Вспышка

      — Убирайся, прошу тебя! — Адель сидела на полу прихожей в своей квартире и рыдала. Слезы застилали глаза, а в легких не хватало воздуха. Она только что вернулась из той квартиры, где час назад проснулась в объятьях любимого мужчины. Он назвал её шлюхой и попросил убраться из этого дома, пока его возлюбленная не ворвалась в хоромы и не разнесла «твое смазливое личико».       Конечно, как она могла только подумать, что те слова, что он произнес под наркотиками, могли быть правдой. Оказывается, даже он притворяется. Строит из себя идеального мужчину, хочет быть правильным, но ему уже не выбраться из этой ямы.       Девушка возвращалась домой с мыслью, что больше не хочет окружать себя людьми, которые притворяются теми, кем они не являются. Адель тоже притворялась, но теперь хочет положить этому конец. Она строила из себя приличную девушку, которая способна оставаться с одним партнером и построить семью, но брак вызывал у нее страх остаться запертой в мире надзирателя (мужа). Это была не она. Ей не нужна такая жизнь, ей хочется любить всех, кого встретит, как это было, пока Пол был жив, даже если это погубило его. Просто не надо было водить мальчишку за нос, надо было не давать ему надежду и шанс, тогда бы он был жив.       «О милый Пол, что же мне теперь делать?» — голос в голове звучал спокойно, но тот, которым говорила сама героиня захлёбывался, заикался и умолял убраться Робина.       — Но, малыш, я не понимаю, — парень действительно не понимал, его растерянный вид казался жалким. Он испуганно водил глазами по заплаканной женщине, которая сидела на полу в окружении своих вещей.       — Не надо ничего понимать! Я просто не хочу тебя больше видеть! Я устала, я больше не хочу этих отношений, — её голос срывался на хрип, каждый раз, когда она пыталась его повысить.       Согнувшись пополам, девушка опустилась ниже к полу лицом, продолжая плакать навзрыд. Больше никаких малолеток, больше никаких показов мод, никаких истерик и… никакой лжи, хотя бы самой себе.       — Но что произошло? — глаза Робина темнели. Когда он успел так повзрослеть? Раньше бы парнишка закатил ответную истерику и разнес квартиру, но вместо этого он стоит перед ней совершенно взрослый и уравновешенный. Боже, какой же он все-таки красивый.       — Ничего… Робин, я прошу тебя, просто уходи, хорошо?       Он ничего не ответил, просто развернулся и ушел вглубь квартиры. Адель, тем временем, пытаясь успокоиться, на ватных ногах добралась до кухни, чтобы выпить стакан ледяной воды.       Фотограф полностью успокоилась — Робин уже направлялся к выходу с огромными сумками вещей. Как же неприятно наблюдать за тем, как кто-то уходит из твоей жизни. Он оглянулся в последний раз, чтобы увидеть её заплаканной с абсолютно пустыми глазами, чтобы запомнить мешки под глазами от бессонных ночей. Адель всё так же стояла на кухне, облокотившись о тумбу, наблюдая, как нехотя он открывает дверь и выходит. Как противно скрепит дверь, когда он закрывает её за собой. Ну вот и всё.       «Надо бы смазать дверь,» — с этой мысли началась её очередная новая жизнь.       Сев за стол, Адель набрала номер Рокси и попросила приехать, попутно закурив сигарету. Внутри образовалась огромная дыра — пустота, которую нельзя просто так заполнить. Она прокручивала в голове недавние события. Та квартира навсегда останется в её памяти еще одним рубцом.       — Ну, рассказывай! — Рокси ворвалась в квартиру с двумя бутылками красного полусладкого, по-хозяйски прошла на кухню и шумно поставила бутылки на стол. Адель достала прозрачные фужеры, и, пока Рокси разливала напиток, успела закурить очередную сигарету.       — Чего уж рассказывать, я снова видела его.       — Кого его? — Подруга уселась за стол и положила телефон рядом с бутылкой.       — Мэнсона. Когда шла на съёмку, меня подобрал менеджер и сказал, что ему нужна помощь. Он привез меня в квартиру, где обычно наш Великий и Ужасный трахает фанаток. Там… Короче, мы нашли его обдолбанным, — она снова сбросила пепел в кружку, которая стояла здесь, судя по всему, с утра. Пепел обиженно зашипел, попав в остатки холодного кофе.       — Ого! Отличный повод для статьи: «Мерилин и его зависимость», — Рокси театрально развела руками, и Адель заметила кольцо, которого раньше не было у подруги.       — Попридержи коней! Нельзя об этом рассказывать! В общем, мы перетащили его в спальню, и Денни попросил приглядеть за ним. Мне пришлось остаться там на ночь, чтобы… Ну знаешь, чтобы он ничего не натворил.       — И что, он что-то натворил?       — Нет, я легла рядом, и он вцепился в меня как ребенок. Так и уснули.        — Вау! Давай же выпьем за ещё одну ночь с красавчиком Мэнсоном, хоть и не было великого траха! —  девушки подняли фужеры и, предварительно сказав «будем», сделали по несколько глотков.       — Утром на кухне меня встретил Денни, который, оказывается, умеет готовить. Ты представляешь, он овсянку ему варил. Прям как заботливая мамочка, — девушки рассмеялись, — А потом проснулся он. Молча сел напротив, достал свой телефон. Где он только его взял, потому что мы не слышали, как тот шлялся по квартире.        — Может в одежде был?       — Что? Нет! Я же его лично раздевала, ничего не было.        — Ого! Точно секса не было?        — Боже, Рокс, нет! Слушай дальше. Денни начал разговаривать на какие-то будничные темы, Мэнсон односложно отвечал. Весь завтрак сверлил меня взглядом. А потом, не знаю, наверное, у этой группы фишка такая. «Ты шлюха?», - он даже, вроде, уже как-то спрашивал у меня это. Ну не суть, он правда не помнил меня, спросил имя, как-то странно посмотрел, когда его назвала, надеюсь, вспомнил. Потом расспросил про работу. Когда всё это рассказала, как будто в лице поменялся. Вскочил с места начал кричать, что скоро приедет Вуд, и что мне лучше свалить, пока та мне глаза не выцарапала.        — Ого, ну и козёл. А что дальше?       — Я приехала домой и рассталась с Робином.       — Потому что что?       — Потому что я не могу. Мне не нравятся такие отношения. И Мэнсону не нравятся. Рано или поздно он поймёт.       — И что тогда? Думаешь, он сразу прибежит к тебе?       — Нет, но хотя бы будет счастлив…       Адель грустно вздохнула, потушив истлевшую сигарету. Рокси закатила глаза и начала рыться в сумке.       — Я к тебе с хорошими новостями. Наш журнал сжалился над тобой. Хочет отправить тебя на один проект в Японию. Нужно будет пофоткать пару моделей, — она достала визитку и папку с контрактом.       — Ты серьезно? — Адель была готова задохнуться от восторга.       — Да-да, они решили, что достаточно дуться на тебя, — Рокси посмеялась и протянула ручку, — можешь пригласить кого-то из своих моделей, чтобы, ну, не знаю, чтобы…хм…короче просто разрешили, чтобы ты взяла кого-нибудь из своих.       — Я поняла тебя, спасибо! — Дрожащими руками Адель подписала контракт.       Получились эмоциональные горки, где сначала страдаешь, а потом благодаришь всех богов за то, что даровали тебе такой прекрасный шанс снова подняться из грязи.       — У меня как раз есть на примете одна модель, точнее один.       — Это который? Робин?       — Фу, нет, из России. Он как раз хотел сделать очередной совместный проект. Думаю, идеальный повод пригласить его.       — Ну, решай сама.       Побывать второй раз в Японии, снова пройтись по забитым людьми улицам, ощутить совершенно другой воздух, а главное, снова посетить тот музей фотографии. Эта страна стала отправной точкой, началом тех самых сложных отношений между Брайаном и Адель. Безусловно, это была прекрасная идея.       К счастью, Александр быстро согласился на предложение, даже больше, обещал привезти какой-то подарок, который он сделал сам. Это могло быть что угодно, начиная с дизайнерской шмотки и заканчивая каким-нибудь необычным украшением. Хорошо, что он не был из тех людей, кто дарит Матрешки в любых непонятных ситуациях. Единственное, что попросила привезти Адель из России, так это водки. Настоящей русской водки!