Her

Лиса

      Я не могу уснуть.       На протяжении тридцати минут я переворачивалась с бока на бок, и это приводит меня в отчаяние. Сонный паралич часто беспокоит меня, так как мне сдавать экзамены на следующей неделе. Каждая мелочь волнует меня, и я не знаю, как справится с этим. Я знаю, что очень нравлюсь Тэёну, и он кажется хорошим парнем, но когда он рядом, мне не всегда комфортно.       Я не могу полностью быть собой с ним.       Но почему?       Из ниоткуда доносится тихое шмыганье. Я хмурюсь и открываю глаза. Я плохо вижу комнату из-за темноты, но могу различать очертания окружения.       — Дженни? — спрашиваю я, надеясь, что она ещё не спит.       Доносится ещё одно шмыганье, и я поворачиваюсь к ней. Она быстро закрывает лицо руками, но я уже увидела её слезы. Судя по её опухшим глазам, она уже плакала минут десять. Обе её щеки красные, и я ничего не могу поделать, как смутиться от увиденного.       Я уверена, что она хочет сохранять свой крутой и жёсткий образ. Меня не должно быть здесь. Когда я плачу, то хочу остаться одна, может она и хочет, чтобы я ушла.       — Мне нужно уйти? — спрашиваю я.       Она не отвечает и продолжает прятать своё лицо от меня. Я сжимаю губы и когда уже собираюсь встать, нежная рука касается моего запястья.       — Нет-нет, всё в порядке. Ты можешь остаться, — возражает она.       Я киваю и залезаю под теплое одеяло нашей кровати.       — Манобан? — шепчет она мне.       Я мычу в ответ. Кажется, что алкоголь заставляет её делать то, что она бы не сделала в обычное время. Например, начать разговор со мной, а затем обнять меня. На ней нет футболки, а если бы она была трезва, то устроила бы истерику из-за того, что я увидела её лифчик.       — Где моя футболка? Нет, это неправильный вопрос. Во-первых, почему я без футболки?       — Ты сняла её, потому что тебе было слишком жарко, идиотка.       — Оу, хорошо, — отвечает она без намека на сарказм в голосе.       Я поворачиваю к ней голову и хмурюсь. Она вытирает слезы с щек и удивленно смотрит на меня. Обычно она очень груба.       Так почему она… такая милая со мной?       — Ты в порядке? — спрашиваю я.       — Я всё ещё хочу трахаться, но помимо этого всё хорошо.       Она выдыхает и смотрит в потолок — размышляет о чем-то. Несмотря на то, что мы знаем друг друга с детского сада, Дженни не открытая книга для меня. Когда мы были маленькими, она была жестокая и непредсказуемая. Я бы и не подумала, что она могла бы украсть мою любимую желтую ручку, пока не увидела её в руках Дженни.       Без её дьявольской улыбки я могла бы признать, что у неё милое личико.       — Я плохой человек? — спрашивает она. Её кошачий взгляд прикован к потолку.       — Ох, чёрт возьми, да.       Дженни поднимается и поворачивается ко мне. Я не успела среагировать, как она оседлала меня. По крайней мере она не поменялась. Она все еще непредсказуемая и жестокая. Я сглатываю слюну и гляжу в её глаза.       — Слезай с меня, Дженнифер.       Она улыбается. Поверьте, это была вовсе не невинная улыбка. Я вижу зло на её пухлых губах. Она хочет поиграть со мной, но я не собираюсь быть её следующей игрушкой.       — У тебя красивые глаза. Такое расточительство не смотреть в них, — делает она мне комплимент.       Я чувствую, как горят щеки. Не могу поверить, что эта идиотка производит на меня физическое воздействие. Я сжимаю губы, чтобы не застонать, когда она надавила на мою самую интимную часть.       Пока мы смотрим друг на друга, на фоне раздаются капли дождя.       — Остано… — я пытаюсь отчитать её, но она немного двигается и касается самой чувствительной зоны.       Неосознанно низкий стон срывается с моих губ, и я расширяю глаза от этого неожиданного звука. Я не знала, что могу так звучать. Глаза Дженни немного загорелись после этого, и широкая ухмылка появилась на её лице.       — Тебе это нравится? — она смеется.       — Не… Черт, да.       Она трётся о меня, и прикосновения её кожи начинают сводить меня с ума. Я тихо стону и закрываю глаза от полного блаженства. То, что она заставляет меня чувствовать, незнакомо для меня, и её тело, касающееся моего, чувствуется безусловно приятно.       Не знаю, что она делает со мной, но я жажду большего. Наши интимные зоны синхронно трутся друг о друга, и это слишком приятно. Чувствую, что должна винить себя за то, что позволила ей делать эти движения на мне, но это так хорошо.       Я не хочу, чтобы она останавливалась.       Чувство, охватывающее меня, похоже на постоянное царапанье. Зуд не хочет исчезать, но это ощущение чувствуется хорошо и правильно.       — Позволь мне просто… ох, блять, — говорит она и начинает сильнее толкаться в меня.       Я смотрю ей в глаза и понимаю, что её выражение лица поменялось. Её карие кошачьи глаза потемнели, и с её губ исчезла озорная улыбка. Наше дыхание стало ещё тяжелее. Я на мгновенье перестаю дышать, когда чувствую влагу через её трусики. Она сняла с себя одежду час назад, чтобы быть в нижнем белье, а я просто в длинной футболке.       — Не… не останавливайся, — говорю я, не думая.       Какое-то чувство появилось в моём животе. Моя нижняя часть вот-вот взорвется, и я не могу дождаться, когда это произойдет. Там становится теснее, когда она сильнее и глубже толкается о меня, а затем сильное удовольствие отдается по всему моему телу. Задыхаясь, мы одновременно стонем, и она падает рядом со мной.       — Блять, — мы вместе выдыхаем, смотря в потолок.