       — Так вот. — Окомото выдохнул и завёл руки за спину. — В таком случае, мне стоит рассказать историю с начала моего пребывания в Подземелье.       Но он не успел начать. В комнату вошла Сильвер в сопровождении Оливера.       — Очень извиняюсь. — сонно промямлила она. — Я немного задер… — она заметила Окомото. — Ты что тут забыл?       — Я тоже рад тебя видеть, Мария.       — Вы знакомы? — спросил Папирус.       — Ну, — мужчина посмотрел на робота, та в свою очередь, едва заметно помотала головой. — относительно. Мы с ней пересекались несколько раз в лабораториях, когда мне нужно было взять некоторые компоненты.       — Да… так и было. — подтвердила Сильвер, видимо, растерявшись с появления Окомото.       — Вы… Вы Окомото Вингдинг?! — воскликнул вдруг Оливер.       — Э… Да.       — Вы ведь легенда в области науки Подземелья! Ваши научные труды известны каждому учёному! На Вас каждый пытался равняться!       Окомото зевнул.       — Ну ты продолжай, я ещё послушаю.       — Вы ведь работали при одном из Девяти Лидеров, а так же создали проектацию Ядра из неизвестных нами компонентов!       — Стоп, что? — вмешалась Маффет. — Гастер ведь создал Ядро.       — Построил он, но используя чертежи Окомото. — пояснила Сильвер. — Почти все его наработки.       — Признаю, его интерпретация Облака весьма впечатляет. — ответил сам Окомото. — Не так, как задумывалось, но очень приближено к конечному результату. Если бы я, конечно, закончил постройку, то всё бы было гораздо лучше.       — Тоесть Гастер всех обманывал тем, что сам создал Ядро? — спросил Папирус.       — Технически… Сконструировать тоже уметь надо. Да и я повторюсь: так похоже воссоздать «Облако»…       — Может, сначала объяснишь, что такое это ваше Облако из себя представляет?       — Алхимия и много магии. — подал голос Киран. — Это если кратко.       — Верно. Но у Гастера было больше технологических возможностей, потому здешнее Облако выглядит как большой двигатель.       — А как должно выглядеть обычное? — не унимался скелет.       — Огромный бесформенный источник вечной энергии, бесконечный двигатель, как угодно. Хотя нет, слишком грубо. Источник энергии на очень продолжительное время. Состоит из веществ, мм, не из таблицы Менделеева, скажем так. Очень хрупкое, но мощное творение, потому нужно было быть с ним очень аккуратным. Поэтому, наверное, половина моих помощников стали Стёртыми, по своей неосторожности. — заметив гуляющий вопрос на лицах присутствующих, он продолжил. — Стёртыми становятся те, кто прикоснётся к материи Облака собственной плотью, у них пропадают воспоминания, они входят в безумие, а затем у них разрушается душа. Тело остаётся жить, но это уже не человек, а то, что осталось от его старой жизни.       Киран оскалился и отвернулся, скрестив руки на груди.       — Вот тебе в мороженом шуруп. Я хотел воссоздать Облако, как прекрасный источник энергии для Ядра, но мне пришлось покинуть Центр и заняться другими вещами. Чертежи я оставил, так как рассчитывал, что Гастер сможет их прочесть. Что, впрочем, и случилось. Имеем что имеем. — Окомото снова вздохнул. — Вернёмся к изначальной теме. Стоит присесть, я полагаю, ибо история не слишком короткая, но я смогу её сократить так, чтобы мы ещё успели обсудить вашу ситуацию.       Так и сделали. Для Окомото тоже нашёлся стул. Когда все расселись и с интересом уставились на него, он задумался ненадолго и начал:       — Пожалуй стоит для начала рассказать о небольшой части моей деятельности на поверхности. Я работал в одной из правительственных лабораторий, где пытался воссоздать Облако без магии (потому что в то время она людям была чужда). Соответственно ничего не получалось, ибо технологии на тот момент были весьма скудными, да и с нынешними ничего не вышло бы. Так вот, как выяснилось позже, большинство лаборантов проявляли особый интерес к чертям и желали их освобождения. Чисто в научных целях. Так уж вышло, что я и… ещё кое-кто вписались в эту компанию, после чего мы начали доскональное изучение барьера и самый простой способ разрушить его, не прибегая к семи душам. Так прошло несколько лет, а мы так и не приблизились к разгадке. Спустя… — он нахмурился на секунду, видимо, ему было тяжело вспоминать о том времени. — …некоторую череду событий, я решил спуститься в Подземелье, для подробного изучения барьера изнутри, да и о жизни чертей хотелось узнать. Притом я делал расчёт на то, что у них уже была душа храбрости, ибо моя таковой и является, а умирать мне было рано. Сначала меня не приняли, но последние два лидера остались весьма добродушными. Торигор настаивал на моём убийстве, а Парипас говорил, что я могу быть полезен. В тот момент ещё и шла Первая война Подземелья, поэтому ещё был и спрос на то, что я человек. Моя задача была захватить зону Кирата, Заковья и часть Хотленда. Я командовал армией из сотни чертей, из которых погибло только двадцать восемь. В то время этой территорией владел Орден Неба, поэтому их пришлось почистить. Большинство было убито, остальные сдались. Так мы его и разгромили. Во время военных действий была основана база «Возмездие» — это там, где мы сейчас находимся. После этого я получил звание «Герой Подземелья» и стал королевским учёным. Проработав так год, я понял что далеко так не продвинусь, поэтому пошёл к Парипасу с просьбой… ***       — И нужно же ему делать всё таким мрачным…       Последний коридор был погружен во тьму, изредка прерываемой полётом светлячков, или сиянием от эхо-цветков. Зачем он их здесь только рассадил? Задавал себе вопрос Окомото, каждый раз проходя по этому месту. Выглядело, безусловно, красиво, но слишком мрачно. Коридор закончился и учёный прошёл сквозь арку и направился в сторону тронного зала. Стража, стоящая у стены, спокойно пропускала его, иногда даже поглядывая на него с завистью. И вот он, величественный тронный зал. Стены, покрашенные в бордовые оттенки, придавали мрачности. На колоннах сверкали факела с фиолетовым пламенем, выше которых находились головы различных зверей. По центру стоял высокий трон с золотыми подлокотниками в виде змей, на котором восседал в кроваво-алом плаще, в латексных штанах и лакированных сапогах скелет с серебряной короной на голове. «И ведь нужно было закупить столько хлорида калия лишь для такого пламени…» — подумал Окомото.       Подойдя ближе, он встал на одно колено и наклонился, опустив взгляд в пол.       — Ваше Величество. — обратился он.       — И что же сегодня, в такой прекрасный день, случилось, что мой уважаемый Герой Подземелья и великолепный учёный, явился сюда не по моему приказу? — разнёсся по залу басистый голос Парипаса, от чего у стражи, стоящей у двери, прошли мурашки по коже. — Встань нормально, иначе тебя не слышно.       Окомото послушно поднялся и посмотрел лидеру в глазницы. Его потрёпанный сражениями взгляд впился в учёного с ожиданием.       — Ваше Величество, я пришёл к Вам с огромной просьбой. Боюсь, вы можете мне в этом отказать, ибо это дело государственной важности, но я считаю, что это необходимо для выполнения моей основной задачи, по которой я здесь присутствую.       Окомото сделал паузу, ожидая ответа. Парипас ненадолго задумался, а затем махнул рукой, мол «продолжай».       — Я прошу у Вас личного разрешения на работу с человеческими душами.       Снова пауза. Выражение лица лидера оставалось неизменным, но Окомото знал, что сейчас в его голове происходит принятие множества решений.       — И зачем же тебе это?       — Мне нужны души для подробного изучения их качеств, а так же для того, чтобы понять работу барьера. Его запечатали маги с разными качествами души, пять из которых у Вас уже есть, посему я хочу понять, как устроена магия барьера в целом, для скорейшего вашего же освобождения.       Молчание. Парипас выпрямился и постучал костяшками пальцев по подлокотникам. Просто около минуты и только треск пламени прерывал эту тишину. По истечении ещё пяти минут, лидер всё-таки подал голос.       — Ты понимаешь, какую цену тебе придётся заплатить для этого?       — Я готов на многое, Ваше Величество. Это делается для Вашего же благополучия. В случае провала, я готов понести ответственность.       И снова тишина. Где-то вдалеке гудел поезд, везущий новые препараты из лаборатории. Парипас смотрел куда-то в сторону, размышляя над словами Окомото, который продолжал смирно стоять и ждать ответа. Не прошло и двух минут, как лидер рявкнул на кого-то из стражников:       — Приведите сюда Елену! И если он чем-то занята, то скажите ей, что это касается её восхождения на трон.       Стражник послушно удалился. Зал снова погрузился в… Впрочем, недолго погружался, вскоре ушедший вернулся, а позади него шла девушка-скелет в белом платье и (на удивление Окомото) со светлыми волосами, достигающими её плеч. Она подошла к трону и остановилась, глядя на учёного.       — Что ж, дочь… Я, кажется, нашёл решение твоей проблемы. Поскольку для восхождения на трон, тебе нужен супруг, а на данный момент мы не можем долго ждать твоего… расцвета сил, ты выйдешь за нашего достопочтенного учёного Окомото Вингдинга. — Парипас указал ладонью на самого Окомото.       Выражение на лице Елены было прочитать проблематично, из-за царившего полу-мрака, но было ясно одно — она была явно в шоке.       — Н-но отец… Ты ведь обещал мне, что не будешь выдавать меня без моего согласия! Мы ведь договаривались с тобой!       — А я и не говорю тебе, что сразу выдаю, ты можешь сейчас с ним выйти за дверь и всё обсудить. Но сначала я сам ему кое-что скажу.       Бросив гневный взгляд на Парипаса, Елена поспешно вышла. Стража, к слову, тоже, но уже через другую дверь.       — Послушай. — начал лидер. — Я не прошу тебя любить её, не прошу тебя слишком сильно заботиться о ней. Тебе просто нужно прожить с ней десяток лет и заделать наследника, в этот период я тебе разрешу пользоваться душами, сделаю тебе даже специальную лабораторию. Закон требует того, чтобы у Елены был супруг на время восхождения, а я не в компетенции изменить его, слово стоит за Торигором. Прошу, постарайся разъяснить ей спокойно ситуацию, чтобы она на это согласилась, при этом не говоря о условиях нашей сделки. Если она не согласится…       — Сделаю всё, что будет в моих силах. — ответил Окомото, будучи немного шокированным.       — Тогда иди.       Он так и сделал. Стоило ему захлопнуть дверь в тронный зал, как его тут же прижали к стене и надавили на грудь чем-то холодным и слишком гладким.       — Послушай сюда. — прошипела Елена. — Мне плевать кто ты там по званию в этой дыре, но я не собираюсь выходить за тебя по твоей или по отцовской прихоти. Я тебе не игрушка, которую захотели и вдруг отдали кому-то значимому…       — Будто мне от этого лучше. — спокойно ответил Окомото.       — Ч-что?       — Я сам был поражён решением Его Величества не меньше тебя. У нас с ним идёт некоторая договорённость, да и тебе закон спокойно даст право на трон. Я не собираюсь заставлять тебя любить меня или каким-то другим образом близко взаимодействовать со мною. Ты ведь знаешь условия?       — Десяток лет брака и наследник… — растерянно ответила она.       — Именно, но для этого совсем не обязательно кого-то любить. Мы можем спокойно жить в одном доме, не задавая друг другу личных или подобных вопросов. Просто жизнь знакомых людей в одном доме без обязательств. Согласна?       — Да, но на народе ведь…       — На народе придётся притворяться, да. Но без притворства никуда, придётся хорошо поиграть собственные роли, чтобы никто ничего не заподозрил. Однако наедине просто знакомые. — Окомото сделал паузу. — И никакой любви.       Учёный протянул принцессе руку. Елена задумалась. Ей нравилась идея такой жизни без обязательств, но так же напрягала ситуация в народе. Окомото же терпеливо ждал её ответа. В конечном счёте их руки сцепились в рукопожатии.       — И никакой любви. — повторила она.