Сломанные вещи🥀

— Никаких больше ебучих приемов в этом году! Я свою норму выполнил! — пробормотал Зоро, хотя зима была в разгаре и год только начинался. — Не здесь, — пробормотал Санджи, когда рука Зоро поползла по его боку к бедрам. Сам он лежал у Зоро на коленях, перекинув ноги через подлокотники королевского трона. Для недавнего приема по вопросам левита пришлось открыть огромный тронный зал, и гулкие своды, высокий тяжелый трон на возвышении на удивление все еще пугали Санджи где-то в глубине сердца. — Ты же запер дверь, — пробормотал тискающий его Зоро. Кто же знал, что он только притворяется задремавшим на троне, а на самом деле выжидает, когда зал покинут все эти напыщенные франты, а потом просочится незаметно Злюка, явно наблюдавший за приемом из укромного местечка. — Не в этом дело! — зашипел Санджи. Просто это место было как будто из его родной Джермы. Никем не тронутое, даже этот ковер… сколько напряженных минут он стоял там у подножия трона отца, ожидая, что его прикажут схватить и вернуть в подземелье. Глаза горели от багрово-красного, словно пропитанного кровью, ворса ковра, как напряженно он в него пялился тогда. Все вокруг наводило на него неконтролируемую дрожь. — А в чем же? — Зоро чуть крепче притянул к себе разлегшегося поперек трона «противящегося» Санджи, чтобы неожиданно коснуться губами его лба. Эта его внезапная целомудренная нежность — она в топе списка запрещенных приемов! Санджи растекся в его объятиях, забывая о побеге. — Просто Козетта ждет нас на ужин. Она так волновалась, что ей тоже надо присутствовать на приеме как важной даме, что боялась опозориться с этикетом и ничего не ела. — Подумаешь! Вот я ел, что хотел, и плевать на этих, у которых лица как куриные жопы. Будут они мне еще указывать, как королю в собственном замке есть. Тем более я утром от пуза наелся этими гигантскими пельменями!       Санджи покраснел, отводя взгляд. Это была их с Зоро игра по никем не озвученным правилам. Каждое утро сбежавший таки из королевских объятий до рассвета любовник отправлялся на кухню, где готовил с королевой Козеттой завтрак. Той пришлось нанять приходящую прислугу для приготовления обедов и ужинов, чтобы успевать справляться с королевскими заботами, но завтраки отдавать не намеревалась. Она вышла замуж, и она будет, как давно мечтала, готовить завтраки своему мужу на большой и светлой кухне! И даже целое королевство не поколеблет ее решения.       Санджи подозревал, что готовка просто снимает с Козетты стресс, на кухне ты любишь и знаешь, что делать, и неверное решение грозит разве что сбежавшим с плиты молоком. Сам он использовал эти часы, чтобы болтать с Козеттой о государстве в непринужденной атмосфере, все же Матиас и Зоро не понимали всех политических сложностей. Обсуждать с ней тонкости дворцового этикета, которые могут ей потребоваться. А в обмен брать кулинарные уроки.       Он пока был все так же плох, если не на уровне шестилетки, то может вырос максимум до семилетки. Но не оставлял страстных попыток, и они взяли за правило: пусть из всего разнообразия, что выставляла Козетта на стол к завтраку, одно блюдо обязательно будет авторства Санджи. И они никому не будут говорить, что Санджи вообще готовил, чтобы Матиас не льстил Козетте и не выбирал специально ее блюда.       И они так и никому не говорили, но Зоро как-то удавалось выбирать именно Санджины блюда из пяти предложенных. Сам Санджи в такие моменты старался смотреть в тарелку и быть самой невозмутимостью, надеясь на не слишком явный румянец на щеках. Иногда ему было стыдно перед Зоро, что тот брал явно неудачное блюдо, лишая себя даже шанса попробовать шедевры Козетты, но молчал. Не хотел выдавать тайны, что он вообще пытается готовить. Слишком яркой была память о недостижимо вкусных угощениях Завитушки, он не был готов к открытой конкуренции.       Иногда Зоро не угадывал. Или просто выбирал что-то Козеттино, и тогда Санджи облегченно вздыхал — не придется переживать, что Зоро ест некачественную еду. Но на сердце все равно прилетала и садилась тяжелая мокрая птица вины и разочарования в себе, прогибая ветку настроения. В такие дни Зоро ловил его в коридоре — сразу после завтрака или до обеда — прижимал спиной в нишу и целовал, целовал, целовал, пока дождь внутри не заканчивалася, а птица не улетала.       Но они никогда не говорили о блюдах за завтраком. Как и в этот раз о неровных неуклюжих данго, не особо похорошевших с прошлой попытки Санджи. Сегодня утром Зоро умял их почти все.       Санджи вздохнул. Он был так влюблен. — Просто ты невоспитанное чудище, — погладил он по щеке Зоро. — Ну и во-вторых, ты непобедимый мечник Ророноа Зоро, ты имел пугающую власть и до того, как получил Джерму. А Козетта в их глазах просто бывшая кухарка, ей придется отвоевывать каждый грамм репутации в глазах высокородных ублюдков, как ты выражаешься. И она ее отвоюет, моя Козетта. Она была безупречна, я наблюдал.       Зоро ласка понравилась, а вот похвальбы в обход него нет. — Я хорошо провел эту встречу! Они зудели и зудели, а ты даже зевать запретил! — Зоро крепче приобнял Злюку за плечи, чтобы не вывернулся. Он не собирался отпускать свою жертву, пусть та и сопротивляется. Чаще всего Санджи это нравилось. Ему приходилось решать столько всего в Джерме, определяя ее внутреннюю и внешнюю политику на годы вперед. И когда Зоро не оставлял ему выбора кроме того, чтобы принадлежать ему, Санджи был благодарен. Зоро не позволял ему даже заглядываться в сторону принятия тяжелого, но верного решения покинуть короля-любовника ради спокойствия в стране. — Я заслужил награду, — мурлыкал плевавший на только что выплывших из зала сильных мира сего Король.       Пальцы Зоро уже забрались ему за ремень, ласково поглаживали выпирающую косточку таза. А отец и братья стояли у подножия трона, почти не прозрачные, совсем реальные, и смотрели тяжелыми презрительными взглядами, сколько ни пытайся игнорировать. — Зоро, нас будет слышно. Тут такие потолки, — захлопал он по плечу увлекшегося Зоро, а сам не мог отвести взгляда от молчаливых фантомов, пришедших из кошмаров прошлого. Как давно не смели они являться к нему, когда он в объятиях короля. Но это было особое место — место особой силы Джаджа, ломавшего жизнь Санджи как вздумается. — Я не сильно. Не до конца. Просто из головы весь прием не выходило, как на этом троне было бы удобно… — Ах… — Зоро всего же стянул с него брюки до бедер, принялся жадно гладить голые ягодицы. Зубы прикусили тонкую кожу шеи, он знал все слабые места своего Злюки. Уголок рта пристально наблюдавшего Ичиджи приподнялся.       «Королевская шлюха, — усмехнулся он. — Многого ты добился, когда избавился от нас? На той самой свободе, о которой мечтал? Сначала ебали на грязном матрасе в трюме, теперь у трона. Третий Принц».       Санджи прикрыл глаза, чтоб не видеть, не слушать. Здесь же Зоро, а они не настоящие. Но даже сквозь закрытые веки он ощущал тяжелый взгляд отца.       «Ошибка. Наложник Короля, убившего тех Винсмоуков, у которых хватило смелости сражаться. Выпустить тебя из подземелья было ошибкой».       «Он сидит на троне отца. Спит в его постели. И трахает тебя, как комнатную собачонку», — Рэйджу даже не смотрела на него, когда говорила это, она не любила некрасивые вещи.        Санджи наморщил лоб, призраки прошлого мешали, отвлекали от нежных рук. Он попытался прижаться ближе к Зоро, в надежде, что его горячее тело прогонит морок. Но Зоро как назло завозился на троне и отстранился от него, поднимаясь сам и усаживая неожиданно Санджи на его место.       «Подстилка варвара на троне».       Зоро загораживал их, стоящих и смотрящих на него холодно и презрительно, теперь нужно заставить голоса в голове замолчать. Но Зоро вдруг опустился, и Санджи увидел их из-за его плеча — все таких же с высоко поднятыми подбородками, презирающими сам факт его существования. Оценивающими его как ошибку, и никак иначе. — Расслабься, Злюка, позволь мне, — у Зоро от желания всегда такой хриплый голос. — Зоро, что ты… ах!       Зоро склонился между его ног, сразу обжигая горячим ртом член. Санджи и не заметил, как так вышло, что он сидит на отцовском троне со спущенными штанами, а Зоро на коленях перед ним на первой ступеньке под троном и отсасывает ему.       Они все еще смотрели на него, когда он застонал. Ничего не мог с собой поделать, они пронизывали его взглядом, полным сожаления, что он вообще существует, но он не мог сдержать стонов наслаждения.       Король Джермы с рвением отсасывал ему, стоя на коленях перед троном, на котором он восседал. Санджи взглянул на подножие трона сквозь ресницы — пугающий силуэт отца словно поблек, очертания стали не такими резкими. — Расслабься, Злюка, — четко сказал Зоро, не вынимая члена изо рта. Санджи очнулся, чувствуя, как по каменному напряжены его мышцы. Выдохнул и положил на макушку Зоро руку — успокаивающая мягкая зелень.       Кошмары прошлого притихли, замылились, роскошные королевские мундиры перестали блестеть пуговицами. И он смотрел на них с легким превосходством через полуприкрытые глаза. Зоро совсем не стоит знать, что демоны все еще следуют за Санджи по пятам, что страхи материализуются, и ему страшно спать одному, когда Зоро уезжает. Это не его борьба. — Ах, ах, ах, — язык Зоро творил чудеса, добывая из горла Санджи все новые и новые стоны, но кончить тот так и не мог. Не когда они смотрят на него холодными глазами.       «Ошибка, — вдруг осклабился Ниджи, снова ухватываясь за реальность и становясь ярче. — Стоило один раз выебать при тебе дохлую Козетту, как стал импотентом». Санджи втянул голову в плечи, как ни старался не замечать их. Нужно просто пойти в спальню, там у него все получается. Там не следят за ним с отвращением холодные глаза отца. — Злюка, иди сюда, — поднял голову вдруг Зоро. — Ты замерз? Прижмись ко мне. Я… — он приподнялся, чтобы подтянуть ближе к краю трона Санджи со спущенными штанами. — Хочу тебя. Терпел этих ублюдков с одной мыслью, что когда они выйдут, ты зайдешь. Иди ко мне. Сейчас.       Санджи прижался к нему, ища тепла тела, надеясь, что живой Зоро как всегда, даже здесь, где власть все еще у Джаджа, прогонит мертвых. Зоро выпростал свой член, обнял Санджи широко и крепко, слегка наклоняя назад. Привстал на коленях, чтобы удобнее вставить, и прижал Санджи к себе, насаживая на член.       «Дырка», — выплюнул молчащий все время Йонджи, наблюдая, как двигается зад все еще стоящего перед троном на коленях Зоро.       «Дырка дослужилась до позиции королевской дырки», — обрадовался идее брата Ичиджи.       Санджи не выдержал. Вцепился в кимоно на спине Зоро, сжал вокруг его торса ноги. — Зоро, — с надрывом прошептал он. Прогони их. Стань более реальным, чем они. Конечно, он не мог этого сказать вслух. — Что такое, Злюка? Что ты? — зашептал Зоро, прижимаясь губами к его уху. — Ты расстроен? Кто-то посмел что-то сказать на приеме? Не думай об этом, к черту их. Я разрублю их. Я люблю тебя, Злюка, — горячие слова забирались сразу в ухо, смешивали свой жар с холодом в крови Санджи. Зоро мерно дышал, и не думая останавливаться. — Прижмись ко мне. Если что-то случится, я просто разрублю все что угодно ради тебя.       Они стояли все еще внизу, на багрово-красной ковровой дорожке. Правильные, достойные Винсмоуки. Смотрели на него, как на ошибку, как на подстилку короля, готовую на любое унижение ради выживания. И ничто не могло изменить их взглядов. Только они были мертвы, а он — жив. — Зоро, — он приоткрыл глаза, положил голову на плечо Зоро, чтобы наконец посмотреть на них правильно: с высоты своего положения на троне. — Да, прижмись ко мне, Злюка.       Он обвил руки вокруг шеи нового короля, убившего каждого из них. Поза была не совсем удобной, потому член Зоро не касался напрямую чувственной точки внутри, и мозг Санджи не затапливало полностью в наслаждении. И прошептал четко на ухо стоящему на коленях королю: — Еще один прием. Нам придется провести весенний бал, чтобы они приняли Козетту. Нужно будет пригласить королев. — Хорошо, — отрывисто выдохнул Зоро, хотя полчаса назад наотрез отказался от приемов этом году. Он двигался все быстрее, крепче сжимая Санджи в руках, чтобы тот не сполз глубже на сиденье, и чтобы входить в него с размаху до конца. — Хорошо, черт, Злюка. Если ты так говоришь, то хорошо.       Зоро сбивчиво дышал, овладевая его телом, а Санджи победно посмотрел вниз к изножию. Винсмоуки молчали, снова стали прозрачнее и расплывчатей. Лицо Санджи исказила нездоровая, высокомерная улыбка.       Вы все мертвы. А Санджи жив. И кто тут победитель? — И еще танцы. На балу будут танцы, и вы с Козеттой должны один раз станцевать, — страстно прошептал он на ухо Зоро, вдруг ощущая, что на самом деле сильно возбужден в руках своего любовника. Танцевать могла одна Козетта, но ему нужно было согласие Зоро. — Черт, ты просто злодей, Злюка, — простонал Зоро, его пальцы врезались в голую кожу ягодиц. Он был на грани оргазма. — Черт! Хорошо, как ты скажешь. Если тебе надо. О, Злюка! Зоро кончил с его именем на губах. Санджи почувствовал в себе привычную и приятную теплоту, он любил, когда Зоро кончает в него. Санджи и тысяча способов на секунду перестать ощущать холод внутри. Он блаженно улыбнулся.       Посмотрел вниз на всех Винсмоуков из-за плеча покоренного им короля. Отец все еще стоял там — уверенный в своей ошибке. Но вот братья и Рэйджу почти растворились, были лишь жалкими тенями старшего Винсмоука. Так сразу Джаджа было не изжить, но Санджи привык бороться.       «Вы все мертвы. И тот, кто убил вас, сейчас у моих ног. А что вы смогли сделать, чтобы спастись? Мертвые неудачники».       Он отвел от них взгляд, не стоящих больше его внимания. Онемевших от его оглушительной победы. — У тебя температура? Ты дрожишь? — с волнением положил ладонь ему на лоб Зоро. — Я отнесу тебя в постель и позову Тонцо. — Нет, — замотал он головой под ладонью и состроил просящий взгляд: — Давай просто посидим здесь, пока все гости не разъедутся из замка.       И позже, когда он снова лежал на руках сидящего на троне Зоро, и ноги его свешивались с подлокотника, задумчиво перебиравший пальцы на его механической руке Зоро сказал: — Жалко, что в твоем мире все Винсмоуки умерли. — Ха?! Почему? — Ну, тогда бы я мог убить ебаных ублюдков для тебя. Сам, — Зоро ответил так сосредоточенно и серьезно, что Санджи не успел сдержаться — громко прыснул ему прямо в лицо. — Аха-ха-ха-ха, Зоро, это самая кровожадная и одновременно романтичная вещь, что я в жизни слышал! — от хохота свело в животе, он дрыгал свесившимся с трона ногами. — Аха-ха-ха. — Санджи вытер из уголка глаза слезинку-смешинку, а потом взял Зоро за затылок, чтобы нагло принудить нагнуться к себе для поцелуя. — Спасибо.