***
Поход по всему супермаркету, похожий на мини-город, занял где-то чуть больше получаса. Возможно, это ещё из-за того, что каждому нужно было купить определённые ингредиенты, раскиданные по всему зданию, а ещё Польша решил сходить в детский отдел, потому что надо обязательно его посетить. Там же столько классных, необычных и ненужных предметов, созданных для неокрепших умов! И он себе что-то выбрал, а именно мягкую игрушку-антистресс, какой-то «Сквиш». Японское что-то, прикупил он себе его в форме авокадо, ему понравилось, «жмяканье» его немного успокоило. К счастью, это уже был последний отдел, потом они сразу же направились к кассе. Очереди особо и не было, парочка человек, значит всё должно пройти быстро, хотя было такое ощущение, что они оба скупились на целый месяц, а покупки будут оплачивать целые сутки. Уже стоя в очереди, перед Польшей возникла витрина со сладостями, среди которых он нашёл баночки Нутеллы. Он сильно хотел их взять, хотя бы одну, но ему бы не хватило. Он по дороге два раза пересчитывал цены, а с собой только наличка. А вот у Германии карточка… Раз уж сзади никого нет, никто на них особого внимания не обращает, значит… Герман же не обидиться, если поляк «случайно» положит в его тележку две банки Нутеллы. Вовсе нет, это просто случайность, они сами упали в тележку, судьба такая у него. А Польша тут не причём, а если две банки — слишком жирно и сладко, то он может с радостью забрать их себе. Просто великолепный план, надёжный как трансмиссия у Тигра. Германия заметил на кассе банки с божественно-прекрасной шоколадной пастой, но всё равно их купил. Вроде бы говорил, что сладкое не любит, а тут столько Нутеллы… Польше пора завязывать со сладким, а то он готов употреблять обычную пасту килограммами. Помнится, как они работали месяц в Италии, так он в первые же дни чуть ли не скупил все магазины с продукциями Ferrero (Kinder, Nutella, Raffaello и тд.), благо его успел утихомирить Венгрия, но по дороге домой поляк кричал и обзывал его, потому что он не дал ему шоколад. Хорошо, что тот уже забыл те дни, ведь так? Пусть надеется и дальше. Оплатив и свои покупки, Польша подался за Германией, который ждал его возле выхода. Везде поджидает, зараза. После они пошли в их квартиру, где сейчас мирно спят Венгрия с бедненьким Лютером, а за ними следит Австрия. Поляку понравилось то, что между братьями наконец появилась спокойная и семейная атмосфера. А то, что австриец гладил венгра по голове, возможно, он знает, что тому нравится. Венгрии нравилось что-то подобное, это его успокаивало, словно это массаж. Он частенько испытывает стресс или другой негатив, особенно после того, что сегодня произошло, ему это просто необходимо. Польша иногда делал ему расслабляющий массаж, но больше всего предпочитал снимать его стресс банкой пива, закусками и просмотром боевика. Но всё же, Австрия молодец. Хочется поскорее вернуться в квартиру и успеть застать спящего венгра с щеночком. Кстати, всё самое необходимое за уходом за ним Герман купил, да ещё и с большим интересом разглядывал все витрины зоомагазина. Игрушек ему купил, корм, миски, лоток (потому что у них пока что щенок), пелёнки для щенков, на будущее приметил ободок и намордник, хотя ему стоит купить и для себя, а лучше будет, если его отправят на кастрацию. Это хоть шутка, но реально, пусть сделает как Франц или Португалия у себя, сейчас более развита медицина, нежели в восемнадцатом и тем более в семнадцатом веках. Ладно, шутки шутками, а ведь Герман действительно завёлся по поводу питомца. Он всё ему хотел купить, сравнивал всё, два раза магазин обошёл, часто тревожил консультантов. В общем, был глубоко поглощён в это дело. За это время Польша успел выбрать лежак для Лютера и пару подушек к нему. Хоть что-то, а то ему даже игрушки самому не дали выбрать. Похоже, что этот пёсик станет самым дорогим для немца, все удобства только для него.***
Вернувшись домой, Польша сразу же скрылся где-то на кухне, разбирая все свои продукты. Судя по тому, что обуви и куртки Австрии нет, он ушёл. Ничего страшного, эти два пса смогут друг за другом приглядеть, имеются ввиду те, которые сейчас сладко спят на кровати поляка. Если они проспят обед, то это только их проблемы, нет, проблемы Венгрии, а пёсика надо кормить в любом случае. Ингредиентов у Польски было на целых два пакета, удивительно, как эта бумага ещё не порвалась или не промокла. Это уже неважно, сейчас он будет готовить себе супчик, отбивную, салатик и кофеёк для любимого себя, ну, вечером и для венгра тоже. Только это надо ещё приготовить, что займёт где-то 2 часа, а может и больше, но обычно поляк укладывается и делает всё на автомате. И ко всему прочему, кухня большая, он может готовить всё одновременно! Польша всё может сделать, даже сковородкой по голове дать так, чтобы вы вырубились. Ну, это его фирменное блюдо. Заглянув в первый пакет он, на удивление, увидел там те две банки Нутеллы сверху. Он точно не перепутал пакеты? Да вроде бы и нет, тут всё к супу, так когда же Герман успел незаметно закинуть тому Нутеллу? И вообще, как он догадался, вдруг это реально случайность была? Неважно, что упало — то пропало, и не пытайтесь найти их на второй полке холодильника начиная сверху! Он их быстро спрятал до того, как Германия вошёл на кухню и положил свои продукты рядом. Польша вернулся к своим пакетам, мимолётно взглянув на один пакет немца. Наверное, там продуктов и на второе не хватит, не то, что у поляка, всё самое необходимое и вкусное. — С тебя 14,8 €, Поль, — с ухмылкой сказал Германия, намекая на Нутеллу. — Я потом отдам, не переживай, — сказал Польша, теперь понимая стереотип о том, что немцы всегда помнят о долгах и вспоминают о них в самое неудобное время. — Я пошутил, смотри, береги зубы, — сказал Герман разбирая свой пакет. — Это уже моё дело. — Дело за мои деньги. Дальше они решили молча продолжить свои дела: Герман обустроит местечко для Лютера, а Польша займётся готовкой. Наконец-то удовольствие! Правда, в начале будет немного трудная часть, когда из-за прожарки лука, петрушки, морковки и сельдерея начинает печь глаза, но это можно и потерпеть. И кухню немного проветрить, а то вдруг щенок без предупреждения прибежит сюда, а тут плакать хочется. Промыв овощи, он и приступить к резке не успел, как на кухню явился Германия. Неужели так быстро? — Лютер спит, не стану его беспокоить, особенно его нового друга, — сказал немец, подойдя к Польше. — Дистанцию держи, — предупредил того поляк, ибо Герман встал слишком близко к нему, из-за чего руки немного задрожали. — По твоим рукам всё вижу, — подметил Германия, отойдя на шаг назад. — Блять, я как дед. — Давно заметил схожести? — язвительно прозвучало с уст Польши. — Нет, не в том смысле, вовсе нет. Просто я часто обращаю внимание на твои руки, прям определяю твоё состояние по ним. Мой дед же, как бы тебе это сказать… Ну, есть фут-фетиш, а это с руками. — Чего, блять? Что ты несёшь? — Я имею ввиду, что он хандфетишист, у него фетиш на руки. Он сам признался, часто хвалил руки АВ, определял так его настроение, блять, ты понял. — Лучше бы не говорил мне об этом, это очень странно… — Не то, что Британия, любитель в любой удачный момент ухватиться за ноги Франца. — Хах, ну, это мы уже давно просекли, Чехия однажды подслушал их, ещё в 2015 году, и они что-то там обсуждали, а потом начались вот эти, блять, гейские штуки, я ебу. — Но ты не знаешь то, что Брит часто домогался до Франца. Именно домогался. — … Типа, а они не любовниками разве были, не? Что такого? — Что такого? Что такого, Поль? — немец был в шоке от слов и безразличности поляка к этому случаю. — А то, что Франц в те моменты не хотел такой близости, не всегда любил, когда его трогают в неположенных и чувствительных местах без его разрешения? Похуй, что любовники, у каждого есть свои границы. — Кто бы говорил. Герман предпочёл не отвечать и закончить такой неприятный разговор. Он на другом конце кухни начал раскладывать свои ингредиенты на своей части. Похоже, что Польша так и не успеет сделать два блюда в одно и то же время, придётся делится. Хотя тут наоборот Герман должен делится, а то тут поселился будущий шеф-повар! Пока Польша делал прожарку, Герман же занимался не самым занимательным делом в приготовлении рыбы, а именно её потрошением. Он это делал с совершенным безразличием, в то время как поляку было неприятно смотреть на эту картину. Он лучше купит готовое мясо, нежели кого-то сам зарежет. Уж лучше части курицы по отдельности, а не сразу целая. Иногда можно позавидовать такому хладнокровию немца… — И как ты это спокойно можешь делать? — с отвращением спросил Польша. — А что не так? Это — еда, она уже давно мертва. Думаю, ей уже всё равно, — ответил Герман, избавляясь от позвоночника рыбы. — Это отвратительно, не понимаю, как ты после такого и есть её можешь… — А как ты можешь есть пельмени? Пирожки с мясом? Вареники с мясом? В принципе мясо? Кто-то же явно избавлялся от груды внутренностей, а ты из этого кучи еды себе делаешь. — Это другое! — Нет, это одно и то же, просто ты во время приготовления еды не задумываешься о том, каким способом это мясо раздобыли, и что сделали с остатками от животного. — Не говори мне об этом во время готовки! — Сам же напросился. — В ту пятницу я тоже напросился? Жертва всегда виновата, ведь так?! Герман, остановив процесс с дорадо, повернул голову к Польске. Всё то же холодное спокойствие, которое не даёт собеседнику покоя. Как он может после такого быть таким безразличным к пострадавшему от его действий поляку?! — Венгрия здесь. Взамен ты пообещал забыть о том инциденте. Я в любой момент могу на него пожаловаться и его сразу же вышлют. Польшу будто парализовало. Снова угроза о том, что Венгрию могут в любой момент разлучить с ним. Если это случится, то Польска останется беззащитным и в полной власти Германии и его больной фантазии. Нет, поляк только успокоился и забыл, только не сейчас… — Один ноль в твою пользу, kurwa, — выдал Польша, вернувшись к прожарке овощей. — Я на месяц тебя старше, это ещё надо подумать, кто тут ещё сучёныш, а кто сучка, — огрызнулся Германия, также вернувшись к своему делу. — … Закончили разговор.***
Вечер, уже постепенно начало темнеть. Польша, не зная чем себя занять, решил полежать на диване посмотреть какой-нибудь фильм, пока Германия играется с Лютером, а Венгрия ещё сопит. Фильмы было искать лень, поэтому он остановился на каком-то канале на подобии Discovery. Возможно, он так побыстрее заснёт и разбудит его ещё полусонная туша венгра. Программа была не такой уж и скучной, поляка не клонило в сон, что удивительно. По всей гостиной раздался чей-то быстрый топот маленьких лапок, на что Польша вышел из «транса» и взглянул на источник шума — игривого щенка, который, заприметив второго хозяина, побежал в его сторону. Позже раздались более грубые и громкие шаги, к ним подошёл Германия с игрушкой в форме акулы, которую купил специально для Лютера. Пёсик, вновь увидев мягкую игрушку, которую недавно грыз, пискляво загавкал и начал к ней прыгать. От такой милой картины Польша расплылся в улыбке, он рад, что им попался такой игривый щенок, с ним никогда не будет скучно. Герман не стал отказывать такому милому созданию и дал прямо тому в зубы, а тот сразу же прилёг на бок и начал кусать её, иногда мотая головой. Опасно было подойти и отнять эту игрушку, вдруг он укусит, хотя для Польши это не было бы преградой, позже он научит его командам, но сейчас вечером не надо сильно шуметь, а то Австрия позвонит в полицию из-за шума в восемь вечера. Просто в отпуске прошлым летом, когда Польша и Венгрия в отпуске были над его номером и создавали много шума, то тот не вытерпел и вызвал полицию. Их штрафанули, но Австрия получил спокойный 8-часовой сон, а на утро получил пиздюлей от венгра на пляже — его закопали по шею. И помнится ещё, как Германия в девять вечера всех быстро загонял в номера, даже посидеть в баре или полежать на пляже не давал, знал же, что никто не брезгует алкоголем. Это было и оправдано, ибо некоторые могли потеряться или много чего рассказать незнакомым подозрительным людям, поэтому Скандинавов, которых выносило с трёх любых слабоалкогольных коктейлей (кроме Финна), он буквально запирал в первую очередь. А вот Нидерландов вообще никак не угомонить, если в отеле присутствуют балконы, то он не боится и через них слезть или у кого-то засесть. Ему главное не попасть на балкон Испании, а то он не приветствует обувь в номере и на балконе в том числе, с этим шутки плохи. Интересно, а сам Германия ложится спать раньше десяти или одиннадцати часов, раз уж такой правильный, хотя нихрена подобного? Польша надеется на то, что его не будут как маленького школьника загонять спать в десять, а то жизнь превратится в военный лагерь, как во времена СССР. Вот тогда Польша с Венгрией и другими приятелями точно не спали, а напасались с ужина едой и рассказывали разные истории и страшилки. От мыслей поляка отвлёк Германия, который решил присесть чуть ли не впритык к нему. Сколько ему нужно напоминать о том, что следует держать дистанцию, они даже не приятели, тем более после того, что произошло, Польше лучше бы забыть о его существовании, но нет, тут, как оказывается, жить надо под одним потолком. Он отодвинулся от немца, не сводя с Лютера глаз, ибо его ещё детская игривость не давала увести взгляд. — Нравится щеночек? — спросил Герман, тоже наблюдая за игрой пёсика. — Даже очень, ему месяца три минимум, они довольно большими вырастают. — Да, я читал про них. Твои огары спокойные и дружелюбные, а ещё самостоятельные. Это очень даже кстати, надеюсь, он не будет по нам так сильно скучать. — Если к ним не так сильно привязываться. Мне трудно было расставаться со своей Кларой… Ладно, давай не об этом. — Хорошо. Герман закинул руки назад, упираясь ими об спинку дивана и задевая рукой плечо Польши. Возможно, он сделал это случайно, а может и специально, чтобы немного поиздеваться над ним, но поляк воспринял это именно так. — Может, хватит ко мне приставать? Это уже не случайные действия, — возмутился Польска, держась за своё плечо. — Я просто хочу почувствовать комфорт и с тобой посмотреть телеканал, что я сделал не так? — оправдывался немец, раздражённо взглянув на поляка. — Если ты так сильно хочешь жить со мной, то соблюдай мои правила, чтобы у нас больше не было конфликтов, — скрестил руки Польша. — О как, ты у нас правила ставишь? — возмущённо спросил Германия. — Так не пойдёт, парень. Мы либо договариваемся, либо я сейчас буду злым. Ты уже знаешь, какой я в порыве гнева, ведь так? Эта была манипуляция, поляк это понимал, но в то же время эта была и угроза. Если они не придут к компромиссу, то немец действительно будет в гневе, а в таком состоянии он может всё, что угодно сделать с Польской. Да, лучше придержать свой язык за зубами, а то он успел ему многого наговорить. — Просто будь аккуратнее. Ты же знаешь, почему я боюсь рядом с тобой находится, не используй это против меня. — … Извини, я нечаянно, — извинился Герман и положил ту руку, что слегка взбесила Польшу, к себе на ногу. Когда Лютеру надоела игрушка, он бросил её и подошёл к своим хозяевам, махая своим коротким хвостиком. Они не понимали, что он от них хочет, и тот начал лапками упираться об диван и скулить, прося поднять его на диван. Он был маленьким, не совсем способным высоко прыгнуть на диван, даже если попытается, то вряд ли своими тупыми когтями сможет ухватиться за ткань. Германия без всяких вопросов поднял его, а тот на радостях облизал его руку, на которой был ещё свежий порез ножа. Польша уже и забыл про это, а сейчас ему стало неловко. — Не болит? — поинтересовался он из принципа. — Немного больно сгинать ладонь, в целом всё в порядке, — сказал Герман, сам почти забывший про порез. — Я тебя не виню, в следующий раз контролируй себя. — Это была самозащита, ты сам виноват. Не связывайся со мной, когда у меня нож. — Последнее польское предупреждение, понятно. У меня тоже есть предупреждение — не заходить в мою комнату. Вы, славяне, слишком любопытные, и судя по тому, какие ты рассказываешь истории: кто-то где-то подслушал, увидел, заснял и подобное, то мне тоже стоит вас опасаться. — Мне и делать там нечего, разве что Лютер случайно забежит туда. Да? — вопрос был задан щенку, который начал крутится возле руки поляка, наверное, ещё пахнущей мылом. — Мне повторить правило? — уже более серьёзным тоном спросил Германия. — Нет, не стоит, я тебя понял, — сказал Польша, гладя щенка тыльной стороной ладони. — «Теперь у меня появилось большое любопытство по поводу комнаты Германии. Что он там прячет? БДСМ-гей-клуб? Хах, смешно, но всё же… Если запрещает, значит есть, что там прятать.» Лютер, похоже, устал играться с Германом, часик хватит и всё. Щенок взглянул на немца, а после подошёл к нему и лёг, положив голову ему на ногу. Это было мило, что он выбрал его, более того Польша свободен, а немец боится и пошевелиться, ибо не хочет тревожить питомца. Прозвучал какой-то шум в комнате поляка. Венгрия наконец проснулся, почти пять часов проспал, а сейчас он будет в состоянии переваренного пельменя. Поляк решил зайти к нему, пока ещё Германия находится в отчаянном положении. Подойдя к двери, Польска хотел открыть её, но ту по случайности открыл венгр и ударил его. Посыпалась позже куча тихих извинений от друга, но для Польши это был пустяк. — Сколько уже? — спросил Венгрия, потирая свой глаз. — Восемь вечера, ты почти пять часов проспал, — ответил поляк, мимолётно взглянув на часы. — О, нихуя я храпун… Не важно, у меня такое состояние паршивое, мне лучше не спать днём. — Вот именно, пора налаживать режим. Что планируешь делать? — Мне бы чего-нибудь поесть, а потом уже думать на свежую голову. Ты ведь что-нибудь оставил для своего самого лучшего друга? — широко улыбнулся Венгрия. — Конечно, я же не для себя одного готовил. Надеюсь, ты ещё не успел разлюбить «Жупу», ведь так? — лучезарно улыбнулся Польша, зная, что тот обожает это блюдо. — Не задавай глупых вопросов, Поль, — посмеялся венгр и направился на кухню. Польша, как порядочный хозяин, сам взял и наложил тому ещё тёпленький суп в блюдце, похожее на чашку, только с двумя ручками. Она маленькая и вполне комфортная, Венгрия хоть и любит поесть, но немного, тем более он не отказался и от салата. Ужин не должен быть плотным, а то у них двоих по утрам начинает болеть живот из-за переедания. Пока Польша накладывал салат в специальную для него тарелку (он крайне удивился такому большому выбору посуды), к нему сзади подошёл и обнял Венгрия, уткнувшись носом тому в футболку. — Спать хочу… — пробубнил венгр. — Мы выйдем потом на пару минут на улицу? — Конечно, тебе надо немного освежиться. Можем сходить и купить кофе, тебе станет легче, намного. — Какой ты заботливый, ты прямо как Австрия в детстве… — А причём здесь это? Разве я похож на него? — для поляка это было как комплимент, не каждый день его сравнивают с хорошим человеком. — Мне снился сон, воспоминание, так сказать. Не помню полностью, но я, типа, болел, а Австрия часто ко мне наведывался, укрывал меня, менял полотенца и приносил мне еду. Это я тогда успел на морозах простудиться, поэтому целую неделю не выходил из постели. А кроме друг друга у нас никого не было из ровесников, поэтому постоянно крутились вместе. — Это довольно мило, в моём детстве кроме отца, дедушки и Клары никого не было… Не будем о плохом прошлом. — Я даже не замечаю того, что ты младше меня на тридцать восемь лет, хех. — Возраст не имеет значения. — Особенно у +260-летнего Канады и только 107-летнего Украины. Блять, херею с них просто. — И не говори, надеюсь, что Украина нормальный, не будет прогибаться под этими пидорами, хотя Канада довольно добрый и дружелюбный. — Этим и пользуются: сначала щедрые и заботливые, а потом начинается какой-то пиздец. А, может, я просто наслушался историй про арбузивные отношения. — Абьюзивные вообще-то. — Поебать. На кухню заявился Германия, это Венгрия понял по его шагам, раздающиеся эхом по квартире. Венгр сразу же отпустил Польшу, повернулся назад и увидел немца в своей привычной позе в дверном проёме. При виде него Венгрия сразу же нахмурился. — Вы так мило выглядите, когда так обнимаетесь, — язвительно улыбался немец. — Будто счастливая семейная пара. — Блять, завали своё ебало, не разбираешься — иди нахуй, к своим педрилам, — не стеснялся выражаться Венгрия. — Не выражайся таким образом, я этого не потерплю, — Германия в миг стал строже. — Не смей мною командовать, не то тебя ожидает путь прямиком к своей матери в… — Венгрия! — прервал того разгневанный Польша. — Сейчас же оба замолчали! — Как скажешь, Hysteriker, — сказал немец, а затем поспешил удалиться из кухни. — Ахах, ты его слышал? Он тебя истеричкой назвал, — посмеялся Венгрия. — Чего?! — сильно удивился поляк. — Блять, он другое имел ввиду! — Думай, как хочешь… Слушай, может, поужинаем в какой-нибудь забегаловке? А то присутствие этого мудака рядом меня сильно раздражает. — Ну, я уже хотел тебя так накормить… Ладно, я не против. — Как раз и прогуляемся по центру, без походов в бары или клубы, просто пешая прогулка и в кафешку. — Отличная идея, я тогда всё на место поставлю, подожди меня в прихожей. Венгрия кивнул и пошёл готовится к выходу, а Польша положил еду назад в холодильник, только взял кусочек мяса, чтобы покормить пёсика. Он начал звать его, но нашёл он его быстрее, чем тот успел среагировать на шаги. Тот спокойно лежал, но при виде поляка сразу же подскочил и радостно загавкал. Польша дал тому понюхать, но в следующую секунду тот выхватил мясо из рук и с радостью уплетал его. — Хороший мальчик, — с улыбкой похвалил щенка Польска, погладив того по голове. — А ты совсем плохой мальчик, Поль, — раздался голос Германии. — Не пугай нас так! — дёрнулся поляка, взглянув на немца. — Ну, ладно, шучу, ты очень послушный, — сказал Герман и подошёл к Польше. — Куда собираешься? Когда придёшь? — Это уже тебя не касается. — Но я должен знать, куда ты идёшь и во сколько планируешь прийти. Вдруг вы собираетесь в бар? Клуб? Ты же напьёшься и тебя придётся забирать, поэтому мне важно знать. А ещё ты мой сосед, ты мне не безразличен. — Поверь, такая «забота» с твоей стороны совсем мне не нравится, это уже полный контроль над моими действиями. Что ты от меня хочешь? — Ничего не хочу, только будь честен со мной. Я беспокоюсь за тебя, ты такой хрупкий и нежный парень, которого надо постоянно защищать и любить. — … У меня есть Венгрия, всё. К одиннадцати постараюсь быть. — Может, ты ещё вместе спать с ним будешь? Хотя вы и так это делаете, не хватало ещё того, что вы и удовлетворяете друг друга. — Слушай, Герман, не пойти ли тебе с такими мыслями нахуй? Любые наши действия считаете за романтику, фу! — Мои прикосновения к тебе ты расцениваешь как домогательство, почему бы мне так не думать? — Так, всё, закончили разговор! Следи за Лютером, советую его искупать, покормить и уложить спать. — Как ребёнка, нашего. — Завали ебало! — Я шучу, такого никогда не произойдёт. — Уж лучше молчать, чем так шутить. Шутка должна быть смешной, а не страшной или оскорбительной. — Хорошо, я учту твои предпочтения. Польша поспешил к Венгрии, ибо сейчас находиться наедине с немцем опасно, да и слабо верится, что тот выпил успокоительное. Не хотелось ещё выслушивать мнение Германии о том, что он думает о дружбе между поляком и венгром. У каждого своё мнение, но когда дело доходит до того, что их начинают считать за геев, то это уже не мнение, а какая-то чушь. Сказали бы это в лицо Венгрии, то в вас наверняка полетел бы кулак, а после вы прослушали бы большую лекцию о том, почему он негативно относится к ЛГБТ, хотя для него известны только геи и лесбиянки, о других он мало чего слышал. Польша прошёл в прихожую слегка раздражённым, на что Венгрия сразу же начал его допрашивать, ибо не привык видеть его в плохом настроении. — Хэй, что случилось? Выглядишь не очень, ну-ка улыбнулись, — сказал Венгрия и похлопал того по спине, чтобы приободрить. — Всё нормально, мне бы отдохнуть от этого немца, все мозги мне выебал со своим приставанием. — Ой, меня не меньше. Давай, обувайся и пошли. — Эй, я не выйду на улицу без куртки и денег, ты что.***
Вечерний Брюссель всегда казался Польше таким необычайно атмосферным. Многим домам и зданиям уже помногу лет и создавалось ощущение, будто ты попал в стародавний город, но всё такой же современный. Поляка привлекал стиль архитектуры, вернее множество стилей, но больше всех понравились готические сооружения. Когда ты раньше привык быть в окружении стилей на подобии барокко или классицизма, то готика или прошлый ему романский стиль совсем отличаются. Вспоминаются всякие рода страшилки про средневековую Европу, истории про румынских вампиров, таинственность таких заброшенных замков, а также романтические истории с элементами ужаса, смерти, чего-то потустороннего. Польша с детства интересовался этим, и взрослея среди преимущественно католиков и прочих слишком религиозных личностей, это казалось ему чем-то порочным, запрещённым, что сильнее прибавляло интерес к таким вещам. Поляк с интересом разглядывал разные строения то готики, то стиля барокко, то знакомого ему классицизма, пока Венгрия искал чуть ли не в полной темени какое-нибудь заведение быстрого питания. — Поль, не знаешь, где находится ближайшая забегаловка, я уже проголодался, — спросил венгр, слабо толкнув того в плечо. — Хрен знает, я же всегда ем у себя, а ты у меня, — усмехнулся Польска. — И то верно… Вот, вижу кафе, пошли скорее! — сказал Венгрия и, схватив поляка за руку, побежал в сторону заведения. Пройдя через скамьи, оба чуть ли не ворвались в кафе. Сейчас было немного народу, но все сразу же обратили на них внимание, а вскоре начали перешёптываться. Это естественно, в заведение решили пожаловать сами государства, чему же тут не удивляться? Мда, придётся теперь есть на улице, нежели ощущать кучу неприятных на себе взглядов. Польше было жутко неприятно, поэтому он предпочитает большую часть времени сидеть дома и не выходить в огромные мегаполисы, но теперь когда дома его ждёт Германия, то придётся как-нибудь скрываться среди людей. Венгрия решил не стоять как вкопанный, а подошёл к кассе и, смотря на меню на стойке, сделал свой заказ и уточнил, что они будут есть на улице. Он заметил, как парень на кассе немного нервничал, напугали бедного. Ничего страшного, привыкнет. Польша тоже сделал свой заказ, а после они принялись ожидать его на улице. Эта зима быстро закончилась, на улице не так холодно, поэтому нет проблем с ужином на улице. — Разве вечером здесь столько людей? Аж не по себе стало от этих взглядов, — сказал Польша, усевшись вместе с венгром за скамью. — И не говори, а у того парня чуть ли руки не дрожали, — посмеялся тот. — Чизкейк с пончиком и мохито — идеальное сочетание, Поль. Разве на ночь много сладкого не вредно? — А бургер с сендвичем, так ещё и с американо — стандартный заказ? У каждого разные вкусы, Вен. — Ой, только не учи меня жизни. Пока готовятся заказы, Польша решил посидеть в телефоне, а Венгрия просто поглазеть на небо и людей. Его внимание привлекла одна девушка, которая направлялась в их сторону. Он её вспомнил, а после с хитрой улыбкой посмотрел на поляка, который что-то там печатал в телефоне. — Хэй, Поль, зырь, — отвлёк того Венгрия, кивнув головой в сторону девушки. — А, что? — спросил Польша, начинаясь куда-то вглядываться, но не обратил внимание на ту незнакомку. — Что случилось? — Та девушка, — ответил Венгрия, а после того, как та завернула в сторону этого кафе, венгр снова указал на неё. — Стюардесса которая была у нас. — А-а-а, ну да, — выдал поляк и наконец обратил на неё внимание. — Как она тебе? Она довольно-таки ничего, — сказал Венгрия, следя за той. — Мне по барабану, вообще неинтересна, — ответил Польша, вновь уткнувшись в телефон. — Неинтересна, говоришь? Хм, пидор что-ли? — улыбнулся венгр, зная, что для того это больная тема. — Блять, Венгрия, завались, — сказал Польша, после чего последовал тихий смешок Венгрии. — Если я не интересуюсь девушками, то это не значит, что я интересуюсь отношениями с парнями, фу, блять. Не смей думать о таком. — Это хорошо, а то меня они уже заебали. Блять, вообще не понимаю эту моду или как они это называют. — Венгрия, всё, закончили про геев… — Нет, дай выговориться! Тип, у меня одни новостные ленты и вообще всё забито этими пидорами. То они хотят что-то, то вообще если назваться каким-то гетеро, то всё, тебя сгрызут нахуй. Зачем они всё это выставляют напоказ, прям подтверждая, а-ля: «Мы геи и вы хуй что с нами сделаете». Блять, ещё и оправдываются тем, что это «в природе» такое происходит. То, что естественно — не всегда, блять, заебись. Ну и хуле, давай жить в пещерах, все страны скорее передохнут, зато «естественно»! — Ага, да-да… Ты сам когда-то встречался с геями? Ну, общался? — С Францом и Британией, хотя они утверждают, что они би какие-то. Бип-бип, блять, не пчёлы, а осы какие-то, один вообще без жала остался. Ради детей! Тьфу! — Хах, бывает и такое. — У Испании и Португалии вообще отдельная история. То сначала враги, а потом уже любовники. Вообще никакой морали и принципа, долбоебизм какой-то! Ещё и этот приставучий ко всем Эст и холодный как Арктика Финн. Ещё у него якобы какой-то «аромантизм», ебать, нахуй столько понятий придумали?! — Не кипятись, это их дело. — Да если бы они перестали каждому это навязывать! Блять, заебали, суки… Ещё возможность обучаться требуют, хотя церкви вообще никого из них не приветствуют, при любой возможности готовы казнить их. Пусть завалят ебальники свои, полюбят того, кого надо и будут жить спокойно в своей традиционной или «современной» семье. Уже лень говорить о феминизме. — Что-то имеешь против? — Мне похуй на геев, на феминисток, на чёрный, оранжевых, синих, блять, похуй. Просто от меня, как государства, все требуют привилегий, а у меня есть проблемы посерьёзнее, нежели тех, когда кому-то хочется потрахаться в анус без обсуждения со стороны мамки. — Ладно-ладно, я тебя понял… — … Тебе не кажется, что Герман ведёт себя слишком «откровенно»? — В смысле «откровенно»? — Думаешь, я не заметил, как он себя ведёт рядом с тобой? Весь такой охуенный мужчина, блять, статный, угощает тебя, хочет быть рядом с тобой, даже уговорил ЕС на то, чтобы ты жил с ним под одной крышей. Мне просто начинает казаться, что он пидорас. И нет блять, не гей, с ним можно как-то смирится, а вот Германия — самый настоящий пидорас! — А мне так не кажется… — у Польши дрогнул голос. — … Ты что-нибудь знаешь о нём? — заинтересовался венгр. — Он к тебе приставал или тому подобное? Венгрия сильно насторожился и был сейчас немного строг. Польша, как известно, был ему дороже всех, поэтому он побьёт любого, кто осмелится с ним что-то сделать. А вот Польша это воспринял, как будто венгр думает, что он похож на пидора и начинает злиться. — Нет-нет! Не дай Бог! — протараторил поляк. — Не хочу даже это представлять, фу! — Надеюсь, что ты мне не врёшь, а то сразу же запаниковал… Хотя я сам бы не хотел быть жертвой сексуальных домогательств, отчасти понимаю страх девушек… Лучше опасайся этого немца, а то он этого от США научился, якобы «принимай себя таким какой ты есть», а потом он берёт и пристаёт ко всем. Если что, то сразу мне звони. — Хорошо… Я тоже думаю, что с Германом не всё так просто, не все же такие «антисексуалы» как ты. — Это да, но некоторые уж слишком самолюбивы, что не боятся заняться сексом прямо после собрания. — Ахахах, такое у него может быть… — нервно посмеялся Польша. — Ты о Брите подумал, как и я, да? — удивлённо спросил венгр. — А… Ну, а о ком ещё, — сильнее занервничал славянин. — Да что с тобой? Почему ты такой нервный? — … Где наши заказы? Что-то долго они их готовят, хотя мой чизкейк прямо на витрине стоял! Не для показухи же! — Прошло только семь минут. — И что?! Хватит говорить о Германии! Меня он и так заебал, так и ты ещё о нём разговор завёл! — Ладно, не кричи…