– И всё-таки, почему ты бросил гитару? – Ларри заинтересованно приподнял густую бровь и коряво улыбнулся, увидев, как Фишер, весь раскрасневшийся и тщетно пытающийся отдышаться, не веря своим ушам, пару раз растерянно хлопнул глазами.
– Т-ты.. ха-а.. с-спрашиваешь об этом.. с-сейчас..?? О-ох..
– Да ладно тебе,~ – мурлыкнул Джонсон, практически лежа на голубоволосом и заглядывая с наслаждением тому прямо в лицо. – Не говори мне, что ты уже настолько выдохся, что даже не способен ответить на какой-то там элементарный вопрос.
– Ч-четыре..
– Да, было вкусно.~
– Ч-четыре раза подряд.. – Сал с каким-то отрешённым видом посмотрел в потолок, а потом, набрав в легкие побольше воздуха, выпалил – Я даже не думал, что могу столько раз кончить за такое время, мать твою! Какие вопросы! Я забыл собственное имя!
"Боже, Салли!" – Ларри не выдержал и засмеялся, перекатываясь с Фишера на другую сторону кровати, и закопался лицом в смятой бордовой подушке. Голубоволосый недовольно пихнул его локтем, требуя прекратить высмеивать его в прямом смысле затраханное состояние, и тогда шатен решил и впрямь взять себя в руки и напустить побольше серьезности.
– Так ты забыл свое имя, говоришь? – слегка заговорчески шепнул он тут же удовлетворенно кивнувшему Салу, – Я помогу тебе. Пять минут назад ты был
Салли – райски отсосали. – Джонсон нагловато расплылся в ухмылке, лицо Фишера же стало достаточно постным.
– Очень смешно,
Ларри – спермы отожрали.
– А ты как будто бы и не доволен.
– Доволен я.. – противоречиво насупившись, прохрипел Сал, поднявшись на кровати и начиная медленно натягивать на себя рубашку. Он обернулся на Ларри, встретившись с его встревоженным, уже немного виноватым взглядом, и удивился – Я выгляжу
настолько уязвленным??
Джонсон, в ответ на вопрос, только как-то неловко поджался, нервно закусив губу и убедительно кивнул, не отрывая взгляда от уставших голубых глаз напротив.
– Ой, тогда извини. Не думал, что это так выглядит. – улыбка наконец-таки показалась на хитрожопом лице Фишера, – Хотя, нет, погоди. Так я и думал, когда разыгрывал тут недовольного. – Сал пафосно вздёрнул нос, показывая растерявшемуся шатену язык, а потом, пока тот еще не успел ничего ответить, резко накрыл его губы своими, и на этом, кажется, их ненужный диалог был окончен.
Сейчас, когда они снова лежали на кровати, сминая под собой простыни и пошло причмокивали, не стесняясь бегущих вдогонку стонов, Фишер вдруг осознал, что ему никогда не удастся вдоволь насытиться Джонсоном. В каждый из подобных моментов, Ларри казался ему таким же необходимым для жизни, как и стакан воды, и оторваться друг от друга становилось попросту невозможным.
Вчера, кажется, они целовались в прямом смысле до потери сознания. Сал потерял его из-за недостатка кислорода, а позже, когда он пришёл в себя, они повторили опыт, и на этот раз жертвой инцидента стал Джонсон, который прямо во время процесса запнулся о какой-то провод и грохнулся на пол, сопровождаемый неконтролируемым визгом Фишера, который словно сквозь одежду увидел наливающийся свежей краской синяк.
Сейчас, оторваться было ни капли ни проще, поэтому оба даже не думали о такой возможности, пока...
– Кхм, кхм.. кх.. – глухо донеслось из-за тяжёлой комнатной двери, после чего в неё несколько спешно постучали. Сал с Ларри встрепенулись и одинакого глупо уставились друг на друга.
– Пойди посмотри, чего еще эта горничная хочет. – кивнул в сторону двери голубоволосый, на что у Джонсона был для него весьма логичный вопрос.
– Почему ты думаешь, что это именно она? А что если.. ну не знаю, это твой отец.. Черт, это он! Это точно он! – Ларри нервно вскочил с кровати и хаотично зациркулировал по комнате, а Фишер только лениво потянулся на кровати.
– Не паникуй, с чего бы это моему папаше тратить на меня время с утра, когда вчера у него появилась такая сладкая любовница? Тьфу, противно. Эта шлюхологиня могла мутить с ним весь месяц.. тц.
"Все еще поражаюсь тому, насколько он бывает отстранённым в такие моменты.." – только и успел подумать Джонсон, когда, с дуру послушав своего пофигистичного любовника, расслабленно повернул дверной замок и потянул на себя ручку.
– О.. мх.. З-дравствуйте.. – улыбка моментально сползла у шатена с лица, когда в дверном проеме, обеспокоенно теребя свой дорогой и как всегда безупречный галстук, и правда показался никто иной, как Фишер старший. Ларри замялся под удивлённым, немного строгим взглядом и тихо промямлил – Сал.. наверху. Эм.. мы вчера.. то есть.. Я пришёл, чтобы.. Ну..
– Он единственный был рядом со мной, после того, как ты повел себя как ублюдок, скрывая от меня тот факт, что ты изменил моей покойной матери с какой-то помешанной на сексе шлюхой! – красноречиво помог Сал, высовывая голову так, чтобы он мог видеть произведённое на отца впечатление прямиком со своего места. Припёрся всё-таки, старый хрыч. Оправдываться пришёл.
Судя по настроению старика, тот пришёл действительно не для того, чтобы ссориться. Он даже глазом не повёл на очевидную провокацию и, по-доброму улыбаясь, прошёл немного дальше в комнату. Сал от такого равнодушия только тихо зашипел и гневно поджал губы, внутри уже нарастала истерика, и, кажется, даже онемевший в сторонке Джонсон уже никак не мог повлиять на ситуацию.
– Сал, я прекрасно знал, как ты отреагируешь. Я просто думал, что сначала надо подготовить тебя..
– Подготовить меня?? – Фишер младший, под встревоженный вздох отца, спрыгнул с самого верха на пол и язвительно прищурился, – Подготовить??~ Ммм, звучит так, будто бы ты меня трахнуть собрался!
– Что?? – хором прозвучало в ответ, ни Ларри, ни Генри вообще не поняли, как разговор успел перетечь в подобное русло, и коротко переглянулись одинакого дёргая бровями.
Джонсон подумал, что голубоволосого истерика просто надо немного успокоить, и тихо начал,– Сал, ты сейчас действительно немного перегибаешь палку..
Впрочем, Фишер младший и не собирался слушать, нагло перебив шатена, – НЕ ЛЕЗЬ! – Ларри даже вздрогнул, когда Сал рыкнул эти два слова, буквально ощетинившись изнутри. – Это только между мной и моим мудаком-папашей!
Генри тут же отозвался на болезненную кличку, безобидно выставив вперед ладони, – Давай поговорим спокойно в кои-то веки, без грубостей и оскорблений..
– А я люблю грубо! – передразнил его бедовый сынок, словно возвращая назад прошлые отвратительные пол года их отношений. – О да, я просто обожаю грубости! Люблю, когда таскают за волосы, обзывая безмозглым щенком, а от простой пощечины уже и вовсе кончить готов! Да!! Спасибо папочке за такое воспитание!~
Фишер старший рефлекторно поднял руку, когда кривляния младшего стали совершаться уж слишком близко к его лицу, а затем мужчина нервно сглотнул, увидев, как его сын, тут же среагировав на поднявшуюся в воздух ладонь, мгновенно прикрыл глаза и поджал губы. Он думал, что отхватит по лицу, и не был виноват в этом.
Генри снова почувствовал себя беспомощным и не способным на какие-либо речи, он даже забыл, о чём вообще изначально пришёл поговорить. Все смешалось в единое "ты отвратительный отец" и "он боится и ненавидит тебя", и единственное, чего мужчине захотелось на тот момент – так это испариться прямиком из злополучной комнаты и оказаться где-нибудь подальше, в парке, посмотреть на то, как играют чужие собаки, и, сжимая в своей руке хрупкую женскую ладонь, рассказать о неудачном разговоре Марии, как душевному лекарю.
"Что бы она посоветовала в такой момент? Как же так.. Мы же всё так спланировали. Почему Сал был там вчера? Что он там делал?" – логические цепочки завели несчастного Фишера так далеко в себя, что он совсем упустил из внимания причину, по которой его сын уже выудил откуда-то недопитую бутылку алкоголя и успел отхлебнуть из горла приличную ее часть. Сколько именно времени Генри думал о своём, он и знать не знал, но, видимо, достаточно.
– Ну всё, короче, – Сал горько сплюнул на пол непонравившийся ему, уж чересчур американский коньяк, а потом сразу же сделал еще одну попытку влить в себя побольше. – Тьфу, ну и мерзость, блин. У меня вчера особо не было времени на выбор..
– Что ты делаешь?
– А ты че, папаша, не видишь? – голубоволосый категорично хмыкнул и пнул ногой, так и не замеченный отцом чемодан. – Съезжаю нахрен из этого гарема. Не собираюсь мешать вашей новой охрененной семейке Адамс, когда эта психологическая стерва нарожает тебе еще целый выводок "щенков".
Генри, раскрыв рот от шока, встретился взглядом с совершенно серьёзными глазами сына и чуть не подавился тяжёлым воздухом. Сал встал с кресла, в котором сидел уже какое-то время, и действительно взялся за наспех собранный чемодан.
– Нет, нет, нет, так не пойдёт. Ты никуда не уйдёшь отсюда с чемоданом.. и.. – мужчина неловко замолчал, но слегка расслабился, когда сын и правда бросил этот свой чемодан. Правда, как оказалось, это ещё ничего не значило.
– Как же я мог забыть, отец? Я же не имею права покидать этот дом, да? Эту мою чертову будку! Охрану приставишь, уйти не дашь?? – бутылка с коньяком уже закончилась, но Сал не выглядел даже капельки пьяным, да и сам себя таковым не чувствовал, отчего злился только сильнее и кричал только громче. – Еби эту свою Дегстер сколько влезет!! А я вам свечку держать не буду! И я имею, черт возьми, право уйти отсюда когда захочу!! Это ясно?? А чемодан и правда лишний. Кто я такой, чтоб таскать эту хрень за собой, как какой-нибудь бродячий полудурок?
Парень брезгливо пнул несчастный багаж, а потом не менее брезгливо вытянул перед отцом руку. Старик слишком долго соображал, поэтому Сал раздраженно закатил глаза и коротко потребовал – Кредитку.
– Что? – одними губами спросил Генри, чувствуя, как сердце постепенно падает всё ниже и ниже. – У тебя же есть..
– Уже нету, я её просрал. Свою давай.
Такому резкому тону, практически рычащему сквозь зубы, совершенно чужому, Фишер старший совершенно никак не мог противиться, он дрожащими руками начал беспокойно рыться в карманах, в то время как сын только стоял рядом и недовольно цокал языком.
– Тц. Быстрее можно? Хочу сейчас же свалить из этой гнилой дыры.
– Подожди.. Салли.. Я прошу тебя..
– Что бы это ни было, мне похер. – холодно прозвучало в ответ, когда Сал наконец-то получил желанную карточку и, одним движением миновав отца, остановился прямиком перед явно разочарованным, но старающимся не показывать виду Ларри.
Джонсон покачал головой, неуютно поводя плечами, и легонько обнял самого себя. – Сал... Вести себя так.. не очень достойно, понимаешь..? – он тут же сжался, ожидая, что итак уже взвинченный Фишер попросту обрушится на него шквалом проклятий и оскорблений, но тот только обнял его за плечи и тихо прошептал в шею:
– Я знаю.. Знаю. Но по-другому сейчас никак. Мне нужно подумать.. У меня странные ощущения, когда он с Марией.
– Но ты же уходишь.. Зачем так с отцом..?
– Просто немножко побесить.
На этом и закончился их практически невесомый разговор шёпотом. У Джонсона после него остался совершенно непроглатываемый комок в горле, а Сал, казалось, был даже чем-то доволен. Он оглянулся еще раз на своего несчастного родителя, а потом, с особым наслаждением показушно облизнулся и притянул Ларри к себе, наматывая его галстук на кулак так быстро, что поцелуй, расзвязный и пошлый, случился гораздо быстрее, чем шатен успел бы это предотвратить.
– Ммм, сладко.~ – краснеющее от стыда лицо отца только заставляло Сала смотреть всё распутнее и дышать всё чаще, – Пойду, поищу ещё чего-нибудь подобного на улицах.~ Можно, папочка??~
Вопрос явно адресовывался Генри, но тот был в слишком большом ступоре, чтобы ответить на него. Сал ухмыльнулся. – Значит, можно. – он уже потянулся к дверной ручке, когда вдруг развернулся и решил бросить еще одну фразу напоследок, – И не вздумай заблокировать кредитку, я всё равно не вернусь.
– Сал!
Поздно. Дверь яростно хлопнула, а Генри, с его внезапно вернувшимся голосом, только и смог, что тихо опуститься в кресло и беспомощно заплакать, капая слезами на чемодан, который его сын и правда решил не брать с собой. И вот, когда мужчине уже казалось, что последнее, что он хочет завтра – это проснуться, на его плечо мягко опустилась теплая, слегка сжавшая ткань пиджака ладонь.
– Он вас любит.. Очень любит, правда. Просто понять сейчас не может.
– Т-ты так п-правда считаешь? – глаза этого доброго парня, Ларри Джонсона, говорили сами за себя, но Генри все равно переспросил.
– Зря вы переспрашиваете, – тут же мягко заметил шатен. – Он мне сам об этом говорил, и не раз. Говорил, что вечно ругается с вами, слово поперек, да ещё на слово.. А потом жалеет и хочет только чтоб вы пришли и сами как-то начали все с чистого листа. Он и сейчас, наверное, уже жалеет..
***
"Дебил, дебил, дебил!!" – Сал еще раз ударился головой о руль, даже не сбавляя скорость и продолжая убиваться в своей такой душной и неудобной с утра машине. Всё, что угодно, лишь бы не смотреться в зеркальце заднего вида. Всё, что угодно, лишь бы не видеть дурацкие слёзы, которые он смахивал уже в который раз и без того полностью мокрым рукавом рубашки.
Пути назад нет, он уедет и извиняться не станет, всё равно старику не нужны эти его извинения. Он только осуждающе качнёт головой и не поверит в них. И никто не расскажет ему. Никто...
***
– А знаете, он ведь прячет под кроватью ваш старый семейный альбом. И на каждой фотографии, где есть вы, он написал по извинению за каждое дурное слово, кинутое им, не подумав.
"Прости, Сал, никакой из меня хранитель чужих секретов."
"Прошу, Ларри, если ты всё ещё с ним, расскажи ему.."
