Дерзкий Энди

Но в понедельник Бирсак не явился в школу. Я был крайне расстроен этим фактом и целый день шатался по школе, все еще надеясь увидеть его, но тщетно. Так было и во вторник, и потом в среду. В четверг я сильно забеспокоился и пошел искать его одноклассников, чтобы спросить, что случилось. Я подошел к двум или трем ребятам, но, когда я спросил про Бирсака, они смотрели на меня, как на идиота, и не понимали, о ком я говорю. Это было просто невероятно. Просто полнейший игнор, ну что ж за суки-то такие? Я подошел к учителю, и сначала он тоже долго не мог понять, о ком речь, но потом сказал, что ничего не знает, но я смотрел на него и понимал, что он просто хотел от меня отвязаться и пойти в учительскую чаи гонять, или что они там пьют. И, естественно, мне ничего не оставалось, кроме как пойти к нему домой. Я понимал, что это может быть неуместно, ведь меня никто не звал, но я не мог больше мучиться догадками. После школы я пришел к его дому и постучал в дверь. Мне долго не открывали, и я постучал снова. И, наконец, замок зашуршал, и мне открыла дверь женщина со светлыми волосами и милой улыбкой. - Да? Чем могу помочь? – спросила она. - Здравствуйте, миссис Бирсак. – я предположил, что это его мать, хотя до этого ни разу ее не видел. – Я друг Энди, он дома? - Ты друг Энди? – удивилась она. - Да. – подтвердил я, а про себя отметил, что даже его родители удивлялись тому, что у Энди может быть друг. - Энди сильно заболел. – сказала она и открыла дверь пошире. – Я тебя раньше не видела. - Я приехал сюда в начале года, меня зовут Джорел Деккер. Так что случилось с Энди? - Ох, - вздохнула она и, наконец-то, впустила меня внутрь. – Заходи, конечно, Джорел. После того школьного похода Энди слег с температурой и до сих пор болеет. Ты ведь тоже ходил? - Да. – я кивнул. – Наверное, мне не следует его беспокоить… - Ты, наверное, принес ему домашнее задание? – спросила она, пока мы поднимались по лестнице. – Я не хочу, чтобы он отставал, и он наверняка будет рад тебя видеть. Ага, домашнее задание, конечно. Прям полный рюкзак, учитывая, что никто в школе понятия не имел, что случилось с Энди, и в каком классе он учился. Но, дабы она все же отвела меня к нему, я соврал, подтвердив это. Энди лежал в своей кровати под одеялом, и я мог слышать, как тяжело ему было дышать. Когда я сел на краешек, он открыл уставшие глаза и посмотрел на меня. - Джей? – удивился он, и его губы растянулись в улыбке. – Что ты здесь делаешь? - Твоя мама впустила меня. Бирсак полусел, чтобы мы были лицом к лицу, и сильно закашлял. Это был жуткий кашель, мне показалось, что еще чуть-чуть, и на постель вылетят его легкие. Мне стало не по себе от того, что я ничем не мог помочь ему, да еще и был виноват в его страданиях. - Но как ты узнал? - Да никак я не узнал, Энди! – воскликнул я. – Тебя не было в школе несколько дней, думаешь, я не заметил? - Ну, обычно никто не замечает. - Я начал волноваться и у меня не осталось выбора, кроме как прийти к тебе домой. У тебя-то наверное руки бы переломились, чтобы позвонить мне и предупредить, что ты заболел. – вместо того, чтобы приободрить его, я почему-то начал отчитывать его. - Вообще-то, у меня нет твоего номера. - Очень жаль! – снова рявкнул я, а потом встал с его кровати и подошел к столу. Найдя на нем какую-то бумажку, я написал номер телефона Хойтов. – Вот. – я показал ему листок и положил обратно на стол. – В следующий раз такая отмазка не прокатит. Энди захихикал и снова преломился в приступе кашля. - Ты еще скажи, что скучал по мне. – поддел он меня, все еще улыбаясь. Вот если бы он знал, насколько он был прав… - Размечтался. – ответил я. – Просто хотел узнать, что с тобой случилось. - Ну, как видишь, я живой, хотя и не очень здоровый. Так что близко лучше не садись. Я плюхнулся обратно на его кровать, и мы принялись болтать о том-о сём, пока я не заметил, что он устал. Болезнь отбирала его силы и довольно быстро. - Ладно, я пойду. – сказал я, поднимаясь с кровати. И вдруг Энди взял меня за руку и жалобно проскулил: - Уже? Ты же только пришел… Я посмотрел на него сверху вниз, и в очередной раз у меня перехватило дыхание. Его голубые глаза смотрели на меня с такой надеждой и благодарностью, что мне захотелось прижать его к груди и погладить по волосам. Даже весь бледный, со спутанными немытыми волосами и с красным носом Энди был невероятно красивым и притягательным. Я сглотнул, перебарывая желание наклониться и поцеловать его, и сказал: - Я приду завтра, если хочешь. - А ты сможешь? Тебе разве завтра не на смену? Я удивился, что он помнил, когда у меня смены, и это было приятно. - Да, но на пол часика смогу заскочить. Ведь это я виноват в твоем состоянии. - В смысле? - Лезть в воду было глупо, на улице было слишком холодно. Мне следовало включить голову и не рисковать твоим здоровьем. - Ты жалеешь? – спросил он и отпустил мою руку. - Только о том, что ты заболел. - А вот я ни о чем не жалею. Я смотрел на него и чувствовал, как мои ноги автоматически подкашиваются, чтобы сесть рядом с ним и наконец-то обнять его, но вдруг в комнату вошла миссис Бирсак. - Может, вам заварить горячий чай? – предложила она. - Нет, спасибо, мэм. Энди устал, а мне уже пора, но, если вы не против, я зайду завтра. – ответил я и, сжав плечо Энди на прощание, прошел к выходу. - Конечно, Джорел, здесь всегда рады друзьям Ди. – лучезарно ответила она и проводила меня до входной двери. «Которых у него нет» - подумал я про себя. Неужели ни один человек не то, что не пришел навестить его, но хотя бы не позвонил, чтобы узнать, что с ним? А его дружки по группе? Им вообще было на него насрать? Это было ужасно, и мне захотелось познакомиться с этими парнями, чтобы понять, что же это за сволочи такие. Ну да хрен с ними. Главное, что у Энди был я. «А вот я ни о чем не жалею» - снова эта его любимая двусмысленность. Как это понимать? Думает ли он обо мне так же, как я о нем? Или это просто стеб? Или я слышу это так, как хочу слышать? Слишком много вопросов роилось в моей голове. Но, как бы там ни было, я продолжил навещать его каждый день. Иногда всего на полчаса, а иногда торчал у него до самого вечера. Мы болтали, играли в видеоигры, он разрешал мне играть на его гитаре и внимательно слушал меня в процессе, и с каждым днем ему становилось лучше. А вот мне наоборот. Чем чаще я видел его, тем сильнее привязывался, и это начало меня настораживать. Как-то раз я задержался у него так надолго, что не успел к ужину Хойтов. Когда я явился, миссис Хойт сразу подорвалась разогревать мне ужин, но мистер Хойт ее остановил: - Стой, Маргарет. Пусть пацан объяснит, почему из-за него ты должна греть ужин дважды? Она покорно поджала губы, и они оба уставились на меня. - Я был с другом и потерял счет времени. – промямлил я. - С другом, значит? – прокряхтел старик. – Был бы ты с бабой, я бы еще понял, но какой-то сопляк важнее, чем старания Маргарет? После слова «сопляк» злость вспыхнула во мне, как фитиль от связки динамита. И хотя дед не знал, о ком он говорил, но я-то знал, и этого было достаточно. - Не надо мне ничего разогревать, я просто пойду спать. – процедил я сквозь зубы и хотел было уже пойти, но мистер Хойт был явно настроен на продолжение этого идиотского разговора. Я уже не помню, что он говорил мне, что-то про то, что я не уважаю его и тетю Маргарет, что я не должен так себя вести и бла-бла-бла. В ответ я сказал, что приехать сюда был далеко не мой выбор, и я никому ничего не должен. А он сказал, что я должен быть благодарен за то, что хоть кто-то согласился меня принять, когда мои собственные родители от меня просто устали. Это было очень обидно и больно услышать, и мне тут же захотелось врезать ему, поэтому, дабы избежать конфликта, я просто выскочил из дома и убежал. Убежал я недалеко, лишь в свое любимое место. На территории их земли был довольно большой ангар, в котором хранилось сено для лошадей и всякая аграрная утварь. Ангар был продолговатый и имел два входа – один со стороны дома, и второй с противоположной стороны, смотрящий на поле и лес за ним. Когда мы складывали сюда брикеты с сеном, я сразу заприметил это и сложил их так, что они полностью отрезали проход к дальнему входу, а там, с другой стороны, образовался небольшой сенный уголок примерно метр на два. Я любил усесться там в полном одиночестве и смотреть на поле и лес через открытую дверь. Сено вокруг меня заглушало звуки с фермы и создавалось впечатление, что я в безопасности, и никто не достанет меня здесь. Старику лень было обходить весь ангар, да и в этом не было необходимости, к тому же он думал, что сено сложено до упора, и ко второму входу уже не пройти ни с внутренней, ни с внешней стороны. Здесь я и залег, наблюдая, как опускаются сумерки и думая о словах старого Хойта. Конечно, я не верил, что родители просто хотели от меня избавиться, им просто было тяжело со мной, и этот психолог засрал им мозги. Хотя, должен признать, эта ссылка все же оказалась полезной, потому что здесь я начал осознавать, что моя злость действительно слишком ярая и внезапная, а в Лос-Анджелесе мне казалось это нормальным. И вот сейчас я пишу всё это в свой, так сказать, дневник, потому что психолог, к которому я хожу здесь два раза в неделю, настаивает на том, чтобы я все записывал, а потом мы всё с ней обсуждаем. Не то, чтобы я очень хочу это делать, но я просто надеюсь, что это поможет мне быстрее вернуться домой, в Калифорнию. Помню, как когда я только начинал эту эпопею, я писал, что мне нечего скрывать. Ха-ха! Не долго музыка играла. И хотя я действительно записывал всё, но вот об Энди ей рассказывать точно не собирался, еще чего, это слишком личное. Энди… Мои мысли вновь вернулись к нему. Я ведь больше не увижу Энди, когда уеду. И в этот момент я почувствовал боль внутри себя. Не физическую, а какую-то тоску и сожаление. От мысли, что я не смогу общаться с Энди мне становилось дурно, и я подумал, а, может, мне не стоит так уж торопиться в L.А.? Доучусь этот год спокойно здесь, а там, может, и на лето задержусь… Так. Я резко вскочил и выдернул наушники с Misfits из своих ушей. Это еще что за мысли? Никто мне не помешает вернуться домой, к моим друзьям и моей группе, и как можно скорее. Тем более какой-то парень. Да, он мне нравится, но стоит ли он всех моих надежд и желаний? Стоит ли эта непонятная увлеченность моей мечты? Проклятье. Этот парень смог сбить меня с моего пути, пошатнуть мои приоритеты. Все-таки надо прекращать наше общение, как бы ни было больно. Да и в конце концов, интрижка с парнем? Мне вот только этого в жизни не хватало… Я перестал навещать его. И хотя после уроков все мое существо желало направиться к его дому, я разворачивал себя и ехал либо домой, либо шел на работу. Через неделю он вернулся к занятиям, и, когда я увидел его черноволосую голову у шкафчика, достающего учебники, я тут же захотел чуть ли не подбежать и поздороваться с ним. Но, вместо этого, я лишь махнул ему рукой, когда он меня заметил, и скрылся за углом. Я стал избегать его, как только это было возможно. А если всё же мы сталкивались, я был немногословен и придумывал тысячи причин, куда мне надо идти. Я был уверен, что пара недель такого отношения, и он сам отстанет от меня, я ведь помню, как он в самом начале не особо горел желанием со мной общаться, так что обидится и отступит. Мне было неприятно от того, что я так поступал с ним, но так было правильно. По крайней мере, для меня. Только вот хуй я угадал. Вместо того, чтобы отступить, он будто стал нарочно преследовать меня. Куда бы я не пошел, он был там, и мне приходилось буквально изворачиваться, чтобы не втянуться с ним в разговор. А я знал – всего пять минут звука его голоса и его улыбка, и всё – мне опять всё станет до фонаря. Труднее всего, конечно, было в магазине. Там некуда было от него деться, поэтому приходилось быть просто грубым. Односложно отвечать на вопросы, говорить, что занят, и так далее. Вскоре он перестал приходить туда, да и в школе мы стали реже пересекаться. Вот и всё. Мой план сработал, и я уничтожил только начавшую зарождаться дружбу, о которой я так мечтал по началу, и я снова остался один.