Mystical Love

      Хванун внезапно написал Ёнджо, что скоро подойдёт к ним с Гонхаком, и отправился прочь из университета. Ноги всё ещё были ватными, а щёки — красными. Поначалу он старался отпустить ситуацию, подумать о чём-то другом, вспомнить, какие задания были у него на очереди от преподавателей. Хванун был готов сделать что угодно, лишь бы хотя бы на время отвести своё внимания от мыслей о Гонхи и рождённых в Лисий час. Потому что он безумно хотел найти ту статью и перечитать её снова, несмотря на то, что и так помнил её очень хорошо. Даже, вроде бы, сохранил эту статью в закладках браузера.       — Ты же сказал, что пить не будешь, — усмехнулся Ёнджо, когда Хванун упал рядом с ними в забегаловке.       — Передумал, — ответил Хванун, у которого совсем не было настроения объясняться.       — Ты бледный какой-то. Случилось чего? — спросил Гонхак, замерев с куском мяса между палочек только от одного вида Хвануна.       — Нет. Просто захотелось… выпить. — Последние слова Хванун еле как выговорил. Он не «выпить» хотел. Он хотел нажраться как свинья, чтоб единственной мыслью в его голове в этот вечер было «помогите, я ща блевану».       — Тогда держи. — Ёнджо подвинул ближе к нему бутылку сочжу, и Хванун тут же её открыл.       — Поем пока то, что есть? Позже ещё закажем, я заплачу, — сказал Хванун, делая большой глоток. Парни кивнули в ответ. Гонхак внезапно начал затирать про какие-то спортивные крутые кроссовки, которые недавно видел в онлайн-магазине и капец как хотел заказать, Ёнджо опять кивал так, будто ему было интересно, хотя, может, было немного, а Хванун в это время задумчиво посмотрел на Ёнджо.       Спустя какие-то пару мгновений сердце его сделало сальто.       Хванун вспомнил, что Гонхи общается с Сохо.       «Лисы кучкуются», так было написано в той статье. Если это всё правда… Хванун вдруг ощутил острое желание рассказать друзьям о Гонхи, но он не мог найти слов. Ему же снова не поверят. Парни снова отмахнутся, скажут, что всё это бред. Хванун так воодушевлённо рассказывал им о той статье. Была велика вероятность, что Ёнджо с Гонхаком решат, что Хванун просто помешался на Лисах и теперь ему везде мерещится чёртов Лисий знак.       Но ведь Гонхи общается с Сохо. С Сохо общается ещё и Дончжу, которого знает Гонхак. Все теперь были под подозрением у Хвануна. Он пытался вспомнить кого-нибудь, кто бы задерживался надолго рядом с Гонхи, но кроме Сохо таковых не было, потому что девушки рядом с ними обоими менялись так часто, что уже можно было предположить, что эти двое потусовались со всей университетской женской половиной.       Хванун силился объяснить себе поднимающуюся внутри него панику. Спрашивал себя «даже если они Лисы, что с того?». Но ему было как-то боязно за Ёнджо, который совсем не видел берегов, когда в поле его зрения появлялся Сохо. Пожалуй, в остальное время тот не выглядел таким неадекватом, но становился бешеным, стоило ему повстречаться с единственным раздражающим его персонажем в универе.       Из груди Хвануна вырвался судорожный вздох, который он запил алкоголем.       — Ешь! — неожиданно скомандовал Ёнджо, резко сунув палочками в рот Хвануну мясо, пока тот витал в облаках. — Совсем ничего не ешь. Думаешь, мне охота тащить тебя до твоего дома, тупица?       — Что-то всё же случилось, — проницательно проговорил Гонхак, отложив палочки и скрестив на груди руки. — Может, ты уже перестанешь прикидываться, Хванун? Решил от друзей секретов завести себе?       — У вас тоже есть секреты, — серея на глазах, сказал Хванун, прожевав заброшенное в его рот Ёнджо мясо.       — У меня нет от вас секретов. Кроме того, что я делаю в постели с девушками. Если хотите, я всегда могу рассказать, — с прищуром прошипел Гонхак в ответ.       — Спасибо, но мне неинтересно, до какой степени ты извращён, — обрубил Хванун.       — Ты, блядь, рассказать ничего не можешь? — неожиданно взорвался Ёнджо. — По тебе видно, что не всё в порядке, тем более, ты не хотел вообще приходить. Не помню, чтобы ты хоть раз вот так легко менял свои решения. Харе отмахиваться от нас. На твою кислую рожу смотреть нет сил.       — Может, мне уйти тогда? — вдруг огрызнулся Хванун, что было для него совсем несвойственно. Обычно он был покладистым, а сейчас даже осмелился встать со своего места, намереваясь впрямь уйти.       — Быстро, бля, сел и рассказал каждую ёбаную деталь того, что с тобой приключилось, — произнёс Ёнджо спокойно, но тон его голоса окатил холодом и Хвануна, в ту же секунду упавшего обратно на стул, и охреневшего Гонхака. Никто из них не мог объяснить, почему вдруг атмосфера вокруг стала настолько напряжённой. Это ощущение развеялось в считанные секунды, но Хванун, с которым Ёнджо никогда так не обращался, всё никак не мог прийти в себя.       — Расскажи всё… пожалуйста, — подал голос Гонхак, после чего закашлялся и потянулся к бутылке, ощущая необходимость срочно выпить. Ёнджо напротив него сидел непоколебимо спокойно и ждал Хвануна, когда тот удосужится наконец-то всё выложить. Ёнджо как будто действительно был спокоен. Только вот Гонхак теперь никак не мог успокоиться.       — Обещай, что выслушаешь без насмешек, — сдался Хванун, обращаясь почему-то только к Ёнджо, словно Гонхака не стало в этой забегаловке. Он нерешительно поднял взгляд на друга. — Это правда никакая не шутка.       — Обещаю, — ответил Ёнджо, которому вот уж что, а насмехаться не хотелось. Слишком уж не нравилось ему то, как их вечер чуть не был испорчен какой-то ссорой.       — Я познакомился с Гонхи сегодня, ты с ним ходишь на японский. И случайно увидел…       Хванун рассказал обо всём, опуская детали. Ему пришлось немного приврать, так как он не мог выдать себя, так что он не приходил на тренировку к Гонхи, а всего лишь столкнулся со старостой неподалёку от спортзала. Он поведал о Лисьем знаке. Напомнил о статье. К счастью, ни Ёнджо, ни Гонхак его не перебивали во время всего рассказа, даже не пили и не ели, слушая внимательно.       — То есть, ты сейчас говоришь, что рождённые в Лисий час существуют, — скорее утвердительно произнёс Ёнджо. — И что Гонхи — Лис. Я тебя правильно понял?       — Говорю же! Знак прям такой же, как было описано в той статье! — воскликнул Хванун как-то слишком громко, что на них даже стали поглядывать люди.       — А тебе в голову не приходило, что Гонхи мог напиздеть? Такую отметину можно и в тату-салоне себе набить. Если он читал ту статью, то он легко мог начать косить под Лиса. Это ведь так круто — быть до чёртиков привлекательным.       — Ты сейчас серьёзно? Кто мне обещал не насмехаться?       — Мне не смешно, чтоб ты знал. Я просто не хочу, чтоб ты верил всему, не проверив тщательнее.       — Чтоб ТЫ знал, — с нажимом сказал Хванун, взбешенно стукнув кулаком по столу, — проверить я такое могу только потрахавшись с Гонхи и при условии, что ему понравится.       — Стоп, — обрубил гнев Хвануна Гонхак, жестом затыкая его. — Тебя о таком никто не просит. Фу, блядь. Что там ещё было? Кажется, у Лисов глаза в закатном солнце янтарём отливают?       — Так поди ещё поймай Гонхи в закат, — всплеснул руками Хванун.       — Ага, да. Значит, потрахаться с ним будет проще? — не удержался Ёнджо, на что поймал злой взгляд Хвануна.       — Ты. Обещал. Не. Насмехаться.       — Прости-прости… — как-то не очень раскаиваясь, ответил Ёнджо с улыбкой. Он подвинулся к столу, снова ныряя палочками в мясо. — Так что ты всем этим хочешь сказать? Мне кажется, человечеству от существования Лисов ни жарко ни холодно.       — Интересно, будешь ли ты об этом спрашивать, когда твоя девушка попросить Гонхи с ней переспать… — пробубнил Хванун.       — Реально? — Ёнджо бросил быстрый взгляд на друга. — У меня нет девушки.       — А если она вдруг попросит об этом Сохо?       Ёнджо с грохотом опустил палочки на стол.       — Вот чего ты этого гондона вдруг вспомнил, вот правда?       — Потому что рядом с Лисом вполне могут быть и другие Лисы. Те, кто ему ближе всего.       — Слушай… — вздохнул Гонхак. — Хванун, расслабься. Ты уже перегибаешь палку. Даже если Гонхи по велению матушки-судьбы Лис, это же не значит, что сюда надо приплетать ещё и Сохо. Я понимаю, с чего ты вдруг решил, что и он может быть Лисом, ведь вокруг него толпы девиц. Но я тебя прошу, не загоняйся на пустом месте. И хватит бесить Ёнджо своими предположениями. Ты же знаешь, что он терпеть не может Сохо, ещё не хватало делать его каким-то особенным.       — Ладно, я понял, — поник Хванун. — Но я надеюсь, что вы поверите мне. Поверите в то, что это может оказаться правдой.       — Не знаю, — пожал плечами Ёнджо. — Невероятное, конечно, совпадение, а? Ты прочитал ту статью и именно ты встретил Лиса. Было бы ещё страннее, окажись друзья Гонхи такими же. Как-то не очень забавно.       — Хотя ты мне говорил очень давно, что если место мистическое, то оно вполне может притянуть к себе много разных паранормальных явлений, — вбросил Хванун, и Ёнджо бросил на него капитально уничтожающий взгляд.       — Не понял сейчас я чего-то. Ёнджо, ты мог такое спиздануть? — с подозрением спросил Гонхак, придвигаясь ближе к Ёнджо.       — Не мог, — оборвал он.       — Да я по твоим лживым глазёнкам вижу, что мог, падла, — протянул Гонхак, но Хванун с силой хлопнул его по спине, заставив сесть обратно.       — Я пошутил, — фигово оправдался Хванун и пошёл заказать ещё еды.       — Он правда пошутил? — переспросил на всякий случай Гонхак, который не хотел, чтобы его так тупо обманули.       — Правда, — ответил Ёнджо, делая вид, что мясо такое вкусное, что достойно явно больше внимания, чем достающий его Гонхак. А на самом деле он мысленно ставил себе напоминание: «Вставить люлей Хвануну за то, что он такое трепло».

***

      Дончжу был из тех людей, кто непоколебимо спокоен до последнего момента, и если и покажет кому-то свои эмоции, то только по своему собственному желанию. Означало ли это, что у Дончжу проблемы с распознаванием собственных эмоций? Да. Означало ли это, что личные качества помешают ему поступить на факультет психологии? Нет. Он вдолбил себе в голову, что быть психологом можно, зная теорию. Дончжу знал, что не сможет применить всё на себе, потому что не видит себя со стороны. Но зная, какие проблемы приносит порой путаница в себе, он решил, что хочет помогать другим.       — Тебе интересно? — спросил у него Сохо, который тоже учился на факультете психологии, только на втором курсе.       — Думаю, да, — отвечал Дончжу.       У него были проблемы с самоанализом. Он никогда не мог внятно ответить себе на вопрос «почему я это делаю?».       «Почему я поступил в этот университет?»       «Почему я хочу постоянно общаться с Сохо-хёном и Гонхи-хёном?»       «Почему я так хорошо помню тебя?» — спросил Дончжу у себя, столкнувшись на лестнице с Гонхаком. Он не видел его будто тысячу лет, настолько силён был разрыв между школой и университетом в голове Дончжу, но этого хёна он помнил так, как будто вот только вчера тот случайно пнул мяч в него, сшибая с ног. То было несколько лет назад, но в память врезалось, кажется, навечно.       — Привет, хён, — поздоровался Дончжу, не слишком надеясь, что его помнят, хотя было мало причин для подобного мнения — Дончжу помнили все. Если не его имя, так его лицо точно. Совершенно неясно было, как неприметный Дончжу умудряется притягивать к себе людей, почему они его помнят и хотят видеть, даже если он совершенно ничего не делал. И Гонхак, видимо, его запомнил.       — Слышь, Дончжу, — с ходу начал наезжать тот, вдруг делая шаг вперёд и напирая на Дончжу, заставляя недоумённо пятиться назад. — Что с тобой стряслось, блядь?       — А что не так? — спросил Дончжу, всерьёз не понимая, о чём ему говорят.       — Выглядишь… — начал Гонхак, приближаясь вплотную и буравя уж больно злым взглядом и переходя на тихое шипение, — …как педик.       После этих слов Гонхак с пару секунд смотрел на Дончжу ненавидящим взглядом. Тяжело выдохнув, он поджал губы и спустился дальше по лестнице, оставив Дончжу одного с его мыслями у окна на лестнице.       Гонхак всегда был таким прямолинейным. Не сказать, что это сильно обижало.       «Я выгляжу как голубой? — подумал Дончжу, задумчиво почёсывая затылок и поднимаясь по лестнице на второй этаж. — В каком это месте?»       Дончжу не понимал. Он считал, что если он не носит женскую одежду и не красится губной помадой, то и на девушку походить никак не может.       — Сохо-хён, — обратился к старшему Дончжу, сев с ним в столовой вскоре после инцидента с Гонхаком. — Я похож на гея?       Сохо чуть нахмурился, поднимая глаза от тарелки.       — Что за вопросы такие? Не похож.       — Понятно…       — В чём дело? — вздохнул Сохо, отрываясь от еды. — Кто тебе такое сказал?       — Парни~, — ворвалась в разговор нынешняя девушка Сохо, без спроса падая на место рядом со своим парнем. — О чём болтаете?       — Да так, — отмахнулся Дончжу, силясь вспомнить, как её зовут. Запомнить девушек Сохо было не проще, чем запомнить девушек Гонхи, потому что те постоянно их меняли, в то время как Дончжу только отталкивал потенциальных девушек.       — Давай встречаться, — говорили ему уже раз в десятый где-то в коридоре университета.       А ответ оставался всё тем же:       — Прости. Не интересует.       Сохо с Гонхи давно уже не донимали его распросами, потому что хватило лишь одного такого разговора, когда Дончжу пытался подобрать слова и объяснить, что не понимает, почему так, но ему скучно уже от одной мысли о свиданиях. Он не видел привлекательности в этом. Он никогда не хотел никого поцеловать. Зато сколько поклонниц было у него что в школе, что появилось в университете.       — Почему у тебя экран телефона постоянно горит? — спросила девушка Сохо, на что Дончжу только вздохнул.       — Неужели это не прекращается? — поинтересовался Сохо, который был в курсе страданий телефона Дончжу. Проще было бы жить совсем без телефона, чем с таким. Дело в том, что Дончжу писали. Постоянно. Везде, где он был зарегистрирован. Когда у него стояли звуковые оповещения, его телефон постоянно звенел. Когда стояла вибрация, то телефон беспрестанно вибрировал, Сохо даже как-то пошло пошутил на эту тему, хотя в те лохматые годы сам ещё был девственником, кажется, и не ему было шутить шутки про вибраторы. Потом Дончжу это надоело и он повырубал всё. Он сменил уже семь телефонов с тех пор, как ему исполнилось четырнадцать лет. Как раз в то время люди вокруг начали проявлять к нему повышенное внимание.       — Снова поклонники и поклонницы? — услышал Дончжу за спиной голос Гонхи. — О, привет, Хванун.       Дончжу обернулся к идущему к ним Гонхи и с удивлением обнаружил за соседним столом всю троицу — Хвануна, Ёнджо и Гонхака. Когда те пришли, как так вышло, что Ёнджо ещё не успел докопаться до Сохо? Столько вопросов и ни одного ответа.       — Гонхи, ты его знаешь? — спросил Сохо своего друга. Дончжу с Сохо беспрестранно кидали подозрительные взгляды на садящегося за их стол Гонхи.       — Недавно познакомились, — ответил Гонхи коротко, в то время как Хванун после тихого «привет» в ответ опустил взгляд. Никто не мог понять его странного поведения.       — Чего притих? С Гонхи тебе общаться можно, — сказал Ёнджо, притягивая друга к себе за шею и ложкой показывая на Сохо. — А вон с тем лучше не тусуйся. Иначе сделаю кусь.       — Отстань и дай поесть спокойно, — проворчал Хванун, скидывая с плеч руку друга.       — Знаешь что, Дончжу, — проговорил Гонхи, ставя перед собой поднос с едой. — Мне тоже проходу не дают, хотя сейчас уже как будто реже. Не переживай. Это закончится… — Гонхи запнулся, — …скоро.       — Когда именно? — допытывался Дончжу.       — Скоро, малыш. Скоро, — начал конкретно заговаривать зубы Сохо. — Главное, хорошо кушай и никого не слушай.       — Даже тебя?       — Нет, меня слушай. Я скажу, как надо, — продолжал нести херню Сохо, пока его девушка прыскала в кулак от смеха.       — А тебе тоже много пишут, хён? — спросил его Дончжу, и Сохо чуть смутился, посмеявшись неловко под взглядом его девушки.       — Не-не, у меня такого нет, — ответил Сохо. Но стоило девушке от него отвернуться, как он жестами начал старательно показывать Дончжу, насколько его достали, что аж хочется иногда повеситься. Не увидев во взгляде Дончжу понимания, он взял телефон и быстро написал младшему:       «Я же не могу при ней такое сказать. Короче, я уже обсчитался, сколько раз я менял симки для телефона, мой номер всё равно узнают. Все аккаунты в социальных сетях я удалил, потому что невыносимо постоянно открывать телефон и видеть там тысячи оповещений»       Сохо отправил сообщение смс-кой. Взяв телефон в руки Дончжу аж испуганно закрыл глаза, увидев, сколько людей ему написало. Ему казалось, что в универе и его школе даже нет столько девчонок, чтобы ему написывать, хотя он знал, что и парни там тоже есть. Кое-как он отыскал сообщение Сохо и едва заметно кивнул, показывая тем, что всё прочитал.       — Ладно, хёны. Я наелся, пойду уже на пары, — сказал Дончжу, поднимаясь со своего места и разворачиваясь в сторону выхода, как вдруг к нему подлетела какая-то милая девочка-первокурсница, раскрасневшаяся и немного растрёпанная от бега. Она едва ли не врезалась в Дончжу, но он успел её поддержать.       — Ах, извини… — произнесла она едва слышно. С силой зажмурившись, она подняла взгляд на Дончжу, но вдруг замолчала, глядя на него с широко раскрытыми глазами. Дончжу уж было подумал, что случилось чего, как вдруг она выдохнула совсем тихо: — Я тебя люблю. Ты будешь моим парнем?       Дончжу ощутил лёгкое разочарование, но как всегда не понял, что именно разочарован. Однако он хотя бы различал оттенки «хорошо себя чувствую» или «плохо себя чувствую». И вот сейчас он вдруг почувствовал себя как раз немного плохо.       — Прости, — отработано, будто после тысячи репетиций проговорил он на автомате. — Не интересует.       Девушка беззвучно расплакалась. Она стояла и продолжала смотреть на Дончжу, словно ожидая, что тот изменит своё решение, но девичьи слёзы не трогали его. Ему было всё равно. Он не собирался ни с кем встречаться, как и прежде.       — Хочешь встречаться со мной? — спросил её Гонхи, поднимаясь со своего места и беря девушку за руку. — Я свободен и… заинтересован. — Он насмешливо посмотрел на Дончжу.       — Извини… — отозвалась девушка, но явно сомневалась, стоит ли так говорить. Гонхи улыбнулся ей и она ушла, провожаемая множеством взглядов тех, кто наблюдал за этим спектаклем.       — Ну и что ты творишь, хён? — спросил у Гонхи Дончжу.       — Хочу у тебя то же самое спросить. Она же такая милашка. Тебе прям совсем-совсем не жаль отказывать ей? Она даже плакала. И сказала, что любит тебя.       — Хён, — вдруг резко сказал Дончжу, прихватывая рюкзак с лавки. — Ты знаешь, сколько раз мне такое уже говорили?       Дончжу развернулся и пошёл к выходу. Вообще он не обижался на Гонхи, а вот не понимать его — это да. Какой смысл предлагать встречаться девушке, которая вот только недавно призналась другому? Абсурд. Дончжу шёл и думал об этом, но, проходя мимо соседнего стола, неожиданно услышал:       — Всё потому что ты явно педик.       Дончжу резко остановился. Медленно оборачиваясь, он выловил направленный на него взгляд Гонхака. «Не понимаю» — проносилось у него в голове, но в то же время поведение Гонхака было каким-то… смешным.       — А может… — начал Дончжу, чувствуя себя так, будто вместо него эти слова произносит кто-то другой, явно не он. И то же существо растягивает его губы в непривычную для него усмешку. — А может, ты просто хочешь, чтобы я оказался этим самым педиком?       У Гонхака вдруг всё его возмущение встало поперёк горла. Его так завели эти слова, ему так захотелось врезать Дончжу, как никогда не кому ещё не хотелось. Взгляд Дончжу был ледяным настолько, что пробирал до костей, и только когда Дончжу наконец-то отвернулся, уходя из столовой, Гонхак смог спокойно дышать.       — Что это было? — шокированно произнёс Сохо, которого пыталась растрясти его девушка, но безуспешно. Тот слишком сильно удивился выходке своего младшего.       — Вот так и кончается терпение… — вздохнул Гонхи. — Насколько я знаю, от Гонхака Дончжу это слышит не в первый раз.       Сохо посмотрел на соседний стол со злостью, но Гонхак сидел к нему спиной, зато из-за его плеча в него вдруг выстрелил намного более яростный взгляд. Сохо так никогда не злился, зато так сильно всегда почему-то злился на него Ёнджо. В этот раз всё ещё подкреплялось тем, что Сохо в прошлый раз обманул Ёнджо и сбежал, а возмездия так и не произошло и, видимо, Ёнджо не мог так просто с этим смириться.       Сохо на секунду ощутил странную радость внутри, если это вообще была она. Он глубоко вздохнул, отводя взгляд от Ёнджо, и мгновенно выбросил всё из головы.