Оставь одежду всяк сюда входящий.
Да что здесь происходит?! Это становится последней каплей. Задержав дыхание, я крепко зажмуриваюсь и открываю дверь, чтобы увидеть Люцифера и ещё с десяток дьяволиц в какой-нибудь омерзительной позе, но всё, что встречает меня в комнате — мрак и тишина. Прислушавшись, я понимаю, что все эти звуки доносятся из соседней комнаты, а потому облегчённо выдыхаю и плотно закрываю за собой дверь. Фокусировать зрение не приходится, ведь Люцифера я замечаю почти сразу — он сидит в кресле возле окна, подперев голову одной рукой, другой же держа какую-то книгу. По подрагивающим ресницам и приоткрытым губам я понимаю, что демон спит, а потому широкая улыбка мгновенно вырисовывается на моем раскрасневшемся от смущения лице. Что ж, что бы здесь ни творилось, Ад всё ещё на моей стороне. Стараясь как можно дольше сохранить в голове образ Лилит, я едва слышно подхожу к Люциферу. Взор падает на книгу в его руках, и глаза мгновенно расширяются в удивлении. Зачем ему христианская Библия? Может быть, это сон? Мой сон? В какой из Вселенных может быть такой исход: Люцифер уснул в кресле, читая Библию, в то время как буквально из каждой комнаты доносятся чьи-то стоны? Это безумие, настоящее безумие, и мне перестаёт льстить тот факт, что я — его часть. Потому что Люцифер не просто так читает Библию, он не просто так проигнорировал эту ночь вседозволенности и не просто так уснул в кресле. Он замышляет что-то ужасное и, боже мой, какое счастье, что у меня есть эта удивительная возможность — забраться к нему в голову. Не сводя с демона глаз, сажусь на колени рядом с креслом и тянусь рукой к его виску. Самая простая задача — не отводить взгляд от него, такого умиротворённого и безупречного, но такая одновременно непосильная, ведь в этот момент я должна думать о какой-то сумасшедшей дьяволице. Сохранить её образ в голове мне удавалось на протяжении всего пути в Ад, но сейчас, глядя на это лицо с лёгкой щетиной, густыми ресницами и гранатовыми губами... я теряю голову. Это пытка, пытка для меня, а не для Люцифера — каждый раз стараться держать себя в руках рядом с ним. Включать здравый смысл и холодный расчёт, скрывать дрожь в коленках и кончиках пальцев, быть обычной Непризнанной, а не шизофреничкой с манией преследования. Позор, Вики Уокер! Услышав стоны, первым делом помчала проверять — не из комнаты ли Люцифера они доносятся! И зачем, зачем тебе это? Встряхиваю головой, поджимая губы. Думай о Лилит, чёрт тебя дери, просто думай о Лилит. И о том, как он тебя уничтожил. Непроглядный мрак окутывает помещение не сразу. Мне приходится с величайшим трудом отпустить этот бешеный тремор и подступающую к горлу панику, чтобы в полной мере представить образ Лилит с картины перед глазами. Привычное ощущение горящей кожи Люцифера сбивает с толку, заставляет отвлечься, но после трех мысленных пощёчин и нескольких минут тишины темнота, наконец, поглощает нас. С нервным вздохом открываю глаза. Сердце так и норовит пробить грудную клетку своим стуком, когда я оглядываюсь по сторонам, чтобы узнать, где я нахожусь и что вообще происходит. — Долбаная копия! Не могу поверить, мать твою, это тоже копия! Внезапно прогремевший за моей спиной голос Люцифера заставляет меня судорожно обернуться. Мы по-прежнему находимся в его комнате — на этот раз я не заморочилась с местом, пустив все силы на визуализацию Лилит. Он не видит меня — этому я тоже поспособствовала, притаившись в тёмном углу и наблюдая за тем, как демон одну за другой вырывает страницы Библии. Но что он творит? Я этого не загадывала! Медленно прикрываю глаза, в последний раз представляя тот образ с картины, а затем опускаю взгляд на свои руки. Они определённо принадлежат не мне. Волосы становятся длиннее и принимают каштановый оттенок, а отражение в огромном зеркале напротив лукаво улыбается пораженной мне. Дело сделано. Пора выходить из тени. Что ж, явиться к нему в образе его бывшей подружки было не так уж и сложно. Почувствовав постороннее присутствие, Люци оборачивается. Библия выскальзывает из его рук, лицо вытягивается в изумлении. — Лилит?.. — почти хрипит он. Едва сдерживаю нервный смешок, подходя ближе к демону. — Приветик. Он не двигается, кажется, даже задержав дыхание. Его реакция — русская рулетка, и я изо всех сил сдерживаю нервозность, пытаясь примерить на себя образ обезумевшей дьяволицы, любимицы Сатаны и возлюбленной Дино. О, он, вероятно, убьет меня, когда обо всём узнает. Но ведь эта правда нужна и ему, верно? — Как ты здесь оказалась? — Люцифер понижает тон и делает шаг ко мне. Я не отступаю назад только ради того, чтобы не вызывать его подозрений. Но воздуха в этой комнате становится катастрофически мало, он всё ближе, а взгляд его горит едва сдерживаемой опасностью. Кажется, ещё немного — и он бросится мне на шею вовсе не с той целью, с которой я предполагала, так бесстыдно забираясь в его голову. Люци останавливается в полушаге от меня. — Как. Ты. Здесь. Оказалась, — сквозь зубы рычит он, скользя по моей дрожащей фигуре недоверчивым и ненавистным взглядом. Разряд тока пронзает всё моё тело. Я сглатываю недоумение и натягиваю на лицо лукавую улыбку. Всё явно пошло не по моему сценарию. — Я пришла к тебе, — дрожащим и, боже, спасибо, не своим голосом говорю я. — Ты не рад? Люцифер резко поднимает руку, вероятно, чтобы замахнуться, и я машинально отскакиваю назад. Пожар в его глазах вспыхивает неистовой силой, когда он преодолевает расстояние между нами, всем своим телом приколачивая меня к мраморной стене. Спина встречается с холодной поверхностью, и столкновение отдаётся резкой болью в пояснице, но всё это ничто по сравнению с горящим взглядом его алых глаз. Они говорят, нет, кричат о том, что этой встрече он точно не рад. Идиотка! Вики, ты просто идиотка! Он убьет тебя, он точно убьет тебя даже во сне! — Я? Рад? Ты рехнулась? — грубо подняв двумя пальцами за подбородок моё лицо, он с подозрением вглядывается в мои глаза. Горячее дыхание дьявола обжигает кожу, отдаваясь толпами мурашек по всему дрожащему в страхе телу. Я впервые боюсь его так. — Ты тварь. Жалкая тварь. Я не знаю, на что ты пошла и кому солгала, чтобы сюда попасть, но ты сейчас же вернёшься назад. Ты боишься меня, Лилит. Боишься так, как не боялась отца. И мы оба это знаем. — Я не боюсь тебя, — почти лгу я, обводя его исказившееся в отвращении лицо псевдовлюбленным взглядом. — Я вернулась ради тебя, Люцифер. Неужели ты этого не понимаешь? Не медля ни секунды, он резко хватает меня за шею. Сильная рука перекрывает ток кислорода, и я приоткрываю рот, чтобы сделать несколько бесполезных вздохов, а затем хватаю Люци за запястье, пытаясь оттолкнуть демона от себя. Но он слишком силен, я — ничтожество по сравнению с ним, и в глазах медленно начинает темнеть, когда Люцифер вдруг резко отдергивает свою руку от меня. — Вики? — какая-то неведомая сила отталкивает демона от меня. Он в считанные секунды оказывается на расстоянии в несколько ярдов — изумленный и побледневший. — Как это произошло? Где... где Лилит? Чёрт, чёрт, нет! В панике перевожу взгляд на зеркало, встречаясь со своим удивлённым взглядом, а потому спешу как можно скорее сбежать из его комнаты, громко хлопнув деревянной дверью. Кровь стучит в висках, когда я перехожу на бег, под нескончаемые стоны удаляясь всё дальше от его злосчастной комнаты. Всё происходит слишком быстро, и уже через пару мгновений я оказываюсь возле водоворота на Небеса. Кажется, я в дерьме.***
Как удивительно устроена наша память. Вся моя прошлая жизнь понемногу ускользает из прочных оков моего сознания, она больше не тревожит сердце болезненными воспоминаниями и не заставляет остановиться посреди пути со слезами на глазах, когда я вижу хоть что-то, отдалённо напоминающее мне мои годы на Земле. Однако есть вещь, которую я, вероятно, никогда не забуду. Я всегда избегала глупцов. Тех, кто игнорировал запреты, кто плевать хотел на правила и определённые устои, что помогали подобным людям держать себя в руках. Мне было до боли в скулах смешно наблюдать за тем, как кто-то наступает на те же грабли, не вынося для себя никаких уроков. Но оказавшись здесь, я осознала, что я ничем не лучше их. Почему осознание чего-то важного приходит только после того, как ты наворотил бед? Это был уже не мимолётный страх, а выработавшаяся фобия. Устроив эти пляски на запретах, я боялась, что однажды всё это закончится. Что мне придётся сложить оружие, прийти к Люциферу с белым флагом, позволив ему издеваться и дальше. Возможно, казалось мне, все эти похождения в его голову однажды раз и навсегда оттолкнут нас друг от друга, безжалостно разбросав по разным мирам. Чувство вседозволенности как остаток человечности подпитывали эту фобию. Более того, теперь я боялась попасться Люциферу на глаза, чтобы ненароком не заставить его вспомнить. Разумеется, вероятность была близка к нулю, но даже эти ничтожные десятые и тысячные не давали мне покоя. К тому же, моё очередное пришествие в его сознание не дало никаких результатов: я так и не поняла, какие чувства Люци испытывал к Лилит. Переплеталась ли эта ненависть с любовью или, может быть, он просто был обижен? В конце концов, эта дьяволица разбила сердце по меньшей мере троим. Конечно, он имел все права на то, чтобы злиться. Единственное, что мне удалось выяснить — мы оба были помешаны. Я жила идеей отомстить ему, а он явно шёл против Закона, пустив все силы на поиски чего-то важного с помощью Библии. Пугал не процесс, а результат: чего я добьюсь своей местью и что дадут ему его поиски? Мы шли ва-банк и рисковали всем, что у нас есть, чтобы добиться желаемого. И это нас объединяло. Кажется, даже урок Крылоборства с Люцифером не вымотал меня так, как эта жалкая попытка узнать правду. Я битый час лежала в постели, пытаясь восстановить свои силы, и благодарила Господа за то, что сегодня у нас не было никаких занятий. — Ты серьёзно собираешься проваляться так весь день? Лениво оборачиваюсь на голос Мими и выдавливаю дружелюбную улыбку. — Сегодня выходной, так что... да, я серьёзно собираюсь проваляться так весь день. — Странно, бессонная ночка была в Аду, а помятой выглядишь ты. Услышав это, я резко приподнимаюсь в постели и поднимаю на девушку ошеломленный взгляд. — О чём ты говоришь? — Ты не знала? — Мими ухмыляется. Она снова лежит вниз головой, а оттого её взгляд кажется ещё более игривым, пока она скользит им по моей пижаме. — Вчера что-то произошло на Земле, что-то страшное, и Сатане пришлось явиться смертным. Кто-то из демонов об этом пронюхал, так что весь факультет пустился в разгул. От того факта, что сам Сатана разгуливал среди смертных, не становится легче. Но теперь у меня на один вопрос меньше, а это не может не радовать. — Погоди, но как же высшие демоны, стражи? Как они могли это допустить? — Власть ничтожна, если она не подкреплена словом Сатаны. Он всегда на месте, и должно было произойти что-то и впрямь ужасное, чтобы Господин покинул трон. Едва я успеваю переварить эту пугающую информацию, как Мими в считанные секунды оказывается рядом, по-хозяйски усаживается на моих бёдрах и угрожающе склоняется над моим бледным лицом. — Но хватит о плохих новостях. Вставай, я хочу показать тебе кое-что. — Мими, пожалуйста... — Ничего не хочу слышать! Девушка спрыгивает с меня и хватает за руку, заставляя моё бездыханное тело подняться с кровати. Всё тело ломит от моих ночных похождений, а самое обидное по праву то, что я не могу спросить у неё о том, почему Люци так увлёкся христианской Библией. Нетрудно будет выстроить логическую цепочку и догадаться о том, что я ходила к Люциферу, учитывая наши «особенные отношения». Вся надежда вновь оживала перед глазами, принимая обличие Дино — единственного, кто способен ответить на мои вопросы. Но как он примет ту новость, что я заявилась к Люци в обличии его возлюбленной? Это убьет его, а затем он убьет меня. Тем не менее, в этой беспомощной схватке побеждает Мими. Она бросает в меня одно из платьев этого чудесным образом самопополняющегося гардероба и с поистине дьявольской ухмылкой наблюдает за тем, как с видом великой мученицы я пытаюсь натянуть его на себя. Белый шёлк приятно обволакивает тело, и девушка подходит ко мне сзади, пробегаясь своими наманикюренными пальчиками по моему позвоночнику. — Мими, что ты... — Стой смирно, красотка, я всего лишь помогаю застегнуть молнию, — она отодвигает мои тёмные волосы и целует мочку уха, заставляя меня вздрогнуть в неожиданности. Я в удивлении округляю глаза, а Мими хватает меня за руку и выводит из коридора, утаскивая куда-то в сторону главного крыла. — Но у нас ведь нет занятий! — кричу я, едва поспевая за её быстрым шагом. Она буквально летит и резко останавливается напротив высоких двойных дверей. Я задираю голову, чтобы оценить весь масштаб, а затем с недоумением перевожу взгляд на воодушевленную девушку. Мы проходили мимо этих дверей с десяток раз, но прежде никогда не заходили внутрь. — Что там? — Хочу показать тебе, как идёт подготовка. — Подготовка к чему? Двери сами открываются перед нами. С широкой улыбкой Мими обхватывает моё запястье и буквально затаскивает в огромный зал с высокими потолками и окнами в пол. Я замираю в восхищенном оцепенении: нет, здесь не просто роскошно, здесь собраны изыски всего мира. Словно попав в одну из картин Луиджи Премацци, я не могу оторвать глаз от сияющего мрамора, массивных люстр, фресок на потолках, лепнины, украшающей потолки, стены и огромную сцену. Мягкие пастельные тона в сочетании с золотыми линиями непременно притягивают взгляд, но всё моё внимание мгновенно переключается на не менее интересный объект в этом красивейшем зале. Люцифер. Он стоит спиной ко мне, вероятно, наблюдая за тем, как ангелы заняты подготовкой зала к Балу Распределения. Его спина напряжена, руки сложены на груди, и первый мой порыв сбежать отсюда как можно скорее вдруг прерывается радостным возгласом Мими: — Люци? Неожиданно! Это и заставляет демона обернуться. Он даже не смотрит на девушку, мгновенно впиваясь в меня задумчивым взглядом. Все события прошлой ночи вдруг оживают перед моими глазами: и эти дикие стоны, и Библия в его руках, и неоднозначная реакция Люцифера на появление Лилит, и собственный провал. Нет, успокаиваю я себя, он просто не сможет вспомнить. Это противоестественно, это невозможно, а Люци... он всегда смотрит на меня так. — Что вы здесь делаете? — грубо рявкает он. Размеренные шаги демона грубо отбиваются от белоснежного мрамора. Несколько ангелов кружатся возле сцены, подготавливая её к будущему событию, а неизменной шайки Люцифера, к огромному удивлению, нет рядом. Мими поправляет волосы, пихая меня в плечо. — Вики попросила меня показать ей зал. Правда, Вики? — девушка подмигивает мне, вероятно, заставляя солгать. Приоткрыв в удивлении рот, я хмурюсь, но всё же киваю. Люци закатывает глаза. Любимый жест. Самодовольный кретин. — Ты не пойдёшь на этот Бал, отличница, потому что на него иду я, — едко отвечает он. Беспощадная волна обиды вмиг сбивает меня с ног. Это он так решил? — Боишься, что я увижу твои танцы, Люцифер? — слова сами летят с моих уст. Мими тихо усмехается, а Люцифер сощуривается, подходя ближе. Смотреть в эти алые глаза — бросать вызов его памяти, но я всё же не нарушаю это равновесие, гордо вздёргивая подбородок и зеркаля его позу. Хватит бояться его, Вики Уокер. Стоит напомнить, кто растоптал твою жизнь и по-прежнему мнит себя... нет, точно не Богом. Вероятно, это было бы оскорблением для него. — Мне не доставляет никакого удовольствия видеть твоё смазливое лицо. — Знаешь, я хотела бы сказать тебе тоже самое. Это бал Непризнанных, и я имею полное право присутствовать там. Звонко расхохотавшись, Люцифер заставляет ангелов обернуться на него. Они не задерживают свой взгляд на сыне Сатаны, о чём-то перешёптываясь и выдавая свою обеспокоенность его нахождением здесь. Всеобъемлющая власть Люцифера и его последствия, дамы и господа. — У тебя здесь нет прав, — вдруг отвечает он, испепеляя меня недовольным взглядом. Красный — цвет опасности. Здесь все его оттенки: вдохновляющий рассвет, опьяняющее вино, безжалостное пламя и пугающая кровь. Красный восстаёт в его глазах, затапливая зрачки и кричит: «Проваливай отсюда, Уокер, не найдешь ты здесь спасения!». Но, честно? Красный — это ещё и страсть. Страсть к опасному, запретному. Не в моих силах её игнорировать. — Это ты решил? Он склоняет голову набок и ухмыляется. — Какая честь — решать что-то за тебя! Очнись уже. Ты здесь никто. Непризнанная. Просто вдумайся в это слово. Это уже слишком. Его слова — те самые копья, что он так безжалостно вонзал в меня вчера. А может быть, ещё острее и глубже, может быть, я способна погибнуть лишь от того, с каким презрением он смотрит на меня, с каким пренебрежением со мной говорит. Я не заслуживаю всего этого. Его дерьмовое отношение ко мне — патология, так быть не должно, наши Вселенные вообще не имели права на столкновение, так почему же он из раза в раз ранит меня? Нет, Вики, хватит задавать неправильные вопросы. Лучше пусти все силы на то, чтобы спросить саму себя: почему эти слова ранят меня? Почему мне не все равно? Он — дитя Сатаны, он наделён такой властью, о которой никто не мог и мечтать, так почему, почему я так зациклилась на идее ему отомстить? Наши пути обречены разойтись, хотя, если честно, они и не сходились. — Откуда же такая ненависть ко мне? — я все же не выдерживаю, практически шёпотом произнося эти слова. Чувство несправедливости неприятной горечью отзывается на языке: почему я, почему не Лора, не Ости, не Лилит? Он не ненавидит её, она разбила ему сердце. А меня ненавидит. — За что? Мими сжимает мою ладонь, наверняка призывая замолчать. Едва ли Люцифер успевает приоткрыть рот, когда весь этот необъятный зал заполняет настоящая ангельская мелодия. Мы втроём переводим взгляд на девушку, сидящую за арфой, и не успеваю я даже прислушаться к этой небесной музыке, когда Люци хватает меня за запястье, уводя в центр зала прямо под изумленный взгляд Мими. Все происходит как в тумане: его ладонь ложится на мою талию, другая хватает за руку, и вот мы уже кружимся в каком-то совершенно убийственном танце. Даже на ватных ногах, даже в полном оцепенении я ему подчиняюсь, сжимая одной рукой его ладонь, а другой плечо, не отрывая восхищенно-изумленного взгляда от его сосредоточенного лица. Я уверена — все смотрят только на нас, но мне плевать, плевать, на все плевать, пока я нахожусь во власти его рук, пока он смотрит на меня этим уничтожающим взглядом, и голова кружится, боже мой, как же кружится моя голова. — Люцифер, что ты делаешь? — шепчу я, всё ещё повинуясь его танцу и пытаясь разгадать каждую эмоцию, написанную на его лице. — Зачем это шоу? Он крепче сжимает мою талию, склоняясь надо мной с этой своей неизменной ухмылкой. Голова кружится ото всего, что происходит: от абсурдности и невероятности нашего положения, от страха, от благоговения, от аромата его парфюма, от близости его горячего во всех смыслах этого слова тела. — Замолчи, Непризнанная, просто дай мне понять это, — его тон становится ниже, в голос добавляется соблазнительная хрипотца, и он сжимает мои пальцы, так ненавязчиво и беззаботно двигаясь со мной в центре зала. Мелодия арфы приятно ласкает слух, действуя на меня подобно морфию, и даже в руках самого опасного демона я чувствую себя в безопасности. — Как же ты хреново танцуешь, отличница. — Что ты хочешь понять? Крепче сжав мою талию, он резко останавливается, отчего я буквально вписываюсь в его широкую грудь носом. Демон хватает меня за плечи, отстраняя от себя. — Ты везде, — сощурившись, шипит он. — Если бы я не знал тебя, не знал, что ты просто ничтожная неспособная Непризнанная, я бы решил, что ты вламываешься ко мне по ночам. Но, к сожалению, мне довелось узнать тебя ближе. Ты слишком поверхностная, чтобы сподобиться на такие изощренные поступки. И тогда остаётся вопрос: почему я как гребаный параноик чувствую твоё присутствие? Вероятно потому, что единственный параноик здесь — я. Сделав несколько прерывистых вздохов, я поднимаю на него неуверенный взгляд. Могильный холод уже отдаётся мелкой дрожью во всём теле, и я не ошиблась, назвав этот танец убийственным. Он словно подводил меня к собственной могиле, когда ещё секунда — и он толкнет меня в глубокую яму. Но прежде, чем я окончательно себя закопаю, я, наверное, все же успеваю выбраться, вовремя отразив от себя удар: — Может быть, ты влюбился в меня? Люцифер закатывает глаза, будто мой ответ его разочаровал. — Лечись, отличница, — рявкает демон и, наконец, отпускает меня, спеша как можно скорее покинуть зал. Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть ему вслед, но вместо широкой спины Люцифера натыкаюсь на удивлённый взгляд Мими. У меня нет ответа для неё. Единственное, что я знаю — мне нужен перерыв. Пошёл он к чёрту, этот Люцифер, как бы глупо это ни звучало, пошёл он к чёрту.