***
Берик сидел на земле, ошалело мотая головой; с его лица капала кровь. — Я в порядке, — прохрипел он, увидев спешившего в его сторону мандалорца — вид крови, заливавшей его лицо, говорил об обратном. Отплевываясь, Дондаррион продолжил. — Крайтону пришлось хуже. — Он ткнул рукой в латной перчатке в сторону лежавшего ничком рыцаря. Мандалорец перевернул того на спину, снял шлем, пожилой рыцарь хрипел, заливая кровью неухоженную цвета сена бороду. Он близоруко сузил глаза, фокусируя взгляд на Мандо, изо рта с хрипом вырвался фонтанчик крови: — Я имею честь зваться Клейтон Длинный Сук. Вы, быть может, слышали о том, что я участвовал в суде Семерых осенью… — на этой ноте глаза Крайтона закатились, мужчина обмяк.***
— Элия Мартелл, принцесса Дорна! — копье Оберина который раз било в доспехи Григора Клигана; удары эти, впрочем, не доставляли громадному воину видимого неудобства.***
Джейме смотрел на приближающегося мандалорца. Шлем был сбит с головы королевского гвардейца, правый глаз заливала кровь из глубокой царапины над ним. — Убил его? — Вроде нет, — бросил в ответ Джейме, мандалорцу показалось, что выражение на лице гвардейца было… странным, смесь страха и какой-то странной радости. — Дважды Цареубийца — это чересчур. Взгляд Ланнистера обратился к трибунам, где о чём-то ожесточенно спорили Старк, Барристан и Пицель. Далее гвардеец посмотрел правее — Сандор постепенно теснил лорда Крайкхолла. — Если он не сдастся, сегодня Пёс поужинает Вепрем, — прокомментировал ход поединка Джейме. — За Псом же виднелись…***
— Ты всё ещё можешь признаться, — копье плясало вокруг гиганта, пытаясь пробить его защиту, но тяжелый дубовый щит, панцирь и кольчуга вместе составляли заслон, пока что непреодолимый для копья Оберина Мартелла. — Ты убил её, — не теряя дыхания, Оберин отскочил, разминувшись с мечом Горы на какие-то миллиметры. — Ты о ком? — прорычало «ведро» на гигантской голове голосом Григора, воин сделал шаг вперед, выставив щит. — Я её даже трахнуть не успел.***
Дин еле успел вскинуть меч, парируя удар Джейме, гвардеец тут же нанес следующий. И ещё. Мандо должен был мысленно признать — Джейме Ланнистер был быстрее, намного быстрее. Сейчас наемник еле успевал отбивать его удары, не говоря уже о том, чтобы контратаковать. Вовремя заметив, что Джейме планирует атаковать его щитом, Джарин ушел от удара перекатом. Пора было ходить с козырей…***
Попытка Григора перейти в наступление на Оберина сломало наступившее было равновесие в их поединке — шустрый дорниец парировал удар Григора своим более длинным копьем и, продолжая атаку, поразил того в держащую щит руку. Гигант разъяренно заворчал, но теперь Мартелла было, казалось, не остановить — следующий удар пришелся в ногу. Рыцарь покачнулся, припал на раненную конечность, его рука выпустила щит…***
Мандо контратаковал мечом и кинжалом — Джейме с легкостью заблокировал меч, но вибронож пронзил дубовый щит как масло, легким движением Мандо отрезал от него значительный кусок. Противники отступили друг от друга: — Ещё одна игрушка, «сир»? — Фыркнул Джейме, рассматривая покореженный щит. Вместо ответа, мандалорец попытался нанести ещё один удар — но один из лучших мечей Вестероса был настороже, — он мгновенно переосмыслил свою тактику, увидев, на что способно оснащение мандалорца — теперь он нанес встречный удар — щитом и мечом одновременно. В последнюю секунду мандалорец успел отвести лезвие виброножа от массива щита, в котором тот мог застрять, сдержав атаку локтем — при этом зубы Мандо скрипнули от боли. Меч врага он принял на свой…***
— Ты убил её! Ты изнасиловал её! Ты убил её детей! — с яростным выкриком Оберин попытался нанести решающий удар по оставшемуся без щита Горе, но, стоявший на одном колене Клиган-старший, внезапно сумел отбить копье принца мечом, свободная, хоть и раненая рука перехватила его. Вслед за этим Григор резко встал, вырывая копье из рук Оберина, удар ногой, который дорниец сумел смягчить щитом, опрокинул того на спину. — Элия Мартелл! — прорычал Гора, казалось не обратив внимание на кровь, струящуюся по ноге, — он встал над поверженным противником; вдали раздался испуганный крик Элларии. — Ты перепутал порядок, кретин. Вначале я убил её щенка. — Меч поднялся над поверженным Оберином. — Затем я… — Что было «затем» так и осталось невыясненным. Внезапно умолкший Гора, резко ударил мечом в сторону, парируя угрозу. — Ты! — хрипло пролаял Гора, мгновенно потеряв интерес к вяло копошащемуся на земле Оберину. — Ты всегда мог бросить мне достойный вызов… правда яиц на это у тебя, как правило, не хватало. — Оставь его! — прорычал Сандор; какую-то минуту братья замерли «в клинче», пытаясь оттеснить оппонента, но вот младший отскочил в сторону. Григор тут же повернулся, следя за его действиями. Пёс начал кружить вокруг Горы, тот припадал на ногу, — воспользовавшись этим, Григор атаковал…***
Восторженно-потрясенный полувздох-полустон раздался над полем; Мандо, тщащийся отбиться от Джейме, вначале не понял, к чему это, но тут зазвучали трубы. Королевский гвардеец отступил, как по команде. — Похоже, тебе повезло, — бросил он. — Гора пал. Мандо оглянулся — и правда, исполин лежал на земле, над ним возвышался его брат. Со стороны зрителей уже спешили на поле боя весь Малый Совет, во главе с Десницей, Королевская Гвардия. Сандор посмотрел на них, плюнул и пошёл с арены. На брата он не оглядывался.***
— Проклятье, Нэд, — прорычал Баратеон, кашляя кровью. Шлем с короля уже сняли. — Помереть человеку спокойно не дадут! — Тебе не следовало выходить на поле боя, Светлейший, — растерянно пробормотал Эддард. — Ха, — фыркнул Роберт. — Это было самое правильное решение Нэд, за… — Дыхание монарха стало тяжелым. — Король, убитый Королевским гвардейцем на Суде Семерых — сойдет для песни… Я передам привет от тебя Лианне, не беспокойся. И девочка… ты был прав. Ты и проклятый мандалорец — не надо было отдавать приказ… Боги… покарали меня. И не держите зла на проклятого Ланнистера, это был… честный… бой… — Никого ещё не наказали! — бросил мандалорец. — Принесите моего воспитанника… — Не успеет… — прошептал Роберт, глаза его посветлели. — Я, Роберт из дома Баратеонов, первый этого имени… повелеваю Эддарду Старку, лорду Винтерфелла принять обязанности регента и Защитника Государства и править… пока мой сын Джоффри… не достигнет совершеннолетия… Вы все… — Он обвел взглядом толпившихся возле него членов Малого Совета, гвардейцев, мандалорца и ещё несколько человек. —… Тому свидетели… И с этими словами король Роберт Баратеон умиротворенно вздохнул и закрыл глаза. Ни копошащийся рядом Пицель, ни принесенный из Башни через несколько минут Малыш ничего не могли поделать…***
Колокола били три дня, разнося весть о кончине Роберта Баратеона, первого этого имени, Короля андалов, ройнаров и Первых людей и Защитника королевства. В день похорон тысяча людей знатного сословия и несколько тысяч простолюдинов были допущены к телу короля, чтобы проститься с покойным. Все шли в трауре, и на лицах их была печаль… у некоторых она казалась даже непритворной, хотя, как подумал Мандо, королева особо скорбящей не выглядела. Наиболее сильные чувства были проявлены безутешной вдовой, когда зашёл вопрос о том, кто будет нести бдение у изголовья почившего Короля. Лорд Старк не только запретил это делать Джейме Ланнистеру, но и завёл разговор о том, чтобы сопроводить «Дважды Цареубийцу» куда-нибудь из столицы — например, на Стену. Возмущенный ответ Королевы был услышан на весь Красный замок… и этот ответ, как ни странно, был поддержан командиром Белых Мечей, сиром Барристаном: — Боги распорядились, чтобы король пал на их Суде от руки своего гвардейца, — сказал он. — И кто мы такие, чтобы оспаривать решение Семерых? Кроме того, его Величество сам указал нам, что сир Джейме ни в чем не виноват… Возразить на это было нечего, и сир Джейме остался в Королевской Гвардии и Королевской Гавани. Бдение у гроба покойного, всё же, несли другие члены ордена, сменяемые также лордом Ренли. Продлившееся семь дней бдение завершилось, и король был захоронен, после того как с ним попрощались наиболее приближенные к нему лица. Мимо гроба в молчании прошли вдова, дети, сановники и лорды, возглавляемые Старком и Ланнистером. Все было чинно и благородно — за исключением момента, когда младший из сыновей почившего короля расплакался и выбежал вон из крипты. Возникла небольшая заминка. Разозлившаяся, судя по лицу, королева, поспешила за Томменом. Столпившиеся у гроба лорды переглядывались и молчали. Наконец, тихо всхлипывающий мальчик был возвращен матерью на место, и печальное шествие двинулось вновь. На следующий день король Роберт, первый этого имени, упокоился в крипте Красного замка…***
… — Ваши идеи весьма… необычны, — в голосе сказавшего это слышалось легкое удивление. Мужской голос продолжил. — Кое-кто посчитал бы их… святотатством. — Неужели… Милорд так обеспокоен мнением святош? — прошелестел в ответ второй голос, тихий настолько, что, даже не находись собеседники в шатре, никто бы не услышал его. — Должен признать, ваша слава заставляет меня усомниться в этом. В ответ раздалось раздраженное фырканье. Ненадолго воцарилось молчание. Наконец, собеседник с тихим голосом решил нарушить его: — В любом случе, милорд, решать надо быстро… Несколько часов и… операция будет безуспешна. — Действуйте, — раздался в ответ повелительный голос, — последние несколько дней показали мне… — Мужчина прервался, донеслось легкое постукивание, будто кто-то поднял кубок, и, отпив из него, опустил. — Достижение целей может требовать… новых подходов. Я скажу мейстеру, чтобы сира Грегора передали под вашу ответственность.