Бедные, но такие счастливые люди!

      Три дня спустя. Воскресение…       POV. Фэш.       — Здравствуйте. Хочу поприветствовать всех наших зрителей, как в студии, так и у телеэкранов. Меня зовут Елена Кавалли и сегодня мы возьмем эксклюзивное интервью у самого известного юриста-миллионера Италии, Фэшиара Драгоция. — произносит Елена, смотря точно в камеру. Расслаблено сижу на диване, улыбаюсь для вида и как-только мне подают знак за камерами, произношу:       — Привет Елена, рад сегодня видеть тебя. — в каждом движении притворство, но ничего не могу с этим сделать. Интервью нужно дать. Черт, давать интервью журналистке, своей же компании, которая знает кто перед ней сидит. Именно поэтому, будто прочитав мои мысли, её глаза сверкнули весельем, а потом снова стали холодными. Нужно держаться перед камерой.       — Я тоже очень рада тебя видеть, Фэш. Напомни мне, сколько времени ты отказывался давать мне интервью? — улыбаясь, поинтересовалась она. Это все хайп, только для камеры. Из всей студии, если не считать Беатрис, она единственная знает, что я здесь главный, поэтому и ведет себя вот так. Как Фэшиару Драгоцию, юристу-миллионеру, как она и выразилась, но не к владельцу компании. Я знаю, вижу, как Беатрис улыбается, сдерживая смех. И я её чертовски понимаю, сам пытаясь сдержать рвущийся изнутри смех.       — Вот уже полтора года. — тяну, обольстительно улыбаясь.       — Так что же изменилось? — допытывается она, а её глаза предательски блеснули азартом. Самая заядлая журналистка моей компании. Она докопается до истины любим способом. Именно поэтому она незаменимая в моей компании. Мы опубликуем статью о чем-то невозможно за месяц до того, как это произойдет или об этом объявлять. Именно поэтому мы так поднялись. Люди верят нам, потому-что мы достоверный источник. Да и совмещать журнал и бизнес оказывается приятно.       — У меня есть очень важное объявление, но я думаю, что сначала отвечу на твои вопросы. — улыбаюсь. Знаю, она недовольна тем, что я заранее не предупредил её об этом объявлении, ведь тогда бы она лучше подготовилась ко всему, что должно произойти и не офигела бы в конце вмести со всеми. О компании она знает и именно этот вопрос будет одним из самых провокационных.       — Что же, ты меня заинтересовал. — кивает она. — Начнем? — спрашивает, на что я только киваю.       — Вперед. — даю добро и тут же получаю первый вопрос:       — Юрист, известный миллионер, владелиц одного из филиалов «Dragoziy Enterprises.» Ты уже известней отца. Как ты добился такой славы? На моей памяти, ты ничего такого особенного и не сделал, а о тебе абсолютно все говорят. В чем твой секрет? — она внимательно смотрит на меня, а я, немного задумавшись, самодовольно ухмыляюсь, и отвечаю:       — Все дело в моей обольстительности. Разве я не красавчик? Ты только посмотри на меня. Молодой, красивый, богатый. Чем не предмет обсуждений? — томным взглядом прохожусь по её телу, абсолютно не разглядывая её формы, ведь я уже пытался на неё смотреть, как на девушку, но вижу перед собой не больше, чем знакомую, может хорошую подругу. Да во всех девушках, я вижу только знакомых или что-то близко к этому. После встречи с Василисой, я не могу даже подумать о том, что мог бы быть с кем-то другим. Мозг отрезает эти мысли, а сердце давним-давно в нежных руках Василисы. Поэтому мои слова нельзя считать за флирт. Елена это знает, и это знает Василиса, которая должна была смотреть мое интервью, ведь это прямо эфир.       — А если честно? — так же ухмыляется Елена. Она знает о Василисе и не претендует ни на что, тем более, у неё самой есть жених.       — Если честно, то я без понятия. — задумчиво оглядываю студию. — Возможно все дело в том, что филиалами все время руководил отец. А может в том, сколько судебных дел я выиграл. Ведь есть же люди, которым не нравится то, что «Dragoziy Enterprises.» цветет и пахнет, скажем так, а остальные компании практически не имеют спрос. Конкуренты и прочее. Люди отчаянно пытаются подставить компанию и наших сотрудников, вот только жизнь не учит их. Я ведь собственноручно проверил каждого сотрудника компании. Ни у кого нет судимостей или чего-то еще. Честные и порядные люди. Подставить их… как минимум бесчестно. А самое обычное алиби я раздобуду, просто поговорив с сотрудниками. Найду тех, с кем они последний раз контактировали, проверю камеры наблюдения, но предъявлю суду доказательства того, что мои подопечные невиновны. — пожимаю плечами, рассказывая чистую правду. Я всегда пытаюсь так поступать, даже если чем-то или кем-то недоволен. Плохие отношения с сотрудниками? Все равно, если этот человек невиновен, то я докажу это.       — А если этот кто-то виновен? — спрашивает заинтересованная Елена.       — Смотря на преступление, попытаюсь добиться смягчения приговора. Все таки если ты виновен — ты должен за это ответить. Если я когда-либо сделаю хоть что-то незаконное, то сам пойду в полицию и во всем признаюсь. Чистосердечное уменьшает срок. А на суде… что же, я сам могу себя защитить. — отвечаю, зная, что так и поступлю.       — Так что же, это сейчас ты перед всеми сознаешься, что собираешься сделать что-то криминальное? — усмехается журналистка.       — Нет, не собираюсь. Я еще слишком много не сделал, чтобы садится за решетку. — усмехаюсь. — Недавно я осознал, что даже если за мной придет сама смерть, то я не отдамся ей в руки до тех пор, пока не исполню все, что задумал на свою жизнь. — добавляю.       — Большие планы на будущее? — учтиво спрашивает девушка.       — Бери выше. Грандиозные. — ухмыляюсь.       — Поделишься какими-то? — с нетерпением улыбается Елена.       — А что бы ты хотела знать? — вопросом на вопрос.       — Что ты собираешься сделать в ближайшие два года, к примеру? — спрашивает она, немного наклоняясь вперед, чтобы не пропустить ни слова, хоть она и ловит каждое мое слово. Смотрю в студию, находя глазами отца, который стоит прямо около режиссёра.       — Ты ведь слышала, о недавно открывшемуся ресторану, «В уголку Огнежара»? — спрашиваю.       — Шутишь? — фыркает она. — Кто о нем не знает? Не смотря на то, что она открылся относительно недавно, он имеет огромный спрос у людей. Но я не понимаю, к чему ты клонишь. — издает Елена.       — Я собираюсь инвестировать его. Заключить контракт с владелицей и открыть сеть ресторанов. — объясняю. На какое-то время в студии царствует тишина.       — Откуда такое решение? — немного удивленно спрашивает журналистка.       — Владелица, управляющий и кондитер — мои хорошие друзья. Я бы сказал, лучшие. Когда я первый раз отведал ресторан, я ощущал себя так, будто вошел к себе домой. При этом, мой дом показался мне Антарктидой, в сравнении с тем уютом, который творился в ресторане. Я знаком с персоналом, знаю каждого в лицо. Я бываю там чаще, чем у себя дома. Часто работаю и все мои встречи теперь проходят там. И я предложил владелице открыть сеть ресторанов, относительно недавно конечно, но предложил. Она согласилась, но попросила подождать с этим. Только открылся её первый ресторан, куда ей сейчас второй? Что же, договор составлен, осталось только подписать. — делюсь важной информацией, краем глаза заметив, как лицо отца немного вытянулось. Первый удар и прямо под дых. Он об этом конечно не знает, да и не узнал бы никогда, если бы я не решил сегодня выдать все секреты, ну или почти все.       — Ого. — единственное, что выдает из себя Елена, а потом собирается с мыслями, и добавляет: — Значит, «Dragoziy Enterprises» решил не только строить? Инвестиция? Нет, я слышала об прошлых инвестициях компании, но никогда это не было так масштабно. — улыбается она.       — А «Dragoziy Enterprises» здесь совершенно ни при чем. — ухмыляюсь, давая понять, что я имел ввиду. Елена едва заметно кивает, предвкушая какие охриневшие лица сейчас будут у зала. Да и у всех зрителей по ту сторону экрана.       — Тогда как ты собираешься заключить сделку? — спрашивает она.       — Помнишь о чем мы с тобой говорили… вчера? Обсуждали завтрашнею статью. Новости, которые взорвут публику. Но почему я узнал об этой статьи намного раньше остальных? Давай подумаем вместе. — весело произношу. — Есть предположения? — интересуюсь.       — Конечно. — кивает она с таким же весельем.       — Поделишься? — спрашиваю.       — Нет, сам скажи. — она кивает в сторону камер.       — Ладно. — «неохотно» соглашаюсь. — Что же, так уж получилось, что «Расколотый замок» — моя компания. — признаюсь, а в зале гробовая тишина. Отец уставился на меня не верящим взглядом. Он мог только мечтать, чтобы узнать, кто же владелиц этой компании, а этот человек оказался прямо у него под носом. Я сказал правду, когда говорил, что проверил каждого сотрудника компании отца. Но себя я не проверял. Я итак о себе все знаю, но вот досье отец получил совершенно не то, которое должен был. — Ты берешь интервью у своего босса, милая. Теперь понимаешь, почему я молчал полтора года? Ты бы любым способом докопалась до правды, а я не был готов раскрывать свою личность. — добавляю в конце.       — Понимаю. — кивает Елена. — Но что изменилось? Ты готов раскрыть свою личность? Точнее, ты уже это сделал. Но что посодействовало такому решению? — спрашивает она, итак зная причину, но это ведь для интервью.       — Их много. Все и не назову. Но главная всегда на поверхности. — вспоминаю нежную улыбку Василисы, её заспанный вид утром, особенно когда она в моей рубашке, её объятия и поцелуи и веселый лепет Тианы. Разве нужны еще причины? У меня есть одна, самая главная. Это моя семья.       — И в чем же заключается эта причина? — допрашивает журналистка.       — Потом. Это и является важной новостью, объявлением, считай как хочешь. — отмахиваюсь.       — Хорошо, мы узнали о твоем успехе и ты открыли нам главную тайну последних лет. Но как насчет личной жизни? — интересуется Елена, сразу переходя к тому, что я должен был объявить, о чем должен был рассказать.       — А что ты хочешь знать? — задаю встречный вопрос. Лучше немного потянуть.       — Все. Есть ли девушка, которая владеет твоим сердцем? — провокационный вопрос. Она итак знает. — Поговаривают о вашей помолвке с Мариной Резниковой. Ты подтвердишь это или опровергнешь? — ну вот, настал момент истины.       — Опровергну. — улыбаюсь, смотря отцу прямо в глаза. Он сейчас до невозможности растерянный, ведь как раз чтобы объявить о моей помолвке с Мариной, я согласился на интервью. Но это для него. О, вижу как на лице отца проступает злость. Ох, боюсь после того, что я сейчас скажу, его удар хватит. Хотя… — Я уже полтора недели как женат. — ухмыляюсь растерянному лицу Елени, ведь об этом она не знала, и откровенному шоку отца. Только что злился, а тут в шоке. Хорошая работа, Драгоций. Знаю, что так на слово никто не поверит, поэтому выставляю на показ руку с обручальным кольцом. Точно знаю, что камеры сейчас берут это крупным планом. А по ту сторону экрана сотни девушек, безвозвратной влюбленных в меня, впадают в истерику. Это я предвещал вмести с сестрой, которая сказала, что очень многих людей удар хватит. А особенно Резникову, которая уже наверное в обмороке.       — Что же, я могу тебя поздравить. — немного отойдя от шока, произносит Елена. — И кто же эта счастливица? — задает вопрос просто для того, чтобы я сказал имя всей стране, но не ей, ведь она знает имя.       — Владелица того самого ресторана. В прошлом Василиса Броннер, сейчас уже Драгоций. — ухмыляюсь. Шока отца прошел, теперь он в бешенстве. Вот так испортить все его планы. Качественно и быстро. За двадцать минут, я разнес его в пух и прах. Боже, таким довольным собой я наверное не был никогда.       — Оу, и давно вы в отношениях? — спрашивает, поглядывая в студию по ту сторону камеры.       — Три с половиной года. — отчеканиваю, смотря отцу в глаза.       — Достаточно времени прошло, чтобы осознать все свои чувства и сделать такой серьезный шаг. — кивает Елена. — Но как насчет еще одного? Дети? Вы планируете детей? Или пока мы молоды и беззаботны? — лукаво улыбается она. Ох милая, ты сейчас сама попадешь в ловушку, которую пытаешься устроить мне.       — Я скажу тебе больше. — фыркаю. — У нас растет дочь. В сентябре её исполнится два года. — все карты открыто. Шах и мат, отец. Я произносил это, смотря точно в глаза отца. Тот кажется потерялся в пространстве. Елена ошарашено смотрела на меня, в студии поднялся шум, а съёмочная группа на автомате исполняла свою работу, хотя все были в шоке.       — Но… — начинает, но запинается Елена, а потом уже более уверено спрашивает: — Почему вы раньше не поженились? Раз у вас есть дочь, то отношения уже давно перешли стадию «знакомства с друг другом» и «цветочно-букетный период». Почему только сейчас? — непонимающее спрашивает журналистка, искренне недоумевая.       — У Василисы с детства была мечта открыть свой собственный ресторан. Я не буду вдаваться в подробности, но её детство значительно отражается от моего. Она не имела той власти, которую имел я даже в пять лет. Она была совершенно обычным ребенком. Всю свою жизнь она добивалась всего сама, сколько бы ей не предлагали помощь, она примет её только в безвыходной ситуации. Ну и если это был подарок. Чтобы там не было, а от подарков не отказываются, какими бы они не были. — замолкаю, понимая, что рассказал уже больше, чем хотел. Но все равно продолжаю: — Но когда у неё появилась возможность открыть свой ресторан, она её не упустила, не смотря на то, что была в положении. Здесь никак не вяжется свадьба. Мы хотели поженится тихо, без лишних глаз, но не спешить, как будто за нами гонятся. Ремонт в ресторане занял много времени. Потом у нас появилась дочь. За всем не уследишь, а у меня две компании. И своя, и отца. Поэтому было принято решение, отложить свадьбу до того момента, когда все стуканётся. И вот, полтора недели назад мы поженились и отпраздновали в ресторане. — заканчиваю рассказ. Нет, правду я рассказать не могу. Меньше половины правды было в моих словах, но об этом будут знать только те, кто был посвящен в это все с самого начала. Вижу, что отец уже едва сдерживает себя. Но сорвать мне интервью он не может.       — Что же, ты рассказал нам такое, о чем никто даже и не подозревал. Из того всего, что ты раскрыл сегодня нам всем, я знала только то, что ты мой босс. Но я очень рада за тебя. Поздравляю тебя с женитьбой и всего самого наилучшего твоей жене и дочери. Василиса и… Как хоть зовут твою дочь? — усмехается Елена.       — Тиана Драгоций. — имя дочери, которое я сам же и произношу, ласкает слух. Когда Василиса сказала мне, что когда нужно было заполнять свидетельство о рождении и её спросили, какая фамилия будет у девочки, ведь отец у неё точно есть, она даже не сомневалась и вписала фамилию Драгоций. Конечно ей пришлось приврать, что Тиана никак не связана со мной или моей семьей, просто сбегание обстоятельств. Но правду знаю и я, и она. Все было именно так, как и предположила та женщина, которая выдала Василисе в конце концов свидетельство о рождении.       — Очень красивое имя. — нежно улыбается Елена. — Кто дал имя вашей дочери? — интересуется она.       — Честно говоря, то имя Тиане дала Василиса, пусть и сделала это для меня. Когда-то я сказал своей сестре, что хочу, чтобы мою дочь звали именно так. А Захарра рассказала это Василисе, и выбирать даже не пришлось. Василиса просто заявила, что нашу дочь будет звать так, а я и не думал спорить, ведь хотел так назвать дочь, но предоставил право выбора жене. — говорю почти всю правду. Василиса правда дала Тиане это имя из-за меня. Но когда имя выбиралось, меня рядом не было.       — Судя из твоих слов, я могу сделать вывод, что ты любишь жену и дочь. — проницательно замечает Елена.       — Конечно я люблю своих девочек. Я не представляю своей жизни без них. Просыпаясь, я первой вижу жену, а за ней и дочь. Ну или Василиса проснется раньше и принесет к нам в спальню Тиану, и тогда, первой я увижу дочь, ведь это папина дочка. Если положить её между нами с Василисой в кровать, то потянется она именно ко мне. Моя жена сначала даже ревновала, а потом бросила это и просто начала наблюдать за нами с Тианой. Детский лепет, который ты научился понимать с первого дня и такие слова, как «мама» и «папа» проскакивающие в монологе Тианы, ласкают как слух, так и сердце. Поэтому видя этих двух еще сонных, но уже улыбающихся девушек, не хочется никуда идти, а провалятся весь день в постели, просто обнимая и разговаривая ни о чем, слушать монологи дочери, понимая, что тебя никто не найдет, ведь дом находится в часе езды от города. И не от центра, а от окраины. Да еще и спрятан за деревьями. Попробуй найди. Отключить все телефоны в доме и отдыхать. — делюсь самой заветной мечтой.       — Что тебя останавливает? — непонимающее, все с той же нежной улыбкой спрашивает журналистка.       — Жена. — просто отвечаю. — С тех пор, как у неё открылся ресторан, усидеть на одном месте она не может. Все стремится туда. Любит все контролировать, не смотря на то, что управляющий позаботится о ресторане ничуть не хуже. Ник у нас такой. — фыркаю.       — Интересно. — кивает Елена. — Ты говорил что-то о сестре. Разве она не пропала восемь лет назад? — черт! Я забыл, что она цепляется за слова.       — Я уже три с половиной года спокойно с ней общаюсь. Моя сестра всегда была эмоциональной, поэтому когда ей не понравилось положение дел, она решила всех попугать и сбежать. Но её понравилось жить самостоятельно и она не вернулась. При этом, она влюбилась до беспамятства, поэтому о возвращении и мысли не было. Поэтому так и обстоят дела. Она уже два года замужем и живет распеваючи. Ну и конечно, командует всеми на кухне ресторана Василисы. Она — тот самый кондитер. — на ходу придумав половину истории, рассказываю, стараясь, чтобы ложь звучала правдоподобно.       — Эта вся ситуация очень интересная. Я хочу узнать о ней побольше. — задумчиво изрекает Елена. — Ты согласишься дать мне еще одно интервью, только теперь в письменном виде? — спрашивает она.       — Что же, думаю завтра будут две очень интересные статьи. — усмехаюсь, давая понять, что согласен.       — Отлично. — кивает она. — А я думаю, что на этом можно закончить наш прямо эфир. — смотря в камеру, произносит она. — С вами были Елена Кавалли и Фэшиар Драгоций. Всем до скорых встреч. — она улыбается.       — Снято! — кричит на всю площадку режиссёр и большинство выдыхает с облегчением.       — Лен, пришли мне на почту все интересующие тебя вопросы, я пришлю на них ответы. У меня сегодня времени больше нет, да и сил тоже, для еще одного интервью. Меня ждет жена и дочь. — сразу обращаюсь к журналистке. В обычное время, я называю её именно так.       — Пришлю, я так тебе пришлю! Ты не мог предупредить меня?! Я как дура выглядела! — возмущается девушка.       — Прости. Но у тебя должна была быть естественная реакция. — примирительно улыбаюсь, а потом поднимаюсь с места. — Мне правда надо уже идти. — произношу, доставая телефон. Елена поднялась за мной и подошла ближе, чтобы пожать руку, как мы обычно прощаемся, но заметила, какая заставка стоит у меня на главном экране.       — Это твои дочь и жена? — почти прошептала она. Улыбаюсь и отвечаю:       — Да. — провожу большим пальцем по экрану, там, где были волосы Василисы.       — Они обе очень красивые. — произносит одобрительно. — И рыжие. — зачем-то добавляет в конце. — Насколько я знаю, тебе никогда не нравились рыжие, это конечно, если слухи правдивы. — объясняет она.       — Ну как тебе сказать? — задумчиво прикусываю губу. — Я никогда ничего не имел против рыжих, просто старался не заводить каких либо отношения с такими девушками. Они взрывные и настоящие бестии. Я убедился в этом на опыте, а не только со слов других. Но свою жизнь без копны рыжих волос я уже не представляю. Просыпаюсь и первое что вижу, это иногда даже не Василиса, а её волосы, разбросаны по постели, подушках и моей груди. Волосы у неё долгие и достанут везде. Но все-таки перебирать их пальцами или просто запускать в них руку, это будто запускать их в пух. Или трогать шелк, потому-что они правда шелковы, хоть и кудрявые на кончиках. — мечтательно произношу.       — Все-все, я поняла. Ты влюблен до беспамятства, как в жену, так и в её волосы. — прерывает меня Елена, махая руками.       — Ты забыла добавить, что я также влюблен в свою дочь, ведь внешне она практически копия матери. — подмечаю.       — Практически? — цепляется она снова.       — Да. У Василисы глаза васильковые. А у Тианы точно такие же, как и у меня. Я когда впервые посмотрел в глаза дочери, у меня было ощущение, будто я смотрю в зеркало или еще что. Но повадки у неё мои все-таки. — объясняю. Елена смеется.       — Значит у вас родился ходящий апокалипсис. — сквозь смех выдает она.       — Нет, ходящий апокалипсис — это моя сестра. А Тиана ангелок, который даже не стоит со своей тетей в одном ряду. А я не позволю своей сестре превратить дочь в себе подобную. Это же действительно будет конец света. — хохотнув, отвечаю. — Засиделся я с тобой. Мне пора. — протягиваю и пожимаю руку Елена. — До встречи.       — Пока. — прощаемся и я ухожу. Уже у выхода из студии, меня за плече разворачивают назад. Вижу перед собой разъярённого отца.       — Тебе жить надоело, щенок?! — яростно шипит он. — Или решил поставить жизнь этих бедняков на стол? Я организую тебе их мгновенную смерть, раз ты решил пойти против меня! — он буквально плюется ядом.       — Во-первых: ты мне не указ. — спокойно произношу, сбрасывая руку отца. — Во-вторых: если бы они были у тебя на мушке, то я очень сомневаюсь, что Тиана родилась бы, а я женился на Василисе. В-третьих: чтобы ты знал, это просто к сведению, у меня есть очень интересные документы, которые посадят тебя за решетку на всю оставшеюся жизнь. Было очень сложно их раздобыть, но что только не сделаешь, для блага своей семьи, верно? Да и когда такая поддержка, нет смысла прятаться по углам. Рок подписал со мной контракт, так что мое влияние возросло в миллион раз, и это как минимум. Ох, еще одно. На моей свадьбе, Рок любезно нянчился со своей племянницей и произносил тосты. Поздравил нас с Василисой. Да и знает абсолютно обо всем. Поэтому не удивляйся, п-а-п-а, — растягиваю это слово, точно зная, что он и взорваться может, но больше он ничего не сделает ни мне, ни моей семье. — Если он лишит тебя компании. Все таки, он имеет на это право. Ведь твоя компания перешла к тебе в руки только потому, что отец Рока вписал тебя в завещание. Да и я ознакомился с оригиналом завещания. Компания должна перейти в мои руки в день моего двадцатиоднолетния. Мне будет двадцать четыре. Поэтому радуйся, что я не отбираю у тебя компанию, хоть и имею полное право. Теперь все будет по-моему. А сейчас извини, меня ждет моя семья. — выделяю последние два слова и разворачиваюсь на пятках, оставляя отца в смешанном состоянии. Теперь все будет хорошо. Я могу спокойно ехать в ресторана, наперед зная, что стоит мне войти, Василиса бросится на мне с объятиями и поцелуями, а Захарра заберет на ночь Тиану.