Дерзкий Энди

В назначенные субботу и воскресенье я поменялся сменами с Шоном и взял себе выходные, объяснив ему, что хочу затусить, но не сказал, с кем. Он, естественно, подумал, что с девчонкой, и легко пошел мне навстречу. Он был нормальный парень, хотя меня и разочаровало его такое неучтивое отношение к Энди. В субботу я пришел к Энди довольно рано с большим рюкзаком, в который миссис Хойт положила мне плед, свитера, термос с горячим чаем и большой контейнер с бутербродами. Со временем я заметил, что ей нравилось заботиться обо мне, видимо, сказывалось отсутствие собственных детей. Мне было приятно, хотя я относился к ее заботе чисто с потребительской точки зрения из-за того, как мистер Хойт гонял меня по ферме и в хвост и в гриву. Пришлось сказать, что это поход с классом недалеко от школы, посвященный урокам выживания, и они сразу же поверили мне. Бирсак вышел мне навстречу с таким же огромным рюкзаком на своем хрупком тельце и катил с собой велосипед. - Это тебе. – гордо заявил он, подкатив железного коня ко мне. - В смысле? - Это отцовский. Он все равно на нем не ездит и был совершенно не против одолжить его тебе. Он, конечно, не супер современный, но для поездки в лес сгодится. - Ого, ничего себе! А ты и впрямь всё продумал, я смотрю. – мне, конечно, было немного стыдно, что я побирался, как бомж, но в то же время было приятно, что Энди заботился обо мне и моем комфорте. Мы зашли в магазин, купили бухла и поехали в то самое место в лесу к водопаду. На великах весь этот путь оказался намного быстрее и веселее играть в «обгонялки» по пути. Вскоре мы уже разложили наше барахло на небольшой полянке недалеко от речки и принялись ставить палатку. Я умел, так как в Лос-Анджелесе мы не раз уходили далеко в степь, чтобы нажраться и покурить травки, и спали, соответственно, в палатках. А вот Энди вертел бечёвки и колья, явно не понимая, что к чему привязывать. Так что я забрал у него все это и отправил разжигать костер. Палатку я поставил быстро, она была совсем крохотной, и я стоял и смотрел на нее, в очередной раз представляя, как мы с Энди будем там вдвоем. От этой мысли было немного стрёмно, но и волнительно, и эти чувства начинали меня пугать. - Эй! – Бирсак пихнул меня в бок, возвращая в реальность. – Че ты пялишься на нее? Думаешь, как мы там вдвоем поместимся? Я смог лишь распахнуть варежку от удивления, услышав это, а он продолжил: - Не ссы, я не буйный, и спальники у нас разные, если уж тебя так пугает мысль ночевать с парнем. - Меня вовсе не пугает это. – неожиданно для самого себя уверенно заявил я. Вдруг Энди прижался ко мне и деланным зазывающим голосом спросил: - А может, наоборот, тебе только это и нравится? Поэтому ты так быстро согласился на эту авантюру? Он провел пальцем по моей скуле и хлопал глазами, глядя на меня. - Перестань поясничать, - я несильно отпихнул его и отошел, а он заржал. Шутник хуев, блядь. Но я тоже засмеялся. В Лос-Анджелесе основной темой для шуток среди моей компании была вся эта гейская хрень. Я так привык к этому, что сейчас, на минутку, мне показалось, что я дома, и на душе стало совсем тепло и спокойно. Мы развели костер, всё подготовили и, наконец, просто развалились на пледе, попивая Jack Daniels из горла и закусывая его нашими бутербродами. Чем больше мы пили, тем оживленнее становился разговор, и Энди начал потихоньку открываться мне. - Всё, о чем я мечтаю, Джей, это стать рок-звездой. Это единственное, чем я хочу заниматься в жизни. - И что ты делаешь для этого? - Всё, что необходимо. Я учусь играть на гитаре, я пишу песни, и я перепеваю свои любимые песни, записывая себя на видео, чтобы научиться быть таким же потрясающим фронтменом, как Пол Стенли* или Гленн Данциг*. - Хотел бы я на это посмотреть. – усмехнулся я. - Ну, у тебя будет такая возможность. Мы даже могли бы сыграть дуэтом, ты ведь тоже играешь на гитаре? А я буду петь. Эта идея показалась мне потрясающей. Энди вновь предложил мне заняться чем-то вместе, хотя мы оба понимали, что это лишь увлечение. Нам не играть в одной группе, так как слишком разные вкусы и стили, в которых мы хотели играть. Да и к тому же, у меня в L.А. осталась своя группа, а у Энди, как оказалось чуть позже, уже была своя. Он репетировал еще с какими-то тремя парнями раз в неделю, но вне группы они не общались. Я не мог этого понять. Разве не дружба и понимание друг друга являлись залогом успешной музыкальной карьеры? Они встречались как незнакомцы, играли песни и разбегались по своим делам. Это не выглядело, как общее дело. Это выглядело, как мечта Энди, а остальным просто нечем было заняться. И я озвучил ему свое мнение. - Знаешь, не всем повезло иметь преданных друзей с самого детства. – ответил на это Бирсак. - Я понимаю, но, если ты хочешь иметь успешную рок-группу, ты должен подружиться с ними и проводить свое время с ними, только так вы притретесь и сможете создавать свою музыку. А играть каверы – это не карьера, а просто развлечение. - А если они не хотят со мной дружить? - Значит, это не те музыканты, которые тебе нужны, ищи дальше и не трать на них свое время. – алкоголь уже ударил мне в голову, и, помолчав немного, я добавил. – Вообще странно, что кто-то не хочет с тобой дружить. - Да неужели? – Энди весь встрепенулся и подполз ближе ко мне. – Это что, комплимент? - Может быть. – подтвердил я, чувствуя волнение от его приближения. – Я сразу понял, что хочу с тобой дружить. - Звучит, как любовь с первого взгляда. Ты поосторожнее с такими заявлениями. - Почему это? - Я ведь могу и поверить. Я смотрел на его лицо, но я не мог понять, что было у него на уме. Он внимательно смотрел мне в глаза, но не предпринимал никаких действий. Не пытался дать еще каких-то объяснений или перевести всё в шутку, будто и так всё было ясно. Но мне было не ясно, во что он так боялся поверить. Я был искренним, но, казалось, будто я что-то упускал. Какой-то намёк со стороны Энди, который я не мог разгадать. А через минуту он уже отполз и сел лицом по направлению к водопаду. Солнце уже близилось к закату, и становилось прохладно. Я смотрел на его затылок, на черные пряди волос, что колыхались от потока ветра, и вдруг понял, что я хотел обнять его. Зачем? Хуй знает. Просто мне захотелось обнять его, почувствовать его тело в своих руках, просто показать ему, насколько он мне стал дорог. Как друг. Хотя, продолжая смотреть на его спину, я уже не был в этом так уверен. - Знаешь, что мне всегда было интересно? – вдруг спросил он, и я придвинулся ближе к нему, когда он вытянул руку и указал пальцем на водопад. – Мне интересно, что находится там, за потоком воды? Сначала я не совсем понял, что он имеет в виду, но потом догадался, что он говорит о том, что скрывалось за самим водопадом. - Не знаю, скала, наверное? – предположил я. - А вдруг там пещера или еще что? - Ну так давай посмотрим. – выпалил я. Просто мастер гениальных идей, блин. - В смысле? - Ну, сплаваем и посмотрим. - Ты спятил? Вода небось ледяная, да и на улице не месяц май… Он отнекивался, но было видно, что его заинтриговала эта идея. - Да, будет холодно, но мы туда и обратно, а потом согреемся у костра. Да и вискарь есть. - Может, лучше вернемся к этой идее, когда будет тепло? – продолжал он сомневаться. - Это в следующем году что ль? - Ну да. Летом тут очень тепло. - Меня не будет здесь в следующем году, Энди. Я отучусь этот год и вернусь в Лос-Анджелес. Бирсак замолчал. Не знаю, расстроили ли его мои слова, или еще что, но выглядел он грустным. Но через несколько минут, он глотнул виски и сказал: - А, хуй с ним, поплыли! Один раз живем. Мы разделись до трусов (слава Богу, я надел обычные черные боксеры, а не какую-то хрень) и побежали к заводи. - Так, в воду заходим быстро, без рассусоливания! – скомандовал я. - Есть, босс! – Энди приложил ладонь к голове, словно отдавая честь, и мы забежали в воду. Вода была не просто холодной, она была обжигающе ледяной. Как только я полностью окунулся, мне показалось, что мое сердце просто остановится. И стоило лишь на секунду замереть, как конечности тут же сковывало холодом. Поэтому мы плыли, торопясь изо всех сил и стараясь не замерзнуть. Подплыв максимально близко к бушующему потоку воды, мы остановились, и Энди улыбнулся. - Ты чокнутый. – сказал он и нырнул в водопад. Я нырнул вслед за ним, и вот мы оказались по ту сторону, которую так хотел увидеть Бирсак. Здесь не было какой-то тайной пещеры Бэтмена, как он, наверняка, надеялся, просто небольшое углубление в скале, поэтому поток воды не обрушивался нам на головы, а стал похож на некую ширму. За ним нас не было видно, да и нам сквозь него почти ничего не было видно. - Ты сам больной. Что ты надеялся увидеть здесь? – обратился я к нему. Я изо всех сил двигал руками и ногами, чтобы они не окоченели, а Энди просто смотрел на меня. - Я увидел достаточно. – сказал он. Далее я без понятия, как и почему произошло то, что произошло. Энди подплыл ко мне совсем близко, он ничего не говорил, просто смотрел мне в глаза, а я… Я не знаю, я смотрел на его губы, которые с каждой секундой оказывались все ближе ко мне, но я не отпрянул, не испугался, я позволил этому случиться. Энди поцеловал меня, и я ответил. Сейчас я не могу адекватно объяснить, почему это случилось, почему я не включил голову и логику и не увернулся. Но тогда… Тогда я чуть не потерял сознание. Как только его губы коснулись моих, мое сердце едва не выскочило из груди, легкие сжались, а желудок прилип к позвоночнику. Я целовал его и ощущал только одно – счастье. Мне было так приятно, и это было не так, что у меня тут же случился каменный стояк, и я захотел его трахнуть, это просто было приятно, будто это должно было случиться и именно с ним. Этот поцелуй продлился недолго, даже меньше минуты, но сейчас я с уверенностью могу заявить, что это был лучший поцелуй в моей жизни. Мы оба замерзли и поплыли обратно. На берегу мы закутались в плед и сели вплотную друг к другу максимально близко к костру. Оба стучали зубами и хлестали виски, чтобы согреться. - Эх, блин, жаль, что там не было пещеры. – вздохнул Энди. – Но все равно это стоило того. В этот момент я не понял, говорил ли он о поцелуе или о том, что утолил свое любопытство. Я не знал, что ответить. Я понимал, что лучше вести себя, как ни в чем не бывало, но это происшествие так шокировало меня, что я не мог собраться с мыслями. Но все же Энди разговорил меня, и через полчаса мы уже согрелись и болтали о музыке, уже пьяные и веселые, мы не стеснялись горланить песни и сидеть совсем близко друг к другу. Уже глубокой ночью дрова наши прогорели, и мы, закутавшись во всё, что только можно, заползли в палатку и затянулись в свои спальники. В палатке было, конечно, тесновато, но все же нам хватало места. Сначала Энди лег ко мне спиной, и я вновь пялился на его затылок, но через какое-то время, он повернулся. Глаза уже привыкли к темноте, и мы смотрели друг на друга, ничего не говоря. - Извини за то, что произошло за водопадом. – нарушил он наше молчание. - А разве я высказал какое-то недовольство? - Ну вдруг тебе было неприятно… - А похоже было, что мне неприятно? Энди усмехнулся: - Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос? - А ты? - Понятно. – он рассмеялся и уткнулся лбом мне в плечо. - Почему ты такой, Джорел? – прошептал он. - Какой? - Такой. – повторил Энди, но не стал объяснять, что именно он имел в виду. Через некоторое время он вновь повернулся на другой бок и лег ко мне спиной, хотя в процессе я почувствовал, как с помощью этого движения Энди прижался ко мне еще сильнее типа «случайно». Не знаю, откуда я взял смелость или наглость, но совсем тихонько я расстегнул молнию своего спальника и обнял Энди за грудную клетку и подтянул его к себе, накрыв своим пледом и одеялом. Мой нос зарылся в его черных волосах, и нам обоим наконец-то стало тепло. Совсем недавно я так хотел обнять его, и вот это произошло – я обнимал его, прижимал к себе и никуда не хотел отпускать, и я наслаждался этим моментом, пока сладостное небытие не поглотило меня. Конечно, подумать о том, в какой ситуации мы окажемся утром, мозгов не хватило ни у него, ни у меня. Я проснулся, по-прежнему обнимая Энди, а также упираясь своим утренним стояком ему в зад. Будучи все еще на грани между реальностью и сном, я крепче обнял его и потерся бедрами, чувствуя, как нарастает возбуждение. И хотя нас разделяли одежда и его спальник, мне все равно казалось, будто я прижимаюсь к его обнаженному телу, и мне даже мерещилось, что Энди постанывал. Потом я почувствовал, как он взял мою руку и опустил ее куда-то в район своей ширинки, где мои пальцы уже на автомате сжали через джинсы его возбужденный член. И вот тогда он действительно застонал, а я вернулся в реальность. Я отдернулся от него и вскочил, испуганно глядя вниз. Энди продолжал лежать с закрытыми глазами, лишь поджав колени к себе, и делал вид, что до сих пор не проснулся. Но я знал – он не спал. Невозможно было не проснуться от этого, и я чувствовал, какой у него самого стояк, с таким просто невозможно продолжать спать. Но, пару раз глубоко вздохнув, я решил, что так даже лучше. Так что, подыгрывая ему, я осторожно вылез из палатки, стараясь типа не разбудить его. Яркое полуденное солнце едва не выжгло мне глаза, но все же было приятно ощущать его тепло, хотя не могу сказать, что на улице было жарко. Я сел на бревно, стараясь успокоить свое тело, и задумался о том, что произошло вчера и сегодня. Больше всего я боялся, что это произойдет со мной. Но правильно говорят: то, чего боишься, с тобой обычно и происходит. Мне нравился Энди, и теперь уже далеко не как друг. Конечно, самым правильным решением было бы прекратить с ним общаться, с глаз долой, из сердца вон. А потом я вспомнил наш поцелуй. Такого я не чувствовал еще никогда и ни с кем, так почему я должен отказываться от этого? Ну нравится мне парень, и что теперь, обосраться? 21 век на дворе, как никак. Не знаю, как здесь, но в Лос-Анджелесе это было в порядке вещей. Не будем забывать про одного из моих хороших друзей Джеффри Стара, который и гей и трависти еще, и ничего, нормальный пацан. А также не будем забывать о том, что произошло между мной и Ароном прямо перед моим отъездом… На этой мысли я отвлекся, так как в палатке зашуршало, и из нее вылез Энди. Он от души потянулся, разведя руки в стороны, и спросил: - Привет! Как спалось? - Отлично. – ответил я и не соврал. – А тебе? - Супер. Не помню, когда в последний раз я так высыпался. Ты не замерз? Я не понимал, к чему был этот вопрос, ведь мы спали в обнимку, и он прекрасно знал, замерз я или нет. Но, видимо, он решил до упора играть в «ничего не помню, ничего не знаю, всё, как прежде». Окей, Бирсак, нет проблем, мне же проще. Перекусив остатками вчерашних сэндвичей, которые собрали для нас миссис Хойт и его мама, мы принялись собирать вещи. Утрамбовывая палатку на пару с ним, мы сидели совсем близко друг к другу и запихивали ее в мешок. Он смеялся, подначивая меня за мою медлительность, и жался ко мне, насколько это было возможно. Я и вправду медлил. Но лишь потому, что я безумно не хотел уходить отсюда. И каждый раз, заглядывая в лицо Энди, я понимал, что просто умираю от желания поцеловать его, зарыться руками в его волосы, прижать его к земле и… Не знаю, почему я не мог сделать этого, ведь ясно было, что он не против, да и инициатором тоже был он. Но я не мог. Я боялся, что это какая-то глупая шутка, или что он просто нажрался и сам не понимал, что делал. Я боялся, что, если я наклонюсь к нему, он отшутится в лучшем случае, а в худшем пошлет меня куда подальше и скажет, что я больной. Не знаю, откуда взялся этот страх. Даже если бы это и произошло, ну и что? Послал бы я его в ответ, никто бы не умер. Но я не мог. И я не столько боялся, что он пошлет меня, сколько того, что я потеряю контроль и просто утону в этом человеке. Спустя примерно полтора часа мы уже подъехали к дому Бирсаков, и я слез с велосипеда, чтобы вернуть его Энди. - Что ты делаешь? – спросил он меня. - Возвращаю его, поездка в лес закончилась. - Оставь себе, отец все равно не ездит на нем. – ответил он, заезжая к себе во двор. - Нет, Энди, – жестко ответил я. – Это слишком дорогой подарок. Спасибо тебе, но это через чур. - Это не подарок, - возразил черноволосый. – Считай, что это во временное пользование. – он немного помолчал и с некоторой раздраженностью добавил. – Ведь в следующем году тебя здесь не будет, так что это не надолго. Уверен, тебе не очень удобно зависеть от автобусов, ходящих раз в 3 часа. Это было правдой. Зависеть от автобусов было, мягко говоря, не очень удобно, особенно при наличии работы в городе. С одной стороны, мне было стыдно брать его велосипед, но, с другой, я заметил, как мой скорый отъезд ему не понравился. Поэтому, еще раз поблагодарив его, я запрыгнул на велосипед обратно и поехал домой. Вечером я долго не мог уснуть, вспоминая эти два дня. Мне было так весело и интересно с ним, что, когда это всё закончилось, я понял, что стал безумно скучать по Энди. Мы разъехались всего пару часов назад, а мне уже его не хватало. Я думал о том, что еще я хотел бы рассказать ему, о чем хотел бы спросить, что обсудить. Но не буду лукавить, чаще всего я вспоминал наш поцелуй. Мысли сами возвращались к этому моменту и к тому ощущению счастья, которое я тогда почувствовал. Конечно, я хотел это повторить, и я хотел большего, хотел прижаться к Энди, хотел целовать и ласкать не только его губы, но и всё остальное, хотел зарыться пальцами в его черные волосы, хотел… Я просто хотел его. Мое тело внезапно охватила волна возбуждения, сконцентрировавшись внизу живота, и я свернулся калачиком, стараясь прогнать это. Но чем больше я думал о нем, тем тверже становился мой предательский орган. И лишь ближе к утру мне удалось взять себя в руки и поспать оставшиеся пару часов с надеждой вскоре вновь увидеть Энди.