Never say never

      Спустя 3 месяца съемки фильма «Город грез» были окончены, и, конечно же, это означало невероятную премьеру и вечеринку для самой крутой элиты.       Все эти 3 месяца прошли незаметно для нас с Дэвидом. Мы также постепенно узнавали друг друга, привыкали и все никак не могли насытиться. Я все-таки приехала к нему и теперь законно обживалась в его особняке. И казалось, находясь вместе на площадке, а потом еще и дома, мы должны были уставать друг от друга и постоянно ссориться. Но все было абсолютно по-другому: поскольку мы все еще скрывали наши отношения, Дэвид ждал возвращения домой с особым трепетом, желая наконец-то меня обнять; а я просто хозяйничала в его доме и радовалась тому, что наконец-то могу отдавать кому-то всю свою заботу и ласку. Тарино начал нормально питаться, и теперь дом для него не был местом одиночества и грусти. Мы просто стали единым целом и ничего не могли с этим поделать. Я не могла уснуть, не прижавшись к его груди, ощущая его властные руки на своем теле. Он не мог начать день, не занявшись со мной страстным утренним сексом, а затем не поцеловав меня мило при расставании.       И вообще, я стала для мистера Тарино чем-то вроде особого вида успокоительного. Когда он откровенно уставал или был морально изнеможён, стоило ему лишь обнять меня и зарыться рукой в волосы, как он ощущал прилив сил и настоящего счастья. Когда он бесился на площадке на всех подряд (и в том числе, на меня) и, объявляя перерыв, сбегал в свой кабинет, я точно знала, что через 15 минут он ждет меня там послушной и с кофе в руке. Приходя в логово, где обитал настоящий монстр, я молча ставила кофе на журнальный столик, специально глубоко наклоняясь перед ним. Дэвид подходил ко мне и, абсолютно бесцеремонно разворачивая спиной к себе, клал на свой большой режиссерский стол. Разъярённый мистер Тарино грубо брал меня в своем кабинете, вколачивая мое нежное тело в стол и зажимая рукой рот, чтобы я не стонала. Он знал, что я получаю от этого такой же кайф, как и он сам, поэтому таким образом срывался на мне за все косяки съемочной труппы. После того, как у обоих все силы были на нуле, Дэвид ласково гладил и целовал меня, пока я сидела у него на коленях. И уже казалось, что буря прошла, потому что главный дьявол спокойно улыбался, слушая бессмысленный лепет своей девочки.       И несмотря на то, что мы так много времени проводили вместе, нам все равно было друг друга мало. Мы сильно уставали после съемок и иногда просто засыпали у телевизора. Если выдавался полноценный выходной, мы могли запросто не вылазить из кровати весь день. И сегодня, будь у нас возможность остаться дома, мы бы с удовольствием променяли этот торжественный вечер на пенную ванну вдвоем и бутылку шампанского. — Так не хочу идти. – валяясь на кровати, жалостливо протянула я. Дэвид в это время застегивал официальную белую рубашку около зеркала. — Я тоже, – не поворачиваясь, ответил он, – но, ты же понимаешь, это будет странно, если режиссер и главная актриса не придут? – он лукаво обернулся на меня. – Тогда точно пойдут слухи. — Понимаю, – надув губки, ответила я, – но все равно не хочу. – вероятнее, я выглядела как ребенок, и лишь идеально уложенная прическа выдавала во мне взрослую девушку. — Тебе понравится, поверь мне. – Дэвид задумчиво возился с бабочкой, которая никак ему не поддавалась. – Тебя будут хвалить, потому что ты отыграла весь фильм великолепно. – я встала с кровати и направилась к нему на помощь. — Нет, хвалить будут только тебя, потому что все это - лишь твоя заслуга. – я заботливо завязала ему бабочку, с нежностью взглянув в глаза. — Спасибо. – он аккуратно поцеловал меня в лоб. – Ты точно не хочешь поехать со мной? — Точно, – я легко улыбнулась, – как видишь, я еще не накрашена и не одета. Так что видимо, я опоздаю и на премьеру. — Почему я не удивлен? – Дэвид закатил глаза. – Если ты умудрялась опаздывать на съемки, даже когда я тебя подвозил, то было бы странно, если бы ты не опоздала сегодня. – я шутливо пожала плечами. — Не переживай, я правда постараюсь успеть. – я поднялась на носочках и оставила на его губах легкий поцелуй. Он ухмыльнулся. — Ладно, буду тебя ждать там. – оставив поцелуй на моей макушке, он развернулся и вышел из комнаты.       Я смотрела ему вслед и думала лишь о том, как мне повезло с этим мужчиной. И хотя он был грубым, ревнивым и иногда просто невыносимым, я всегда видела другую его сторону. Дэвид все время переживал, не мерзну ли я или голодаю. Он знал мои любимые блюда и напитки и, когда я пребывала в ужасном настроение или мне казалось, что все идет не так, просто сажал меня в машину и молча вез в кафе, чтобы накормить пирожными. А еще он терпеть не мог утренние пробежки, но иногда все же поддавался моим уговорам и бегал вместе со мной целых полчаса. Я прекрасно знала, что люблю его и что Дэвид испытывает ко мне такие же чувства. Но за все это время, что мы были вместе, никто из нас так и не обмолвился об этом и словом. «Возможно, потому что все и так ясно?» - спросила я сама себя и начала медленно, никуда не торопясь, собираться на премьеру.       Я опоздала всего лишь на полчаса и, когда вошла в зал, поняла, что премьера еще не началась. Конечно, как прибывшая одна из последних, войдя, я привлекла к себе всеобщее внимание, и, судя по реакции мужчин, выглядела я великолепно. На мне было алое шелковое платье с разрезом почти до середины бедра и открытыми плечами. Пшеничные локоны спадали на левую сторону, оголяя другую сторону шеи – как любил Дэвид. В принципе, весь мой образ и был посвящен только ему, моему режиссеру, моему покровителю и самому дорогому мужчине.       Войдя, я сразу поймала восхищенный взгляд Дэвида, который, увидев меня, даже слегка приоткрыл рот. Посмотрев в его горящие глаза, я перестала замечать всех вокруг: кто-то здоровался со мной, поздравлял с премьерой, а я лишь шла на встречу этим двум маякам.       Подойдя к Дэвиду близко настолько, насколько это было позволено, я бросила на него взгляд, как будто спрашивая «ну как я тебе?», и в момент все прочла в его глазах. Неожиданно для меня, он сократил расстояние между нами и, видимо, сдерживаясь из последних сил, обнял меня, аккуратно погладив по спине. — Если бы ты не боялась слухов, я бы уже разорвал это чертово платье в туалете. – приблизившись ко мне, прошептал он.       Я отстранилась, подумав о том, что мы слишком долго обнимаемся для обычных друзей. Дэвид, заметив румянец, который предательски появился на моих щеках после его слов, лишь усмехнулся и, прошептав «потерпи до конца вечера» направился поздороваться с кем-то из элиты.       Церемония началась почти вовремя и, как не странно, достаточно быстро прошла. Все были в восторге от фильма, и Дэвиду пришлось выйти на сцену и сказать неподготовленную речь. — Спасибо большое всем, что пришли. Я искренне рад, что фильм получился именно таким, потому что мы, мы все вложили в него много сил и средств. Я хотел бы отдельно выделить всю съёмочную группу во главе с двумя удивительными главными актерами. Как бы я не ругался на вас, не бил посуду и не кидался сценариями, – из зала послышался смех и свист, – я признаю, что вы лучшая команда, с которой мне посчастливилось работать. Этот фильм существует только благодаря вам! – все громко зааплодировали. – Но отдельно я хочу выделить работу главной актрисы Эммы Маккей. – он перевел взгляд на меня, ища в темноте мои глаза. Я замерла, внимательно всматриваясь в его лицо. – Она создавала особую атмосферу на площадке и привнесла особый шарм своей героине. На самом деле, – он запнулся, улыбнувшись каким-то своим мыслям, – она больше всех выводила меня из себя. – все снова засмеялись, а я лишь с улыбкой и умилением смотрела на любимого мужчину. – Но при этом, Эмма окончательно и бесповоротно попала в мое сердце своей актерской игрой.       Я уже не слушала дальше, потому что, понимая, что последние слова «своей актерской игрой» можно было опустить, я скрытно задыхалась от умиления. Я точно знала, что просто запала ему в сердце точно также, как он запал мне. Дэвид окончил свою речь, и зал взорвался аплодисментами. Я подняла на него глаза и, поймав взгляд, с невероятной благодарностью улыбнулась.       На вечеринке после премьеры все было, как обычно: все много пили, болтали и, конечно же, поздравляли актеров и режиссера. Когда все окончательно разбились на группки, обсуждая последние сплетни, я, к счастью, осталась одна, спокойно попивая шампанское и закусывая клубникой. В моей голове снова и снова звучала речь Дэвида, тронувшая меня до глубины души, и с каждой секундой я все больше и больше хотела броситься ему на шею, целуя каждый миллиметр его лица. Стоя в этом зале, где проходила премьера первого крупного фильма с моим участием, я думала лишь о том, как бы исчезнуть отсюда и в момент оказаться в своей мягкой пижаме и в теплых объятьях Дэвида. Задумавшись о его прикосновениях, его тепле и ласковой коже, я бегала глазами по людям, в поисках моего мужчины, и совсем не заметила подошедшего ко мне гостя. — Давай сбежим отсюда? – приобняв меня за талию и обжигая своим горячим дыханием, прошептал Дэвид мне на ухо. — Но это же твоя премьера. – не отстраняясь от него, я развернулась и удивленно посмотрела в его глаза. Конечно, я сама безумно хотела сбежать от сюда, но я также знала, как это событие важно для Дэвида. – Мы не можем вот так уйти. Ты же еще не насладился своим триумфом. — Я хочу всем наслаждаться только с тобой. – он коснулся губами моей шеи, вызвав мурашки по всему телу. Я судорожно осмотрелась вокруг, боясь, что кто-нибудь увидит, но заметив, что никому нет до нас никого дела, быстро успокоилась. — Ты уверен? – я давала ему последний шанс остаться, хотя сама не хотела этого. — Все это мне не нужно, – он пренебрежительно взмахнул рукой. – Потому что я люблю тебя́, Эмма.       Я шокировано посмотрела на него, слегка приоткрыв рот. Он первый сказал это, и сделал так легко, так непринужденно, как будто это действительно и так всем ясно. Я поняла, что нет ничего прекраснее, чем чувствовать любовь к человеку и знать, что он тоже самое чувствует в ответ. Расплывшись в самой нелепой улыбке, я нагнулась ближе к нему и тихо ответила. — Я тоже люблю тебя, милый. Поехали домой.