A Toy That Decorated Our Evening

Колин бы мог побороть в себе желание, но не стал. Он выкинул подальше, больше не нужную игрушку и, покрепче обвив руками своего мальчика, перекрутился и оказался посреди кровати, меж ног сына, убивая в нём сомнения, что сейчас он получит то, чего просил. Мужчина мигом избавился от одежды, притягивая к себе беспомощное, но такое сладкое и родное тело. Шон кончиками пальцев проводит по паху отца, словно ознокамливаясь, хоть и видел это тело не единожды. Возникшее в нём желание подняться и хотя бы на секундочку дотронуться языком до желательного органа, было прервано. Колин впился в губы сына, возбуждаясь, стараясь не думать об морали, а когда этот избалованный мальчишка стал тереться своим задом об него, мужчина потерял голову. Прогнувшись в спине, нависая над парнем, Колин, не спросив разрешение (что очень большая редкость), аккуратно проник в Шона. Его сын тут же отреагировал и, с каким-то непривычным возмущением дёрнулся, но, заставляя себя привыкнуть, тут же прижимается к груди родителя, обвивая руками его шею. За долгое время, парень успел отвыкнуть от этого чувства, поэтому каждое малейшее движение, было для него ощутимым, но он был рад, что наконец получает то, чего желал. Бедрами он старался двигаться навстречу и, хоть это не очень-то и получалось, Колин заметив старания сына, стал помогать. Младший постанывал, возбуждая в отце желание сделать что-то нереально приятное. Расстегнутая белая рубашка на Шоне стала мокрой, из-за чего снять её оказалось проблематично и Колин не был настойчив, оставив всё как есть. Парень всё ещё привыкал, а его отцу уже было невтерпёж. Он несильно протолкнулся, заставив своего мальчика сжаться от неожиданности и простонать какую-то непристойность. – Расслабься, я буду делать только то, что тебе понравится. – Колин нежно поцеловал Шона, вытирая с его лица влажность и прижимая к себе. Слегка дрожащие ноги парня скрестились за спиной отца, а пальцы натянулись. Ему не было так больно, как впервый раз, хотя могло бы. Игрушка сделала своё дело. Спустя какое-то время, Колин сел на кровать, приглашая Шона немного "попрыгать", но долго они так не наслаждались. Младший никогда не был хорош в этой позе. Обычно, он просто хватался за шею отца и хныкал от неудобства. В итоге, мужчина плюнул на эту затею и, заботливо уложив Шона на живот, поцеловал его спину. – Ты не устал? – несмотря на просьбы, младший стал меняя активным. Это не было признаком усталости, просто Шон любил, когда отец прижимает его к себе, но Колин должен был спросить. – Никогда... – парень в ожидании дёрнул задом и тут же почувствовал тёплое прикосновение большой руки на его пояснице, за ним, и продолжение. Колин, придерживая дёргающегося от наслаждения Шона, стал сильно увеличивать темп. Младший стонал всё громче, прижимаясь спиной к нависшиму сверху Колину. Кончил он первым, под протяжный вопль, ухватившись за подушку и спрятав покрасневшие лицо. Его отцу же, пришлось постараться. Мужчина несколько раз с силой вжался в Шона, вызывая у того уже не стоны, а хныканье и больше мучить не стал. Колин освободил своего мальчика, кончив на простынь, а затем лёг рядом. – Эй, – позвал мужчина, уткнувшегося в подушку сына. – всё в порядке? – но, увидев, что глаза Шона намокшие, Колин понял, что сделал ему больно. Но, не имея возможности что-либо изменить, мужчина аккуратно подхватив младшего, прижал его к груди, не меняя положения того. – Я не хотел, прости. – Колин поцеловал своего малыша в макушку. – Папочка, я люблю тебя... Очень сильно... – Шон прижался к груди отца, чувствуя его сильные руки, и не имея ни малейшего желания покидать объятий.