Вселенная даров не преподносит, Но даже для проклятья есть своя цена.
Алек присматривается к артефактам, стараясь заглушить рациональную часть мозга. "Ты должен это почувствовать", — сказал ему Джейс перед смертью, и Алек поверил, хотя вера никогда не была его отличительной чертой. Вера завела Джейса в ловушку рыжих локонов, вера поставила Изабель на колени перед тёмными отражениями из другой вселенной. Вера опасна и непредсказуема, она лишает разума, она не рациональна и не логична, но сейчас в этом сыром подвале среди созданий древних Алек сознательно закрывает глаза, отдавая тело и чувства во власть магии этого места. Отчаянные времена требуют отчаянных мер. Ничего не происходит. Гнетущее молчание становится тяжелее, груз прошлых жизней бессмертных, чьи силы заключены в покрытые патиной серебряные тюрьмы, гонит за дверь, и Алек подчиняется безмолвной воле. В конце концов, никому не удавалось приручить этих загадочных существ, что жили за века до войны. Едва уловимая дрожь проходит по полу и по стенам, металл начинает звенеть, а с потолка срываются куски породы. Его поступок что-то изменил в привычном ходе вещей, задел мелкую деталь, и реальность разлетелась на части, увлекая за собой лавину событий. Алек прикрывает голову руками, стараясь двигаться в правильном направлении, но путь ему то и дело преграждают огромные стеллажи, которые валятся под ноги, как костяшки домино. "Самая нелепая смерть, которую только можно представить", — неподходящие мысли для Инквизитора, но что поделать. Алек уворачивается от огромного кубка, украшенного крупными камнями и спотыкается об уродливый скипетр. В отчаянной попытке удержать равновесие он хватается за выступ, но тот оказывается замаскированным рычагом. Старый механизм отрабатывает как только что смазанный, и Алек падает вниз, оказываясь в полной темноте и в относительной безопасности. Он даже успевает достать стило, когда его внимание привлекает тусклый жёлтый свет. Рука сама тянется к маленькому браслету из странного тёмного металла и тут же покрывается мурашками, когда чешуйчатый круг размыкается и холодной змеёй оплетает руку, пристраивая морду на тыльной стороне ладони. Вертикальные зрачки начинают едва заметно пульсировать, и Алек чувствует отголоски этих пульсаций во всём теле. Гул сверху нарастает, но течение силы становится неудержимым, мощь заполняет каждую клетку тела, электрическими импульсами бежит по нейронам. Алек взмахивает руками на пробу, заставляя ткань пространства разорваться с громким хлопком. Шаг в лиловое зарево портала, и перед армией сумеречных охотников появляется Инквизитор в ореоле своей силы.***
— Магнус, — Алек зовёт своего фамильяра, зная что несмотря на глухоту, его змей услышит и придёт. Кто бы мог подумать, что этот маленький, безобидный на первый взгляд зверёк может превращаться в чудовище, чей укус смертелен для тёмных отражений. Маг, чья судьба теперь крепко связана с судьбой Инквизитора, друг, беседы с которым стали отдушиной во время войны, любовник, что скрасил одинокие ночи своим гибким телом. Эта битва почти закончена, ещё одна победа. А если им удастся заключить союз с Бранвеллами, то не за горами окончательное поражение захватчиков. С артефактом, что с древнейших времён хранят наследники рода Бранвеллов, они смогут закрыть портал в другое измерение, нужно будет только подобраться поближе. Сверкающие медовые глаза совсем рядом, Магнус сейчас в обличье зверя, но Алек хорошо знает, какова на вкус смуглая кожа, какими сладкими могут быть губы, как переливается чёрный шёлк волос, скользя между пальцев. Магнус стал необходимостью, смыслом, причиной и следствием. Алек протягивает руку, и раздвоенный язык касается кожи, соединяя силы и души в одно целое, а Магнус привычно сворачивается на запястье, разделяя биение сердца на двоих. — Инквизитор, мы уничтожили последнее отражение, — Алек кивает своему солдату, и сжатая в кулак в ладонь поднимается вверх. Битва окончена, время собрать убитых и помочь раненым. Войско входит в лагерь, и Алек сразу замечает гостей. Бранвеллы прибыли сами, а это говорит об их желании помочь. Они встречаются в большом шатре, как только Алек приводит себя в порядок. Холёная рука аристократа в грубой ладони воина замирает на секунду, и Алек сразу замечает алчущий взгляд, направленный на его фамильяра. Генри Бранвелл — известный коллекционер в сумеречном мире. — Мы наблюдали за сражением с вершины, и должен признать, что мощь вашего фамильяра впечатляет. Он делает вас самой влиятельной персоной в мире сумеречных. Охотник, которого выбрал древний маг. Как вы приручили его? Я слышал, что эти существа довольно капризны и непредсказуемы. — Я не приручал его. Как вы правильно заметили, он сам выбрал меня. Всё, что я могу, не обмануть его доверие. — Я понимаю, — тянет Генри. — Вы позволите рассмотреть его поближе? — Я не думаю, что это хорошая идея, — уклоняется Алек от ответа и непроизвольно отводит руку. Температура металла упала на несколько градусов — Магнус предупреждает об опасности. — Как его зовут? Слухи чаще всего упоминают имя Магнуса. Неужели наследник рода Лайтвудов стал обладателем души Магнуса Бейна? Думаю, вам лучше моего известно, каким он был созданием. Довольно странно, что такой опасный и непредсказуемый маг выбрал вас, своего исконного врага. В чём ваш секрет, Алек? — Генри буквально сканирует браслет, миллиметр за миллиметром, и температура падает ещё на несколько градусов. Магнус не просто предупреждает, он кричит о своих страхах. — А ваш, Генри? Вы единственный смогли удержать власть, не потеряв ни единого человека. — Вот как? Сразу к делу. Что ж я рад, что вы сами об этом заговорили. Я умею заводить друзей, мистер Лайтвуд, умею быть благодарным и умею быть полезным. Но я хочу гарантий. Не поймите меня неправильно. Я совершенно точно уверен, что вы никогда не предадите своего союзника, но позволить вам победить, отдать ключ в ваши руки, значит, сделать вас королём этого мира. Больше всего на свете я люблю своих детей, мистер Лайтвуд, и хочу, чтобы они были счастливы. Я окажу вам помощь, если вы женитесь на моей дочери Лидии. Это единственное условие. Я даже не буду предлагать вам отдать вашего фамильяра мне, как это изначально предполагалось. — Женитьба не входила в мои планы, Генри. Я дам вам письменное обязательство. Вы и ваши дети будут в безопасности, им будут оказаны все почести, но о свадьбе не может быть и речи. — Моим детям не нужны почести, Алек. Я хочу, чтобы мои внуки сидели на троне. — И ради этого вы готовы пожертвовать тысячами жизней. Мне в красках описать вам, что произойдёт, если мы не закроем этот портал? — Совесть и жалость не те качества, которые помогают выжить в этом мире, Алек. Я глава рода, и моя обязанность сделать его великим. Горячо, почти обжигающе — Магнус советует ему согласиться. Алек ласково поглаживает браслет, чешуйки под пальцами почти раскалены. Почему Магнус так настойчиво подталкивает его к женитьбе? Неужели фамильяры не способны на любовь, и в этом политическом союзе древний маг видит спасение для себя? Возможно, Алек ошибался с самого начала, и Магнус не чувствует того же, что и он. — Да будет так. — Алек протягивает руку, заключая сделку. Если Магнус хочет свободы, он получит её. Пусть хотя бы один из них будет счастлив.***
Этим вечером Алек не спешит призывать своего фамильяра. Лидия — лучший вариант для него. Они давние друзья и соратники, их союз будет крепким. О предстоящей свадьбе будет объявлено завтра, и от того эта ночь ощущается последней. — Почему, Магнус? — слова вырываются против воли, и браслет тут же соскальзывает с запястья, превращаясь в любимого, который тянет руку к щеке. Магнус говорит ему здравствуй. Алек прижимает мягкую ладонь к своей коже, наслаждаясь лаской. А затем маг отступает и переминается с ноги на ногу. Он молчит, но Алеку не нужны слова. — Покажи мне, чего ты хочешь, — просит Алек, и Магнус позволяет магии стать его языком. Густой молочный туман окутывает руки Алека, а потом растворяется, оставляя вместо себя пожелтевший пергамент. Магнус ждёт, опустив голову. Жизнь, разделённая на три части. В обличье змея он лишён слуха, оборачиваясь браслетом на родной руке, теряет зрение, а принимая облик человека становится немым. Древнее заклинание лишило его привычной жизни, привязало к бездушному металлу, лишило друзей. Он разучился складывать буквы в слова, жалкие остатки магии, что он сумел сохранить в человеческом теле, лишь немного скрасили одиночество, на которое его обрекли. Магнус никогда не жалел о принесённой жертве. Видеть, как сотни твоих друзей распадаются на искры и уходят в другой мир, сохраняя свои души, стоит любых мучений. Они сейчас дома, в уюте и безопасности. Он выполнил долг, а теперь отдаёт себя в руки любимому. Этот древний документ должен помочь Алеку закрыть портал, даст ему в руки оружие. Во всяком случае, он должен помочь. Магнус не знает, как, но уверен, что именно Алек должен прочесть его. В инструкции, которую он выучил наизусть, было всего несколько слов. "Отдать тому, кого любишь. И ждать". Магнус не надеется на счастливый финал. Самый могущественный маг своего времени никогда не числился у её величества судьбы в любимчиках. Но он всегда готов платить по счетам. — Ложись спать, Магнус. Мне нужно поговорить с Лидией. Алек ободряюще улыбается и целует костяшки рук. Лидия поймёт, воины поддержат, а с остальным он справится. Ещё один короткий поцелуй в лоб, Магнус грустно улыбается и кивает. Он человек лишь на треть, ему ли тягаться с красивой невинной девушкой, способной подарить Алеку наследника? Магнус ждёт своего любимого, чтобы успеть в последний раз прижаться к тёплым губам, но колючие секунды просыпаются на ковёр, и когда Алек возвращается, то на постели его ждёт холодный металл.***
Разлом всё ближе, отражений всё больше. Алек отбивается, но солдаты возле него гибнут один за другим. Победа невозможна. Четыре, нет пять, тёмных силуэтов кружат рядом, а потом над полем брани проносится жуткий пронзительный вой, и Алек падает на колени, затыкая уши. Боль постепенно сходит на нет, и Инквизитор, шатаясь, поднимается с земли, зная, кто способен издавать такие звуки. Магнус. Что-то случилось. Алек оглядывается и сразу замечает потускневшие чёрные ошмётки, разбросанные там и сям, а среди них огромное тело змея, свёрнутое кольцами. Завораживающие яркие жёлтые глаза подёрнулись дымкой, дыхание со свистом вырывается наружу. Магнус умирает. — Подняли его, осторожно, — Алек командует, и его воины сразу же подчиняются. Фамильяр Инквизитора в одиночку расправился с многотысячным войском, пожертвовав своей жизнью. Солдаты напрягают мышцы, но тщетно. Змей слишком тяжёл. — Жаль, — произносит Генри, подходя поближе. — Отличный был экземпляр. — Заткнись, отец. Немедленно. Алек, ты можешь попросить его превратиться? — Лидия стоит рядом, и воины перешёптываются между собой. — Это убьёт его, Лидс. Алек ласково проводит по чешуйчатой шкуре, и Магнус касается раздвоенным языком мозолистой ладони. "Он прощается", — понимает Алек и в первый раз приказывает. — Мне нужен Магнус-человек. Волна дрожи проходит по сильным мышцам, сильное тело змея выгибается, хвост вздымает облака пыли, но Алек не отходит от мага ни на дюйм, даже когда все остальные в страхе перед его мощью разбегаются в разные стороны. А потом Алек видит яркие сверкающие глаза напротив. Их холодный блеск завораживает и лишает рассудка. — Любовь всегда делала его слабым. Отдай его мне. Высокий красивый мужчина, так похожий на Магнуса стоит рядом, и Алеку не нужно спрашивать, кем он приходится Магнусу. Глаза говорят громче любых слов. — Я могу помочь ему, но ты отдашь его мне, — снова повторяет он, не сводя своего холодного пристального взгляда. — Как? — В этом мире слишком мало магии, но в другом измерении энергией пропитан каждый атом пространства. Магнус сможет излечиться. — Ты заберёшь его с собой в мир тёмных отражений? — Пока он не восстановится да, а затем дальше и дальше. Туда, где его ждут друзья и любимые. Алек кивает. — Я иду с вами. — Не время для торгов, смертный. Ты умрёшь, едва лишь сделав шаг за порог этого мира. — Нет, если стану его фамильяром. — Мистер Лайтвуд, вы, кажется, кое о чём позабыли, — Генри Бранвелл стоит рядом, его руки сами тянутся к тяжело дышащему Магнусу. — Я обещал, что ваши внуки сядут на трон. Обещал, что Лидия станет королевой. Я складываю с себя полномочия главнокомандующего, Генри. Все документы подписаны, все формальности соблюдены. Я бы ушёл в любом случае. Все мои воины знают это. — Но ... — Арестовать его, — Лидия перенимает командование и своим первым приказом навсегда закрепляет за собой титул справедливой правительницы. Алек стоит рядом с демоном и бесстрашно протягивает ему руки. — Будь по-твоему, мальчишка. Меня зовут Асмодей, хорошенько запомни это имя. Путь предстоит долгий.***
Магнус глубоко вздыхает, и сладковатый аромат цветов заполняет лёгкие. Он узнает его из тысячи. Это запах дома. Магнус крепко зажмуривается. Он столько раз обманывался, что ошибиться вновь будет слишком больно. — Ты дома, — шепчет ему Катарина. — Ты в безопасности, — Рагнор поглаживает его по волосам. — Ты выжил, ты смог, — Рафаэль сжимает его руку. — Ты везучий сукин сын, — добавляет отец, и этот глубокий баритон Магнус не слышал так давно. — Папа. Как ты нашёл меня? — Твой крик привёл меня к тебе. Триста восемьдесят семь измерений, Магнус. Больше никаких вопросов, глупое ты дитя. Тебе нужно отдыхать. Асмодей прогоняет друзей от постели сына и уходит сам, но уже в дверях поворачивается и грустно усмехается. — Больше никогда не жертвуй своей жизнью, Магнус. Ты практически умер, наши жизни ходят порознь, но вот смерти шагают рука об руку. Магнус откидывается на подушки и прикрывает глаза, позволяя слезам стекать по щекам. Он тихо плачет, но мысль о том, что Алек жив и будет счастлив, помогает примириться с настоящим. Магнус вытирает влажные дорожки и замечает серебристый браслет, обвивший его руку. Ирбис. Одно слово может перевернуть весь мир, одно слово может убить надежду, и Магнус медлит, боясь разочарования, а потом решительно проводит большим пальцем по крупной голове искусно отлитого зверя и едва слышно зовёт: — Александр.