Сломанные вещи🥀

— Давай, спи, — Зоро открыл для неловко мнущегося у входа «мелкого» Злюки дверь в его комнату. Тот недоверчиво зыркнул на Зоро и замотал головой. — Что не так? — Зоро надеялся, что все может пройти незамеченным. Он просто уложит опоенного Злюку спать, а тот придет в себя, как проспится, даже не попавшись на глаза Козетте. Но Злюка упрямился и в комнату не шел. — Это комната Ниджи, — прошептал тот, выпучив глаза. — Ну и что, зато в ней прогрет камин. В других холодно, а твой братец укатил со всей семейкой, будь она… — Зоро прикусил язык.       Злюка все равно трусливо трясся, но сделал над собой усилие, видимо, испугавшись прослыть трусом. Он сглотнул и быстро шагнул в комнату, зажмурившись. Тут же смешно завертел головой, осматриваясь, словно притаившийся Ниджи должен был броситься на него в любой момент. Но ничего не случалось, Зоро терпеливо ждал, пока Злюка не выдохнул в видимом облегчении, его плечи заметно расслабились.       Мелкий Злюка вообще был какой-то робкий, или Завитушка тоже таким был? Он все пытливо всматривался в лицо Зоро, думал что-то там про себя, Зоро думал, что с шестилеткой должно быть больше хлопот, Злюка же напротив, старался доставлять их как можно меньше. — Ого, как у Ниджи все по-взрослому, — выдохнул восхищенно Злюка, приподняв одну из подушек на кровати. Под ней оказался, конечно же, стыренный где-то взрослым Злюкой рабочий нож. Зоро вздохнул и быстро прошел в комнату, отбирая оружие. — Ножи детям не игрушка.       Злюка проводил нож взглядом, будто тот был живой змеей. И если так не любит оружие, чего у него полная комната ими напихана?! — Ниджи делал им нехорошие вещи, — прошептал Злюка. — Он иногда любит… мертвое. — О чем ты? — не понял Зоро. Но Злюка пожал плечами и смешно спрятал взгляд. Мелкий Злюка старался вести себя по-взрослому, но все равно оставался ребенком, и видеть детские наивные черты на взрослом Злюке было чертовски странно. — Ну все, ложись, — на всякий случай Зоро проверил одеяло — больше оружия не нашлось. — Или как ты там засыпаешь? Кто-то читает тебе сказку? — Нет, — резко замотал головой Злюка, разлетались по сторонам обычно аккуратно причесанные волосы. — Я сейчас сам как засну. А когда проснусь, будет уже завтра. Можно я с самого утра пойду к маме? Я никогда не готовил для нее завтрак. Нужно будет очень рано встать!       Злюка мечтательно улыбнулся, и Зоро подавил в себе желание потрепать его по волосам. Хорошо, что пацан такой покладистый, но ведь не будет завтра никакой мамы, на душе было неуютно от такого обмана. — Ладно. Спи, — буркнул Зоро, стремительно ретируясь. Пусть даже ему и было любопытно присмотреться еще чуть-чуть к мелкому Санджи, но тогда бы пришлось в два раза больше врать. А ложь Зоро давалась так сложно, что даже шестилетний ребенок быстро его раскусит. — Зоро! — окликнул его этот самый ребенок уже в дверях, и он замер, словно пойманный с поличным. — Спокойной ночи, я очень рад, что меня оставили с тобой! — Хмхмхм, ага, спокойной ночи, — кивнул он, не оборачиваясь, и вышел. В коридоре остановился, чтобы отдышаться, почему-то лицо от стыда горело. Пацан так ждет завтра, которое так никогда не случится, и никто не позволит ему видеть мать, сколько тот пожелает. Что за порядки у них там вообще были? Винсмоуки, одно слово.       В нелегких размышлениях о семейке бывших королей Зоро добрел до своей комнаты, плюхнулся на кровать, не раздеваясь. Из головы не шли слова Злюки про кошку: «Я недостаточно сильный, чтобы любить ее». Зоро всегда сам считал, что мир — суровая штука, и если ты хочешь свободы, если ты хочешь ни у кого не спрашивать, а жить, как вздумается, ты должен быть достаточно силен для этого. Но высказанная ребенком его же мысль почему-то казалась до выворота неправильной. И от этой нестыковки почти что голова болела.       Сердцем Зоро точно знал, что во всем виноваты ублюдские Винсмоуки, так что постепенно Зоро переключился на привычную ему ненависть к прошлым правителям Джермы. Неужели они убили животных прямо на глазах у мелкого Злюки? Это слишком жестоко. Получается, Злюка чувствовал вину, что не смог спасти своего щенка, только ему не хватило сил, а Зоро — времени и ума, чтобы не дать Завитушке умереть… — Черт… — прохрипел Зоро, чувствуя, как сжимается комок в горле. Он думал, что встреча с мелким Завитушкой будет радостью, но сегодня вечером он особо остро ощущал боль потери. Он резко встал с кровати, радуясь, что не стал снимать сапоги. Еще только начало ночи, если он пойдет в город и поймает ту драную кошку, мелкий Злюка может гладить её хоть до утра, и никто не посмеет ее отнять. Зоро просто не хотел, чтобы кто-то жил с такой же непрекращающейся болью, как и он.       Он быстро пристегнул к поясу катаны и вышел в темный коридор, тишина в нем была гулкой. Возле комнаты Злюки он прислушался и замер, услышав странный частый шорох и скрип, раздающийся из-за дверей. Что там происходит? Вдруг из комнаты раздался резкий звонкий вскрик: — Ааа! — и прервался, переходя в сдавленное мычание, так же быстро, как родился. Словно кто-то зажимал рот человека рукой.       Холодный пот страха почему-то прошиб Зоро, и он резко рванул за ручку двери комнаты Второго Принца. — Злюка! — вырвалось у него.       На кровати кто-то был. В смысле, помимо Злюки. Свет от огня в камине выхватывал картину, как кто-то в темной потертой одежде взгромоздился поверх брыкающегося Злюки и зажимал ему рот рукой. Злюка нелепо отбивался, слабо колошматя нападавшего по корпусу кулаками, но, очевидно, не помнил ни одного приема для убийств, которые были в арсенале взрослого Злюки. Его удары ослабевали, потому что его рот вместе с носом зажимала костистая, покрытая пигментными пятнами рука. Воздух в легких Злюки заканчивался, и взгляд уже почти затуманился. От хлопка двери возня на кровати затихла.       Злюка глянул на Зоро поверх зажимавшей его рот руки и замер, его выпученные от ужаса глаза были полны слез. Нападавший был нерасторопен из-за возраста, как понял Зоро, он не так поспешно развернулся, не думая отпускать лицо Злюки, чтобы тот не начал опять сопротивляться.       Слегка приподнявшись над вдавленным в кровать Злюкой, незнакомец наконец повернул лицо к Зоро, уже схватившемуся за катаны. На секунду Зоро замер: это был старый конюх, что выдавал им лошадок для поездки в горы. Но откуда он здесь взялся, почему?! Он ненавидит Винсмоуков и решил, как Зоро, мстить до конца? Зоро замешкался от неожиданности, но тут взгляд его случайно скользнул ниже по фигуре Злюки.       Одежда на нем была разодрана. Кажется, он лег спать в рубашке, и теперь она была разорвана и задрана на животе, пуговицы отказались отлетать, позволив ткани рваться не по шву. Перед сном Злюка, судя по всему, снял брюки, потому его ноги и так были голыми, но в глаза бросалось другое. Его белье было приспущено, обнажая полоску ягодиц, которую обычно скрывали трусы.       Что за херня тут происходит?!       Зоро выхватил катаны быстрее, чем его мозг успевал обрабатывать информацию. Чутье подсказывало ему, что все происходящее здесь неправильно, отвратительно, и что под неожиданным насильником сейчас не взрослый циничный Злюка, а ребенок… — Нет! — конюх отпрянул от своей жертвы, прыгая в сторону так сильно, что упал с кровати. Зоро тут же застыл с катаной на вытянутой руке, получалось, что теперь он держал ее над заплаканным напуганным до онемения Злюкой. Зоро опустил взгляд и встретился с снежно-серыми глазами. Злюка смотрел на него в немом оцепенении, открыл было рот, но не смог выдавить и звука.       Он находился в глубоком шоке. Кровь вскипела в теле Зоро — ребенок, это же маленький ребенок, который больше всего на свете хочет увидеть маму! Как смел этот выродок…       С рычанием Зоро ринулся на ту сторону кровати, там сидел на заднице побелевший как мел конюх. Он почему-то держал в руках небольшую картину с изображением какой-то женщины и прикрывался ей, словно та имела защитную силу. — Это не я! Он сам согласился! Он обманул меня! Так и знал, что нельзя верить Винсмоуку! — быстро-быстро лепетал он, пытаясь пятиться, но уже упершись спиной в стену у кровати.       Зоро было плевать. Ни одно оправдание, ни одно объяснение не могло искупить ЭТО. Он даже не думал, что будет с мелким Злюкой, когда Зоро разрубит старого ублюдка на куски прямо в комнате, но тот должен поплатиться немедленно. Зоро занес катану для короткого удара, и старикан заскулил и вжал голову в плечи, закрываясь картиной, словно та может помешать катане. — Мама, — сдавленно выкрикнул Злюка, поворачиваясь на бок и ползя по кровати в сторону Зоро и несостоявшегося насильника. Его голос был хриплым, конюх слегка придушил свою жертву, чтобы та не сопротивлялась. Но его крик был определенно не выкриком страха и просьбой о помощи, Злюка наоборот — испугался, что что-то случится с его мамой. И Зоро опять замер с катаной в одном миллиметре от картины, под которой прятался конюх.       Светловолосая женщина с синими, как у Завитушки, глазами, и нежной, но немного грустной, как у Злюки, улыбкой смотрела на Зоро с портрета. — Мама, — прохрипел Злюка, тянясь рукой к портрету. — Мама.       В груди Зоро все перемешалось, слепилось в грязный непонятный клубок из ненависти, презрения, отвращения. Этот ублюдок притащил откуда-то портрет его матери, а потом завалился на ребенка… Зоро бешеными глазами зыркнул на прятавшегося конюха, кончик катаны в сантиметре от улыбающегося лица на портрете. Зоро сам хорош, только что чуть не убил человека на глазах у ребенка через портрет его матери.       Он совершил невероятное усилие воли, но опустил катану, не убирая ее, однако. Сделал три глубоких вдоха, заставляя себя мыслить, а не действовать на пусть даже верных инстинктах. — Что… случилось, — выдавил он, чувствуя себя словно животное, пытавшееся говорить, как человек — неловко, неповоротливо. Случившееся пробудило в нем зверя, и тот не собирался уходить так быстро. — Я, я… не знаю… я спал, но вдруг камердинер… — Злюка запинался, теперь напуганный уже не преступником, а почти звериной яростью Зоро. Он попытался сжаться на кровати, чувствуя себя всегда мишенью при любом проявлении чужой ярости. — Он лжет, король Ророноа! Это Винсмоук, они всегда лгут, вы же знаете! — заверещал из-за картины конюх, и Зоро рывком отобрал ее, чтобы смотреть прямо на подонка. Тот тоже сжался от страха. — Он сам велел мне придти. Он сам позволил мне!       Злюка на кровати всхлипнул и замер, теперь он таращился на Зоро в не меньшем ужасе, чем когда конюх зажимал ему рот рукой. — Но я правда не знаю. Я не вру! Я не виноват, — Зоро видел, что Злюка не надеется, что ему поверят, или что это смягчит отношение к нему. Потому голос его становился все тише и тише, пока он повержено не замолк, сглатывая слезы. — Лжец! Он сам сказал, что я могу делать все, что захочу, если я принесу ему портрет королевы! Девчонка с кухни все сожгла, жалкая чернавка, это последний в замке! — прошипел конюх. Он понял, что Третий Принц сегодня не в состоянии защищаться в прениях, а значит, он еще может оправдаться перед новым королем.       Зоро хмуро разглядывал старика в поношенной одежде. Как там Злюка назвал его? Камердинер. Значит, он знал его с детства, этот человек работал при дворе, а когда Зоро убил Винсмоуков, сам перешел в конюхи. Зоро не знал об этом. А вот Злюка — знал, и плел за его спиной свои очередные придворные отвратительные интриги. И если бы случай в лице подлого пирата с Ластиком в порту не вмешался сегодня, что бы было? Зоро бы спал в своей комнате, а Злюка дал бы маньяку с маниакальным желанием надругаться над королевским отпрыском, что раньше имел над ним власть, отыметь себя за портрет матери?       Или для него был уготован заранее украденный нож под подушкой? Ебаный Джерма и его интриги, казалось, два дня как на ноги встал, а уже навертел.       Ебаный Джерма сдавленно всхлипнул на кровати. Зоро зыркнул на него, и Злюка схватил подушку, вжимаясь в нее лицом, чтобы стать неслышным в своих рыданиях. Зоро теперь разозлился на себя — это же просто ребенок, который подбирает выброшенных щенков и ждет утра, чтоб увидеть маму, он не должен переживать подобное. Мышцы в теле будто разом ослабли, и Зоро опустил катану. — Поднимайся. Утром решим, что тут стряслось, а пока посидишь за решеткой. — Это несправедливо. Все было по договору… — совсем обнаглел конюх, и Зоро рявкнул. — Молчать! Если ты, ублюдок, еще хоть слово при нем… поднимайся!       Конюх поднялся на трясущиеся ноги, мазнул по скукожившемуся Злюке полным ненависти взглядом, шипя что-то про Винсмоуков. Когда он проходил мимо Злюки на кровати, тот изо всех сил зажмурился. Зоро коршуном следил, чтобы конюх больше ничего и не подумал сделать ребенку. Но на выходе осознал: если он поведет сейчас в темницу конюха, кто останется с рыдающим шестилетним Злюкой? Тот наверняка в ужасе от того, что ночью в его комнату проник какой-то мужик и навалился сверху. — Стой, — Зоро дернул конюха за плечо. И сам остановился, принимаясь чесать затылок. Он неловко обернулся к замершему с подушкой в обнимку Злюке. Его трусы все еще были приспущены, но он ничего не замечал от страха и стресса. — Посиди тут минут десять, хорошо? Я быстро, только отведу этого ублюдка в тюрьму.       Злюка сдавленно кивнул в подушку, пряча покрасневшие от слез глаза. Покорный кивок кольнул Зоро в уголок сердца, Злюка выглядел таким беззащитным, но вместе с тем смиренно принимающим, что его снова оставят одного в темноте, откуда в любой момент могут накинуться неизвестные насильники и убийцы. Словно у него никогда не было другого выбора, кроме как принять это.       Зоро цыкнул, зло толкая в спину конюха. — Я быстро, не бойся. Я сейчас вернусь, — его успокаивающий тон звучал фальшиво даже для самого Зоро. Когда он выходил, Злюка сидел на кровати, изо всех сил обнимая подушку. — Ебаный ублюдок, — рыкнул Зоро, грубо еще раз пихая конюха. На ум пришла идея прикончить его по быстрому и выкинуть в окно коридора, чтобы скорее вернуться к напуганному мелкому Злюке. Но он только тяжко вздохнул: окно в коридоре не открывалось, а если выбить стекло, то весь замок к утру покроется льдом. — Двигай, — грубо рыкнул Зоро, присматривая, куда еще можно сунуть труп ублюдка. Перед внутренним взором стояли широко распахнутые полные ужаса глаза Злюки на лице, которое зажимает рука в старческих пятнах. Если он найдет по дороге к темнице удобное место, куда деть труп, конюху не жить, решил Зоро.       Он еще раз грубо толкнул пленника, и тот столкнулся на выходе на площадку второго этажа с другим человеком. Это был высокий черноволосый мужчина с бородой, одетый в одни цветастые трусы. Его грудь была густо покрыта волосами, а в руках он держал рубанок. По рубанку Зоро и узнал с трудом его. — Матиас! Что ты тут делаешь посреди ночи! Только не говори, что и тебя Джерма… — лицо Зоро перекосило от странных подозрений. — Король Ророноа? Значит, это были вы. Козетта услышала, что по замку полночи кто-то туда-сюда ходит, вот я и пошел проверить, чтобы она не волновалась. — А рубанок зачем? — Первое, что под руку попалось… — несмотря на внушительные габариты и довольно дикарский вид, Матиас все же совсем не был воином. — Отлично. Вот тебе задание, — Зоро толкнул конюха вперед. — Отведешь его в темницу и закроешь в камере. Ключи на входе висят. Это из-за него весь сыр-бор. Да не упусти, этот ублюдок должен поплатиться. — Конюх?! — удивился Матиас, но быстро пришел в себя. — Хах, бывший лизоблюд Винсмоуков все же проявил себя. Он единственный был так зол, что вы их убили. Конечно, в городе этого ублюдка ненавидят, чертов садист обожал пороть прислугу. Конечно, ему некуда было податься и пришлось остаться и при новом короле в замке, в городе ему бы все припомнили, — Матиас не менее грубо, чем Зоро, перехватил конюха и потащил его вниз по лестнице.       Конюх принялся испуганно оборачиваться на Зоро. — Король Зоро, все это ошибка! У нас была сделка, честная сделка! Он сам этого хотел! — теперь бывшему камердинеру и королевскому распорядителю начало казаться, что он был в большей безопасности рядом с Ророноа, чем в руках одного из слуг, чью невесту он любил приказать высечь за любой проступок, пока был в полной власти в замке. Но Зоро было абсолютно плевать, что станет с ублюдком, пусть даже тот «нечаянно» упадет с лестницы уже по дороге с Матиасом. Он развернулся и с бешено колотящимся сердцем бросился назад, в комнату Злюки. — Я вернулся, все хорошо!       Дверь ударилась о стену, резко распахнувшись от толчка, но в комнате была тишина. На покрытой смятыми простынями кровати Злюки не было. — Злю… Санджи?! — Зоро бросился в комнату, оглядывая каждый угол. Куда пацан мог деться? И сам ли? Матиас слышал чьи-то шаги, их было много… — Санджи?! — в отчаянии завертелся Зоро по комнате.       Он оставил его всего на пару минут, а сейчас мелкий Санджи пропал. Его похитили? Убили? Творят в одной из сотен комнат дворца какую-то новую мерзость с ним, а тот даже не может нормально защититься, потому что пока не умеет пользоваться оружием. — Санджи?! — портрета его матери не было, он забрал его или похитители?! Нет времени, счет идет на секунды, они не могли спрятаться далеко. – Санджи! — Зоро выскочил из комнаты Ниджи, чувствуя, как заходится от слишком бешеного темпа его сердце. Только не ребенка, взрослый Злюка съест их с потрохами, но робкий, постоянно вглядывающийся задумчиво в чужие лица Злюка беззащитен перед ними! — Зоро… — послышался тихий голосок, и Зоро замер, проверяя чувства. Это ему не послышалось от отчаянья? Не галлюцинации? — Зоро, я тут…       Он бросился на голос, цепляясь ногами за ковер, пролетел половину коридора и остановился. Никого не было, значит, это все же галлюцинация. Или они уже убили Злюку, и это его дух просит Зоро спасти его, не подозревая, что замученное тело уже мертво. — Зоро, — позвал голос еще раз, и Зоро резко крутанулся на месте, пытаясь сбросить наваждение.       Злюка сидел в нише между двумя статуями в доспехах. Она была довольно узкая, потому Злюка сидел в ней скрючившись, но не отпустив из рук прикипевшую к нему подушку. — Злюка! — вырвалось радостно у Зоро. — Кхмкхм, то есть Санджи! Я испугался, что ты пропал. Я же должен тебя охранять, я думал, что не справился. Что ты здесь делаешь?       Злюка опять потупил очи в подушку и еле слышно выдавил. — Тут безопаснее. Когда лежишь на кровати, на тебя могут накинуться со всех сторон. А тут со всех сторон стены, только спереди видно, кто нападает. Не так страшно. Я тут часто от братьев прячусь. Ниша высоко, когда они бегут мимо, они иногда меня даже не видят.       Ниша была где-то на уровне груди Зоро и явно мала этой печальной горгулье в трусах. Одеться Злюка и не подумал. — Их же здесь больше нет. И тебе не стоит волноваться, теперь я буду тебя охранять, так что никто к тебе больше не сунется, — как можно веселее постарался сказать Зоро, хоть внутри его раздирал гнев на конюха и какая-то странная сосущая боль под сердцем, когда он видел, как выживает мелкий Злюка в постоянно враждебном к нему мире. А ведь, черт возьми, Зоро давно покончил с прошлой Джермой. — Давай вернемся в комнату… — Зоро даже постарался улыбнуться. — Нет! — испуганно выкрикнул Санджи. — Почему? — Я не хочу в комнату Ниджи. Там какая-то глубокая нора под кроватью. Я хотел спрятать ото всех мамин портрет, чтобы утром его никто не отобрал. Я хотел положить его под кровать, но он упал туда и ударился о пол глубоко внизу, там так темно. Я испугался туда лезть даже ради маминого портрета, — закончил тихо Злюка, смотря на Зоро виноватыми глазами, что он все же неисправимый трус. — Нора под кроватью? — недоверчиво уточнил Зоро. — Это правда! Я не вру тебе, Зоро. И я ничего такого не говорил и не делал камердинеру, чтобы он набрасывался на меня. Я не виноват, Зоро, прошу, поверь мне, — отчаянно выпалил Злюка, сжимая подушку так, что она готова была лопнуть.       Весь этот вечер сердце Зоро так болело. Впервые так сильно с момента, когда он понял, что Завитушка больше никогда не откроет глаза. Но тогда он выл прямо на поле боя, сейчас выть причин не было, и это было даже хуже. Боль нельзя было стравить криком, нельзя было ударить кулаком стену, потому что Зоро не должен был напугать мелкого Злюку — ее главную причину. Сердце Зоро просто не могло жить с тем, что мир заставил ребенка покорно смиряться со всем…. Со всей этой Джермой.       Зоро перестал себя сдерживать. Он протянул руку и погладил мелкого Злюку по волосам. Тот вжал голову в плечи, но ниша была такая тесная для взрослого мужчины, что увернуться оказалось некуда. Он зажмурился, когда ладонь Зоро приземлилась на его макушку, и недоверчиво приоткрыл один глаз, когда рука нежно потрепала его по волосам. — Я верю тебе. Я знаю, ты не делал ничего плохого.       Серо-голубые глаза смотрели с недоверием и еще с какой-то непонятной эмоцией, которая постепенно вытесняла страх и опаску. Взгляд Злюки зажегся воодушевлением, и он робко улыбнулся в многострадальную подушку. — Раз уж у тебя там дыра, посмотрим на нее утром. Заодно и портрет достанем. А сегодня у меня переночуешь, ладно? — улыбнулся Зоро, потому что от улыбки Злюки на сердце перестали скрести кошки. — Ум, — кивнул счастливо Злюка в подушку. А потом с опаской посмотрел вниз. — Я сейчас спущусь, тут немного высоко…       Он свесил ногу и принялся неловко ей шарить в поисках опоры. Он едва не выпадал из узкой для взрослого мужчины ниши и смешно хмурился, боясь свалиться с такой «высоты» на уровне груди взрослого мужчины. Зоро с легкой улыбкой наблюдал за тем, как мелкий Злюка все еще не осознает своего взрослого роста. — Погоди, — он даже слегка хохотнул, Злюка чуть не «свалился», когда его нога была в паре сантиметров от пола. — Я помогу. Нелепые попытки Злюки спуститься с мнимой высоты развеяли мрачные мысли, преследующие Зоро. И он протянул руки, хватая Злюку за подмышки. — Ой! — воскликнул тот и часто-часто заморгал. Зоро с легкостью высоко поднял его на вытянутых руках, вынимая из ниши, сделал пол оборота с открывшим рот от удивления Злюкой и поставил на ноги возле противоположной стены. — Вот так, никто не упал, — веселился Зоро. Но Злюка вдруг глянул на него полным восторга горящим взглядом, а потом растянул улыбку на все заплаканное лицо, что Зоро даже немного испугался. — Чего это ты? — Вот это как, оказывается! — рассмеялся Злюка, больше не пряча лицо в мокрую от слез подушку. — Отец всегда поднимает над головой того, кто первым прибегает в гонке с препятствиями. Высоко-высоко, и говорит, что он молодец. Это Рэйджу обычно, или Ниджи. А я ни разу не выигрывал, и меня он никогда не поднимал. Но это правда здорово, как я и думал! Даже еще здоровее! Если бы отец хоть раз дал мне попробовать, я бы еще сильнее старался выиграть, чтобы он меня еще раз поднял.       Злюка счастливо улыбался, теперь уже нежно обнимая подушку. Ужас нападения и попытка насилия среди ночи мигом померкли в его глазах на фоне великолепного парения на чужих вытянутых руках. Зоро грустно улыбнулся: странное щемящее чувство в груди из-за того, как нечестен этот мир к мелкому Санджи, его точно не оставит, пока такой «ломкий» Злюка рядом. — Да, и что же еще он делает? — О, — благоговейно сказал Злюка. — Иногда он даже подкидывает и ловит Рэйджу. Представляешь. Прямо в воздух. — Хочешь, подкину? — ляпнул Зоро и тут же прикусил язык, представив как по-дурацки это будет: швырять Джерму в трусах и рваной рубашке под потолок посреди ночи в коридоре, пока тот счастливо хохочет.       К его счастью Злюка весь покраснел и опять уткнулся лицом в подушку, теперь уже от смущения. Смущенный Злюка неожиданно понравился Зоро больше всего, даже сильнее, чем смеющийся в голос, как Завитушка. — Неа, — пробубнил в подушку Злюка. — А то вдруг у меня сердце лопнет. — С чего бы это? — испугался Зоро. — От радости. — Хах, — Зоро вновь потрепал Злюку по голове, и тот больше не стал вжимать ее в плечи. Это у Зоро такими темпами сердце надколется, нужно бы поскорей уложить Злюку спать, чтобы все утром вернулось на прежние места. — Пойдем, — Зоро протянул руку, и Злюка доверчиво взялся за нее. Так смешно – обхватил большой палец Зоро всеми пальцами, словно только на это и была способна его маленькая в воображении ладошка. Зоро крепче сжал ладонь. — Я же самый сильный в стране, так что можешь крепко спать, рядом со мной никто не прокрадется. Ты и подушку себе взял, места на кровати всем хватит.       С этими словами он провел покорного Злюку мимо комнат брата и сестры и толкнул дверь в королевские покои.       Внезапно его руку резко дернуло, а когда он обернулся, то встретился взглядом с полными горечи такими не детскими глазами Злюки. Он изо всех сил упирался, не желая ступать и шага ближе к комнате короля. — Ты… ты обманул меня! Ты привел меня, чтобы отец сам наказал меня за то, что не прошел проверку. Что я дал камердинеру схватить меня, как слабак! Ты же сказал, что они уплыли! Почему тогда дверь у отца открыта?! Зоро, за что?! Я думал, мы друзья!