Не такая

      Впервые в жизни поездка до отеля была такой долгой. Впервые в жизни Килгрейв чувствовал себя немного неловко, когда думал о том, что может случиться буквально… буквально тогда, когда этот идиот довезет их!       Роза находилась на соседнем сиденье и, положив голову на окно, бросала короткие взгляды на мужчину, наверняка считая, что он их не замечал. Но он замечал. Потому что каждый из них заставлял мурашки еле ощутимо пробегать по спине. И это было невероятно странно, ведь Килгрейв не мог найти этому ни одной объективной причины. Ну, вернее, у него вертелся в голове глупый вариант, который мужчина продолжал отметать, запихивая его куда подальше. Он ведь не мог волноваться из-за того, что это был первый настоящий раз. Первая ночь с кем-то, кто сам проявлял инициативу. Нет, нет и еще раз нет! Наверняка были какие-то другие причины. Да какие угодно! В конце концов, это легко могло быть естественной реакцией на ее взгляд. Он у нее всегда выходит каким-то слишком уж… говорящим. Всегда проникал слишком глубоко, всегда завораживал. Да, вполне логично, что мурашки невольно появлялись, стоило Розе посмотреть. Просто Килгрейв еще не привык. Не привык, что кто-то может говорить при помощи глаз.       Когда они приехали, на ресепшене стояла сонная девушка, клевавшая носом над какой-то книгой. Как только дверь закрылась, и легкий стук каблуков Розы разнесся по холлу, портье мотнула головой, похлопала глазами и собиралась уже что-то сказать, однако, завидев Килгрейва, предпочла сделать вид, что ничего и никого здесь нет. Мужчина еле слышно хмыкнул, однако звук тихим эхом прошелся по всему первому этажу. После этого Роза почему-то слегка улыбнулась (может чему-то своему — нельзя было сказать наверняка) и бросила на Килгрейва странный задумчивый взгляд, заставивший его вновь вздрогнуть.       Лифт на верхний этаж в его люкс тоже ехал слишком медленно: так же, как и водитель ранее. Но на технику, в отличие от людей, мужчина влиять не мог, так что оставалось только раздраженно скрипеть зубами, ожидая заветного «дзинь» и открывающихся дверей. — Я… почти удивлена, — завороженно оглядывая номер, выдавила из себя Роза и немного неловко рассмеялась. Кажется, мужчина не один чувствовал себя как-то странно. — Почти? — насмешливо уточнил Килгрейв. Он еще помнил, как она смотрела на платья, которые он ей подбирал, а затем на антураж в ресторане. И эта девушка говорит о таком номере «почти»? — Ну, я почти удивлена, что ты живешь в таком месте, — кашлянув, смущенно ответила Роза, уходя куда-то дальше в сторону кухни.       И… как начать? Неожиданно этот вопрос возник в голове. То есть, вряд ли достаточно будет сказать ей «иди ко мне», а затем увлечь на кровать. Ну, может так тоже получится, но что-то подсказывало Килгрейву, что все не настолько просто, что нужно действовать как-то иначе. И почему он предпочитал смотреть шоу без постельных сцен?! Сейчас это серьезно облегчило бы задачу. Теперь мужчина понимал, почему он чувствует себя так неловко. Уже в машине появилось это странное ощущение, а сейчас оно только усилилось. Все чувства словно бы обострились, а сердце стучало немного быстрее. Это… волнение? Глубоко втянув воздух, Килгрейв кивнул самому себе, уверено подтверждая — это именно оно. Но какое-то неправильное. Это не было чем-то пугающим, не было сковывающего страха, голова не пустела, заставляя все мысли куда-то улетучиться. Словом, не было так, как тогда… перед тем, как его сбил автобус. Но и счастливым волнением это назвать получалось с трудом: да, ощущение было каким-то приятно-тягучим, мягким и обволакивающим, но все равно в горле невольно вставал какой-то странный ком, а радость не поглощала с головой. Это волнение было смешанным, соединявшим в себе обе версии сразу. — Я могу воспользоваться душем? — нарочито будничным тоном поинтересовалась Роза, заставляя Килгрейва вздрогнуть и посмотреть на нее. Ее легкая и мягкая улыбка вместо того, чтобы успокоить, взбудоражила мужчину еще сильнее. — Наслаждайся, — убрав руки в карманы брюк, он пожал плечами и кивнул в сторону душевой, — там есть халаты, — добавил Килгрейв, когда Роза уже скрылась за дверью.       Медленно мужчина дошел до дивана, и на него обрушилось внезапное осознание — он невероятно устал. Ноги слегка заныли, голова начала раскалываться, стало немного клонить в сон. С тяжелым вздохом Килгрейв сел и привычным жестом закинул руку на спинку, смотря в черноту выключенного телевизора. Равномерное журчание воды в соседней комнате и мягкость хорошей дорогой мебели успокаивали и расслабляли, позволяя волнению отступить. Наверное, сегодня не лучшее время для секса. Наверное, это можно будет отложить до более удачного времени. Перед этим Килгрейв обязательно посмотрит что-нибудь с высоким рейтингом или погрузится в еще одну книгу по Психологии. Словом, придумает что-нибудь, чтобы неловкость не съедала его изнутри, когда в следующий раз Роза окажется здесь, в его номере. Даже когда мужчина провалился в дрему, в голове продолжали крутиться разного рода мысли. Джесси, крыша, снова Джесси, подворотня, Роза, Роза, Роза, снова Роза… — Ты в порядке? — девушка коснулась его щеки тыльной стороной руки, словно бы пытаясь измерить температуру. Килгрейв был уверен, что для этого она должна была положить ладонь на его лоб, а ее метод вряд ли мог сработать. Возникало ощущение, что Роза просто боится, а что вероятнее — стесняется, тронуть его там, где до этого не трогала. Будто для этого ей нужно приложить больше усилий, на которые она, к слову, была пока не способна.       А еще, кажется, температура Килгрейва действительно была выше нормы. Как иначе объяснить, что рука девушки, которая все еще покоилась на его щеке, была такой холодной? Мужчина прикрыл глаза, сосредотачиваясь на этих ощущениях, и тихо вздохнул. Выражения лица Розы он не видел, так как девушка стояла позади дивана, однако почему-то очень явно представлял мягкость, смешанную с беспокойством, отразившуюся в ее глазах. — Иди сюда, — еле слышно произнес Килгрейв, с придыханием слушая тихий шорох тапочек по блестящему паркету. Когда Роза села рядом с ним, он нарочито лениво открыл глаза и повернул к ней голову. С плохо вытертых влажных волос девушки на ее ключицы падали редкие и наверняка невероятно холодные капли воды, заставлявшие Розу изредка вздрагивать, а ее взгляд был обращен к телевизору так же, как и у самого Килгрейва немного ранее. Девушка выглядела спокойной и какой-то умиротворенной, и только в глубине ее глаз было отражено волнение, от которого с таким трудом смог избавиться мужчина. Даже в темной комнате, освещаемой одной лишь луной, он мог заметить это.       Осторожно и неуверенно Роза придвинулась немного ближе к мужчине и доверительно положила ему голову на плечо. Рубашка (Килгрейв не помнил, как снял пиджак) не сумела защитить его от влаги ее волос, однако это не имело значения. Наверное, с кем-то другим это бы немедленно его взбесило, но Роза не «кто-то другой», Роза… это Роза. И мужчина уже почти смирился с тем, что позволяет ей больше, чем кому-либо еще. Он бросил на нее короткий взгляд, поймав ее на том, что она смотрела на него. Почему это тоже стало таким неловким? Почему смущение ощутила не только она, но и он? Что такого в этой ситуации, в этой простой встрече глазами? Однако Роза сглотнула и, не прерывая зрительного контакта, мило улыбнулась, словно бы стараясь сгладить ситуацию, которую, в общем-то, сглаживать и не надо было. Ласково девушка коснулась его щеки рукой, и Килгрейв прикрыл глаза, будто бы позволяя ей продолжать. Ее ладонь уже не была такой холодной, как раньше, но все равно после ее прикосновения по телу пробежал табун мурашек. И вместе с ними мужчина почувствовал, как задыхается в чужой нежности, в той заботливой немного стеснительной нежности, которую Роза так открыто и свободно передала ему своим прикосновением. — Тебе никогда не казалось, словно твои воспоминания отравлены? — устало и грустно спросила девушка и, убрав свою руку, подняла голову с плеча мужчины. Она все еще была невероятно близко, но этого было недостаточно, — То есть, ты знаешь, что было множество хороших вещей, но вспомнить получается только плохие, — не дождавшись ответа, объяснила Роза, заставляя Килгрейва горько усмехнуться: а было ли у них с Джессикой что-то по-настоящему хорошее? — Это больно, — еще тише, чем раньше продолжила Роза. В ее голосе сквозило, насколько тяжело ей об этом говорить, но раз она этого хочет — нет причин ей мешать. — Я знаю.       Он действительно знает, как бывает больно от недостатка хорошего. Никогда не думал, что знает, но теперь уверен в этом на сто процентов. — То есть, мне кажется, что с ним было хорошо и комфортно, но, — Роза замялась, а Килгрейв вдруг четко осознал, что в нем появляется нечто между жуткой ревностью и злостью, — но все это так расплывчато, словно это всего лишь мое воображение, — девушка быстро заморгала, словно стараясь избавиться от непрошеных слез, — почему-то слишком хорошо помню, как я… сильно ошиблась, и Доктор назвал меня тупой обезьяной. — Килгрейв тут же перевел на Розу удивленный и вместе с тем возмущенный взгляд. Роза Тайлер не «тупая обезьяна». Кто угодно мог быть «тупой обезьяной», но не эта девушка, — еще помню мадам де Помпадур, — на этих словах ее голос дрогнул, и она замолчала, кажется, не желая продолжать. Словно бы дошла до чего-то, что жгло сильнее остального, до чего-то, до чего раньше никогда не доходила. Килгрейв понимал это, потому что у него тоже были такие вещи. Потому что было то, о чем он не хотел не то что говорить, но даже думать.       Вспоминая все, что Килгрейв успел прочитать в книгах о поддержке, он убрал руку со спинки дивана и мягко накрыл ей ладонь девушки, лежавшую на коленях и сжатую в кулак. Роза несколько секунд с долей удивления смотрела на его руку, а затем повернулась к мужчине лицом. Она благодарно заглянула ему в глаза, а затем, разжав ладонь, осторожно переплела их пальцы. — Я понимаю тебя, — еле заметно кивнув, произнес Килгрейв, не зная, что еще можно сказать. Наверное, он мог бы промолчать, но даже сейчас его голос звучал подозрительно хрипло, так что не стоило запускать это дальше.       Немного неуверенно мужчина потянул их переплетенные руки к себе, призывая Розу придвинуться еще ближе. Момент казался хрупким, и Килгрейв не представлял, что нужно сделать, чтобы не разбить его. У него не было опыта в таких вещах, раньше все происходило само собой, стоило ему только пожелать. Может ли быть, что в данной ситуации его действие считалось неуместным? Однако девушка развеяла все его сомнения, покорно выполнив его немую просьбу. Она села к Килгрейву практически вплотную, почти касаясь его плеча своим, однако все равно продолжала держать его руку в своей. Роза тихо и аккуратно скинула тапочки на пол, залезла на диван и, на секунду разорвав их прикосновение, вновь полулегла мужчине на плечо. Килгрейв раздумывал пару секунд, а затем осторожно притянул ее еще ближе, кладя голову девушки себе на грудь.       Вместо ответа Роза слегка фыркнула и, устроившись поудобнее, положила их переплетенные руки себе на живот, из-за чего Килгрейв словно бы слегка обнимал ее. Дорогой махровый халат забавно щекотал кожу, а все еще мокрые волосы, едва задевавшие его ключицы приятно охлаждали. Мужчина понял, что его дыхание немного сбилось, и девушка тоже наверняка это заметила. Было бы странно, если бы не заметила — головой она ощущала каждый его вдох и выдох. — Все это так странно, — словно эхо его сознания внезапно произнесла Роза, нарушая ту приятную и волнующую (как бы Килгрейв не отрицал, волнение вернулось с новой силой) тишину. Мужчина слегка усмехнулся — он думал точно так же. Странно — превосходное слово для описания происходящего. Для того, что происходило сейчас у мужчины в голове, для того, что происходило между ними. Это действительно так… странно. — Хочешь, чтобы это стало еще страннее? — чувствуя, что должен что-то сказать, с легкой иронией шепнул Килгрейв ей в макушку, невесомо касаясь ее губами. Кажется, в ресторане он спросил нечто похожее и получил отрицательный ответ. — Нет, не думаю, — с еле уловимой усмешкой отозвалась Роза, но не успел мужчина даже осознать того, что она сказала, как девушка извернулась и боком села ему на колени. Килгрейв, понимая, что он не может выдавить ни слова, удивленно поднял бровь, стараясь сделать так, чтобы лицо оставалось как можно более безразличным. Не стоит ей знать, что отказ (уже второй за вечер) заставил его сильно уязвиться. Но удивление было вполне уместным: если она не хочет «устараннять» происходящее, довольно нелогично садиться ему на колени. Да еще и их руки все все так же были переплетены.       В ответ на непонимающий взгляд Роза свободной ладонью ласково коснулась его волос и слегка улыбнулась. Килгрейв продолжал молча смотреть ей в лицо, все еще не до конца понимая смысл ее действий. Все стало очевиднее, когда девушка, медленно приблизившись, коснулась его губ своими. Хотя нет, это ничего не объяснило, а только сильнее запутало. Во-первых, поцелуи бывают такими?! Нежными, искренними, немного смущенными, болезненно-тягучими… Может быть Килгрейв и испытывал что-то похожее, однако, сейчас это все равно было чем-то очень… новым. А во-вторых, это по ее мнению не усиливало странность происходящего?       Наверное, в качестве шутливой мести мужчине стоило не отвечать, а молча наслаждаться ее милым провалом, однако это было выше его сил. И он ответил. Ну конечно он ответил. Просто не мог не ответить. Почему-то в голове вновь всплывала Джессика. С ней никогда не выходило таких поцелуев. Она всегда, какие бы приказы Килгрейв не отдавал, продолжала находить какие-то лазейки для агрессии. Редко когда мужчине удавалось заставить поцеловать его нежно и чувственно. А может и не удавалось вовсе. Однако с Розой было иначе. Пожалуй, нужно было уже выучить, что с ней все иначе. — Тебе не кажется это правильным? — немного отстранившись, с загадочной полуулыбкой спросила девушка шепотом. — Нет, не думаю, — в тон ей ответил Килгрейв и, довольно ухмыльнувшись, притянул Розу обратно к себе. Для нее это правильно, пронеслось в сознании, распространяя какую-то глупую наивную радость по всему телу. Все из-за нее. Из-за Розы Тайлер. Никто кроме нее не смог бы заставить его испытать что-то наивное с такой же легкостью.       Постепенно Килгрейв начал превращать их поцелуй в нечто знакомое для себя: уверенное, страстное. Это было обыденно и привычно. Однако стоило ему зайти слишком далеко, как девушка отстранилась буквально на пол секунды, и вновь вернулась к нему в том ритме и темпе, который до этого задала она. Да, пожалуй, так и должно быть. Наверное, она лучше понимает в этом, сохраняя спокойствие, решил Килгрейв и позволил Розе делать то, что она посчитает нужным. А нужным она посчитала прекратить.       Возмущение и разочарование быстро начали нарастать в мужчине, однако он сделал глубокий вздох, призывая себя дождаться того, что она сделает дальше. Не стоило так рано отпускать терпение восстанавливаться: пока что без него никуда. Но… черт возьми, почему она остановилась?! Что было не так? Что с ней не так? Килгрейв точно сделал все правильно, так почему она прекратила? Ответом на эти вопросы, которые вертелись в голове у мужчины, было легкое потягивание за рукав рубашки. Роза мягко показала ему, что… хочет сменить положение? Килгрейв впервые в жизни чувствовал себя настолько сконфуженым. Наверное, стоит привыкнуть, что эта девушка поступает вежливо по отношению к другим (и это совсем не мешает ей быть искренней). А вряд ли вежливо было бы так резко отказать. Даже если бы она передумала, то наверняка сделала бы это куда осторожнее, куда обстоятельнее.       С неким любопытством Роза поднялась с ног мужчины и встала босыми стопами на прохладный паркет. Даже в тусклом свете луны Килгрейв заметил, что после этого она слегка вздрогнула и нервно выдохнула. Все еще ощущая этот момент каким-то нереальным и эфемерным, он медленно встал за ней, вновь оказываясь невероятно близко. Лицом к лицу. Что необычно, мужчина позволил себе вновь коснуться губ девушки, только когда она доверчиво коснулась его щеки, словно бы давая зеленый свет. Он привык целовать, когда почувствует необходимость. Он привык целовать, не считаясь с мнением партнера. Наверное, именно поэтому сейчас ведет себя осторожнее, чем было необходимо. Именно поэтому не позволяет себе ничего кроме поцелуев. Даже если хочется откинуть ее волосы назад и любовно провести по шее языком, даже если хочется опробовать все свои любимые позы, он терпеливо ждет разрешения. Потому что мнение Розы имеет значение, потому что ее выбор имеет значение, потому что она имеет значение. — Рано, — виновато выдахает Роза ему прямо в губы и снова отстраняется, но злости почему-то нет. Она снова права — кажется, обычно людям требуется больше времени, чем один (пусть и насыщенный) вечер. Килгрейв смотрит ей в глаза, и там вина и смущение заметны еще сильнее, чем в ее голосе. Будто бы стараясь успокоить, мужчина мягко оглаживает ее щеку пальцами и, вкладывая все то понимание, которое к нему пришло, кивает. Решения Розы Тайлер придется уважать, и эта мысль больше не вызывает никакого раздражения.