Перевернутые судьбы

Без Йо мир вымер в одно мгновение. И пусть дом полнился гостями, все равно было тихо и тоскливо. Даже Чоколав притих и больше не сыпал непонятными шутками. Анна не выходила из комнаты. Тамао осторожно, бочком, входила к ней и приносила еду. Последнюю девушка оставляла на столике у кровати и быстро ретировалась. Блондинка лежала, уткнувшись лицом в подушку. Сил плакать у нее больше не было. Да, и слезы уже были выплаканы. Так она и лежала: глаза красные, тело периодически вздрагивает от глухих всхлипов. К еде она не притрагивалась. Так с каждым днем она все сильнее чахла, сильно похудела, а под глазами залегли большие синяки. Много раз медиум прокручивала в голове события того вечера. То, как она была рада, веселый гам и ту злосчастную газировку. Анна помнила, как было холодно и как ее кожа покрывалась мурашками. В конце сентября всегда так: днем еще тепло, но вечером становится прохладнее, порой температура опускается до нуля. Но даже это не отрезвило ее. Девушка по-прежнему ругала «шаманский сброд» на чем свет стоит. Но также она хорошо помнила виноватое лицо Йо, когда она выходила из комнаты. Он так часто смотрел на нее, и выражение лица всегда менялось. Но виноватым парень выглядел очень редко. Медиум запомнила сомкнутые брови, слегка опущенную голову, закушенную губу и осторожный взгляд исподлобья. Эти воспоминания дарили немного тепла, но затем в них нагло врывался Рен. Блондинка старалась отогнать мысли о нем, но они были очень настойчивы. Закрывая глаза, она видела его перед собой, взгляд золотистых глаз, скользнувший к ее груди, а затем вновь в ее собственные глаза. Наверное, в тот миг наследник Тао смутился. Она вспоминала, каким горячим было его обнаженное тело, сквозь свою мокрую футболку, она чувствовала рельефность его мышц, а сильные руки, словно до сих пор крепко прижимали ее к Рену. А его губы, Анна непроизвольно вздыхала, они были такими мягкими, совсем немного больше ее собственных, и язык – обжигающе горячий. Он настойчиво пытался проникнуть сквозь некрепко сомкнутые губы медиума. Мягкие, нежные и ласковые поцелуи Йо не могли сравниться с этим – страстным и чувственным. Тао желал ее, как девушку, а Йо по-настоящему любил и желал защитить. Но после в памяти, словно разрезая чувства катаной, всплывал объятый яростью взгляд Асакуры. Его крепко сжатые кулаки, и последние слова, полные горя и… презрения. Да, впервые в жизни шаман не искал оправданий, он принял предательство друга, любимой. Анна не могла представить, какая буря бушевала в его душе. Но, скорее всего, он никогда ей этого не простит. В последнюю секунду, в слабом свете зарождающейся луны Анне показалось, что она видит слезы на его лице. Сердце больно сжималось, на душе скреблась целая стая диких кошек, а дыхание через раз срывалось. Через три дня Анна начала говорить сама с собой, порой она срывалась на крик, а затем на отчаянный визг. И вновь плакала, зарывшись в собственные колени. Фауст зашел к ней без стука, но девушка не возражала. Медик дал ей успокоительного и сидел рядом, бормоча что-то бессвязное, призванное лишь усыпить ослабшую и измученную Киояму. Утром она проснулась и принялась в отчаянии бить в стену. Вскоре она ободрала костяшки пальцев, а на стене оставались красные кровавые пятна после каждого удара. Тогда не выдержал Манта. Он ворвался в комнату и напрягаясь изо всех сил стащил Анну с кровати, как мог, придавил ее к полу: - Что ты делаешь? Неужели это Киояма Анна, будущая жена будущего короля шаманов? Ты жалкая, Анна! Самой от себя не противно? Соберись, тряпка. Мы все здесь – твои друзья, мы хотим помочь тебе. Нам больно смотреть, как ты уничтожаешь себя изнутри! – обычно тихий и скромный парень разошелся не на шутку. Он давно порывался подняться наверх и попытаться привести девушку в чувство. Но ему постоянно препятствовали: все говорили, что ей лучше побыть одной. Но ради счастья своих друзей Оямада был готов рискнуть всем, включая здоровьем. Но Анна не отвечала ему и только слезы катились по ее исхудавшему лицу. - Вставай! – скомандовал Манта. Он заставил девушку подняться и отбуксировал ее на кухню. Там он силой втолкнул в нее и заставил проглотить несколько ложек нежирного бульона – больше не позволил Фауст. Затем Рю отнес ее наверх и уложил спать. Девушка проспала до позднего вечера. Когда она проснулась, вокруг: на кровати, на стульях, на полу – сидели ее друзья. Анна тяжело села на кровати – Тамао помогла ей. - Что вы тут делаете? – хриплым голосом спросила медиум. Горло у нее сильно болело, похоже, она слишком много кричала. - Беспокоимся и переживаем, - мрачно ответил за всех Хоро Хоро. От его привычного дурачества не осталось и следа. Фауст дал Анне немного холодного бульона. Она выпила его с удовольствием, так как очень сильно проголодалась. - Ты нас всех напугала, - начал Манта, – чего ты рыдаешь? Неужели, больше ничего нельзя сделать? Девушка покачала головой: - Он ведь ушел. Я никогда не видела его таким злым, – и вновь всхлипнула. - Я тебя сейчас ударю, – прохрипел паренек, – вот так просто возьмешь и отпустишь его? - Разве я что-то могу? – обреченно пробормотала блондинка, низко опустив голову. - Даже я понимаю, что можешь. – Вмешался в разговор Чоколав, - поезжай на Осорезан, он, скорее всего, вернулся домой. - Он прав, Анна, – сказала Тамао, - поезжай. Я уверена, что Йо переживает не меньше, чем ты. Все утвердительно закивали, заговорили наперебой, поддерживая юного медиума. Девушка скользила по ним взглядом, осознавая, что они правы. Она встала с кровати, пытаясь хоть немного размять затекшие конечности. - Решено, еду! – громко заявила она. Громко, скорее, для себя, чтобы не передумать: другие ее и так прекрасно слышали. - Я тоже поеду, – голос доносился из другой части комнаты. Там, в дверях, опершись на косяк и придерживая рукой поломанный ребра, стоял Рен. Он успел сделать пару неверных шагов внутрь комнаты, когда на него с кулаками накинулась Киояма. - Это ты во всем виноват! – повторяла она, слабо колотя парня. Тао, морщась, обнял ее и крепко, как получилось, прижал к себе: - Прости меня, пожалуйста. Я не хотел, чтобы так вышло. Я давно люблю тебя, и в тот вечер чувства просто нахлынули. Прости меня, прости. Но Йо - мой друг, и я должен извиниться перед ним и объяснить, что ты ни в чем не виновата. Позволь поехать с тобой, - тихим и слабым голосом шептал он. Парень пошатнулся: все же ему крепко досталось. Анна помогла ему сесть. - Хорошо, – сказала она, - поедем вместе. - Тогда и я с вами, – влез Манта. Медиум кивнула. Она собиралась попросить маленького друга поехать. Все разошлись. Анна, Манта и Рен уехали ранним утром. И все равно им понадобилось почти два дня, чтобы добраться до Осорезана. Девушка решила, что первым делом нужно заглянуть на водопад душ, туда, где обычно медитировала Кино – бабушка Йо и наставница Анны. Но до старой медиума они так и не добрались. По пути им встретился Амидомару. Никогда девушка еще не была так рада Самураю. Она со всех ног бросилась к нему. И, только приблизившись, поняла, что он, со всеми потерянными душами, идет по последнему пути. Девушка вырвала его из потока, поймав при помощи бус. - Амидомару, что ты делаешь? – накинулась блондинка на духа. - Анна-доно, - удивленно пробормотал самурай, - рад вас видеть. - Где Йо? – спросил Манта Дух поник, но ответил: - Йо-доно сказал, что отказывается от пути шамана, привез меня сюда и оставил. Он был так зол, я никогда не видел его таким. Даже когда мы дрались с Хао. Он уехал. Ну, а у меня больше не осталось причин задерживаться в этом мире, - печально произнес он. Анна упала на колени. Ее последняя надежда встретиться с Йо, поговорить с ним, только что разбилась вдребезги. Она обхватила себя руками, пытаясь сдержать слезы, которые так сильно сдавили горло, но они все равно потекли из глаз, капая и разбиваясь о камни. Рен присел рядом, обнял ее: - Не плачь, мы обязательно найдем его. Обещаю, мы найдем его. – Бормотал он, хотя сам почти не верил в это. Наследник Тао не мог позволить себе слез, но горло неприятно сдавило, поэтому слова выходили бессвязными и бессмысленными. Но видеть слезы Анны было выше его сил. Манта одиноко стоял в стороне: он не понимал, как его друг мог так легко распрощаться со своими мечтами и вот так уйти, даже не попрощавшись. Так Асакура Йо исчез и из жизни шаманов. Все пытались найти его, но это не вышло ни у кого. Он, словно растворился в воздухе. Анна каждый день видела его во сне, и каждое утро просыпалась с красными глазами, а ее подушка была мокрой от пролитых слез.