О чём мечтает сердце принца?

       Меня зовут Юнги. Мне двадцать с хвостиком лет. Я высокий, стройный и красивый блондин. Ну… ладно, буду честен, роста я среднего, но порой и этого достаточно. Недавно не совсем удачно осветлился, о чем жалею каждое утро, глядя на сухие и ломкие волосы. Зато фигура отличная. Когда не лень держать себя в форме, заниматься спортом и не есть третий подряд лишний кусок пиццы на ночь. А «красивый» я из описания убирать не стану — у всех на красоту свой взгляд. C раннего детства родители читали мне множество волшебных сказок самых разных народов и великих авторов. Когда под рукой не оказывалось не затертой еще до дыр книжки, сочиняли сами. Я был окружен магией каждый день. И, если не верил наверняка, то уж точно допускал существование чего-то, что людям еще не известно. Какого-то волшебства. Наверное, поэтому не удивился, когда в один не самый прекрасный день увидел на своем столе феечку. Это был трудный день. Я переезжал в новую квартиру, таскал коробки, распаковывал вещи, наводил порядок. Еле удалось выкроить минутку, чтобы выпить кофе и перевести дыхание. Но, стоило мне включить чайник, как гостья выглянула из-за его белого бока. Ростом чуть больше кружки, крылатая, длинноухая, одетая в бело-розовое платье, смахивающее на цветок лилии. Деловито осмотрев меня с макушки до пят, крошка неодобрительно покачала головой, тряхнув кудрями. Я вздернул бровь и сыпанул вторую ложку растворимого кофе. Нет, такого рода галлюцинации казались мне вполне объяснимыми, но, увы, я был еще не готов сходить с ума. У меня же вся жизнь впереди! — Куда третью-то? — всплеснула руками феечка. Голос у нее оказался звенящий, писклявый, едва слышный. Почти как комарик. Я попытался снять и протереть очки. Феечка никуда не делась. — Вот кофе тебя и довел. И бесконечные фастфуды… — Я хмыкнул. Не предполагал, что феечки знают такие слова. — И вообще! Спортом надо было заниматься. — А у нас принято сначала представляться, а потом нотации читать. Я Юнги. — Я знаю. А еще ты — труп. — С какой радости? — Хотелось смеяться, но я честно сдерживался, ведь понимал, что такое недооценить противника — не так давно меня в онлайн-игре всухую раскатала третьеклассница. — Что я тебе сделал? — Ты просто умер минут двадцать назад. Помнишь боль в сердце?.. Я усмехнулся, накидал в кружку несколько кубиков сахара и вдруг задумался. Да, точно, боль в сердце была. Я глянул на часы и задумчиво помешал кубики ложкой, рассуждая, на что намекают мне мои глюки. Пора заняться своим здоровьем? Об этом я и сам думал… уже несколько лет думал, хотя до активных действий и не доходило. — Как раз двадцать минут назад я явилась в ваш мир, чтобы забрать из него одну душу, отмотавшую свой срок… — Звучит. — Я выбрала твою. И предлагаю тебе вместе со мной отправиться в мой мир, чтобы продолжить жить со своим телом, со всеми своими воспоминаниями и умениями. Нашему миру, конкретно моей стране, сейчас, как никогда, нужно вмешательство героя извне. И ты можешь стать этим героем. Иначе — вечное небытие. У тебя ровно минута, чтобы решить. Я вздохнул, налил в кружку кипятка и, прихватив книгу, лежавшую на краю стола, отправился в гостиную. Меня ждало еще много работы в тот вечер. Расставить по полкам стопки книг, журналов, дисков, коробочки со всякой мелочью, надаренные родственниками рамки для фото и фигурки, распихать по отсекам шкафа одежду, найти место для каждого кроссовка и носка. И решить, где будет телевизор! А вот размещать в комнате бездыханное тело в мои планы не входило… но в гостиной ждало именно оно. — Сливок бы, — пробормотал я и хлебнул кофе, нахмурившись и оглядывая тело. Совершенно точно, это был я. Моя абсолютная копия, даже одетая в те самые темные джинсы и красный бомбер, что родители подарили. Оставалось дождаться, когда я проснусь, и возвращаться к делам. — Полминуты! — пискляво напомнила феечка подлетев со спины и усевшись на мое плечо. — Ты же видишь, что в этом мире тебе уже не остаться. Хочешь провести вечность во тьме? — Нет, наверное. А что нужно делать в твоем мире? — Да так, спасти страну от войны. — Всего-то, — покивал я, снова пробуя слишком сладкий и горячий напиток. — Героем, наверное, приятно быть. Приключения, подвиги, слава, поклонники, банкеты… — Пиры. Мы зовем это пирами. Двадцать секунд. Ты согласен? Или я иду искать следующую душу? — …много денег, машина, роскошный замок… — Да-да, точно, замок. Тебя уже заждались в замке! — Ладно, я согласен. Дай только позвоню маме и скажу, что… — Моя рука, потянувшаяся было к телефону, дрогнула. — А что я ей скажу? «Привет, мам, я тут умер. Пока, люблю тебя. Передай привет папе!» Звучало не слишком умно. Впрочем, это оказалось мелочью… дрогнувшая моя рука всё же дотянулась до телефона и не смогла его схватить. Как какую-нибудь голограмму. Но чем-то вроде голограммы, кажется, был теперь я. Призрак, что ли? — Готовься к переходу. — Мне надо позвонить родителям! — сорвался я, слишком повысив голос и всё пытаясь поднять телефон. — Мне надо, понимаешь! Вдруг это не сон! Никто не знает мой новый адрес, меня будут долго искать! Не хочу, чтобы мое тело валялось тут неделями… Всё заволокла тьма. Такая густая и холодная, что я замер. В душе бушевала паника, но я не двигался, только дышал и пытался водить глазами из стороны в сторону. Под ногами чувствовалась пустота, как будто пола никогда и не было, а легкие отвратительно слиплись, не желая наполняться воздухом. Опоздал и попал в небытие? Но я же дал согласие… — Эй, феечка, давай-ка кое-что проясним? — я попытался возобновить диалог. — Где я вообще сейчас нахожусь и… А после аж вскрикнул, когда по глазам ударил яркий свет. Ах, если бы светом всё и ограничилось… но я тут же услышал хруст и почувствовал падение, которое закончилось весьма болезненным ударом — как только хребет не переломился?! — и чьим-то воплем. Брыкаясь и ворочаясь, я открыл глаза и осторожно осмотрелся. Страшно сказать. Я лежал на лошади. Или на коне… трудно в такой обстановке сразу сообразить. Прямо тряпкой повис поперек, седло уперлось под ребра, перед лицом стремя покачивалось. Подняв голову, я увидел и вопившего. Молодой человек, которого я смело назвал бы рыцарем, с отвращением вытирал плащом с лица потеки кофе. — Извините, — выдавил я, глянув на пустую кружку. — Вышло недоразумение, я не собирался на вас…. то есть… — Ты от Намджуна? — грозно спросил рыцарь, я аж свалился за лошадь. А, нет, за коня всё же. — Отвечай, презренный раб. — Эй-эй, полегче! — Я встал, кое-как отряхнул с себя грязь книжкой и сурово посмотрел на кипящего от недовольства рыцаря. Не рискуя всё же пока выходить из-за укрытия его коня, мирно щипавшего травку и цветочки. Мужчина был вооружен. Неподалеку уже замаячили еще несколько рыцарей. Это слегка снизило градус моей суровости и уверенность повыветрило. Во снах тоже умирать неприятно. — Не знаю никаких Намджунов, можешь мне поверить. И не зови меня рабом. Я, между прочим, ведущий менеджер… — Тогда от кого ты? Или ты — обычный безумец, покусившийся на жизнь своего будущего короля? Я притих, переваривая. Будущего короля… Осмотрев костюм рыцаря, хмыкнул. Выглядел он по-королевски, трудно оспорить, весь из себя красивый и благородный, блестящий восхитительными латами, укутанный в роскошный бархатный плащ, даже рукоять меча переливалась камнями… явно не стразиками какими-то. А это означало, что передо мной стоял настоящий принц! Для него и ведущий менеджер — пф… раб презренный. Стало немного неловко. — Ваше высочество, — грозно начал кто-то из подоспевших рыцарей. Принц вскинул руку, веля помолчать и не встревать. Рыцари замерли, наблюдая с почтительного расстояния. — Отвечай. — Меня сюда послала фея! — выпалил я первый из более-менее разумных ответов, который пришел на ум. — Сказала, что нужно спасти страну от войны. Это она всё… нужно было рассчитать, согласен, чтобы избежать неприятностей и неудобств. Прошу прощения, сир… милорд… или как вас… — Фея? Ты поедешь со мной, раб, — строго заявил рыцарь. Кто бы знал, что под этим подразумевает совсем не то, что я по наивности своей подумал. Плетясь следом за чинно вышагивающим конем, я не отрывал отрешенного взгляда от веревки, один конец которой был примотан к луке седла, а второй прочно связывал мои руки. Идти было не то чтобы совсем неудобно, но всё же неприятно. Видеть перед собой гордо выпрямленную спину, зад коня и собственные обездвиженные руки… да слышать шуточки едущих позади рыцарей — вот уж удовольствие. Довольно скоро я обратил внимание, что уж очень часто дышу для шага, хоть и быстрого. Спортом я занимался не слишком усердно, но и до такой одышки не дожил еще. Когда начала болеть и кружиться голова, я начал мысленно успокаивать себя, говоря, что просто давление в новом мире ниже привычного мне, что это вовсе не я развалюха такая. — А сколько еще добираться до замка? — не выдержал я, когда почувствовал, что еще и ужасно хочу есть. С утра ничего стоящего не жевал. Хотя в тот момент я уже не знал, засчитывать ли завтрак. Мир другой, время другое. — Пожалуйста, ваше будущее величество, просто скажите, как долго… — К ночи будем на месте. Закат почти закончился. Если это не была для принца та самая «ночь», я мог только надеяться на лучшее. Что хотя бы к этой ночи, а не к следующей. Но замок вскоре показался, стоило нам выехать из-за деревьев. Огромный и величественный. Он стоял на обрыве утеса, грозно глядел на город у его подножья и испускал мрачную ауру, какую, наверное, и должен испускать средневековый замок из черного камня. — Там ты и живешь? — удивленно протянул я, изучая необычный вид. — Миленько. — Принц оглянулся. Впервые за наше долгое путешествие. Я улыбнулся и помахал связанными руками. — А как тебя называть-то?.. — …Хосок, — разобрал я среди длинного перечисления то ли титулов, то ли каких-то особых званий, куда вмешались еще и территории и прочая лишняя на взгляд современного человека информация. Оставалось надеяться, что это имя. Стало ясно, что дело я и правда имею с особой прям совсем благородной и уважаемой. Аж неловко за себя стало. Взял и облил высокопоставленного переслащенным кофейком. Правильно, что связали. Тяжко вздохнув, я опустил голову, смиренно плетясь следом. А ведь фея обещала, что я стану героем, спасу всех от войны. Наврала?.. — И что, когда ты планируешь стать королем, Хосок? — Как ты обращаешься к высокородной особе? Тебе бы стоило отрезать язык, чтобы знал свое место и не болтал лишнего. — Да я просто интересуюсь сроками. Ты же пока не король, как я понял… когда станешь? — Из какой глухой дыры ты вылез, дерзкий раб? Или просто притворяешься? Неужели кто-то еще не знает про обещание Генриха Великого?.. — Батюшки твоего? — ляпнул я, но тут же заткнулся и отвел взгляд. — В последний день этого года он выберет из пяти сыновей своих того единственного, кто более прочих достоин сменить его на троне короля, держать в своих руках власть над всеми пятью провинциями, вершить судьбы народа, преклоняющего колени перед величественным и могучим Орсдейл-Касл. — А сколько у вас до конца года? Хосок снова оглянулся. Но на этот раз посмотрел на меня, как на совсем уж глупого презренного раба. Я продолжал невозмутимо улыбаться, подтверждая его догадки, а сам между делом подумал, что лучше б уж мы вообще друг друга не понимали. Но фея как-то то ли умудрилась выбрать в моем мире человека, владеющего схожим языком, то ли наделила меня моим первым волшебным талантом. — Почти шесть полных лун. — Вдруг смилостивился Хосок. Я задумчиво хмыкнул. Шесть лун. Это ж чуть ли не полгода… Ждать и ждать еще. Да и вообще. Пять претендентов на трон, любого из которых может выбрать нынешний король. А есть ли, собственно, у этого Хосока реальные шансы? — Сейчас я являюсь одним из трех фаворитов. Уверен, у меня больше всех шансов взойти на трон. — Уверенность в своих силах — половина успеха, — покивал я со знанием дела. — Вторая половина — безнадежность моих соперников, — согласно кивнул Хосок, подстегнув коня. С холма мы спускались почти бегом. Просить и умолять оказалось бесполезно, увлеченный собственными сладкими мыслями о короне, принц даже не слышал моих жалких воплей. А вокруг расстилался настоящий Шервудский лес. По крайней мере, примерно так я себе его представлял. Густой, прямо дремучий, пугающий, но такой живой и красивый! Это вам не парк в центре мегаполиса… Казалось, что из-за каждого ствола на нас смотрят изумленные белки, лоси и медведи, вежливо не влезающие в односторонний разговор. Когда от плеска, с которым я наступил в глубокую лужу, из кустов взметнулась стайка черно-красных птиц, стало ясно, что лес действительно наблюдает. Озираясь по сторонам, я тащился за конем и размышлял, что же будет дальше в моей жизни. А дальше было… много чего. Рассмотреть замок со стороны я не успел. Стояла ночь, когда мы подошли к воротам. Факелы вырывали из тьмы каменные стены, лица стражников, части ворот. Да и только. Я видел на фоне темного неба еще более темную фигуру замка, но не получалось даже четко рассмотреть очертания. Меня сразу же определили на кухню, потому что той ночью замковые повара готовили пир. В честь кого и чего — я так и не понял, пока, помирая от чертовой акклиматизации, таскал туда-сюда бочки с водой, кадушки с квашеной капустой, мешки с мукой и целые охапки птичьих трупиков. Главный повар то и дело срывался на меня. И не сказать, что зря. Кулинаром я был неплохим, а вот разнорабочим — так себе. Огромная винная лужа посреди кухни, не общипанные еще сазаны в кастрюле с соусом для телятины, прорвавшийся над тестом для сладкого пирога мешочек с солью. Это лишь те мелочи, которые особенно запомнились. Было и другое. И я не могу винить повара в том, что на следующий день, едва только было покончено с приготовлением трапезы, он отправился просить убрать новичка с его кухни. Тогда меня определили на конюшню. Сначала мне даже понравилась эта идея, потому что я уже валился с ног, а конюх разрешил прежде поспать. Но вскоре оставшиеся принцы вернулись в замок, и на работников конюшни свалилось море хлопот. Стоит ли говорить, что я и тут не отличился талантами? Спасибо, что животные не пострадали… жаль, что главный конюх еще долго ходил с фингалом. Что ж, плюсы и минусы есть везде. Запашок, конечно, стоял специфический, но ради удовольствия погладить симпатяг-коняшек по бархатным мордам я готов был перетерпеть многое. Увы, конюх терпеть меня оказался не готов, через пару дней он сдался. Меня перевели обратно в замок. Служкой. Просто выполнял всё, что мне скажет наставник — суровый и пузатый мужчина с бородой, который больше походил на хозяина борделя… уж очень улыбка у него была соответствующая. Чистил канделябры, поливал цветы в кадушках, вытряхивал занавесы, таскал на кухню корзины (повар каждый раз шарахался, завидев меня в дверях), подметал каменные полы в бесконечных коридорах, смывал со стен копоть от факелов. Показалось даже, что жизнь начинает налаживаться, а организм — привыкать к условиям. Я продержался на новом месте дня три. Целых три дня без серьезных провалов и скандалов! Но очередные перемены не заставили себя долго ждать. На шестой день меня снова перевели, если можно так сказать. — Моя личная служанка отошла в мир иной нынешним утром, — раздался над моей головой довольно холодный голос. Я и сам чуть не помер со щеткой в руках, но не рискнул оглянуться. В тот момент я начищал очаровательный пуф, на который король Генрих складывал ноги, когда в тронном зале оставались только он и советники. От такого дела отвлекаться было нельзя, так что я на автомате водил туда-сюда щеткой, больше пачкая бордовую ткань, чем отчищая. — Посему я принял решение забрать тебя в собственное подчинение. Как только закончишь с этим… заданием, сразу отправляйся в мои покои. Нам нужно много всего успеть до вечера. — Так точно, — уныло протянул я и принялся похлопывать по мягкой ткани. В воздух тут же взметнулось облако пыли. И как только в маленький пуфик вместилось столько грязи?! Отмахиваясь и чихая, я повалился назад, лопатками четко почувствовав чужие ноги. — Нам как-то не выпало возможности познакомиться лично, — невозмутимо продолжил я, поднимаясь и отряхивая ладони. — Меня зовут Юнги. — Прекрасно, — поджал губы принц, глядя на протянутую для рукопожатия руку. Через пару мгновений, оглядевшись украдкой по сторонам, всё же уложил сверху свою. Так чинно и царственно, что сомнений не оставалось — принц собственной персоной. После тихо добавил: — Чонгук. Твой будущий король. Отныне зови меня «ваше высочество», если не хочешь вкусить леденящий душу и тело огонь плетей нашего палача… Засим я оставляю тебя завершать дела и жду в своих покоях в ближайшее время. Не задерживайся. — Так точно, — повторил я и продолжил активно махать щеткой, между тем украдкой оборачиваясь и провожая уходящего взглядом. — Надеюсь, не заблудишься. Принцев я видел уже всех, но познакомиться лично успел лишь с… получается, что с двумя. Только вот пока еще не было ясно, радоваться ли такому знакомству и назначению. Уцепиться за меня мог любой другой. Даже тот мрачноватый, похожий на измученного призрака, к которому и подходить-то страшно. А не заразит ли чем? Или тот взбалмошный, дерзкий и грубоватый. От него всякого можно ожидать. Впрочем, и Чонгук для меня был пока нерешенной загадкой, как он ведет себя со слугами? Тихонько вернув пуфик в пустой тронный зал, переглянувшись на выходе с сонным охранником и облегченно вздохнув, я поплелся куда глаза глядят. Насколько я знал, Чонгук жил в северной башне, что-то такое говорили работники кухни недавно. Но какая из башен — северная? Припомнив замок, который лишь единожды довелось видеть с приличного расстояния, я хмыкнул. Явно не та, самая крупная, что в центре. В той, что смотрела на правую окраину расстилавшегося под обрывом города, жил Хосок со своей женой. Оставалось три. И хоть бы кто на пути встретился, чтобы дорогу подсказать! — Мой будущий король, — проворчал я и зябко обнял себя за плечи, оглядывая унылые черные коридоры. — Могли бы хоть клубочек волшебный дать. Или след из крошек оставить. Я наклонился и внимательно осмотрел пол. След имелся, но не из крошек, увы, из кое-чего менее приглядного. И оставили его, судя по всему, крысы. Резко еще сильнее захотелось домой. Крепко вцепившись пальцами в плечи, я попытался подбодрить себя парой стандартных фраз и только после этого выпрямился. Феечка парила прямо перед моим лицом. Я даже отвернулся. — Ты это… опустилась бы немного. Я почти вижу, что у тебя под юбкой, и совсем не уверен, что хочу это видеть. — Грубиян! — пискнула феечка, усаживаясь на выступающий из стены камень. Расправила складки пышного платья-лотоса и недовольно скрестила руки. — Я пришла рассказать тебе то, что не успела рассказать при нашей прошлой встрече, но уже не уверена, что хочу это делать. — Почти неделю ждала? Да меня десять раз могли убить за это время. — Никто тебя в замке не убьет, не неси чушь. А если что-то не нравится, я могу еще неделю подождать, как раз слова подберу. — Да ладно, ладно, извини. Что ты там сказать собиралась? Это что-то важное? Надеюсь, это о способе вернуться назад? Знаешь, я уже соскучился по родне и своей собаке. Шутка затянулась, тут скучно, грязно, полно грызунов и напыщенных снобов, никто не слышал о посудомоечной машине и никто не уважает очкариков. Расскажи, пожалуйста, как мне вернуться… Феечка сморщила крохотный вздернутый носик. — Я собиралась лишь сказать, что всё решит поцелуй любви. — Здорово, — кивнул я, чувствуя, как обрывается последняя надежда. — Рад слышать. Если, допустим, что такое может случиться… если кто-то меня полюбит, а потом еще и поцелует… я вернусь домой? — Всё решит поцелуй любви, — мотая головой, повторила феечка. — Хорошо, я попробую что-нибудь придумать, если это поможет, но… — Болтаешь сам с собой? — Холодный голос прервал мою умоляющую речь. Я нерешительно перевел взгляд на стоящего в арке Чонгука. Сложив руки на груди, он прямо прожигал глазами. — Ты, часом, не болен? Нам в замке блаженных хватает, а чумные и подавно не нужны. — Я разговаривал с феей, ваше высочество, — я взглядом указал на врединку в лотосовом платье. — Она меня привела... — Можешь не объяснять, меня только ты видишь, — пожала плечами фея и, хлопнув в крохотные ладошки, исчезла, осталось лишь растворяющееся облачко блестящей пыльцы. — Я хотел сказать, что обращаюсь к высшим силам, — выдавил я, совсем потерянно опуская голову. — Боюсь, я всё же заблудился. — За мной, — бросил Чонгук и зашагал мимо, пришлось засунуть все чувства подальше и плестись следом. — Запомни хорошенько, где находятся мои покои, слуга, тебе придется часто отлучаться по поручениям. Но большую часть времени ты будешь обязан проводить подле меня. — Звучит весьма двояко. — Советую лишний раз ко мне не обращаться, не болтать попусту и не отпускать неуместных шуток, если не хочешь распрощаться со службой… и головой. — А уместные шутки можно? Поняв, что уже откровенно нарываюсь, я сконфуженно извинился, опустил голову и дальше плелся молча. Понять-то я уже давно понял, что всё происходящее — не сон. Но принять до конца не получалось, я отчаянно искал другие объяснения, а от того никак не привыкал к местным порядкам. Хотя стоило бы... для своей же безопасности. Мы пересекли почти весь замок — оказалось, я всё же ушел в противоположную сторону. К покоям принца вела узкая винтовая лестница, на которой двое с трудом бы разошлись. Чонгук нес перед собой факел, так что под моими ногами расстилалась дрожащая чернота его тени, каждый шаг казался шагом в бездну, я опасливо держался за холодные стены, двигался неспешно и опасливо. Когда одышка неприятно сперла дыхание и показалось, что головокружение вот-вот возьмет верх, заставив кубарем покатиться обратно, впереди приятно скрипнула петлями тяжелая деревянная дверь. Я поднял взгляд и осмотрелся. Лестница выводила к небольшой площадке с двумя дверьми. Одна — массивная, с украшением в виде кованных цветов. Очевидно. Покои принца. Другая выглядела мелкой и неказистой — ее-то Чонгук и открыл передо мной. — Здесь ты будешь жить, — пояснил он, не заходя в комнату, пропуская меня первым. Через пару мгновений стало ясно почему — двоим в этой крохотной кладовке было бы тесновато. Тюфячок, странного вида подобие шкафа, груда бочек, корзин, котелков и маленькое окошко в полуметровой стене. — Поддерживай порядок, мне не нужен крысятник под боком. Я невольно перевел взгляд на нечто, напоминающее мышеловку. Только вместо рамки, придавливающей жертву, над кусочком копченого сала висел увесистый камень, обещавший оставить от грызуна лишь мерзкую лужицу. Похоже, теперь предстояло нам с этим механизмом работать в паре. — Мои покои за соседней дверью. Обустраивайся, я позову, когда потребуешься. Кивнув, я еще раз огляделся, вздохнул и вышел в коридор. Не слишком-то интересно было в моей комнате, хотелось скорее хотя бы краем глаза заглянуть в соседнюю. Дверь перед моим носом решительно захлопнулась. И тут же поползла обратно. Без единого скрипа и шороха! Удивленно округлив глаза, я замер, не сразу поняв, что происходит. Принц сидел на полу, сгорбившись, накрыв голову руками. И как будто вздрагивал. — Когда же всё это кончится, — шептал он, замерев картинкой из фильма о рыцаре и его нелегкой судьбе. — Кончится что? — так же тихо спросил я. — Страдания на мою голову. — Резко выпрямившись, Чонгук оглянулся. Такой ярости я не видел еще в глазах жителей замка, сколько бы ни делал ошибок. — Я не звал тебя. — Простите, я не собирался… дверь просто открылась сама. Не подумайте, я не осуждаю. Все мы люди! У всех есть чувства, каждый имеет право… — Убирайся, — твердый голос аж загудел от напряжения. — Я только хочу сказать, что каждому время от времени тяжело. Ваша служанка, я слышал, она была когда-то вашей няней. Она была вам дорога… — Семь ударов плетью. — Чонгук встал. Тяжелый черный плащ скрыл фигуру, я видел только гордый и спокойный профиль и спадающие на плечи отливающие серебром пряди. Про плеть он, конечно, не шутил. Сам принц следить за исполнением приговора не остался, так что добродушный палач сжалился, пообещав не слишком усердствовать. Как ни странно, верилось, что так он и сделал, хотя спина болела, будто меня пытались освежевать. Но после улыбчивая жена палача даже смазала красные рубцы чем-то жирным и резко пахнущим, укрыв плотной тканью. Это чуть успокоило кожу. Во второй раз искать покои принца было еще сложнее — каждое движение отдавалось болью в спине, так что идти не хотелось вдвое сильнее обычного. Дверь в комнату принца опять была открыта. Мельком глянув, я закрылся в собственной каморке и упал на жесткий тюфяк, пахнущий сеном, пылью и мокрыми мышами. Не то чтобы слугам полагался отдых после наказаний, но как-то я еще не успел свыкнуться с новой ролью, так что и плевал на многое с чистой совестью. Меня-то ведь приглашали стать героем-спасителем…