Опекун или что-то большее?

(автор: я не закончила повествование от лица Фэша, поэтому эта глава начинается с него)       Мы с Василисой только вернулись с больницы. Ей обработали раны и наложили швы на царапины. Кулаки чесались, хотелось вернуться в тот кабинет и задать хорошую трепку Инге. Василиса стала для меня сестрой, и я не могу видеть её в таком виде, хочется закрыть глаза и не открывать до тех пор, пока все её травмы не исчезнут, но не могу. Врач сказал, что это сойдет через две недели. Что же, нужно будет все это время поднимать Василисе настроение, чтобы она забыла об этом случае. Она неконфликтная, поэтому этот случай будет её мучать, пусть и она только защищалась. — Ну что, что будем делать? — весело спросил я. — Тебе, наверное, пришлось уйти с занятий, чтобы приехать и разобраться с этим всем, — мой настрой резко поубавился. Она сидела на диване, виновато опустив голову, и что-то мне подсказывает, еще слово, и она начнет плакать. Поэтому я сел рядом с ней и крепко обнял, чувствуя, как она обнимает меня в ответ. — Василис, когда ты уже поймешь, что мне не трудно. Да, когда я соглашался взять тебя под свою опеку, боялся, и сильно, но все оказалось не так страшно, как я себе напридумывал, — я решил поделиться с ней этим, может, так она успокоится. — Я думал, о чем буду с тобой разговаривать, потому что считал, что ты одна из тех девочек, которым нравится косметика, и они с такого раннего возраста задумываются о парнях. Этого я боялся больше всего. Но все оказалось не так. У меня на пороге появилась маленькая застенчивая рыжая девочка, пусть ей и тринадцать, но она мыслит, как взрослая, и понимает больше, чем её сверстники. А еще настоящая хозяйка. Ты умеешь готовить и учишь этому меня, у меня даже началось что-то получаться, когда еще четыре месяца назад я думал, что вообще безнадежный! — я усмехнулся, а Василиса тихо хихикнула. Так, это прогресс, нужно продолжать в том же духе. — Еще я начал убираться в квартире, а не как это было до этого, убирала Людмила. Я до сих пор помню её неверящее лицо, когда она увидела порядок в квартире и полный холодильник еды! — тут уже мы оба хохотали без умолку. — Да она тебя так долго обнимала, что мне стыдно стало, что я был таким неряшливым. Она избавилась от такой тяжелой работы. Ну как избавилась, она просто иногда приходит и помогает нам с уборкой, а еще раз в неделю привозит продукты. Но больше столько работать не приходится. Два этажа, и везде нужно убрать, пропылесосить, вытереть пыль, помыть пол и окна, а потом готовить еду на целую неделю. И это далеко не все! Я только сейчас это понял. Дурак, что сказать. Но решение выписать ей премию было правильным. Да и сейчас зарплату я ей не понизил, хоть она и настаивала на этом, потому что уже толком и не выполняет свои обязанности. Но она столько раз здесь все убирала, что понизить ей зарплату — было бы низко и бесчестно! — рассудительно произнес. Я снова задумался, как же это тяжело. При том, что я и на себе это перенес. Это так трудно, что как только мы закончили уборку, я упал на диван и сразу уснул. Женщин за такое нужно на руках носить. Они делают это чуть ли не каждый день, а мы, мужчины, постоянно недовольны. Это как минимум несправедливо. — А мне ты зарплату не платишь, — хитро произносит Василиса, отстраняя от меня. Я же недоуменно смотрю на неё. В смысле? Этот вопрос я и задал. — Я вообще-то тоже убираюсь в квартире и готовлю, но мне за это никто не платит. — А то, что ты здесь живешь, не считается? — поняв её задумку, спросил я. — Нуууу… — задумавшись, протянула она. — Нет, — с довольной улыбкой. Этого я не выдержал и начал её щекотать. Василиса начала хохотать без умолку, она просила меня остановиться, но я только старательней выполнял свое дело. И тут мне по голове дали подушкой. Я остановился и с недоумением наблюдал за торжествующей улыбкой, которая не пойми как дотянулась до подушки, хотя, она же гимнастка, и начала меня нею дубасить. Я все-таки пришел в себя и начал уворачиваться. Убежал от неё в другой конец комнаты, надеясь, что она за мной не побежит, и был прав, она не побежала, но в меня полетела подушка. Потом вторая. И третья. Не удержавшись, я бросил в ответ одну подушку, когда в меня полетели сразу две. — Это война, Огнева! — ухмыляясь, произнес я и подобрал подушку с пола, чтобы сразу же бросить ей в девочку. — Ты первый начал, когда начал меня щекотать, так что теперь получай, — крикнула девочка и крайне удачно попала мне по лицу. Постояв в шоке еще мгновение, я принялся бросать «снаряды» в неё. Через полчаса нашей войны мы оба выдохнулись и, согласившись на перемирие, мешками из-под картошки упали на диван. — Ты как хочешь, а я отсюда вставать не собираюсь, — предупредила меня Василиса, когда через десять минут раздался звонок в дверь. Вымученно простонав, я поднялся, не забыв осыпать проклятиями того, кто сюда приперся именно сейчас, а Василиса только рассмеялась. Я бросил на неё злой взгляд, от чего она засмеялась пуще прежнего, а я, поняв, что этим ничего не добьюсь, все-таки пошел открывать дверь. — У тебя, кем бы ты не был, есть три секунды, чтобы объясниться, а потом я тебя убью, — открывая дверь, сказал я. А когда поднял голову, увидел непонимающе смотрящих на меня друзей. В принципе, я так же уставился на них. И что они здесь делают? — Ребят, вы извините меня за мой французский, но чё вы приперлись? — прямо спросил я. — Так мы же всегда у тебя собирались. Каждый учебный год мы собираемся и отмечаем, — напомнил Миша, мой хороший друг. — Действительно, Фэш. Тебе что, память отшибло? — поинтересовался Ник. Я выругался и посмотрел в направлении гостиной. Парни заметили мой взгляд и красноречиво переглянулись. — Мы не вовремя? — спросил Рэт, мой брат и хороший друг. — И кто там? Если Маришка, то она может с нами посидеть, — предложил он. Точно, его же сегодня с нами в кафе не было, соответственно, он не знает о Василисе. — А если кто-то другой, то не волнуйся, мы Марише не скажем, — подкинул Феликс. Второй мой брат, которого, как и Рэта, сегодня не было. — Фэш, ты что, в Америку улетел? Чего ты там так долго? — крикнула очень не вовремя Василиса. Все парни переглянулись, и каждый понял, что это не Маришка. Вот только на лице Ника я заметил догадку. — Ооо, все понятно! — весело произнес Рэт и положил свою руку мне на плечо. — Но ты не переживай, мы все будем молчать, Маришке ни слова, — пообещал он, а Феликс согласно кивнул. — Ладно, заходите, только сильно не удивляйтесь, — смирившись, я впустил их в квартиру. — Фэш? — уже обеспокоенно крикнула Василиса. — Я здесь, — ответил я. И первым направился в гостиную, отметив, что Василиса уже сидит и заламывает пальцы. А так она делает только тогда, когда волнуется. Черт, надо было сразу ответить. — Ты где ходишь? Тебя только за смертью отправлять! Что ты там… — возмущалась она, но сразу замолчала, как только из-за моей спины вышли парни. Её глаза увеличились, и она непонимающе посмотрела на меня. Парни тоже охренели, и это мягко сказано. Все были в ахуе. Они-то подумали, что это я с Василисой изменяю Маришке, но когда увидели, какая Василиса, начали смотреть на меня, как на извращенца. Точнее, Рэт и Феликс так смотрели. Ник, Миша и Серега, который до этого молчал, смотрели на Василису и скорее всего уже догадались, кто она, ведь они-то были в кафе. — Драгоций, ты чё, больной?! Она же малолетка! — воскликнул Рэт. Василиса еще удивленнее посмотрела на меня, до неё дошел смысл его слов, так как её щеки покраснели от смущения. А обстановка комнаты ничуть не улучшала ситуацию. Беспорядок, повсюду валяются подушки. Хм, весело же мы с Васей провели время. — Фэш?.. — позвала она, оглядывая моих друзей. Я видел, она чувствовала себя неуютно в обществе незнакомых людей, но хорошо держалась. — Это кто? — немного с опаской спросила подопечная. — Я сейчас все объясню, Василис, — я заметил облегченный вздохи Ника, Сергея и Миши, они пусть и догадались, но убедиться всегда стоит. — Это мои друзья. И так уж случилось, что я совсем забыл о том, что начало учебного года мы всегда празднуем у меня, — виновато произнес я, и Василиса бросила на меня удивленный, но не без капли злости взгляд. — Знаю, буду должен, — она согласно кивнула. Мы ведь договаривались делиться планами на день, чтобы потом не было вот таких вот конфузов. — Парни, — я обернулся к ним, — это Василиса, — я указал на девочку. — Да какое это имеет значение, если она малолетка? Ладно, было бы ей пятнадцать-шестнадцать, но ей десять! Ты в тюрьму захотел? — зло отчитывал меня Рэт. Он у нас самый старший, поэтому вдруг что, так сразу командует и отчитывает всех, непонятно за что. — Мне тринадцать! — я усмехнулся. Какая бы ни была тема, а если Василисе говорят о том, что она малявка, и больше десяти ей не дать, она сразу же вспыхивает и исправляет всех подряд. — Девочка, ты бы лучше убиралась отсюда куда подальше! — зло рыкнула на неё Рэт. Ей нет, пусть говорит все, что хочет мне, но Василису я трогать не дам. — Рэт! — предупреждающе, но он продолжил: — В таком возрасте и со взрослым парнем в койку прыгать? Если у этого, — он указал на меня, — мозгов нет, ты могла бы быть умнее! — Василиса покраснела от обиды, и на её глаза навернулись слезы. Её снова судят, обвиняют, толком даже не разобравшись в ситуации. Поэтому она подрывается с места и бежит к лестнице, в свою комнату. Слава всевышнему, что не к выходу! — Василиса, — я побежал за ней. Феликс попытался меня остановить, но я вырвался и побежал дальше. Мне все равно, что подумают друзья, сейчас в голове было только одно: «Василиса!»       Я был больше её и, соответственно, быстрее. Но это только мне так казалось. Я забыл о том, что Василиса гимнастка и была пару раз на соревнованиях по бегу, поэтому дверь захлопнулась в тот момент, когда я только оказался на втором этаже. Я быстро подошел туда и осторожно постучал. — Уходи! — крикнула Василиса. В её голосе явно проступала горечь и обида, поэтому я мягко произнес: — Пока не откроешь, я и шагу не сделаю в сторону, — я вздохнул. — Слушай, Василис, Рэт иногда бывает… — я запнулся, не зная, что именно сказать, — вспыльчивым, — нашелся. — Он может, не разобравшись в ситуации, наехать на кого угодно. Вот и сейчас так. Просто парни не знали, что со мной уже как три месяца живет девушка. Они все уезжали на отдых, а я решил, что рассказывать такое по телефону неправильно и что лучше дождаться того времени, когда они вернутся. А потом то, что ты живешь со мной, вошло в привычку, и я начал принимать это, как должное. Вот и забыл им рассказать, — я виновато опустил голову, пусть Василиса это не видит, но вину в голосе слышит. — Вот поэтому Рэт и подумал, что я… — я снова запнулся, ведь именно из-за этого Рэт обозвал Василису, пусть и не в слух, но все поняли смысл его слов. Шлюха. Но Василиса не была такой, и между нами ничего нет, кроме братских чувств. — Он просто не знает, что ты под моей опекой, что я твой опекун. Как только он все узнает, то сразу придет извиниться. Ты простишь меня? — с надеждой спросил я, и дверь открылась.       Передо мной стояла растрёпанная девочка с мокрыми от слез щеками, красными глазами и морщилась. А ведь доктор сказал не давать ничему попасть на швы первые восемь часов, потому что будет жечь и сильно болеть. А я не справился, и она заплакала, чем сделала себе, да и мне тоже, больно. — Хей, ну-ка иди сюда, — я раскинул руки для объятий, в которые она сразу же нырнула, а я облегченно выдохнул. Простила. Я крепче обнял её, поцеловал её в макушку и положил свой подбородок на неё же (макушку). Забота об этой девчушке уже стала чем-то обычным, вошла в привычку. — Все, прекрати плакать, тебе же больно. Доктор сказал не давать никакой жидкости или еще чему другому попасть на швы. А ты плачешь. Это нормально вообще? — возмущался я, а Василиса сквозь слезы засмеялась. А потом и вовсе прекратила плакать. — Так все, иди умывайся, и мы пойдем ставить на место парней. — Я не хочу спускаться, — хмуро ответила она мне. — Надо. — твердо говорю. Она тяжело вздыхает и плетется в ванную, а я радуюсь своей победе. — Только не намочи… — предупреждаю, но она заканчивает за меня: — Швы. Знаю. Я аккуратно, — она легко улыбнулась мне и вошла в ванную. И уже через две минуты вышла. Быстро. Глаза уже не такие красные, но все же. Нет, Рэт сейчас получит! — Пошли? — с надеждой спросила, надеясь, что я передумаю и оставлю её в комнате. Да щас! — Пошли, — я беру её за руку и веду к лестнице. Спустившись на первый этаж, мы видим, что никто уже не толпится на пороге гостиной, все расселись на диване и креслах, вообще не смущаясь беспорядка. Рэт угрюмо сидел в кресле возле окна. — Прошу минуту внимания! — привлек к себе внимание, краем глаза замечая, как Василиса краснеет. Улыбнулся и проговорил, — вы все не так поняли. Это, — указываю на Василису, которая только сильнее смутилась, — Василиса Огнева. — Я увидел удивление в глазах Рэта и Феликса. — Да, та самая, родители которой погибли в той же аварии, что и мои, — я подтвердил их мысли. — И так уж случилось, что мои родители были бы её опекунами в случае чего. Но и они тоже умерли. Поэтому документы об опекунстве перешли мне по наследству, так как мне уже есть восемнадцать. И я взял над ней опекунство. Мы живем вместе уже три с лишним месяца, и между нами нет ничего такого, о чем вы подумали, Рэт и Феликс, — я выделил их имена, ведь остальные, пусть и не до конца, но были убеждены в том, кто это. Поэтому Ник, Миша и Серый, как мы его называли между собой, спокойно сидели на диване. — За это время Василиса стала мне сестрой, а все вы прекрасно знаете, что я не позволю обижать свою семью. Поэтому я хоть и не врежу тебе за такие слова, Рэт, но только ввиду того, что ты не знал. Но это не оправдывает тебя, — произнес, и зависло молчание. Все обдумывали сказанные мною слова. А Ник неожиданно спросил: — Что у тебя с лицом, Василиса? — она удивленно посмотрела на него. Я даже знаю, о чем она думает. Какое ему дело до неё? Да почти никакого, вот только он у нас совестливый и всегда поможет, чем сможет. — Если это Фэш, то боюсь, что другом он мне быть перестанет, — предупредил он, кинул на меня взгляд и снова перевел его на Василису. А мне стало обидно. Я знал принципы друга и знал, что он не общается с людьми, поднимающими руку на девушку или ребенка. А еще он знал, что я такого никогда не сделаю, но все равно спросил. Вот поэтому и обидно. — А-а-а… э-э-э… что? — удивленно спросила Василиса, прикрывая рукой швы. — Это сделал Фэш или нет? — повторил, но, к моему большему удивлению, Рэт. Я видел, что он чувствует себя виноватым, но пытается не показывать этого при всех нас. Он потом сам подойдет к Василисе и попросит прощения. — Нет, — уверенно, пусть еще немного удивленно, ответила Василиса. — А где тогда ты получила такие боевые ранения? — поинтересовался Серый. Я потянул Василису за собой на диван и посадил рядом с собой. Он большой (диван), да и Г-образной формы, поэтому поместились мы все, а места еще дофига. — Ты прав, они действительно боевые, — ответил вместо неё я. — Одна стерва из её школы украла её медальон и начала врать всем, что он её. А потом начала драку, спихнув все на Василису. Вот только она забыла, ну или просто не приняла всерьез мои слова, — я усмехнулся, а парни непонимающе посмотрели на меня. — Летом она задирала Василису, говоря о потере родителей и всем таком… Ну вы поняли, короче, — они по очереди кивнули, ведь у каждого не было кого-то из родителей или сразу обоих. Только у меня до всего этого были оба родителя, и они все завидовали мне по-доброму. А теперь и я остался без них, вот только разница в том, что своих они почти не знали или потеряли в детстве. И на моем месте Василису защитили бы все. — Ну я тогда и предупредил её. А потом она устроила драку и сочинила эту сказку. А всё слушали её и верили. Как, вот скажите мне, как, тринадцатилетняя девочка может начать драку с одиннадцатиклассницей? — спросил я и, заметив, что мне хотят ответить, сам произнес, — я и сам знаю, что может, вот только не этот рыжик, по жизни добрый человек. Да и Инга, как зовут эту стерву, превосходила Василису в комплекции раз так в десять, если не в пятнадцать. Не в обиду, но ты правда выглядишь, как десятилетняя, Василис, — я видел возмущение, но она сдержалась, только косо на меня смотря. А вот на «рыжике» она удивлённо приподняла бровь. Ха, у меня научилась! — Эту Ингу хорошо дома кормили, конечно. Но теперь точно перестанут. Как только её родители услышали мою фамилию, так испугано смотрели, что я едва удержался, чтобы не заржать и не испортить маску холодного бизнесмена, — я хохотнул, и все понятливо закивали. — Ну и эта стерва нанесла Василисе такие, как выразился Серый, «боевые ранения», — закончил я рассказ. — Я только одного не понимаю… — задумчиво добавил я. — Чего? — нахмурено поинтересовалась Василиса. — Ты не могла ей хорошо вмазать что ли? Она обошлась одной разбитой губой, пока ты в таком состоянии, — я хмуро смотрел на нее. — Поддерживаю, — поддакнул Феликс, которому очень нравились женские драки, и ситуацией он упивался, пусть и сожалел Васе. — Нет, не могла, — ответила мне подопечная. — Почему? — поинтересовался я. — Потому что никогда до этого не дралась, — пояснила она и получила шесть удивленных взглядов. Каждый в своей жизни хоть раз дрался до пятнадцати. В принципе, Василиса и подралась, вот только как это, впервые? — Как только папа слышал о том, что у меня есть возможность попасть в драку, со мной везде был господин Эрн. Переживал. А мама чуть в обморок не падала только от этих слов. Я и драка. А увидь меня в этом состоянии родители, то маму бы откачивали уже, а папа просто уничтожил бы любого, кто с этим хоть немного, но связан, — пояснила и грустно улыбнулась. Парни еще удивлённее смотрели на Василису. Ну, кроме Ника. Его отец и Огнев как бы состояли в одной компании и дружили, поэтому ему все-таки удалось увидеть веселого и выпивающего в компании друзей Нортона. Все считали Огнева холодным даже к семье. Даже я думал так, а потом Василиса начала делиться со мной воспоминаниями о родителях, и я поменял свое мнение об Огневе. — И что ты будешь делать дальше? Как будешь дальше ходить в эту школу? — спросил Ник. — А она туда больше и не пойдет, — на непонимающие взгляды друзей, я ответил, — я её опекун и спокойно могу перевести её в другую школу. Учиться там она однозначно больше не будет, — Василиса согласно кивнула, а остальные с уважением посмотрели на меня. — А почему тут такой беспорядок? — спросил Миша, молча наблюдающий за всем. — Это Огнева войну устроила, — ухмыляясь, ответил я, зная, что сейчас начнется. Василиса подскочила на месте и возмущенно посмотрела на меня. — Я начала?! — переспросила. Я кивнул, что разозлило её еще сильнее, а я едва сдерживался, чтобы не рассмеяться. — Я всего лишь ответила! Начал первый ты! — её возмущению не было предела. Чем-то она сейчас на Захарру смахивала. Она всегда вот такой была перед тем, как выкинуть что-то. — Ты первая бросила в меня подушкой! — отрезал я. — Так значит, да? — хищно — и откуда в ней это? — спросила она. — Да, — ничего не подозревая, ответил я, как через секунду в руке Василисы появилась подушка, и она снова начала меня ей дубасить. Все-таки я был прав о её сходстве с Захаррой. — Тогда получай, — воскликнула она и начала еще усердней меня бить, когда я просто смеялся и пытался прикрыться. Парням эта картина тоже показалась смешной, поэтому они чуть ли не на полу валялись от смеха. Василиса обратила на них внимание, что дало мне шанс улизнуть, и я подскочил на месте, снова убежал в другой конец гостиной. Но в этот раз Василиса все же побежала за мной. — Стоять! — кричала мне вдогонку. Я выдохся бегать по квартире, но она выдохлась еще сильнее и из последних сил бросила в меня подушку, попав по затылку, отчего я запнулся о собственную ногу и развалился на полу посреди гостиной, где рядом лежали парни и вытирали слезы от смеха, но успокоиться не могли. Я тоже рассмеялся, понимая комичность ситуации. А Василиса стояла и смотрела на шестерых ржущих коней в гостиной и, я думаю, уже вспоминала в голове номер психушки. — Я. ахахаха. умру. со смеху, — едва выговорил Ник. Я кивнул. — Так, я себе ранчо не заводила, поэтому прекратите ржать, кони, — прикрикнула Василиса, но её слова возымели противоположный эффект. Мы заржали пуще прежнего. — Так, все, я пошла на кухню, а вы когда успокоитесь, можете тоже прийти, но желательно с извинениями, Фэш, — произнесла и ушла в ранее упомянутое место. — Давно я так не угорал, — поделился Феликс спустя двадцать минут. Да, мы лежали еще двадцать минут и ржали, пытаясь успокоиться. — Плюсую, — подкинул Рэт. — Согласен, — Серый. — И я, — в один голос произнесли Ник и Миша. А потом слабо, но опять рассмеялись. Но все мы почувствовали вкусный запах, который шел из кухни, и недоуменно переглянулись.       А я только сейчас вспомнил о том, что Василиса вчера приготовила тесто для панкейков, но так и не приготовила их, решив, что сделает это сегодня, а-то вчера жирно было. Поэтому я подскочил и направился в кухню, никому ничего не объяснив. — Фэш, ты куда? — спросил Ник. — Я голоден и иду есть. А если вы и дальше будете так лежать, то вам ничего не останется, — ответил и скрылся в коридоре. Только я ступил на порог кухни, как услышал топот в гостиной, видимо, до них дошло, но я уже стоял возле плиты и Василисы и с жадностью смотрел на еду. — И не надейся, — Василиса дала мне по рукам, когда я собирался утащить один. — Пока все не испеку, есть никто не будет. И вообще, помоги лучше, — спорить я с ней не стал, поэтому достал вторую сковородку и поставил её на огонь, предварительно включив плиту. Парням я указал на стол, за который они сели и шокировано смотрели на меня, ведь каждый знал о моей способности к кулинарии, а тут я спокойно помогаю Василисе жарить панкейки. — Василиса, ты золото! — произнес Ник, когда увидел нормальный, несгоревший панкейк, который я положил на тарелку поверх тех, что уже там лежали. Василиса засмущалась и, повернувшись к Нику, спросила: — Почему это? — Потому что Фэш не умеет жарить панкейки! Он вообще не умеет готовить! — ответил ей Ник, внимательно наблюдая за моими действиями. — Точнее, не умел до сих пор, — добавил он. — И сейчас не умею. Точнее, немного, — исправился я под взглядом подопечной. Ну да, три месяца учебы даром прошли что ли? Нет, и элементарные блюда я могу сделать самостоятельно, без её помощи. — Но научила же тебя Василиса? — поддакнул Серый. Я просто кивнул. — Едрить-колотить! — выругался Феликс, за что получил мой убийственный взгляд, стушевался немного, но все же продолжил, — я тоже хочу иметь вот такую вот девочку у себя дома, чтобы она учила меня готовить. Тем более, как я вижу, она хороший сожитель. Фэш, а не оформил бы ты её опеку на меня? — поинтересовался он, а я чуть не выронил лопатку из рук, замечая, что с Василисой то же самое. Но, быстро придя в себе, я повернулся к нему и с ухмылкой ответил: — Неа. Василиса такая одна во всем мире. И без боя не отдам. А бой я выиграю любым способом, ведь к рыжику я привык, и квартира уже кажется пустой без неё. Поэтому я свою сестру не отдам, — я видел, как все удивлены ответом, но все же они приняли его. А Василиса нежно на меня посмотрела, как может только она. А это означало, что я добился одобрения и еще выше поднялся в её глазах. Но мне этого недостаточно. Для неё мне хочется казаться героем. И я не знаю, откуда это чувство, но не противлюсь ему, а принимаю, как должное. — Так, мы вообще будем есть? — поинтересовалась Василиса, а я заметил, что все время, что говорил, на автомате жарил и переворачивал панкейки. Этому тоже научился у Василисы. — Да! — в один голос ответили сидящие за столом, а Василиса поставила тарелку на стол и пошла доставать из холодильника варенье и сиропы. — Пить что-то будем? — спросил я. — Виски, — снова в один голос. Василиса чуть не опустила банку с малиновым вареньем, а я поправился: — Безалкогольное.       Было принято решение, что пьем мы все апельсиновый сок. Парни корили себя за свои же слова, ведь каждый видел перед собой Василису. И она им, кажется, понравилась. Хотя, почему кажется? Она им действительно понравилась. Поэтому все время, что мы ели, мы разговаривали и смеялись. А потом поступило предложение посмотреть какой-то фильм, и все, даже Василиса, согласились на триллер. Я же неожиданно осознал, что уже вечер. И как день пролетел так быстро? Вроде бы еще в обед я ездил в школу, чтобы разобраться, что там случилось, а сейчас в компании друзей и сестры, потому что только так я могу и хочу называть Василису, ужинаю.       Когда мы выходили из кухни, я заметил, что не хватает Рэта и Василисы. Почему нет Васи я знаю, она, несмотря на все уговоры, принялась убирать со стола, но попросила крикнуть, как только мы найдем фильм. Но где Рэт, это меня интересует. Пусть я знаю примерно, но хочу убедиться.       Подойдя к кухне, я услышал голоса, поэтому спрятался за стеной и принялся слушать. — Василис, ты это, прости меня пожалуйста, — немного запинаясь, произнес Рэт, ведь извинения — не его. — Я погорячился и подумал, что Фэш вообще кукухой поехал после смерти родителей, — я услышал смешок и понял, что он Василисин, в другой ситуации я бы тоже посмеялся, но сейчас важнее знать, простит ли Рэта Василиса или нет. — А беспорядок только ухудшил ситуацию. — Проехали. Я не злюсь. И давно забыла. Да, сначала было обидно, но я не умею долго обижаться на кого-либо, поэтому ты прощен, Рэт, — я выдохнул. Если бы Василиса его не простила, то когда мы все собирались бы у меня, ему лучше было бы не приходить, чтобы не мозолить глаза девочке, но все обошлось. Она действительно самый добрый человек в мире, которого я знаю. И рад, что живу с ней, да вообще что знаю её! — Спасибо, — я услышал в голосе Рэта облегчение и поспешил обратно в гостиную, чтобы меня не спалили с поличным. И я был прав, потому что меньше, чем через минуту за мной вошел Рэт. Никто, вроде, ничего не заметил, поэтому мы начали искать фильм, предварительно убрав беспорядок, чтобы Василиса потом всем этим не занималась.       Мы позвали Василису, и как только она уселась возле меня на диване, а это была еще одна из многих привычек, которые у нас выработались за время совместного проживания, мы начали смотреть фильм. Он не был такой уж и страшный, как было написано, мы даже смеялись на каких-то моментах. Но я снова почувствовал уже такую родную тяжесть у себя на плече, и прекрасно знал, что это означает. Поэтому тихо произнес: — Ник, выключи пока! — Что? Зачем? — непонимающе спросил друг и посмотрел на меня. Я только кивнул на плечо, и он понимающе кивнул. В следующий момент он поставил фильм на паузу, а остальные непонимающе на него смотрели. Ник кивнул на меня, и все заметили сопящую Василису, так что объяснять ничего не пришлось. Я уже привычным и отточенным действием аккуратно поднял Василису и отнес в её комнату, где положил на кровать, укрыл и поцеловал в лоб, после удалился к парням. — И когда это ты стал таким заботливым? — с сарказмом спросил Феликс. Он не ждал ответа, но я сказал: — Когда на мои плечи легла ответственность за Василису. И я ничуть не жалею об этом, — после тему закрыли, и мы досмотрели фильм. После парни попрощались и уехали, ведь было уже достаточно поздно. Конец. Фэш.