Сломанные вещи🥀

      Зоро проснулся от того, что его ласково трепали за ногу. Потому проснулся от испуга — кто может так ласково? Если это опять пролезшая в его покои Шипучка, ведущая с ним войну за права на Злюку, то она бы укусила. Ласково могла сделать только Козетта, а поскольку Злюка лежал у него под боком, то Козетта их раскрыла! А если Козетта их раскрыла, то Злюка полезет под кровать, и надо успеть его перехватить.       Он озадаченно проморгался, потому что из его ноги росла рука. Та качнулась в воздухе, показала пальцем на дверь и растаяла в легких лепестках. Робин!       Зоро испуганно обернулся на Злюку: тот хмурил брови, обнимал подушку, скрипя зубами во сне. Недавно его кошмары опять усилились, и Зоро с тревогой протянул руку, погладить его по волосам. И отдернул. Если он проснется, то придется рассказать ему о Робин, а сначала Зоро должен сам узнать, какого черта она принесла в этот раз. Если очередного Санджи, Зоро выставит их и вернется к спящему Злюке, не пугая того.       Зоро накинул на себя кимоно, укрыл потеплее обнаженного Злюку и вышел из королевских покоев. Была ночь ближе к утру, но рассвет несмотря на весну еще не виднелся, холода и зима в Норт-Блю держатся до последнего. В коридоре никого не оказалось, мелькнуло только что-то у лестницы вниз. Следуя за цветочными указаниями, Зоро прошел по ступеням в главный зал, поднялся на второй ярус, откуда можно было выйти в оранжерею.       Робин была там, с любопытством рассматривала уже восстановленный каркас. Одну стену успели остеклить, Зоро очень торопил рабочих к первым теплым дням, чтобы Злюка мог засадить там все кустами роз в сезон посадки.       Козетта поначалу удивилась явившемуся в замок Гарту с иноземным архитектором, но Зоро сказал, что раз уж они приглашают всяких там послов, то нужно чтобы и замок выглядел не как руины былого величия. Ну, про былое величие Злюка сказал, тут надо быть честным. Главное, что Козетту такой ответ успокоил и даже обрадовал. Она сказала, что хочет посадить собственную грядку приправы, вот только у нее совсем не зеленые пальцы, все живое под ее руками чахнет. Злюка тут же пообещал, что устроит целую клумбу приправ.       Зоро представлял себе будущую оранжерею усаженной ровно наполовину кустами в память о матери Злюки, а вторую — петрушкой для его обожаемой Козетты. Впрочем, если там не будет ветра и опасности улететь с обрыва, пусть Злюка делает, что пожелает. — Мечник-сан, — загадочно улыбнулась Робин, — Джерма меняется на глазах, — Робин прошла несколько шагов и становилась около надгробия матери Злюки. — Ты же не на Ковчеге? — быстро спросил Зоро. – Я потоплю его, если ты подведешь Ковчег к берегу, я же говорил! — О, нет, — опять загадочное покачивание головой. – Я помню вашу просьбу, мечник-сан. Я прибыла тайно на одном из торговых кораблей. Хотела послушать, что говорят за спиной о Джерме и короле. — Подслушивала, не думают ли все, что власть опять захватили Винсмоуки, раз мы опять торгуем техническими штуками, — Зоро недовольно сложил руки на груди, он все еще не знал, зачем Робин здесь. Вряд ли просто заскочила попить чаю по дороге. — Может быть, — опять неопределенный ответ. — И Злюке тоже не показывайся, он решит, что ты опять хочешь засунуть его в сундук. У него кошмары будут. Доктор сказал, что успокоительные от таких срывов плохо помогают. — Ох, вот даже как, — наклонила голову Робин, но ничего не ответила на его приказы. Видимо, Зоро и правда привык быть королем, раз раздавал неподвластной ему Робин приказы, с кем ей дозволено общаться.       Но она решила пропустить это мимо ушей, потому что уже виделась с Санджи. Она была в порту уже несколько дней — разведывала, как дела в Джерме с Винсмоуком при дворе, чтобы оценить все беспристрастно. И прекрасно понимала, что причина участившихся кошмаров — тоже она и их недавний разговор, и носила в себе эту маленькую боль.       Она подстерегла его ранним утром, заранее выследив распорядок дня жителей замка. Санджи приходил чуть раньше Козетты, чтобы у них было время поболтать вдвоем. Но в этот раз за большим кухонным столом сидела и ждала его с книгой Робин.       Санджи замер в дверях, было видно, что он побледнел, но старается ничем не выдать своего испуга. Занесенная нога непроизвольно дернулась назад, но он быстро взял над собой контроль и буквально заставил, Робин видела, себя шагнуть внутрь и не показать страха.       Дверь он оставил широко открытой, якобы из забывчивости, но ни он, ни Робин не заблуждались — это был путь отхода. Робин с грустью осознала: он боится ее, а ведь раньше доверял. Она совершила ошибку. — Насколько я могу судить, вы еще не выпили утренней чашки чая. Могу я вам его предложить? — он был элегантен. Спокойная речь, аристократическая осанка и вежливый наклон головы, он надел на себя маску принца Джермы, и каждая вежливая отстраненная поза маленькой иголочкой ранила Робин. — Буду благодарна, нечасто я пью чай на королевских кухнях, — кивнула она, следя за каждым движением. Он ставил чайник и доставал чашки, не поворачиваясь ни разу к ней полностью спиной, она всегда оставалась в поле его зрения. — Боюсь, вам придется пока довольствоваться беседой со мной, остальные наверняка еще спят, включая Зоро. Или вы… вы не одна? — светски продолжил он. Когда он ставил чашку на дорогое бирюзовое блюдце, они звенели — его руки тряслись от нервной дрожи. Санджи повысил голос, чтобы скрыть звон. Робин с болью прикрыла глаза. — Я прибыла с попутным кораблем. Одна. Санджи я… я понимаю, что поступила слишком необдуманно. Но речь шла о сохранении вашей жизни, мир просто убивал вас. — Не стоит, госпожа Робин, — мягко перебил ее Санджи. — Между нами нет никаких недоговорок. Вы действовали так, потому что об этом попросил Зоро. Вы не могли меня отпустить, потому что Зоро слишком важен для вас. Хорошо, что у Зоро такие надежные накама, мне было бы глупо обижаться, что они на его стороне. — И все же, я невольно ранила… — А вы думаете, что можете выбирать между двумя людьми и никого не ранить? Правда? Из всех именно вас я меньше всего подозревал в такой наивности, — он с поклоном подал ей чай. — Прошу прощения за неловкость, мою руку все еще отлаживают. Робин благодарно кивнула и взяла чашку, у чая был не такой уютный богатый вкус, как умел заваривать Завитушка с корабля. Маленькая новая нотка в симфонию отличий. — Вы правы, — бессильно кивнула она. — Я была на стороне Зоро, а не на вашей. — Я надеюсь, вы пришли не чтобы извиняться. Потому что это не требует извинений. Ваша преданность делает вам честь.       Он стоял с чашкой в руках, не занимал места за столом. Между Санджи и открытой дверью — прямая без препятствий из мебели. Со стойки с хлебными ножами пропал один нож. Он был готов, что она нападет и засунет его опять в сундук, подменит на более идеального Санджи, чтобы он с утра сразу напек всем булочек. Но он был готов сопротивляться до последнего.       Он больше не верил ей, принц Джермы, заключивший с ней некогда честный контракт. — Я пришла не затем, чтобы заменить вас на другого Санджи, — вздохнула Робин. — Я знаю, — но по тому, как слегка с облегчением он выдохнул, он все же боялся именно этой причины ее возвращения. — Я пришла спросить о ваших планах на жизнь, — опять напряжение в осанке. Поднесенная было ко рту чашка остановилась. Он услужливо кивнул, вернул ее на блюдце. Уютный утренний разговор между старыми знакомыми. — Что же, это ваше право. Я же Санджи из Винсмоуков. Некоторое время я должен уделить Джерме. Было бы бессовестно открыть торговлю левитом и тут же покинуть Зоро разбираться со всем этим безумием самому. Моя вина, что я хотел Джерме моментального процветания и открыл ящик Пандоры. Теперь важно выставить границы и показать другим странам, что мы даем столько левита, сколько посчитаем нужным, а не сколько они требуют. О, а они будут пытаться проверять выставленные рамки на прочность. — Санджи, я спрашивала о вас, — напомнила Робин и сразу заметила, как он свел брови, но тут же одернул себя и спрятал все эмоции. — Дела удерживают меня здесь. Но нельзя злоупотреблять гостеприимством, все еще живой Винсмоук опасен в первую очередь для солдат. Горожане будут опасаться их, если будут знать, что те в любой момент поднимут оружие против них по приказу беспрекословного повелителя. — Но как же Зоро? — удивилась Робин. — Вы оставите его здесь?       Санджи повернул голову в бок, явно не желая говорить о личном, боясь обнажить свои истинные слабости и так стать еще более уязвимым перед женщиной, отправившей его в сундук как не нужную уже игрушку. — Зоро нужен Джерме. Я имею в виду сегодняшний, очнувшийся Зоро, обращающий внимание на то, что творится вокруг. Так что примерно через год, если вы снова найдете подходящего Санджи, либо тот примет извинения…       Дзеньк. Робин резко поставила чайную пару на стол и внимательно посмотрела в глаза этому Санджи. Они отличались от всех тех взглядов, которыми ее одаривали голубоглазые Завитушки. Впервые Робин поймала себя на мысли, что хочет отвести взгляд, но, конечно же, не отвела. — Зоро чуть с ума не сошел, когда думал, что потерял вас. Вот почему мне пришлось задержать вас. Потому что я никогда не слышала в голосе Зоро такого страха. У него был выбор, и он выбрал вас, Санджи. А теперь вы говорите, что оставите его так легко через год? — Год назад я искал весомые причины, чтобы уговорить его не убивать меня. Теперь он хочет, чтобы я остался. Не опасно ли мне жить подле такого изменчивого могущественного правителя? — цинично усмехнулся только губами Санджи, глаза его не смеялись. Робин видела в них боль и никак не могла разгадать ее. Санджи был закрыт, отказывался говорить с ней откровенно. — Только не говорите, что он принудил вас. Неужели я ошиблась, и ваше желание сбежать было желанием спастись от Зоро?! — тут Робин по настоящему испугалась. — Что? О, нет, в противном случае я бы давно его отравил, — он лишь бровь приподнял, стараясь выглядеть как можно более холодным, расчетливым Третьим Принцем Джермы, которого нельзя ранить. — Просто я думаю, что мне не по карману стать последним из всех нас, кто поймет, что Зоро совершил ошибку второпях. Лучше мне быть первым, кто это уже знает. Так по крайней мере в следующей партии за мной будет первый ход. — Санджи, все не так… — она поднялась было и остановилась, так и не шагнув к нему. Он отвел назад плечи, было видно, как мысленно оценил расстояние до двери. Когда-то он согласился ей помочь и спасти людей Джермы от голода. Теперь он боялся оставаться с ней в закрытой комнате. Она смиренно вздохнула: — Санджи, где бы вы хотели остаться? — «Где бы я хотел остаться, если бы у меня был выбор». Вот как должен звучать этот вопрос, не так ли? Но разве мне в действительности по карману этот вопрос?       Она все же двинулась к нему. Видела, как он прижал к шкафу лопатки, как поднял выше чашку, якобы отгораживаясь от нее. Этот Санджи-из-Джермы не собирался говорить ей правды, потому что правда давала власть над ним. Ничего личного, просто политика. Знание, что для него ценно, позволит лишь более жестоко пытать его, вот что он думает. Но Робин уже была в порту, она приплыла на корабле, который вез в Джерму саженцы однолетних роз. Если бы он ни на что не надеялся, он бы заказал многолетние, чтобы те цвели у надгробия матери даже когда он исчезнет или будет убит как ненужный Санджи.       Она посмотрела на него сверху вниз — человека, жаждущего хотя бы надежды, но запрещавшего себе даже ее. Ему хотелось остаться, но ни одно ее увещевание сейчас не будет правдой в его ушах. Робин выступает не на его стороне.       Но ей так хотелось ему помочь. После сцены на Ковчеге у них с Завитушкой был долгий разговор, что это значит: «Санджи, который выжил в Джерме», и о чем тот ей точно никогда не расскажет. Потому она приняла трудное решение, к счастью, она уже привыкла не быть для всех хорошей. — Зоро выбрал вас. Я вынуждена была отправить другого Санджи в иной мир. Тот Санджи подходил под этот мир идеально, но Зоро сошел бы с ума, если бы что-то случилось именно с вами, Санджи, — она подошла почти вплотную, нависла немного с высоты своего роста и каблуков. — Вы знаете, что я люблю своих накама. Что я сделаю все для них. И что я на стороне Зоро.       Он вскинул на нее внимательный взгляд, в нем читалось облегчение, что она наконец перестала врать и притворяться и его другом тоже. Наконец у них все по-честному. — И если вы исчезнете из жизни Зоро, если вы покинете его, потому что посчитаете, что так будет лучше для Джермы, я найду вас. Не Зоро, его легко провести, у него нет агентурной связи по всему миру. Это сделаю я и приволоку, со всей аккуратностью, чтобы не поранить и не огорчить тем самым моего дорогого накама, обратно. Потому что у нашего мечник-сана, как вы могли заметить, в некоторых местах очень хрупкое сердце. — Хах, — он поднял взгляд и удобнее перехватил чашку. Вся враждебность и настороженность пропала, когда она выложила подчистую свои коварные планы на его счет. Даже что не поранит его исключительно из заботы о Зоро.        Санджи отпил из чашки, и казалось, уголок его рта слегка приподнялся в улыбке облегчения. — Что же, вы должны знать, что в прошлый раз я был абсолютно не готов. Но теперь, когда у меня есть время для маневра… это будет непременно очень занимательное противостояние. Жду этой гонки с нетерпением.       Он умудрился поклониться, будучи зажатым между Робин и шкафом. Он не мог ей доверять и считал противником. Но ведь есть не один способ показать ему, что место рядом с Зоро его и только его, она больше никогда не заменит его никем. Если он не принимает это от друга, то пусть примет как угрозу от врага. Робин тепло и непонятно для Санджи улыбнулась. — Могу я попросить еще чаю? — Как, ваш уже закончился? Как невероятно негостеприимно с моей стороны не уследить за этим! — он бросился к столу, когда Робин отступила на шаг. Принялся быстро сервировать еще пару, теперь уже не так напряженно наблюдая за каждым ее движением боковым зрением. Это уверило Робин, что она правильно поступила. — Сейчас придет Козетта, только потом Зоро. Но Козетта обожает накама короля…       Он все же упустил ее из виду, ослабив напряжение, и когда обернулся, то кухня была пуста, лишь опускался лепесток на стол возле изящной чайной пары.       К Зоро Робин пошла вторым спустя пару дней, лишь убедившись, что Санджи находится здесь по своей воле и будет счастлив. И огромная оранжерея на скале посреди холодного острова убедила ее в том, что Зоро больше не будет допускать ошибок в запале ненависти к Винсмоукам.       Хотя встреча не прошла для Санджи даром, вернув снова яркие кошмары о времени в сундуке и о том, как спускается с гор за ненужным больше Санджи Плевок. Просыпаться от ужаса и обнаруживать себя в объятиях Зоро было каждый раз заново познаваемым блаженством.        Санджи был в безопасности, и теперь следовало проверить Зоро. — Как вы поняли, мечник-сан, я вызвала вас, пока все спят, чтобы поговорить только с вами. И разговор будет о Санджи, — она внимательно осматривала его: всклокоченные волосы, накинутое небрежно на плечи кимоно. Недовольная поза. Он оставил без присмотра нечто ценное, и ему не терпелось вернуться. — Что про Злюку? — недоверчиво буркнул он. — Когда вы забрали Санджи из сундука, он был несколько… в нестабильном состоянии, не мог отвечать за свои действия. Ради его жизни мне пришлось уплыть и увезти второго Санджи, но теперь я пришла, чтобы убедиться. — В чем это убедиться? — еще более насторожился Зоро, еще чуть, и начнет рычать и показывать зубы. — Что он тут по своей воле. Неважно, кого полюбили вы, если этот человек не полюбил вас в ответ. — Злюка сам согласился остаться! — возмутился Зоро. — Конечно. Но если… — цокнула Робин, она сама видела взятый с собой на память деревянный бюст Зоро, он занимал больше всего места в походном рюкзаке беглеца. — Если этот Санджи скажет, что хочет свободы. Что хочет покинуть этот мир или просто покинуть вас и найти собственное счастье с кем-то новым… могу я быть уверена, что вы отпустите его, мечник-сан?       Зоро скривился от ее слов, как от прокисшего молока. — Конечно, — соврал Зоро.       Он никогда не позволит Злюке исчезнуть, он не сможет жить и не знать, что тот цел и здоров. И в глубине души Зоро еще боялся признаться себе, что никогда не позволит приблизиться к Злюке никому, кто смог бы очаровать и украсть его у Зоро. Он собирался завоевать все его сердце себе, конкуренты будут мешать. — Вот как, — Робин видела, что Зоро врет. Эти два Зоро и Санджи такая забавная пара, быть может, их связь протащила их друг к другу через тысячи миров, но сделала это беспощадно, связав им ноги и прицепив другой конец веревки к сбесившейся лошади. Что же, она просто проверит немного погодя, счастлив ли Санджи, и не нужна ли ему помощь. Она направилась на выход из оранжереи мимо стоявшего в упрямой позе Зоро. — Что же, тогда я спокойна. Ведь Санджи и мой накама, из какого бы мира он ни пришел, помните об этом, мечник-сан, — слегка угрожающе произнесла она, проходя мимо. — Да, да, я знаю, — он даже на сантиметр не подвинулся в проходе, предоставив ей обойти его. Он будет драться, если она вздумает забрать его Злюку. — Ах, да, скажи ребятам, чтобы на этот день рождения не приплывали. Злюка не хочет им пока показываться. Я сам к ним заплыву потом, чтобы повидаться, — бросил он через спину, не оборачиваясь. — Хорошо. Понимаю ваше желание посвятить этот день празднованию только вдвоем с Санджи, — промурлыкала она. И когда уши Зоро запылали красным и он закашлялся, добавила: — Вам стоит вернуться в сокровищницу, король, нести свою стражу. Ни один из тех кошмаров, что видит Санджи, не стоит досматривать до конца.       И рассыпалась в белых лепестках в проходе. — Что? Это не настоящая Робин?! — Зоро дернулся, сразу чуя неладное. — А где первая? Она говорила про… Злюка!       Он бросился по коридору, хватаясь за углы, чтобы вписаться в поворот. На лестнице он перескакивал по три ступени и помогал себе руками, как пес. Эта Робин лишь иллюзия! Настоящая Робин сейчас там, Злюка проснется и увидит рядом ее, без Зоро. Решит, что тот его оставил, отдал Робин и велел запереть в сундук.       Зоро уже не заботился о тишине, когда распахнул дверь в свою комнату и влетел внутрь. Он успел увидеть только исчезающие лепестки у изголовья разметавшегося Злюки. Тот вертелся в горячке кошмара по подушке, губы его кривились в беззвучном плаче, а на щеке виднелась настоящая слеза. Зоро бросился к нему.       В этот момент измученный кошмаром о том, что он не может распознать шагов снаружи, их так много, они запутанные — смешалось шарканье Плевка, тяжелая поступь сапог Зоро, Злюка ждал, кто же откроет крышку его темного сундука. И в самый последний момент все же разобрал эту какофонию шагов: сапоги Зоро удалялись по палубе в унисон с чьими-то ботинками с металлическими подбойками, а Плевок наоборот — давно стоял возле его сундука. Это он открывал крышку. В этот момент Санджи с криком ужаса вскочил в кровати и слету попал в объятия запыхавшегося Зоро. — Я тут, это просто сон, Злюка, я тут, — Зоро прижимал его к себе и гладил во волосам, стараясь как можно скорее вернуть тому ощущение реальности. Не стоило оставлять его наедине с кошмаром и вестись на провокации Робин. Холодный пот на груди Злюки смешался с горячим потом от безумного забега через замок. — Зо… Зоро? — Злюка пришел в себя не сразу. Смущенно осознал, что хватается за спину Зоро и пускает ему в плечо слезы и сопли. Он тут же оттолкнулся от него, садясь в кровати. — Ох, прости, я разбудил и напугал тебя. — Нет, нет, ты что, я уже не сплю, ты же видишь, я одет, — Зоро аккуратно взял его двумя пальцами за подбородок и свободной рукой вытер слезу с щеки. — Уже столько времени? — Злюка испугался, но в окне все еще висела предрассветная серая хмарь. Еще рано даже для побега в свою комнату из королевской. — Нет, я просто ходил проверить, много ли сделано в оранжерее, — Зоро мягко улыбнулся и поцеловал соленую от слезы щеку. — Посреди ночи? — Санджи по мнению Зоро очень по-детски потер глаза руками. — Забыл вчера перед сном заглянуть. Ты меня отвлек, — Зоро поцеловал теперь в лоб, пристально оглядывая в это время поверх головы Злюки комнату. Не мелькнет ли где часть тела Робин? Пусть не пугает ему тут Злюку! Ничего подозрительного не заметил и уложил поцелуем и ласковыми руками Злюку обратно в постель. — Спи. — Ох, мне стоит уже перейти к себе, — лениво сопротивлялся Злюка, поддаваясь нежности теплого одеяла, которым Зоро его опять накрыл. — Еще очень рано для подлых побегов нагишом.       Злюка хихикнул, вспоминая, как недавно Зоро с ночи спрятал его одежду, чтобы тот не сбежал. Но в мрачном предрассветном свете и отблесках камина Зоро все еще видел, что в его глазах недавно были слезы. Никто не может забрать у него Злюку. Он соврал Робин, даже сам не подозревал, насколько сильно соврал. Злюка здесь, в его постели, доверчивый и теплый, но этого было мало. Злюка должен быть его весь, всегда. Слова Робин, что Злюка может захотеть уйти, разожгли в Зоро казалось бы укрощенные желания и страсти, и он не мог больше сдерживать свою жадность. — Эй, — прошептал он, слегка отрывая губы ото лба Злюки. Заботливо погладил его по голове. — Я знаю, мы договорились, что сделаем это весной, когда сможем выбраться на тропические острова. Но я просто чокнусь вот так еще месяц или два, когда ты под этим одеялом голый. Злюка, давай немного опередим события и сделаем это сейчас? — Ох, — Санджи правда удивился. За месяц после их разговора в библиотеке Зоро ни разу не порывался нарушить их договоренности, вопреки очередным неловким соблазнениям от Злюки. И вдруг, сегодня, после самого пугающего за три месяца кошмара, когда им чуть не овладел Плевок? Санджи предложили стать еще ближе к Зоро, впустить его в себя. Разве он бы отказал? Потому он против воли покраснел, но кивнул под губами Зоро решительно. — Угу.