Her

Лиса

      Любимый цвет Джису — фиолетовый.       Когда я узнала этот случайный факт о ней, я не могла не влюбиться в неё ещё сильнее, потому что он ей очень подходил.       Фиолетовый напоминает мне элегантный цветок. Нежный, с прекрасными лепестками, окружающими середцевину розы. Это не захватывает дух, но заставляет меня таять от того, насколько простой и неотразимой она может быть в одно и то же время.       Я люблю эту девушку.       Она прелестная, милая, очаровательная, прекрасн-       — Мисс Манобан и мистер Мин. Это ваш первый день занятий, а вы уже опаздываете. Дайте мне вескую причину, по которой я должен впустить вас на мой урок, — говорит учитель философии, мистер Мерфи.       Он скрестил руки на груди и терпеливо ждал нашего ответа, пока мои одноклассники наслаждались нашим общением. Когда я собиралась ответить, потому что Юнги не очень разговорчивый человек, профессор прервал меня.       — Садитесь, пока я не передумал.       Мы киваем и идем к свободным местам в маленькой аудитории. К счастью, мы нашли два места рядом друг с другом. Единственная проблема была только в том, что мы будем сидеть перед Дженни.       Когда наши глаза встречаются, мы обе вздрагиваем. Конечно, мы не знали в какой университет пойдем, к сожалению. Мой первый год в колледже, особенно первый день занятий, оказался настоящей катастрофой, когда я узнала, что у нас три совместных предмета: философия, спорт и английская литература.       — Ты знаешь Ким Намджуна? — шепчет мне Юнги.       Меня радует, что он начал разговор во время лекции. Обычно он молчит и слушает учителя. А я сплю и переписываю его заметки, когда чувствую, что сна мне хватило.       — Он был председателем студенческого совета. А что?       — Он мой сосед, — отвечает Юнги, мельком глядя на учителя, чтобы сделать вид, что он заинтересован.       — А Тэхён? — спрашиваю я, удивляясь его ответу.       Эти двое почти неразделимы, несмотря на их противоположные личности. Для меня это неожиданно, что в этом году они не соседи.       — У меня два соседа, он и Намджун. Теперь кампус позволяет иметь до четырех людей в комнате.       — Это круто! — говорю я.       В прошлом году лимит сожителей был ограничен до двух человек, но похоже, что университет увеличил свои размеры. Ангельское лицо Джису невольно всплывает у меня в голове.       Мы могли бы быть соседями.       — Перестань говорить, неудачница. Мне надоело слушать твой дерьмовый голос, — рычит злая кошка сзади меня.       Я закатываю глаза и поворачиваюсь. Как обычно, её сопровождают две собаки — Момо и Тэён. Они всегда следуют за каждым её шагом, сколько я себя помню. На самом деле, мы вместе ходили в один детский сад и начальную школу, они даже крутые. Когда Дженни нет рядом, конечно же. Мы могли бы быть хорошими друзьями, если бы они не выбрали сторону Дженни.       — Сказала та, которая хочет со мной постоянно разговаривать, ты так одержима мной? — говорю я с дьявольской улыбкой на лице.       — Почему я должна быть одержимой кем-то вроде тебя? — Дженни усмехается, словно мой вопрос — преглупейшая вещь, которую она когда-либо слышала за всю свою жизнь.       Краем глаза я замечаю, что кто-то смотрит в нашу сторону. Эта сучка специально повысила голос, чтобы унизить меня. Она словно королева драмы. Я стискиваю зубы, пока она фальшиво улыбается мне. Когда я собралась защититься, учитель начал говорить:       — Хватит! Пожалуйста, покиньте мой класс.       — Но мы хотели драку, — говорит один идиот, хохоча вместе с друзьями.       Я злостно смотрю на него и прощаюсь с Юнги, прежде чем уйти. Людям обычно всё любопытно, даже если это не их дело. Я вздыхаю и разворачиваюсь, чтобы увидеть дочь Люцифера. Мне нравится звать её Дженнифер, потому что она ненавидит это имя, и я стараюсь называть её этим прозвищем как можно чаще.       — Это твоя вина, Дженнифер.       — Черт. Перестань со мной говорить или я-       — Или что? Ударишь меня? Позвонишь в полицию? Скажешь маме, что издеваешься надо мной с начальной школы?       — Кража ручки — это не издевательство! — она рычит. — И хватит тебе, это случилось лет десять назад. Смирись уже.       Она хочет, чтобы я думала, что я ребёнок, и слишком остро реагирую, но это не так. Украв мою любимую желтую ручку, она объявила мне войну. Это было начало чертовски долгих ненавистных отношений. И после этого, она никогда не отставала от меня и всячески надоедала. Я зла не только из-за того, что она украла ручку. Я зла, потому что она превращала мою жизнь в ад.       — Верни мне мою ручку! — я немного заикаюсь.       Мне нужно контролировать свои нервы.       Может, если она вернет украденный предмет, я смогу простить её и, возможно, перестану ненавидеть.       Я заметила, какая она со всеми другими, и была удивлена, когда узнала, что у нее видно десны при улыбке. Она никогда так мне не улыбалась. Это меня не волновало, пока я не поняла, что она душечка со всеми, кроме меня.       — Я её давно выбросила. Идиотка.       Ох, Боже мой.       Это означает войну.       Я не могу терпеть её стервозность. Мне надоело. То, что я чувствую к ней, невозможно описать словами. Ярость, разочарование и зависть вместе взятые. Её внешность всегда хвалят, но я не вижу ничего особенного в ней.       Она не заслуживает своей славы.       Я ненавижу её.       Нет, я презираю её, потому что слово «ненавижу» значит, что когда-то она мне нравилась.       — Ты её выбросила? — я повторяю.       Это ранит больше, чем я думала. Давление и странное ощущение агонии заполняют мою грудь, мешая мне нормально дышать. Меня ранили, и я до сих пор ранена. Моё горло начинает жечь, когда желудок посылает мне неприятную дрожь.       Дженни не понимает, насколько важна была эта ручка. Ей наплевать на неё, в то время как она значит очень многое для меня. И вот она, стоит, сложа руки, с дерзким взглядом.       Вот тогда я и взорвалась.       Я застаю её врасплох и с силой прижимаю спиной к шкафчикам. Наши тела прижимаются друг к другу, и она издает тихий, едва слышный стон.