Дерзкий Энди

Без понятия, сколько прошло времени, но, когда я начал приходить в себя, сначала я чувствовал боль, и я буквально ощущал, как кровь стекает по моим ногам из-за всех этих видений надругательства над моим телом. Я начал дергаться, но чужие руки крепко держали меня в своих объятиях. Когда я смог открыть глаза, я понял, что лежал у Энди на груди, и он сжимал меня так крепко, как только мог. Хотя я брыкался и пинался, наверно, еще и кричал что-то в процессе, не помню. Когда до моего воспаленного мозга наконец-то дошло, что я здесь, в своей комнате, в своей кровати и в объятиях Энди, я успокоился и просто прижался к нему, стараясь не заплакать. Он просто обнимал меня, шепча, что всё хорошо, что он рядом, и что я в безопасности. И я слушал его голос, слышал биение его сердца под грудной клеткой, на которой лежала моя голова, и потихоньку приходил в себя. Когда мои кулаки перестали панически сжимать его футболку, он привстал и протянул мне стакан с чем-то. - Ты должен это выпить, Джей. – сказал он и приподнял меня, чтобы я смог попить. - Что это? – прохрипел я. - Успокоительное. Доктор Соммерс прописал его на крайний случай, и, похоже, это он и был. Взяв стакан дрожащими руками и пролив немного на себя, я его выпил. Если честно, я готов был выпить все, что угодно, лишь бы мне стало легче, лишь бы этот страх и паника ушли, лишь бы я смог просто дышать и не быть пленником в своей собственной голове. Мы лежали у нас в комнате, наверно, Энди притащил меня сюда, и я снова поразился его силе в соотношении с его худобой. Успокоительное было забористым и подействовало довольно быстро. Наверно, это было что-то из арсенала сестры Элизабет. Сознание заволокло тяжелой дымкой, я не мог сосредоточиться ни на одной мысли, все они словно зарождались, а потом тотчас высыхали и отмирали прямо у меня в голове. Тело расслабилось, не в силах больше поддерживать болезненное напряжение в мышцах, и я чувствовал себя амёбой в физическом и эмоциональном плане. Я мог лишь видеть и чувствовать Энди рядом с собой, на большее моего сознания сейчас не хватало. - Джей. – прошептал вдруг он. – Что произошло? Я что-то сказал? - Я не могу… не могу говорить об этом. – промямлил я ватными губами, а потом вспомнил наш уговор по поводу того, что я должен отвечать, если он спрашивал, и поправился. – Не сейчас. Тогда он поцеловал меня в висок и снова крепко прижал к себе. В тот момент мне почудилось, будто он любил меня. Он так нежно, но и с таким отчаянием прижимал меня к себе, будто боялся, что я убегу, или что кто-то отнимет меня у него. И это чувство взаимности было таким сильным, таким ощутимым, что я практически поверил в него, мне это было так нужно. И он был со мной все то время, что я жевал сопли, пока действовало успокоительное, а потом и всю ночь, пока я спал. Я не знаю, вставал ли он в туалет или поесть, но, когда бы я не проснулся, даже на одну минуту, он был рядом, и я был бесконечно благодарен ему за это. Утром я чувствовал себя получше, но совсем не хотелось вставать с кровати. Какая-то странная тревога мучила меня и не давала покоя. Но Энди настаивал на том, чтобы мы спустились вниз, так как он вновь что-то там приготовил. Я не хотел его разочаровывать, так что оделся, но на пороге двери я вдруг остолбенел. Это не был новый приступ паники, просто я понимал, что не мог выйти отсюда. Мне было страшно, будто что-то подстерегало меня там, внизу. И я больше не чувствовал себя в безопасности в этом доме. Только в комнате, только рядом с Энди. - Проклятье… - пробормотал я, схватившись за дверную ручку. Я пытался пересилить себя, пытался выйти через силу, пытался посмеяться сам над собой, но я просто не мог выйти. Мне было слишком страшно. - Что случилось, Джей? – Энди подошел ко мне и погладил по плечу. – Идём, я с тобой. - Я… - замямлил я. – Я не могу. - Не можешь выйти? – уточнил он. - Не могу, Энди. Извини. - Так, ну всё! – воскликнул он и запихал меня обратно внутрь комнаты. – Я ждал, я давал тебе время и пространство, но теперь всё – отчаянные времена, отчаянные меры. Рассказывай, что вчера случилось. - Приступ, ты же сам видел. - Да неужели? Я и без тебя понял, что это был приступ, умник хренов. Из-за чего? Что его спровоцировало? - Я не знаю… - тихо сказал я и съежился, сев на кровать. - Хватит пизди́ть, Джорел. – строго сказал он. – Ты знаешь, но не хочешь говорить. Так что я вынужден обратиться к нашему уговору. Отвечай на вопрос. Огромный комок стыда и смущения подкатил к моему горлу, и я понимал, что на этот раз мне не отвертеться. - Это из-за… из-за… - пытался я сказать и с каждой запинкой чувствовал себя идиотом всё больше и больше. Тогда он сел рядом и, нежно обхватив мою скулу, повернул мое лицо к себе. - Джорел, скажи мне. Мы не продвигаемся вперед, потому что ты что-то скрываешь от меня. Ты можешь сказать мне, что бы это ни было. - Только не это. - Именно это, раз это так коробит тебя. Посмотри, до чего тебя довела твоя скрытность: ты теперь не можешь выйти из комнаты. Ты хочешь продолжать в том же духе? А потом что? Не сможешь вылезти из-под одеяла? И как же ты собрался ехать в Кливленд, если ты даже не можешь выйти отсюда? Я все еще помню о твоей просьбе там, в больнице. Как только он упомянул про Кливленд, меня как током прошибло. И правда, как я собирался ехать туда? Ведь уже и так прошло столько времени, что я торчу здесь и жалею себя. И внезапно я обнаружил внутри себя надежду, которая, как я думал, уже давно исчезла. Я хотел вернуться домой. К своему Энди. Хотел вернуться нормальным и оставить всё это дерьмо, что со мной случилось, здесь и никогда не вспоминать о нем. - Это из-за бутылки. – сказал я, собрав всю свою волю в кулак, и я не отвернулся. Я смотрел на реакцию Энди. Его брови вскинулись вверх на пару секунд, но и он не отвел глаза. Он взял мою руку и сжал ее. - Так. – ответил он. – Продолжай. Всё тряслось внутри меня, мне было ужасно стыдно, но мысль о Кливленде пересиливала всё это. - То, что Зак хотел сделать со мной… Это… Не выходит у меня из головы, понимаешь? – и как только я сказал это вслух, моя плотина словно прорвалась, и меня понесло. – Ты зря всё это время думал, что я злюсь и ненавижу тебя за то, что ты со мной сделал. Я уже понял, что ты пытался спасти меня, и в какой-то степени так и было. Ведь ты остановил его. Но всё равно я не могу перестать думать о том, что это случилось бы со мной. Каждую секунду я снова и снова прохожу через это. Каждую ночь мне снится, как он делает это со мной. Понимаешь? Стоит только выйти из дома, как я снова оказываюсь там, лежащий со спущенными штанами и ожидающий, пока этот ублюдок поимеет меня. Униженный, сломленный. Я хочу забыть об этом, и когда я с тобой, у меня получается… Но, как только ты пытаешься… ну… ты понимаешь, я чувствую себя грязным, будто это случилось со мной. Мне стыдно за себя, мне противно от своего собственного тела, и мне стыдно перед тобой за то, каким жалким я стал. Чем больше я говорил, тем сильнее он сжимал мою руку. Я видел, как сжимаются его губы, и перекатываются желваки. Ему явно не нравилось то, что он слышал. - Боже… почему ты не говорил об этом раньше, Джорел? – с какой-то даже претензией воскликнул он, когда я замолчал. - Потому что я не мог, Энди. Мне и сейчас противно говорить об этом. Вместо ответа он обнял меня за плечи и прижался лбом к моей щеке. Это было так мило. Хоть меня и колбасило, я нервничал и боялся показаться ему таким же жалким и отвратительным, каким я казался сам себе, но глубоко внутри я чувствовал, что он понимал меня. Затем он немного надавил, и мы плюхнулись на кровать. Я лежал на спине, а он, поджав ноги, на боку, ткнувшись лбом в мое плечо. Наверное, он думал о том, каким я был сопливым слюнтяем, раз так переживал из-за того, что даже не случилось со мной. Или же обдумывал, что бы мне такого сказать, чтобы не обидеть и побыстрее свалить отсюда. Оно и понятно. Что еще тут поделаешь? Мы не могли повернуть время вспять, и исправить моё убогое сознание мы тоже не могли. - Знаешь, когда я понял, что он хотел с тобой сделать… - неожиданно заговорил Энди так тихо, что я едва мог расслышать его. – Я так испугался. Мне никогда в жизни не было так страшно, как тогда. Мне хотелось вырвать себе руки, за которые они держали меня, лишь бы остановить его. Но потом мне вроде как удалось образумить его, если это можно так назвать, и после я даже вспоминать об этом не хотел. Я был уверен, что ты будешь ненавидеть меня за то, что я избил тебя, а этот момент просто исчезнет, будто его и не было. Я такой идиот, Джорел. Я, как обычно, просто не хотел возиться с тем, что мне неприятно, и был уверен, что ты думаешь также, как и я. Наверное, меня только могила исправит. Я не знал, что ответить на это, потому что меня это не удивляло. Я знал, каким был Бирсак, и рассчитывать, что в один момент он станет Матерью Терезой, просто глупо. Да я и не ждал этого от него. Я любил его таким, каким он был. Вместе с его эгоизмом, заносчивостью, агрессивностью и комплексом Бога. Поэтому мне захотелось разогнать эту траурную обстановку. - А что, если бы он сделал это, ты бы перестал меня любить? – улыбнувшись, спросил я. - Дурак что ли? – тут же вскочил он, приподнявшись на локте и заглядывая мне в глаза. – Думаешь, я настолько поверхностный? - Я не знаю, что у тебя в голове, Энди. – честно признался я и пожал плечами. – Я не понимаю, что тебя здесь держит, не понимаю, чего ты ждешь, не понимаю, к чему ты стремишься, хотя уже давно ясно, что со мной всё кончено. Ты только мучаешься рядом со мной и мучаешь тем самым меня. - Не хочу больше слышать эту хрень, Джей! – нахмурился он и запрыгнул на меня верхом, но не на член, а чуть ниже на бедра, видимо, чтобы лишний раз не смущать меня. – Наш уговор никуда не делся, и ты своим пессимизмом совсем не помогаешь делу! - Какому «делу», Энди? – обескураженно воскликнул я и попытался приподняться, чтобы скинуть его с себя. – Ты что, не слышал, что я рассказал тебе? Как ты собираешься с этим справляться? Очевидно, что вытаскивание меня на улицу до обморочного состояния или дрочка с завязанными глазами проблему не решат! Или, может, снова изнасилуешь меня? И будешь насиловать до тех пор, пока я не привыкну или я просто чокнусь от кошмаров и боли? Научись уже видеть то, что есть на самом деле, а не то, что тебе хочется! Он обхватил мои плечи и вжал в кровать, нависая надо мной, и я чувствовал, как кончики его длинных черных волос щекотали мои щеки и лоб. - Не говори глупости. Никто не собирается тебя насиловать. Это уже какая-то больная тема у тебя. - Как жаль, а то так хотелось! – саркастично ответил я и, применив силу, все-таки скинул этого прилипалу со своего тела. Но, стоило только вылезти из-под него, как его руки вновь обвились вокруг моей груди, и Бирсак прижался к моей спине. - Пока я не знаю, как с этим справиться. – сказал он мне в ухо, нарочно касаясь его губами. – Но я придумаю, можешь не сомневаться. И знаешь, почему? – неосознанно я повернулся к нему, потому что на самом деле стало интересно. – Потому что теперь я знаю, с чем мы имеем дело. Раньше я думал, что ты ненавидишь меня, поэтому сопротивляешься моей помощи и моим идеям, но теперь я знаю, в чем проблема. А раз я знаю, значит, считай, что я ее уже решил! Он обхватил руками мою шею и скулу и чмокнул в губы, а потом соскочил с кровати и добавил: - Я принесу нам завтрак, ты голоден? Хотя это неважно, тебе всё равно надо есть, так что выбери нам какой-нибудь фильм и будем хавать, ок? Даже не собираясь дожидаться от меня хоть какого-то ответа, он выскочил за дверь, и вскоре за ней послышался топот вниз по лестнице. А я рассмеялся. Он просто невозможный! Не, ну вы прикиньте всё это заявить мне? И хоть бы тень сомнения мелькнула на его лице! Нет! Будто он просто щелкнет пальцами, и всё станет лучше прежнего, я просто поражался с него. И, конечно, хотелось мне того или нет, эта самоуверенность заражала похлеще вируса. Теперь я тоже стал верить в это и стал надеяться, что он и впрямь всё исправит. Ну разве это не глупо?