Сломанные вещи🥀

      Сейчас. Они должны сделать это сейчас, потому что Зоро просто не знал, как забрать Злюку еще больше себе. Потому что Злюку может увезти Робин, украсть пираты, налететь ветер и унести его, подняв в воздух. И потому надо его присвоить, утяжелить, прикрепить к себе. Потому Злюка должен принадлежать Зоро сейчас, а не потом через пару месяцев, как они планировали.       Да, раньше Зоро собирался сделать это иначе, быть лучшей версией себя, но он слишком хорошо знал, что такое терять, и просто физически не мог позволить оставлять хотя бы еще кусочек Злюки не своим, способным выпорхнуть из его рук. — А у тебя точно там никаких механизмов нет? — с подозрением уточнил он на всякий случай в десятый раз, потому что на обследование к Смеху для снятия всех сомнений Злюка отказался идти яростно и с такими цветистыми выражениями, что Зоро даже записать захотелось.       Но Зоро был рад, что не поддался первому порыву в библиотеке, когда Злюка сказал ему, что никакой опасности нет. Точнее сначала он сказал: — Ты чего? — когда Зоро издал вопль отчаяния. — Верно про тебя доктор Тонцо говорил, что у тебя суицидальное поведение! — изможденно выдал Зоро. — Доктор Тонцо говорил про меня такое?! — удивился Злюка, но быстро совладал с собой, припрятав подставу от доктора на потом, для личного к нему визита. Когда тот не будет ждать. — Причем тут это? У тебя что — гадюка вместо члена, раз ты считаешь занятие сексом опасным?! — Но мы занимаемся сексом! — Зоро ответил так громко, что Злюка дернулся и зажал ему рукой рот. — Не ори! — зашипел он. — Подумаешь, спросил такую мелочь. И я имел в виду по-настоящему! — А ты до этого в шутку кончал?! — так же громко пробубнил Зоро из-под руки Злюки, шуметь она ему не мешала. — Мы были голые в постели! Мы оба кончили, это разве не секс!       Брови Злюки слегка приподнялись, он явно взвешивал сказанное с новой точки зрения, но не удовлетворился ответом. Зашипел еще упрямее: — Я про проникновение! — Чеканулся?! Я не могу этого сделать! — промычал Зоро через ладонь. — Поче… — продолжил шипеть было Злюка и вдруг осекся. Побледнел, и голос его увял. — Ох. Хорошо. Прости.       Рука тут же покинула лицо Зоро, а весь какой-то скомканный и притихший Злюка сел обратно за стол с книгами, уставившись тупо в открытую, что лежала перед ним. — Мне не стоило заводить этот разговор. Низко навязываться и принуждать, — смиренно произнес он. — Не мог бы ты покинуть сейчас библиотеку, чтобы я теперь точно предался всласть суицидальным мыслям после столь неловкой беседы? — Какого черта, Злюка?!       У Зоро ум за разум шел. Он даже оперся руками о стол, чтобы голова не кружилась. Злюка воспринял это как попытку доминирования и распрямил плечи, сидя за столом. Вечный его аристократический жест, когда он скрывает свои слабости и переживания. Теперь Зоро было не провести. — Я хочу, чтобы ты остался. И чтобы тебе было хорошо. Но я не намерен вредить тебе ради прихоти. А если там что-то перемкнет, придется делать операцию, чтобы тебя починить, а доктор Тонцо говорит, что твой организм должен хотя бы год пережить без глубоких ран! — Что? — Злюка удивленно хлопнул глазами, даже страдать забыл. — Где перемкнет? — Я до сих пор себе простить не могу, что не прекратил сразу, как узнал. Что сделал это с тобой в ванной в таверне! Это была минутная слабость, а ты был на волоске! А если бы с тобой что-то случилось?! Я так рисковать не буду, ни за что! — Рисковать? — квакнул озадаченно Злюка, когда Зоро перевесился через стол и схватил его руку. Прижался губами к холодной ладошке испуганного Злюки, посмотрел очень внимательно и открыто в глаза. — Тебе что-то не нравится в постели? Я могу по-другому, больше. Или, если хочешь, ты можешь быть сверху… — он озабоченно вглядывался в Злюку. Ему так важен именно такой секс? — Прости, что не прекратил сразу, как ты мне сказал. Я ужасный человек. Но я клянусь тебе, я больше никогда… — Никогда? — повторил бледный Злюка. — И тебе не хочется?       Зоро еще раз нежно прижался губами к костяшкам Злюкиных пальцев. — Все и так хорошо. Больше, чем я мог желать. Но я не сделаю этого с тобой. И никому не позволю. — Еще и другим не позволишь! Да что ты за собака на сене! — последнее особо возмутило Санджи. Зоро может искренне просить его остаться и не хотеть с ним секса в память о Завитушке. Но чтобы и Санджи целибат в честь Завитушки носил? А может, весь остров в монахи сразу? Учитывая сжигающую жажду Санджи, чтобы кто-то сделал это именно с ним хотя бы раз ласково, как тогда в таверне, слышать подобное было до мучительного обидно и жестоко. — А ты что — с другими это сделаешь? — взгляд Зоро быстро стал жестким, он резко потянул на себя руку, которую только что проникновенно целовал.       Санджи хотелось иметь смелость любить Зоро, Санджи страстно хотелось его тепла, но вот в этот момент впервые после осознания того, что Зоро может быть не только угрозой, но и вызывать восхищение, ему реально захотелось Зоро зарезать. Он воинственно ответил на взгляд. — Будь последователен! Зачем ты жадничаешь то, что тебе не нужно! — У тебя что — уже есть любовник?! — Зоро уже почти перетягивал его через стол, игнорируя любые попытки зацепиться за край. — Что?! Нет! — Если сам себя не бережешь, я буду! Я разрублю того, кто посмеет даже задуматься о том, чтобы это с тобой сделать! — прорычал Зоро. Секунду подумал и добавил: — По многим причинам! — Отлично, буду трахаться с врагами государства и приговоренными к смертной казни! А еще с теми, кого ненавижу, пусть получают! — не менее яростно прорычал Санджи. Голова его тоже теперь кружилась от непривычных ощущений. Зоро был так нежен к нему, Зоро его целовал уже точно больше девяноста раз, столько, что запаса хватит на три жизни. И ссориться с Зоро из жадности получать еще больше было так странно, он чувствовал себя неблагодарной скотиной, но ему так хотелось получить все. Он хотел испытать как можно больше к моменту, когда всему придет конец. — Кого ненавидишь? Что за херня опять, Злюка? — вдруг без крика спокойно спросил Зоро. — Разве тебе наплевать, с кем спать? — Не наплевать, просто хотелось бы хоть раз по-человечески попробовать! — прорычал Санджи и тут же прикусил губу. Он только что раскрыл перед Зоро ужасную тайну, что никогда не занимался сексом по желанию. — В смысле… в новом мире… в смысле, я же тебе первым предложил… — залепетал он, но было поздно. Зоро уже воспользовался тем, что проволочил его через стол и прижал к себе оказавшегося не готовым Санджи. Он обнимал его и баюкал, словно Санджи нужно было утешение. То есть оно было Санджи нужно, но ему не нужно было, чтобы чертов Зоро об этом догадывался! Но руки короля-мечника были такие горячие и ласковые, и Санджи перестал сопротивляться, веки сами собой смиренно опускались. — Хорошо. Если ты хочешь, хорошо. Ты же знаешь, что я все для тебя… — обнимал и шептал в макушку Зоро. — Если это так важно, хорошо. Я сегодня же пошлю за Смехом. — Что?! — затрепыхался потерявший бдительность Санджи. Он что — позовет Смеха его выебать, как человека, которому доверяет?! А ведь совсем недавно он боялся, что доктор Тонцо начнет подозревать, что солдаты его трахают! — К черту Смеха! Тебе не жалко подневольного беднягу?! Я не стану! — Не дури, Злюка, кто-то же должен сделать осмотр, не отключатся ли твои механизмы в заднице, — удержал его Зоро. — Какие такие механизмы?! — Внутри. Которые можно повредить через задницу. Помнишь, ты мне сказал, когда в первый раз под кровать заныкался? Я там подушку теперь храню, чтобы тебе было мягче, когда ты опять туда полезешь, — Зоро не выпустил его из рук, только плотнее обнял. — Внутри?! — завопил Санджи, и на середине голос его оборвался. Он все вспомнил и принялся покрываться крапчатым румянцем стыда.       Зоро его не отвергал. Зоро не противен секс с ним. Зоро не хранит верность Завитушке. За Зоро нет ни единого греха.       Все это время Зоро был безумно заботлив. Ограничивал себя, чтобы не ранить его. Все это время Зоро желал его, но сдерживался!       Он затих, пытаясь справиться с первой волной стыда за свою глупую сцену, словно он капризный ребенок. Зоро продолжал обнимать, и теперь Санджи казалось, что он не заслуживает этих объятий не за то, кем он был, а уже по новой причине, за то, что бездарно натворил лично сам. — Не надо Смеха, — прогундосил он в плечо Зоро. — Я не могу позволить, чтобы ты поранился… — увещевал его Зоро. — Зоро, — он отделился от Зоро и оттолкнулся от его груди. Смотрел вниз, не решаясь поднять пристыженных глаз. — Не надо никакого Смеха. Я все выдумал про эти механизмы. — ЭА-А-А?! — Зоро второй раз издал ошарашенный крик, и, если бы это не была библиотека, принадлежавшая королю Джермы, их бы давно отсюда выставили за шум. — Какого….! В смысле — захрена ты это сделал?! — Ну, — хлюпнул носом Санджи и беспомощно развел руками. — Так уж вышло. Ты помнишь, тогда я был сверху, и ты силой заставил меня принять ту непривычную позу… Это мешало. Обычно я могу игнорировать все, что со мной происходит во время секса, но в том положении… так уж вышло… понимаешь, я не мог заставить себя ничего не чувствовать. Было немного странно и приятно… — Санджи буквально выдавливал из себя по фразе, сгорая от стыда. — И что в этом плохого, Злюка? Это же здорово, что тебе хорошо во время секса! — Зоро пытался заглядывать ему в лицо, но Санджи отворачивался, пряча его. Вокруг стола, на котором он все еще сидел, валялись уроненные книги. — Ну да. Просто, понимаешь, мне не хотелось испытывать это удовольствие. Кому захочется наслаждаться сексом, трахаясь ради выживания с человеком, который только и ищет повод тебя осудить и прикончить, — тихо признался Санджи. — Мне хотелось получать удовольствие с кем-то, кому бы было до меня дело. Чтобы у меня осталось хоть что-то свое. Это унизительно, получать удовольствие с кем-то, кто трахается даже не с тобой.       Рука, что до этого упрямо оставалась на его плече, сейчас покинула его. Зоро больше не касался его нигде, Санджи сглотнул, готовый принять чужую злость за обман. Но Зоро не ругался, не отчитывал его, было так тихо, как и должно быть в библиотеке. Нерешительно, Санджи все же заставил себя поднять голову.       Зоро стоял перед ним, с силой вдавливая сгибы запястий в глаза, словно пытаясь унять готовый вырваться крик. Он был как каменная статуя — ни звука, ни, кажется, даже дыхания. Вздымались почему-то вены на висках так, что видны были синие прожилки. — Зоро? — неуверенно позвал Санджи. — Извини, я не думал, что эта ложь так надолго затянется. Я думал, что скоро сбегу… — Дер-р-рь-мо! — процедил Зоро через сжатые челюсти. — Какое же дерьмо! Полное дерьмо!       Санджи неуютно завозился на столе, не зная, что ему делать. Зоро был зол на него. Свесил ноги, решив тихонько встать, но тут Зоро схватил его за плечо. И теперь нависал над ним, и взгляд нездорово блестел. — Я больше никогда так не сделаю, слышишь?! Никому не позволю больше так с тобой поступать! Злюка, прости меня. Я знаю, не так легко простить такое, но я был такой идиот… Я готов грызть саи катан, какой я идиот, что сам убил свои шансы на будущее с тобой! — в его глазах было столько боли. Санджи не желал, чтобы Зоро смотрел на него так, как смотрел на камень Завитушки раньше. — Что ты, Зоро, это же контракт. Тебе не в чем винить себя. Сколько раз говорить, не думай, что все решения принимал ты! Я тоже добивался своих целей.       Не помогало, Зоро осматривал его с такой болью, словно Санджи и правда был навсегда сломанной некогда красивой вещью, а теперь его уже не восстановить. И остается только с горечью сожалеть.       Внутри Санджи все взбунтовалось. Он все еще не разломан окончательно! Он хочет любви, касаний, нежности, а не причитаний над его черепками. Из черепков тоже пьют воду! — Никто не посмеет тронуть даже волос на твоей голове, — бормотал с болью Зоро. — Я не должен был…       Санджи протянул руки к лицу напряженно склонившегося Зоро. Теперь уже он ласково провел пальцами по его щеке, погладил большим пальцем шрам около глаза. — Зоро, все хорошо. Я не зол на тебя. Ты не совершил ничего непоправимого, — он говорил спокойным, таким же баюкающим тоном, каким увещевал Зоро его самого. Санджи не был уверен, что смотрящий на него с отчаянием Зоро сейчас воспринимает смысл слов. Тот был как доведенное до паники животное. — Посуди сам, Зоро, я все еще хочу секса, и я попросил о нем тебя. Значит, что у меня все нормально. Это были глупости, все плохое уже в прошлом. Все сложилось как нельзя лучше, Зоро. Подумай лучше о том, что все эти механизмы внутри меня — чушь и выдумка.       Он с тревогой всматривался в боль в лице Зоро. Он хотел бы снять ее, не просто облегчить, а убить навсегда. Но он не был так наивен, как Зоро, чувства нельзя разрубить мечом. Пальцы скользнули по трем золотым сережкам, те издали перезвон, как на струнах арфы. — Зоро, спасибо, что так нежен ко мне, — прошептал Санджи. — Вот единственное, что я помню.        Пальцы закопались в зеленых волосах. Его черед гладить по волосам и говорить, что все нормально. Что его не будут ненавидеть за прошлое, что бы он ни делал ради того, чтобы как-то выжить в холодной Джерме.       Людям никогда не требовалось прощение Санджи, и он был удивлен, что оказывается, полон им до краев, даже выпрашивать не нужно.       Он подался чуть вперед, насколько дотягивалась шея, потому что Зоро все еще держал его за плечи. И прошептал в лицо Зоро: — Все выдумка, а значит, мы можем заняться сексом. И я этого очень хочу. Ай!       А вот это очень подействовало, внутри Зоро как что-то щелкнуло, и он повалил Санджи на спину. Ноги удачно от испуга взлетели вверх, и Зоро встал промеж них, наваливаясь сверху всем телом. — Ты правда здоров? — навис Зоро над ним, выискивая признаки лукавства. — Ты цел? — В последние полгода такой целый, что даже скучно, — Санджи взъерошил зеленые волосы тем же полным умиления жестом, как это делал Зоро с ним. И улыбнулся прямо тому в лицо, не подозревая, как разрывает Зоро на части улыбка Злюки, когда он так открыто светится, не забывая ни на секунду всех ужасов мира. — О, Злюка, — Зоро наконец додумался его поцеловать, и Санджи отдался этому целиком, выгибаясь на столе под телом короля Джермы. Тот целовался горячо и рвано, словно успел потерять навеки и вновь обрести его, тоже запустил руки в его волосы. — Злюка, Злюка, никто не посмеет… больше никогда… — бормотал Зоро, прерываясь между поцелуями, — Никому не дозволено… — он дернул ворот рубашки, спускаясь от губ по челюсти к ключицам.       Санджи застонал, эмоциональная встряска сделала его тело еще чувствительнее. Он выгнулся, вбирая каждый поцелуй, как губка, а руки Зоро тут же скользнули под него, чтобы сжать крепче, почти до хруста ребер. Санджи нравилось, когда Зоро держит его так крепко — потому что из твердой хватки самого Ророноа Зоро невозможно ничего вырвать, и значит, вот этот момент у него не отнимут.       Зоро целовал его и гладил по выгнувшейся спине, рука путешествовала по телу, добираясь до ягодиц и сжимая их резко так, что Санджи слабо вскрикивал, но не мог вырваться из сильных рук. Зоро наваливался, упираясь сверху давно заметным стояком. Санджи только вжимался ближе, в этом порыве закинул ноги Зоро на поясницу, сам еще сильнее прижимая его член к себе. — Сейчас, — прошептал он хрипло на ухо Зоро, когда тот скользнул рукой Санджи под ремень, стремясь подразнить тоже набухший член. Санджи изогнулся, раскрываясь полностью на столе для книг, вот он — бери сколько и как пожелаешь. — Сделаем это сейчас, Зоро.       Уговаривать не приходилось, Зоро с согласным стоном, когда Санджи еще сильнее прижал к себе его пах, принялся беспорядочно срывать одежду с Санджи. Рванул туго застегнутую рубашку, что мешала целовать грудь, где вздумается, принялся трясущимися руками бороться с ремнем на брюках. Санджи изнемогал под ним в предвкушении. Не то чтобы он ждал, что не будет больно, но сам факт, что Зоро сделает это с ним, а не с Завитушкой, заставлял его в нетерпении выгибаться дугой, подаваясь всем телом навстречу Зоро. Давай же, возьми его, как это делают настоящие любовники.       Звякнула узнаваемо застежка на штанах Зоро. Обыденный звук, Санджи привык к нему, когда Зоро еще трахал его по контракту как Завитушку, тогда Зоро не оголялся целиком, только приспускал штаны с этим узнаваемым щелчком. Жалко, что он и сейчас будет одет, но они же уже были голыми в постели.       Зоро не переставал целовать его, и это было главное. Он никогда ни с кем не спал, чтобы его целовали. Зоро же не уставал покрывать каждый участок на коже, куда только дотянется, поцелуями, прервался лишь на секунду, чтобы выпрямиться и высвободить наконец давно налившийся, уставший от тесноты член из штанов.       И тут же вновь нагнулся, сам желая целовать Злюку и чувствовать под собой его рваное дыхание, когда войдет в него, и осекся. Злюка под ним изнывал от ожидания еще большей страсти, не мог отдышаться от вихря поцелуев, но одна его рука при этом крепко вцепилась в предплечье Зоро чуть пониже локтя. И это было так странно, потому что костяшки на ней побелели. Озадаченно уставившись на руку, Зоро слегка закатал рукав кимоно, обнажая глубокие красные лунки от ногтей с синими подтеками на своей коже. Злюка вцепился в него до мяса, а Зоро в порыве страсти даже не прочувствовал этого. Сам Злюка не замечал, словно его рука жила отдельной жизнью.       Зоро с подозрением посмотрел на иступленного Злюку, на хватку на руке и прижался голым членом к ягодицам Злюки, с которых только что приспустил брюки. — Ах, — рвано сообщил Злюка, его глаза были закрыты от удовольствия. А вот его пальцы тут же впились так сильно в руку Зоро, что у него в глазах потемнело. — Уй! — боль очень отрезвляла. И почему он раньше не замечал, в каком надрыве… Ах да, потому что запретил ебаной Джерме касаться себя во время секса.       С хмурым видом Зоро провел по телу Злюки свободной рукой: от бедер вдоль боков и до шеи — весь Злюка был напряжен, как натянутая, вот-вот лопнет с пронзительным звуком, струна.       Злюке не было страшно, он даже не замечал. Просто Злюка привык, что нужно потерпеть, и тело само сжалось в ожидании знакомой боли. Они ведь с прошлой весны не занимались сексом, но тело Злюки все еще в стрессе от того, что приближается.       Зоро решительно засунул все еще возбужденный член обратно в штаны, тоже игнорируя неприятное царапанье ткани. — Хэй, хэй, хэй, — зашептал он, вновь склоняясь над истомившимся Злюкой. И глаза у того вовсе не были закрыты от удовольствия, Злюка на самом деле крепко зажмурился — тело ждало и готовилось к тому, что его будут разрывать и насиловать. Но когда Зоро склонился опять над ним, тело снова послушно раскрылось для Зоро и его желаний. Зоро с нежностью прижался лбом ко лбу зажмурившегося Злюки. — Я вот что подумал, давай сделаем это потом. Эм, в смысле по-особенному. Точно, поплывем на летние острова, там на пляже, снимем шатер. Не на жестком столе, не в замке, где… где я делал это по контракту.       Зоро опять чуть не повелся на поводу у торопыги Злюки. Он же сам сказал, что теперь скорость отношений определяет он! А это означает, не трахает Злюку с наскока на шатком столе библиотеки. Ему нужно время, чтобы когда они все же решатся, Злюка не сжимался под ним в ужасе, сам того не подозревая.       Идея, ожидаемо, Злюку не вдохновила. Он приоткрыл один глаз и раздраженно посмотрел на Зоро. — Ты чего ломаешься, как святая дева?       Зоро аж слова потерял от неожиданности. Этот весь трясется внутри, как суслик, а ломака — Зоро. — Вот пиздец ты злюка, — только и смог проговорить он. — А у тебя член стирается как мел что ли, и ты его бережешь для особых случаев? — только подтвердил свое прозвище Злюка. Выглядел он обиженным и смущенным. — Эй! — Зоро склонился над ним, теперь вжимая его плечи в стол. — Я с самого начала сказал, что все будет в моем темпе! Ничего ты с этим не поделаешь, усек? Все просто, как дважды два. У меня яйца сводит, как я хочу с тобой потрахаться, если тебя это волнует. Но гораздо больше я хочу без истерики заняться любовью, когда у нас будут человеческие отношения! Не меньше пары месяцев!       Пышущий ядом Злюка вдруг вспыхнул и замямлил что-то, отвернув голову в сторону. Сразу перестал кусаться словами и язвить. Зоро на секунду задумался, а потом коварно улыбнулся. Он прошептал прямо на ухо смутившемуся Злюке: — Не надейся, что я тебя выебу на столе в библиотеке. О, Злюка, я займусь с тобой любовью на мягких подушках.       И неумолимый враг был повержен.