Дерзкий Энди

Ёбаные фары светили прямо мне в лицо, но я все равно видел стройный грациозный силуэт Бирсака на тонких длинных ногах и с развевающимися на ветру волосами. В его руке была бейсбольная бита, и он вытянул ее вперед, практически в нос этому склизкому уроду. - Защищаешь гомосеков, Бирсак? – склизкий урод развел руки в стороны и усмехнулся. - Защищаю свою территорию, мудило. – грозно ответил Энди. – Уговор есть уговор. - Да я ж помочь хотел, - наигранным тоном доброжелательности продолжил склизкий урод. – Чтобы ты руки не пачкал об этого говномеса. - Говномес на моей территории – это моя проблема, Зак. – строго и уверенно ответил Бирсак. «На моей территории» - ну ни хуя ж себе, разборки в Бронксе! – Отдай ему его вещи и проваливай. - А то что, пиздюк малолетний? - А то рот еще и на затылке появится! – Энди обхватил биту обеими руками, готовясь к атаке. - Да ладно, не кипятись, - склизкий урод поднял вверх ладони и мерзко улыбнулся. – Вот, пожалуйста. Он швырнул мне мой пуховик и телефон на землю. Деньги, конечно же, прикарманил. Потом они повернулись, чтобы уйти, но напоследок этот Зак сказал: - Не нравится мне твоя политика, Бирсак. Не разберешься сам с этим уёбком, мы пересмотрим наше соглашение, и, уж поверь, в следующий раз оно будет не в твою пользу. Они ушли, а Энди вернулся в машину, заглушил двигатель и потушил фары, затем подошел ко мне. - Блядь, Деккер, ну почему из всех долбоёбов этого города ты умудрился нарваться на самого психованного? – сказал он и помог мне встать. - Ну извини, я думал, что самый психованный здесь – это ты. Он усмехнулся, продолжая отряхивать меня, пока я отряхивал свою куртку. Телефон разбился, так что склизкий урод, в принципе, мог бы оставить его себе. На улице всё стихло, уроды свалили, и вдруг Энди сделал то, чего я никак от него не ожидал. Он подошел ко мне совсем близко и осторожно взял за подбородок, поднимая мою голову и верча ее, осматривая повреждения. - Проклятье… - почти шепотом сказал он. – Ты в порядке? Я вывернулся из его руки и опустил взгляд. Я вынужден был признать, что Энди только что спас мою жопу, и, если бы он не появился так вовремя, то, в лучшем случае, я бы очнулся в больнице. - Спасибо. – выдавил я из себя. – За то, что вмешался. - Я тебя искал. – заявил он. - Ну вот, ты меня нашел. - Да уж… - он снова поморщился, глядя, как я пытаюсь вытереть кровь с лица тыльной стороной ладони, но, судя по его взгляду, лишь сильнее размазывал. Меня вдруг начало знобить. Не знаю, может, на улице было реально холодно, а может это уже начинался отходняк от сильного выброса адреналина. Неуверенно я поинтересовался у него: - Эмм… Можно мне подождать автобус у тебя в машине? - Дурак что ль совсем? Я тебя отвезу, садись быстрее, пока яйца не отморозил. - Нет уж, спасибо, я лучше на автобусе. А то не месяц май 3 км пешком потом топать. - До фермы отвезу, придурок. – огрызнулся он. - А от своих секретов не переломишься? - Едешь или нет? Мы сели в машину, и Энди включил печку на полную, а также дал мне влажные салфетки, чтобы я мог привести свое лицо в порядок. Как мило. - Ну и что это были за упыри? – спросил я, чтобы хоть как-то отвлечься от дрожи, что била мое тело. - Местная банда, зовут себя «Отморозки». - Это заметно, - усмехнулся я. – А что за дележка территории у вас была, прям гребаные мафиози, ей-богу! - Нууу… - протянул Бирсак, будто бы не желая рассказывать. – Как-то я схлестнулся с ними, но побил Зака в драке, так что мы решили, что школа и районы вокруг нее – это моя территория, и он сюда не суется со своими грабежами и бычками, и, соответственно, не трогает учеников и так далее, а я не суюсь к нему. - Вот как? – я по-настоящему удивился. В Лос-Анджелесе тоже были такие войны за территорию, только на более серьезном уровне, а не эти щенячьи разборки, кто на какое дерево пописал. – И как же тебе удалось побить его? Он ведь в два раза больше тебя. Энди закатил глаза и скривил губы. - Мне просто повезло, ясно? – раздраженно ответил он. – Когда мы дрались, а ты знаешь – дерусь я как в последний раз, - это уж точно! Дрался Бирсак отчаянно, а помимо этого, он еще и сильный был, как гребаный Ванн Дамм, до сих пор поражаюсь, откуда в таком тщедушном тельце было столько силы и ярости. – Вобщем, я случайно ударил его в солнечное сплетение, и, я не знаю, может, слишком сильно или у него это слабое место, но он закашлял, и я, быстро сообразив, добил его с особой жесткостью. - «С особой жестокостью»? Это что значит? - Ну… нос ему сломал… и челюсть… и обе ключицы переломил. Короче, постарался. Не могу сказать, что Бирсак рассказывал об этом с гордостью, скорее, ему было стыдно. Но я не мог понять, было ли ему стыдно за свою жестокость, или же за то, что всё это стало результатом счастливого случая, а не его намеренных действий. Трудно было поверить, что в таком прекрасном теле сидело столько ярости и злости. Когда он сказал, что «трахнул бы меня при любом раскладе, даже если бы я стал сопротивляться по-настоящему», я ему не поверил, подумал, это сказано для красного словца. Но сейчас, глядя на него, я понимал, что это была не шутка, и он бы реально сделал это. А самое страшное, что у него хватило бы на это сил. Никогда прежде я не чувствовал себя таким жалким и беспомощным, как в тот момент. Мы немного помолчали, и я снова спросил: - А что полиция? Не могут изловить его что ль? Или никто заявы не пишет? - Да знаешь, сколько у него приводов было? – воскликнул Бирсак. – Только папаша у него шеф местной полиции, так что посадить его точно не получится. - Значит, к школе он не суется, а в других районах что хочет, то и делает? И никто не может найти на него управу? Эти люди типа «под твоей защитой», а на других насрать? Типа не твоя проблема? - Знаешь что! – вдруг рявкнул Энди. – Заебал ты уже приходить сюда и учить всех, как надо жить! В нашем городе устроено всё так, это не твой гребаный Лос-Анджелес! А не нравится – Зак прав – вали обратно! Давай я приеду в твой город и начну там свои порядки строить, это тебе как понравится? Ты далеко забрался, Джорел, и жизнь у нас не такая, как в мегаполисе. Так что скажи спасибо, что ты мне нравишься! Хуясе! Видать, крепко я его задел, раз такие откровения! Но в чем-то Энди был прав. Мало того, что я явился сюда из L.А, так еще и из другой реальности, и начинаю тут всех поучать, сам даже не особо представляя, куда я попал, и как тут всё устроено. - Ты прав. – согласился с ним я. – Так и как же ты собираешься со мной «разобраться»? - Не парься, это моя проблема, всё будет нормально. – он подмигнул мне и улыбнулся. Но почему-то мне показалось, что эта улыбка была неискренней, будто он сказал это лишь для того, чтобы успокоить меня, а сам понятия не имел, что делать дальше. Но это было трудно понять, мимика Дерзкого Энди была слишком непредсказуемой, а понять, когда он выделывался, а когда говорил правду, было вообще невозможно. Тем временем мы подъезжали к ферме, и, завидев наш дом, Энди поджал губы и сжал руль с такой силой, что заскрипели его перчатки на руках. Ему на самом деле было неприятно находиться здесь, или даже больно. Не знаю, я не мог понять. - Расскажешь когда-нибудь, что здесь с тобой произошло? – поинтересовался я. - Нет. – отрезал Бирсак. Я разочарованно вздохнул и откинулся в кресле. Что же это за тайна была такая? Чем больше он не хотел говорить об этом, тем страшнее были мои предположения о том, что могло произойти. Может, это он убил сына мистера и миссис Хойт? А может, он его изнасиловал? А может, кто-то изнасиловал Энди? А может кто-то кого-то насиловал, а кто-то их застал и убил сына Хойтов? Хмм… - Слушай, - прервал мои извращенные мысли Энди. – В субботу у меня дома будет вечеринка, и… Я бы хотел, чтобы ты пришел. Он протянул мне желтый листок с принтом, что-то типа «Зажигаем не по-детски, отмечаем самый важный день в году – 26 декабря! Вход для всех!». 26 декабря – это был его день рождения. Его и Моего Энди. Блядь, сколько я уже торчу здесь… Волна грусти скрутила мне кишки, но я постарался прогнать ее, замаскировав сарказмом. «Самый важный день в году», блин! Ну надо ж так! Иисус Христос нервно курит в сторонке! - Придешь? – снова спросил он. - Ага, как раз думал, где бы еще по щам огрести. – саркастично ответил я. - Я устраиваю такую вечеринку только раз в год, и все знают, что мой дом – это нейтральная территория, драться там нельзя. В этот день у каждого есть возможность потусить со мной. - Пхаха! – прыснул я. – Ни хуя себе, благотворительность! Единственный шанс для уродцев приблизиться к твоему величеству? Господи, Энди… - я покачал головой. – Ты сам у себя разрешения не просишь на себя в зеркало посмотреть? - Ну что я могу сделать, если я такой охуенный? – улыбнулся он и захлопал глазками. Тем временем мы уже подъехали к калитке фермы Хойтов. - Ну тогда, полагаю, ты прекрасно проведешь время и без меня. – со вздохом ответил я и схватился за дверную ручку, чтобы покинуть эту машину. - Ну, брось, Джей, - Бирсак схватил меня за локоть, останавливая. – Это же мой день рождения. Ну твою ж мать! Вот манипулятор хренов! Сказал это таким грустным тоном, будто я и есть его подарок на день рождения! - Мать твою… - выплюнул я. – Давай свой листок хренов! Я вырвал листок из его руки и вылез из машины. Как только за мной захлопнулась дверца, Энди тут же рванул с места, но я успел заметить победоносную улыбку на его довольном ебале. Сучонок мелкий…