Сломанные вещи🥀

      Кожа Злюки была очень холодной и слегка соленой от морского бриза, он обмер в руках Зоро, ну точно замершая от испуга ящерка. Позволил сграбастать себя и прижать у груди, но того и гляди отбросит хвост, чтобы сбежать. Санджи был в просторной пиратской рубахе под пронзающими ветрами Джермы, замерзшим на ощупь, и Зоро обнимал его за плечи, спину, все места, чтобы хоть немного согреть. Руки Зоро успокаивающе гладили его по спине, но Злюка все равно паниковал. — Ах, ах! — выдыхал испуганно Злюка, потому что тело его перестало слушаться и ноги подкосились, когда горячие губы сомкнулись на не привыкшей к касаниям шее. Но Зоро не дал ему упасть и выскользнуть из его рук, сжал крепкое с металлическими вставками, но казавшееся все равно хрупким тело до хруста. Он провел губами по татуировке Джермы, прикрывая глаза от ощущения – на душе впервые за много дней стало чисто и ясно, и впервые за много лет он позволил сердцу ощущать что-то, кроме утраты, настолько глубоко. Он просто водил сухими горячими губами по татуировке, не в силах оторваться. Упивался ощущением Злюки в его объятиях — успел, не потерял в морях нового мира. Теперь мир не посмеет его забрать. — О, Злюка, — только и выдохнул он, оторвавшись от шеи. Наконец опомнился, что от счастья может и задушить, и неохотно отстранился, напропалую улыбаясь. Взглянул ему в лицо и охнул — из левой ноздри у Злюки стекала тонкая струйка крови. Такая же стекала из носа юного Злюки под ластиком — от переизбытка впечатлений после поцелуя. Потому Зоро не растерялся, лишь тепло хохотнул и вытер капли крови из-под злюкиного носа по-простецки рукавом кимоно. Тот быстро захлопал глазами и втянул ртом воздух, словно выныривая с глубины. — Зо… Зоро… что случилось? Почему ты…? — Злюка не думал, что Зоро может приехать за ним. Его внимательные глаза в тон пасмурного неба смотрели, но никак не могли разгадать загадки. Ветер с силой развевал светлые волосы, и Зоро немного разозлился на ветер. Это право Зоро трепать Злюку по волосам, даже не осознавая — почему ему это так нравится. Он был таким дураком. — Ничего не случилось, — успокаивающе погладил он по спине Злюку. Как же правильно и приятно ощущать нормальным желание следовать за Злюкой, касаться. Любить. — Но почему… — Злюка растерянно обвел глазами, насколько позволяли плотные объятия, их фигуры, то, как собственнически держал его Зоро. На секунду зрачки расширились — вспышка осознания. Он с тревогой поднял лицо к Зоро. — Ты… тебе стало хуже, опять как прошлой осенью? Мне рано было уезжать? Ты только думал, что тебе больше не нужна замена, но не справился быть совсем один без контракта? — Что?! Нет! — Зоро даже и без того небогатые слова растерял от таких заявлений. Вот что Злюка себе надумал! Что Зоро переоценил свое душевное здоровье, и ему опять нужна хоть какая-то замена Завитушки на потрахаться?! Но рук не разжал и поглаживать Злюку по спине не перестал, — слишком долго он подсознательно этого желал, чтобы чуть что прекращать. — Я пришел за тобой. Дай мне еще один шанс, Злюка. — А? — Злюка непонимающе свел брови. Его шея была пунцовой от смущения, Зоро вдруг заметил, что Злюку слегка потряхивает от нервного перенапряжения. — Тсс, все хорошо, — принялся гладить его чаще, чтобы успокоить. Рука скользнула вверх к легким волосам, привычно взъерошила их. Злюку всегда успокаивал этот жест, даже во сне. Вот и сейчас растерявшийся было Санджи притих, даже прикрыл глаза от блаженства и внезапного тепла на холодном берегу. Зоро со смешком наклонил голову, чтобы прижаться лбом к его лбу. Злюка на самом деле совсем ручной. Как он вообще мог отпустить его в одиночку в это хищное море? — Зоро, я не совсем понимаю… — сбивчиво лопотал Злюка. Он покраснел от близости лица Зоро, косился смущенно в сторону, и это было так невинно и беззащитно. Зоро больше не мог сдерживаться. — Извини, — сказал он и слегка наклонился, потому что Злюка был ниже. И тут же, ни секунды не колеблясь, припал губами к его обветренным губам.       Зоро должен был сделать это. Потом он извинится еще раз, десяток раз, тысячу раз, потом сделает все правильно. Попросит прощения за все, что делал в начале их знакомства, будет внимательным, будет заботливым, настолько мягким, насколько Злюке этого захочется, готовым кинуть мир к его ногам. Отвоюет себе право показать Злюке, на что он способен ради него.       Но сейчас он не может сдержаться, все это время, что он будет завоевывать себе Злюку, поцелуй на губах Злюки должен быть его. Не того мертвого пиратишки, не той рыжей капитанши. Его. Это Зоро принадлежит первый поцелуй самого юного Злюки — открывающий, потому и закрывающий тоже должен быть его, как можно скорее. Сейчас.       Тот широко распахнул глаза, дернувшись в объятиях Зоро. Но от неожиданности смешной Злюка открыл рот, и Зоро воспользовался «приглашением». Поцеловал сразу глубоко, проникающе, не прося и трепетно восторгаясь, а скорее заявляя свои права — никто не будет любить Злюку сильнее, чем он, и потому — Злюка его.       На всякий случай Зоро прижал затылок Злюки, чтобы тот не прервал поцелуй до того, как Зоро выразит им все, что хотел сказать. Что он до тянущей боли под сердцем его любит, что последние полгода были безумием, потерянным временем, и теперь он наконец все увидел как никогда ясно. И не намерен отступать. Злюка и правда было дернулся, но рука Зоро лежала крепко и уверенно, не давая избежать поцелуя.       И тогда он ощутил, как щеки Злюки стали горячими от смущения. Весь он выпрямился в его руках, словно принял решение.       А потом ответил на поцелуй. Неумело, совершенно неловко, у Злюки не было никакого опыта, и это будоражило.       Беспардонным поцелуем Зоро пошел на поводу у инстинктов. Но те чаще раздумий выводили его на верный путь. Санджи был внимателен к поступкам, анализировал любые слова на второе и третье дно. Санджи был недоверчив и имел на это право. Но поцелуи — другое, они в глазах Санджи носили священный статус. Трахаться можно со скуки, из злости, от отчаяния, почти всегда — без любви, но поцелуи нельзя было опорочить. Зоро целовал только Завитушку, в этом Санджи был уверен. Ророноа Зоро силен и может позволить себе выбирать, кого целовать. И теперь, когда Зоро прижался к его губам, он выбил из него всю настороженность и логику. Сломил сопротивление, еще даже не начав упорной борьбы за Злюку.       Сжатые плотно пальцы Санджи ослабли, и ботинки выпали наконец из рук на песок. Там уже давно валялась так и не принесшая ему никакого улова удочка. Зоро целовал его — горячо и уверенно, оставляя ожоги касаниями на губах Санджи. Такой жаркий… Быть может, ночью случились заморозки, и Санджи сейчас умирает во сне от переохлаждения на жесткой кровати в лачуге рыбака, и ему снится последний сон — по иронии судьбы счастливый. Мысли разбудить себя не возникло, вместо этого он с энтузиазмом ответил на поцелуй. К черту причины, о таком шансе он не смел даже мечтать!       Зоро остановился, когда почувствовал на губах привкус железа — у Злюки второй раз пошла кровь носом. Он отстранился, со смехом вытирая размазанное по лицу пятно. — Все, все, прости, больше не буду. Вдруг ты от кровопотери вырубишься, — он старательно утирал последние разводы крови с подбородка Злюки, упиваясь его растерянной и смущенной миной.       Любить Злюку было приятно, на душе было светло. Хотелось попеременно целовать его в нос и середину завитой брови, прерываясь только на просмотр пунцовеющего лица. Он не помнил подобных чувств в юности. Тогда на СанниГо дразнящий его Завитушка вызывал, конечно же, восхищение, желание и своими выходками легкое манящее раздражение. Хотелось уесть его так же колко и взять верх. Злюку хотелось тискать и целовать в макушку, упиваясь его робкой доверчивостью, тому, как он подается вперед под каждое касание Зоро. А еще не хотелось отпускать, — эта мысль показалась Зоро неуместно тяжелой и темной, и он легко прогнал ее. — Ты ходишь босой по холодному песку, — отчитал он Злюку, пока не обретшего дара речи. — Нам надо поговорить, пойдем.       И Зоро не отпустил, приподнял в объятиях Злюку, чтобы отнести в охапке в темнеющий проем рыбацкой лачуги. По крайней мере, там Злюку не будет студить ветер. На песке остались только следы, удочка и ботинки. Конь недовольно поводил ушами и отправился искать себе скудное пропитание на пляже.       В лачуге ничего не было, кроме рюкзака Злюки и плохо сбитой деревянной кровати, на которую были накиданы порванные сети, в довершение накрытые сверху рваным куском серой парусины. Злюка жил в этой холодной нищете целую неделю, а хижину так и шатало от малейшего порыва ветра. Зоро ревниво прижал к себе Злюку, он не желал морозить его в таком месте, но все же усадил на кровать, прислоняя спиной к стене. Нужно разобраться во всем прямо сейчас.       У того все еще пылало лицо, и он смотрел растерянно. Почувствовал, что руки свободны, и коснулся потрясенным, тем самым «далеким» жестом раскрасневшихся губ. Быстро взглянул на Зоро, наконец осознал случившееся и тут же отвел глаза, нахохливаясь. — О, Злюка, — не удержался Зоро от теплого смешка, наклонился, чтобы уткнуться ему лицом в макушку. И прямо в нее сказал: — Ты вернешься со мной в замок? Ты дашь мне еще один шанс? Прошу. Я буду очень стараться. Я так скучал по тебе, — он судорожно выдохнул в волосы. — Черт, Злюка, я такой тупица, я должен был понять раньше. Я так тебя люблю.       На последней фразе макушка дернулась, ударяя Зоро по зубам. — Уй!       Злюка откинулся назад, в ужасе запрокинул лицо на схватившегося за челюсть Зоро. — Ты… ты чего? — панически прошептал Злюка. — А ты чего! — Ты на наркотики что ли подсел? — Злюка с опаской поджал ноги. — Чего?! При чем здесь наркотики?! Я прошу вернуться со мной в замок. Или, если все равно хочешь путешествовать, я поплыву с тобой. Только подожди меня неделю, чтобы я передал все дела Козетте. Мне на это плевать, это чтобы ты оценил мою сознательность! — как бы ни был убедителен Зоро, Злюка только сильнее пытался пятиться, упираясь спиной в жесткую стену у кровати. Если Зоро рехнулся, то зря Санджи позволил запереть себя с сумасшедшим в маленьком домике. — Я не понимаю, почему ты вдруг… Зоро, что ты задумал? Просто скажи, и я помогу тебе просто так… — Я задумал вернуть тебя в замок! Потому что хочу быть с тобой. Потому что не прощу себе глупости, если ты уедешь. Не обрубай все сразу, дай мне шанс быть с тобой, — цыкнул Зоро, вот же непонятливый! — Я знаю, что сделал много дерьма, и вообще думал прикончить тебя поначалу. Но черт… — Зоро провел рукой по лицу, стирая одновременно улыбку счастья и раскаяния. — Как же я рад, что ты меня переиграл. Спасибо. Как я рад, что ты жив, Злюка. Черт, черт, черт, спасибо. — С чего бы тебе хотеть быть со мной? — насторожился тот в ответ, наблюдая пристально эмоциональный приступ. Рука еле заметно дернулась. «Нащупывает нож», — понял с теплом Зоро. — Ты издеваешься?! Я тебе тут в любви признаюсь, мы даже вроде как поцеловались снаружи! — И… и вовсе нет, — дико смутился Злюка и отвернулся, полностью отрицая любое свое участие в произошедшем. Было стыдно, что он поддался на безумный порыв Зоро. Нехорошо пользоваться чужим психическим нездоровьем, они это уже проходили, в итоге он снова станет ошибкой. Зоро взвыл, вот же упрямый говнюк — отрицать очевидное это тоже какая-то ебаная политика?! — А вот и да! — Вот и нет! — Вот и да! — Вот и… — Зоро подлетел к нему, затыкая возмущенное отрицание поцелуем. Сам целовался, и сам отрицает, Зоро ему сейчас покажет! Готовый к противостоянию, он развернул Злюку за плечи и яростно впился губами.       Но противостояния не случилось. Злюка пусть и испугался резкости движений, но ответил практически сразу — так же неловко и неопытно, но с горячим энтузиазмом. «Какой же говнюк», — счастливо пронеслось в голове Зоро. Санджи подумал, что он поступает подло, не разобрался в безумии Зоро, но вовсю пользуется его лаской. Но Зоро никак не останавливался, и решимость поступать благородно истончалась в Санджи с каждым поцелуем. Кстати, на текущий момент Зоро поцеловал его двадцать четыре раза.       Злюка таял от поцелуя, мягко поддавался любому движению Зоро. И тот уложил его на кровать, не размыкая их губ, позволил себе закопаться рукой в мягких волосах, другая осмелела и залезла под свободную рубашку, касаясь холодного живота. Когда она скользнула на грудь, Злюка сжался и схватил Зоро за плечи, но поцелуя не разорвал, расслабляясь под успокаивающей ладонью.       Податливый, такой послушный. Плавкий. Зоро повело, как во снах, он скользнул губами по скуле, спустился страстной дорожкой поцелуев снова к татуировке на шее. Злюку слегка выгнуло под ним, когда он присосался на этот раз страстным и влажным поцелуем в то же самое ранее скрытое от него место. Рука Зоро отреагировала на движение, поймала Злюку за талию, уложила обратно, вжала его в постель из старых сетей и двинулась вниз бедра, жадно ощупывая каждый сантиметр. Зоро вдруг осознал, что уже давно возбужден, и рваные вздохи и всхлипы Злюки от его поцелуев в шею всякий раз отдаются болезненно в паху.       Зоро резко остановил уже скользнувшую к застежке на злюкиных штанах руку. Дырявая, продуваемая всеми ветрами лачуга, в которой воняет старой рыбой, и постель из рваных сетей? Нет, никаких больше замызганных матрасов и темных трюмов! Злюка достоин нежной ночи в тепле на мягкой постели, на самых гладких и пахнущих свежестью простынях. Злюка должен нежиться в пухе перины, а шелковая простыня будет щекотать его тело, состязаясь в касаниях с Зоро. Впервые Зоро понравилось, что он король, — королевские спальни утопают в роскоши и комфорте, в котором он хочет заключить Злюку, а королевский замок защищен каменными стенами, куда не пробраться никому постороннему, кто мог бы ранить Злюку. Впервые в том, чтобы быть королем, было хоть что-то рациональное.       Зоро отстранился, тяжело дыша, навис над таким же растрепанным и раскрасневшимся Злюкой. Тот посмотрел пьяно и расстроено: какого черта Зоро прекратил? Он был совсем не против, если бы Зоро занялся с ним сексом, он никогда не занимался сексом, одновременно целуясь. Но совершенно точно, так делают по любви, и Злюке жадно хотелось сделать так с Зоро.       Они немного попялились друг на друга, затуманенный взгляд Злюки медленно прояснился. Зоро нагло ухмыльнулся: — Теперь тоже будешь отрицать, что не целовался? — Ах ты! Зоро рассмеялся от калейдоскопа эмоций на лице Злюки. Удивление, смущение, протест, что его раскусили. А потом — внезапно — отчаяние. — Я не понимаю, что творится, — выпалил Злюка. — Что ты хочешь получить с этого… — Тебя! Я хочу получить тебя, — Зоро принялся гладить лежащего под ним Злюку по волосам. Тот был согласен и послушен в объятиях, но все тут же расклеивалось при разговоре. Зоро решил совместить. Приголубленный Злюка посмотрел вверх с испугом и мольбой. — С чего вдруг? Что за безумие. Ты был рад, что я уеду, всего неделю назад. — И это было так глупо! До сих пор все в душе стынет, как подумаю, что ты бы уплыл. Я бы с ума сошел в этом ебаном замке без тебя. Прости, что я так поздно понял, о, Злюка, — Зоро не прекращал гладить Злюку по макушке, и он наблюдал, как смягчается его лицо, как веки слабеют от удовольствия. Касания действовали на него магически, глупо было не приручить его нежностью. Зоро склонился, чтобы нашептывать на самое ухо, — Вернись, прошу тебя. Всего один шанс. Я не жду, что ты сразу полюбишь меня. Я не буду касаться тебя, если ты не…       Руки Злюки судорожно вцепились в кимоно на боках Зоро, словно он собирался уйти. Пришлось замереть. — Эм… Трогать можно, да?       Руки не двинулись с мест, но ухо возле лица Зоро запунцовело почти как закат, и Злюка еле заметно кивнул.       Зоро сам не ожидал от себя, что хохотнет. Просто вырвалось. Ухо перешло в космические оттенки красного, чьи названия отсутствуют в человеческом языке. Но руки на боках упрямо не разжались.       Зоро опять затопила волна нежности и теплоты, Злюка может быть и забавный, но такой одинокий и отчаявшийся. Зоро сделает так, чтобы Злюка больше никогда не был одиноким. — Хэй, Злюка, — шептал он на ухо, пока его рука пробежалась по скуле, палец погладил губы, тайно проверяя, не идет ли опять кровь. Кончики пальцев от подбородка прошлись до кадыка, едва касаясь разгоряченной кожи. Зоро шептал с соблазняющей хрипотцой: — Если я буду касаться тебя, если я буду очень нежен… ты обещаешь, что попробуешь полюбить меня?       Санджи зажмурился от этого вкрадчивого мурчания голоса Зоро. Это галлюцинация или безумие Ророноа Зоро, все закончится, когда он проснется или Зоро протрезвеет. Но у него ведь еще есть несколько часов, разве не это он мечтал увезти с собой прочь в путешествие.       И тогда он сжал изо всех сил веки и словно бросился в реку со скалы, не зная, глубоко ли там, — кивнул.       Следом не раздался смех разыгравшего его Зоро, не ощутился тычок мертвой рукой обманувшего его Плевка. Он все еще был в рыбацкой лачуге в объятиях возникшего внезапно Зоро. Он с опаской приоткрыл один глаз.       Зоро над ним смотрел в сторону — кожа на его загорелых щеках была красной. Он тоже был смущен! Это открытие почему-то привело Санджи в такой восторг и ужас, что он быстро зажмурился обратно, прислушиваясь к вихрям радости внутри.       Что происходит? Почему Зоро так ведет себя? Как быстро это закончится? — Ух, я… я рад, — прочистил наконец горло Зоро.       И склонился к Санджи, чтобы поцеловать его в висок! Сердце заколотилось так сильно, что пришлось дышать чаще. Из носа опять скатилась теплая капля. Санджи быстро вытер ее украдкой, вдруг Зоро перестанет его целовать из-за боязни, что тот истечет кровью досуха.       Вдруг Зоро скатился с него, упал на бок рядом и тут же обвил руками сзади, прижал плотно к себе. Прошептал на ухо: — Спасибо, что дал мне шанс. А пока можно мы немного так полежим? У меня все в голове кружится, голова от счастья лопается. Не хочу наделать глупостей. Побудешь со мной вот так? Сильные руки лежали на груди Санджи, грудь Зоро грела его спину. Впервые за неделю в этой холодной разваливающейся лачуге Санджи не было холодно лежать, не нужно было даже обхватывать себя обеими руками и трястись, слушая скучный шепот Тьмы, что он больше никогда не увидит Зоро. Впрочем, ей не хватило места в лачуге, наверное, здесь действовало правило «не больше двух», и Зоро занял ее место.       Санджи смущенно кивнул, пытаясь привести сбившиеся мысли в голове в порядок. На губах, шее, скуле, лбу, висках, макушке — везде все еще теплились поцелуи Зоро. Если бы Зоро знал, что еще пара поцелуев, и Санджи точно испустит дух от трепета и восторга. Хотя откуда бы ему знать, Санджи бы точно его не предупредил — это хорошая смерть.       Они лежали в сером мраке, наступал быстрый вечер, сейчас на улице станет еще холоднее, и голые ступни уже леденели, но Санджи было плевать. Он терпеливо и послушно ждал, что быть может в Зоро опять попадет сумасшедшинка, и он его снова поцелует. Сердце вот уже два часа билось по двести ударов в минуту.       Когда совсем стемнело, Зоро вдруг поднялся на кровати, через темноту Санджи смог разглядеть, как он посмотрел пристально, прошелся жадным взглядом с макушки до ног. И сбросил со своих плеч кимоно, обнажая сильные плечи. Санджи с готовностью лег на спину, Зоро все же возьмет его. Хорошо бы еще пару поцелуев.       Соскользнувшее с Зоро кимоно накрыло Санджи по самый подбородок, Зоро нагнулся, чтобы закутать заледеневшие ноги.       А потом снова лег рядом, забираясь под одеяло-кимоно теплой печкой. Санджи остался лежать то ли разочарованным, то ли пораженным. Ого. — Я совсем запутался. И не взял вторую лошадь, прости. Но так будет теплее. Подождем утра, хорошо? Поднимемся в гору, когда рассветет, на ферме есть еще одна лошадь. — Угу, — тихо согласился Санджи, слегка разочарованный. Зоро может передумать и отказаться от него когда угодно, потому ухватиться за шанс хотелось прямо сейчас. Правильно ли он поступает, потакая помутнению Зоро? — Эй, к нам правда приезжает посол, чтобы купить левит, — сказал внезапно Зоро. — Это ничего, если я часть денег потрачу на стройку в замке? Еды ведь хватает, урожай отличный. — Стройку? — очнулся от мыслей Санджи. — Зоро, ты что-то сломал? Или... или ты хочешь восстановить темницу?       Горячая большая ладонь схватила его за щеку, принялась гладить, Зоро придвинулся, чтобы лежать в темноте лицом к лицу. — Нет, конечно нет, Злюка. Я хочу заказать большие стекла. И крепкий каркас. Чтобы оранжерею возвели заново, тогда ты сможешь посадить там какие угодно розы. — Ахкхк, — в горле Санджи застрял комок. Зоро хочет построить ему оранжерею. Чтобы Санджи мог и зимой заниматься розами для мамы. Неужели, Зоро серьезно? Что он скучал по Санджи и любит его? Он ведь не Завитушка, как такое возможно?! — Эй, эй, что с тобой, у тебя горло сперло, — рука Зоро заботливо убирает волосы с лица. Губы касаются кончика носа, не справляются с соблазном, соскальзывают на губы Санджи. Приходится приоткрыть рот и вдохнуть. Зоро целует легко, шепчет прямо в рот и снова целует. — Не хочу, чтобы ты мерз. Не хочу, чтобы ты болел. Доктор сказал, тебе нужно тепло. Там будет очень тепло. — Зоро, — прошептал Санджи, подаваясь вперед в поцелуи. Он повернулся на бок к мечнику, и его руки несмело нырнули на его плечи, чтобы обнять. Зоро не откинул их с брезгливостью — позволил, и Санджи опять крамольно подумал: неужели правда? И Зоро правда жаждет целовать именно его? Ответом на вопрос были руки, также обвившие его спину. Шел тридцать второй по счету поцелуй. Санджи думал, что обещанных девяносто четырех от Франа хватит на всю жизнь, но Зоро за вечер легко потратил треть от «невероятно много». Неужели — правда? — Я помню, Джерма в твоем мире летала, — прошептал Зоро. — Я подумал, что ведь нужно совсем немного этого левита, чтобы сделать летающую корзину для Шипучки, чтобы ее не укачивало. И тогда ты сможешь взять ее с собой, если мы захотим куда-нибудь поплыть вместе.       Неужели — правда? Все внутри Санджи звенело и развинчивалось, потому что все его естество не могло поверить, чтобы Зоро правда желал «ебаную Джерму». Но поцелуи, они ведь не врут! И что если правда?! — Ох, прости, прости, — губы Зоро коснулись опять теплой капельки крови. Санджи поверил в невероятное, и в который раз из носа полило от переизбытка эмоций. Зоро слизал кровь, не давая Санджи увернуться и стереть ее рукой. Еще один расшатывающий все внутри Санджи жест. — Я не должен так тебя волновать, Злюка. Просто я так счастлив, что ты согласился. Как так может быть, что все это — правда?       Санджи лежал, боясь шелохнуться, следил, как становится ровнее дыхание дремавшего Зоро. Тот по прежнему обнимал его — даже во сне, сердцебиение становилось медленней. В темноте рука Зоро сползла чуть ниже с щеки на шею, легла около плеча, и неосознанно большой палец Зоро стал выводить в полной темноте шестерку — точно по контуру татуировки. В полудреме, совершенно себя не осознавая, он ласкал ненавистную, зацелованную метку Джермы.       Санджи сжался весь внутри перед тем, как подумать крамольную мысль: все это — правда.       Он дождался, пока Зоро окончательно заснет в кромешной темноте, а потом повернул голову и коснулся лежащей у него на плече руки губами. Счастье разлилось по всему телу. Чем Санджи заслужил все это? Неужели счастье, как и жестокость и обиды, всегда высыпаются на людей незаслуженно и внезапно? Санджи впервые мог сказать, что счастлив не надеждой на будущее, а здесь и сейчас. — Пуру-пуру-пуру-пуру.       В седельной сумке, что висела на боку одиноко бродящей по пляжу обиженной лошади, раздался звонок ден-ден-муши. Зоро переложил муши от Робин из-за харамаки, когда пересаживался на горе на новую лошадь.       Море с шумом лизало берег, лошадь бродила далеко, и конечно нельзя было расслышать этого слабого звонка. Но у Санджи был улучшенный Джермой слух.