Два часа ночи. Больница Йокогамы.
— Если сможешь, прости меня, хотя бы сейчас. Чуя перечитывал одну и ту же строчку уже, наверное, в десятый раз. Он до сих пор не мог поверить, что то, что случилось с Дазаем, только его и ничья больше вина. — Чуя! Что произошло? Почему ты в больнице? — растрепанная и заспанная девушка подлетела с голубоглазому. — Да так, ничего особенного. Просто чертов суицидник наконец-то сдох! — на губах рыжика появилась улыбка, а глаза наполнились слезами. — Прям как я и хотел! На последних словах голос Накахары сорвался на крик, у парня была уже открытая истерика. — Ох, Чу, иди сюда, — девушка нежно обняла подопечного и начала медленно гладить по волосам, — всё будет хорошо, он выживет. Пока Озаки пыталась успокоить истеричку, в коридоре больницы появился дежурный врач. — Чуя Накахара? — парень резко повернулся. — Ваш муж в стабильном состоянии, правда без сознания. Так же в его крови много алкоголя, слишком много алкоголя. Ещё… Мужчина хотел что-то добавить, но был грубо прерван: — В какой он палате? — стальной голос Накахары напугал даже Коё. — В триста семнадцатой, но к нему… Естественно, Чуя доктора слушать даже не стал. Рыжеволосый просто полетел к указанной палате, но на подходе к месту назначения его остановили два огромных санитара со словами: — К пациенту нельзя, он… Одним взмахом руки оба мужчины припали к полу. — Нужно правильно здороваться с одним из главных мафиози Йокогамы, — все слова Чуя произносил с диким раздражением и пренебрежением. Пнув одного из санитаров по лицу, парень все же дошёл до своей цели. Но как только рука хотела открыть дверь, сердце пропустило удар. Ну придёт он туда, а что дальше? Извиниться и жить вместе долго и счастливо? Нет, слишком много боли они друг другу причинили. Пока в рыжей голове противоречивые мысли боролись друг с другом, руки Накахары сами толкнули дверь, а ноги понесли вперёд. Когда парень зашёл внутрь, он нервно сглотнул. Человек, который лежал на больничной койке, мало походил на его Осаму: бледная кожа, глубокие синяки под глазами и исхудавшее тело. Как только Чуя приблизился к брюнету, он сразу же погладил того по щеке и спустя пару мгновений залепил соулмейту звонкую пощёчину. — Если бы ты только знал, как сильно я тебя сейчас ненавижу. Я ненавижу все, что связано с тобой. Я ненавижу твою улыбку, вечно не сползающую с твоего мерзкого лица. Я ненавижу твои глаза цвета темного шоколада, которые всегда смотрели на меня сверху вниз. Я ненавижу твои руки, которые постоянно тянулись ко мне, — парень навис над суицидником, — но если бы ты подох, то умер бы не один ты, ведь я не смог бы простить себе это. После этих слов, Чуя поцеловал Дазая в лоб и начал постепенно отстраняться, но сделать это ему благополучно не дали. На талию рыжика легла мужская рука и завалила того на кровать. После этого до его ушей донёсся наглый шёпот: — Я тоже тебя люблю, Чу. Как только Накахара услышал знакомый голос, он сразу же начал вырваться из крепкой хватки. Но когда мафиози понял, что это бесполезно, просто уткнулся в ключицы больному и спросил: — Много слышал? — Всё, до последнего слова. В палате повисла тишина. Нет, она не была напряженной, скорее умиротворенной. Забинтованная рука скользила по спине Чуи, рисуя неизвестные рисунки. В таком положении они и уснули.Семь часов утра. Всё та же больница.
В светлом помещении царила тишина — Дазай крепко прижимал Чую к себе. — Та-ак, и где тут наш больной? — в палату зашёл доктор. — А это что такое? Посторонним сюда нельзя. — Единственный посторонний здесь ты, а теперь заткнись и не мешай нам спать. — Да что вы себе позволяете?! Я сейчас охрану позову! — Да зови, мне плевать. Спустя десять минут в палату зашёл грозный мужчина. — Ну и где нарушитель? — Вон, рыжий, — мужчина указал на рыжеволосого. — Тц, всё же придётся встать, — Накахара начал медленно подниматься с нагретого места, а именно — с Дазая. — Чу, не надо, — Осаму попытался остановить парня. — Отцепись, — мафиози сладко потянулся и с вызовом посмотрел на доктора. — Ну? Кто там хотел меня выгнать? Оба работника больницы нервно сглотнули. — Я… Больше он ничего не смог сказать, так как нога Чуи ему помешала. Удар за ударом летели с невероятной скоростью, а способность парня не давала врачу встать. Когда голубоглазый хотел нанести очередной удар, силы покинули его. — Да чтоб тебя, скумбрия, какого хрена? — Хватит, ты сейчас прикончишь его. И правда, мужчина в белом халате лежал и, держась за бок, тяжело дышал. — Тц, тебе везёт, я сегодня добрый. А где второй? — А он свалил, когда ты только первый раз ударил. — Трус. После этих слов, пара вернулась обратно в постель, предварительно вызвав медсестру.***
Все та же триста семнадцатая палата. Час дня.
— Чуя-я-я, вставай. — Нет. — Если ты сейчас не встанешь, я тебя уволю. Как только рыжеволосый открыл глаза, первое, что он увидел — это лицо своего начальника. — Какого… Что вы здесь забыли? — Юкичи пришёл навестить Дазая, а я с ним за компанию. — Прекрасно. Так, а где сам Осаму? — Да тут я, не ори. Я ходил к главврачу, чтобы удалить твой конфликт с господином Юрио. — Кем? — Что ты опять натворил? — Господин Юрио — мой лечащий врач, которого ты утром чуть не убил. — О боже, ты хоть иногда можешь держать себя в руках? — А я-то что? Он сам виноват! — Ага, конечно, виноват он, в чём? В том, что он выполнял свою работу? — Так, хватит орать. — Ладно, закрыли тему. Помогите лучше вещи собрать. И не надо на меня так смотреть, я тебя не боюсь. Я прекрасно себя чувствую, поэтому я уломал врача на выписку.***
— Какой же ты узкий, боже-е-е. — Ты, блять, только для этого ко мне пошёл? — Заткнись, я слишком соскучился по тебе и твоему телу. Губы Осаму хозяйничали по ключицам Накахары, а пальцы уже во всю растягивали узкое колечко мышц. — Бо-о-ольно… — захныкал Чуя и начал вырываться из цепкой хватки партнёра. — Это бесполезно, — последнее слово было произнесено в губы рыжика. Поцелуй вышел грубым, но чувственным, и первый тихий стон слетел с губ Чуи. Пальцы Осаму резко вышли из парня, а забинтованные руки грубо перевернули рыжик на живот, и Дазай сразу же грубо вошёл. Хоть в этот раз было не так больно, как в предыдущий, но непрошенные слезы всё же пошли. Накахара закусил простыню, чтобы сдерживать стоны и ненужные всхлипы. Дазай словно понял, что именно задумал его соулмейт, и начал увеличивать темп, при этом меняя угол, хаотично задевая заветную точку. И вот тут сдерживаться сил просто не было, практически всю ночь в спальне заместителя главы Портовой Мафии раздавались громкие и сладкие стоны.Девять часов утра, квартира Накахары.
Утро выдалось холодным и мокрым, и именно от этого холода рыжеволосый проснулся. И как только он окинул комнату взглядом, в душе Чуи начало появляться липкое и неприятное чувство дежавю. — Чёрт… Только мафиози хотел жалеть от том, что простил суицидника, как с кухни послышался отборный мат, а потом и горелый запах. С трудом встав, Накахара поплелся к источнику шума. — Что ты тут делаешь? — голубые глаза критично оглядели масштаб бедствия. — Завтрак готовлю, — кареглазый мило улыбнулся, закрывая собой сгоревшие блинчики. — Я чувствую, и соседние дома, наверное, тоже, — рыжеволосый посмотрел на часы, — Девять утра! Осаму, ты вообще спишь? Брюнет неопределённо дернул плечами: — Последние полгода почти нет, — после этих слов Дазай повернулся обратно к плите, стало заметно, что эта тема ему неприятна. Поняв, что партнёру не очень хочется разговаривать на эту тему, Чуя просто подошёл к парню и обнял его со спины. — Пошли в кровать, ещё слишком рано. — А завтрак? — Поверь, я в состоянии заказать еду из ресторана. Всё, пошли спать, — взявшись за забинтованную руку, парень потащил детектива в сторону спальни.Половина третьего дня.
— Неужели я выспался? — Накахара сладко потянулся. — Не ты один. Я уже и забыл, каково это. После короткого диалога, в квартире воцарила умиротворённая тишина. — Хей, Чу. — Что? — рыжеволосый вопросительно уставился на соулмейта. — А выходи за меня? — Ты делаешь мне предложение? — Да, — брюнет активно закивал. — Нет.