Весной просыпаются птицы

Лепестки огня дрожат в просторной комнате. Сухой воздух пропитан цветочной сладостью от расставленных по всем углам растений. Тёмный глянцевый пол, деревянная мебель с мелкими резными узорами и вставками тёмного золота. Всё здесь дышит богатством. Хозяин этого дома явно не бедствует. Денег за один стул из этой комнаты хватило бы бедняку на год сытой жизни. -Скажи, на кой чёрт тебе сдался этот малец? Гию вальяжно раскинулся в кресле среди пёстрых подушек расшитых золотом. В сравнительной бедности его одежды он ярко выделяется но фоне всего этого дома. В размеренном тоне его голоса слышна насмешка. Холодный взгляд скользит в сторону. -Ты же видел новую высшую наложницу Императора. Девчонка лет 14, так вот она и этот паренёк похожи как две капли воды. Думаю они родственники.- Девушка делает многозначительную паузу. -К тому же его прежняя госпожа, наложница Хинацуру. Слышал наверное о жёнах Тенгена. Так вот эта Хинацуру одна из них. А ещё раньше этот парень служил в холодном дворце у девушки по имени Сума. Как ни странно и она бывшая жена Тенгена. Будет забавно если окажется что он знаком и с третьей. -Третья разве не умерла пару лет назад? -Как знать. Раньше ходило много слухов о том что она сбежала. Однако я присутствовала на её похоронах и лично видела как сожгли её тело. В тёплом свете огня в ладошках ярко блестит, бликуя россыпь мелких хрустальных камешков. Шинобу оставляет их на фарфоровом блюдце доставая из шкатулки новый камень. Её муж не поскупился на подарки для любимой жены. Он всегда был щедрым для неё. На столько что отстроил этот дом в подарок к её дню рождения. Что уж тут говорить о возвращении с войны. Украшения, ткани, мебель, книги и много чего ещё. И всё это для одной единственной девушки. Многие завидуют Шинобу. -Может и сбежала. Значит хочешь связаться с Тенгеном через этого мальца? -Нет. -Тогда зачем ты решила забрать его? -Во первых, он неплохой воин. К тому же стиль его боя похож на твой и вам явно есть о чём поговорить. Во вторых меня интересует его родство с Кибуцуджи Недзуко и если мои догадки окажутся верными, то его можно использовать в своих целях. Ну а если нет, то от такого как он можно будет вполне безболезненно избавиться. Мужчина устало усмехается потирая глаза и переносицу. Другого и не следовало ожидать от Шинобу. Не прошло и дня как она уже навела справки и узнала всё что ей нужно. -И тогда что я должен делать дальше? В далике слышны шаги и хлопанье дверей. Шинобу отрывается от своего занятия задерживаясь беспокойным взглядом на дверях. -Уходить от сюда и поскорее. Голос резко меняется, слышно беспокойство. Томиока удаляется без лишних слов лишь на последок коротко кивая девушке исчезает в темноте следующих комнат. С каждым днём находится здесь всё опасней. Впрочем, никто и не обещал что будет просто. Уверенными шагами Доума приближается к спальне. На бледном лице играет улыбка предвкушения. За несколько лет войны он так мало уделял времени своей жене. А в последние пару месяцев так вовсе не видел её. И теперь вновь возвращается что-бы наконец-то насладиться вдоволь насладиться очарованием своей бабочки. Шинобу делает вид что не слышит приближения мужчины. Сидит к нему спиной рассматривая подаренные украшения. С коленей струится тончайший шёлк, у ног стоят ларцы с драгоценностями. А вокруг разбросанные ткани, подушки. Доума беззвучно раздвигает сёдзе, смотрит на Кочо и лишь спустя пару секунд легко стучит костяшкой по дереву. За его спиной толпятся служанки. Шинобу наигранно пугается невинно хлопая пышными ресницами. Потом нежно улыбается коварно щуря глазки, встаёт с кушетки приветствуя своего господина. За секунды до его прихода успела навешать на себя украшений. Строит из себя ласковую невинность, практически искренне радуются этому человеку. У Шинобу отлично получается играть на публику. А здесь вся её публика лишь один Доума. И обдурить его дорого стоит. Любая, даже самая малая осечка может стоить не только её одной жизни. Наложница привстаёт на носочках оплетая ручкам шею мужчины. Разница в росте даёт о себе знать, Доума чуть наклоняется позволяя целовать себя. Игриво смеётся снимая с девушки шпильки, цепочки, брошки, заколки. Весь тот металлолом что тащил из самых дальних уголков мира. Ему уже не терпится рвать на любимой ситцевое платье, изучать как впервые раз её тело. Играть с ажурными крыльями. Рассматривать как бабочка пролетает над огнём чуть не обжигая лапки. Как она рискует ради мнимой цели. Шинобу упирается ладошками в широкую грудь, приторно улыбается, сладко стонет, прогибаясь в пояснице. С плеч скатывается полупрозрачная ткань халата. На влажной от масел коже бликует огонь. Так соблазнительно цветут на шее мелкие, алые розы после поцелуев. Ублажает своего мужа. Играет с ним, медленно опуская бёдра. Доума нетерпелив. Они разгоняются быстро. Кочо позволяет себе расслабиться, получить удовольствие. Знает, потом будет зла сама на себя. И так каждый раз. Каждый божий раз замазывая на теле следы прошедших ночей. Укусы заживут, синяки сойду, платье новое сошьют. Только вот изнасилованную душу никто не подлатает. Жар раскалённой комнаты от влажных шлепков тел, стонов Шинобу и ухмылок Доумы не греют улицу. Гию выдыхает пар в последний раз заглядывая меж ажурной деревянной резьбы на окне. А там она. Раздвигает ноги для своего врага и знает что Томиока, смотрит на неё и она не смотрит в ответ. Чтож он и не осуждает. Сама выбрала этот способ. К тому же Шинобу уже давно не девочка, сама решает как жить. Мечник морщится когда в очередной раз слышит вскрик наслаждения. Слушает и не понимает, как она это терпит. Вновь переводит взгляд на комнату. Ему не понять что в голове у этой женщины, остаётся лишь наблюдать. Наверное Гию завидует. Что сейчас не он дерёт её и в хвост и в гриву. Томиока уходит прочь натягивая на голову капюшон. Нынче не май месяц. Тёмный снег хрустит под ногами. Около входа в казармы мнётся тот самый мальчишка. Прилично побитый Томиокой Танджиро всё ещё улыбается. И почему он ему так рад?