***
Они останавливаются на очередном перекрёстке. Если Ли не запутался в днях, то сегодня суббота. А утро субботы – это почти вечер пятницы, если говорить о загруженности дорог. Заторы преодолевались медленно, но никого это, судя по всему, не волновало. Водитель периодически начинал постукивать пальцем по рулю, даже не глядя на часы. Один раз у него завибрировал телефон, но и это осталось без внимания. Хэ Чен и вовсе практически не шевелился. Не считая одного раза, когда он обратил внимание не телефон, печатая короткий ответ, в остальном –не двигался, устремив взгляд в окно, целиком погружаясь в свои мысли. В глаза снова бросился шрам на шее. Длинный и довольно широкий – лезвие ножа куда тоньше. Интересно всё же, как он его получил? Был бы порез с другой стороны шеи, Чен скорее всего уже был бы мёртв. Какая жалость… Впереди вспыхнул зелёный и вереница машин неспешно двинулась дальше, рассасываясь и рассыпаясь в разные стороны. И всё же их было слишком много – они не успели проскочить и светофор вновь вспыхнул тревожно-красным. Все перетасовались и рядом на этот раз оказалась неприметная машинка с семейной парой. Ли скользнул взглядом по пресным лицам взрослых. Оба средних лет, но женщина - Шэ был в этом уверен – выглядит старше своих лет. Волосы собраны в свободный хвост, круглое лицо с морщинками у глаз и ни следа макияжа. Его мать никогда не позволяла себе выйти из дома без косметики, да даже из комнаты. Будь то гость, коллега или обычная прислуга – госпожа Шэ всегда должна быть на высоте. Ли не знал, кто придумал эти правила, но играли по ним все. Внимание привлекает движение сзади. Ребёнок. Мальчик лет восьми. Светлые волосы стоят торчком, пальцы сжимают какую-то карточку. Он нетерпеливо ёрзает на заднем сидении, суетливо вытягивает голову, заглядывая вперёд то с одной стороны сиденья, то с другой и что-то говорит. Ответ ему не слишком нравится – Ли видит это по нахмуренным бровям и поджатым в недовольстве губам. Мальчишка поворачивает голову, решая, видимо, убить время созерцанием улицы и Шэ Ли невольно замирает. Очень уж у мальца знакомое выражение лица. Эти нахмуренные, сведённые к переносице брови и сжатые в тонкую полоску губы… Шэ часто их видел. Только на другом лице – чуть взрослее. Но ребёнок хмурится не долго. Замечает что-то вдали и выражение лица смягчается, сменяясь любопытством, а после – улыбкой. Теперь уже хмурится Ли. Он не привык видеть улыбку на его лице. Мо ГуаньШань не должен улыбаться. Шэ Ли отворачивается от ребёнка и достаёт телефон. Листает контакты в поисках нужного номера. Палец замирает на секунду над именем Рыжика и листает дальше. «Потом. С тобой я разберусь потом.» Сейчас ему нужна его Тень. Нужно отвлечься. Остыть. Вряд ли он сам в ближайшее время вернётся. Раз уж квартира сегодня пустует, то пусть он там хоть приберётся. Ли не говорит об это прямо, но Тень поймёт. Лишних вопросов он не задаёт, хотя наверняка обо всём догадывается. Шэ Ли не стал уточнять. Он и сам не знал, сколько времени это всё займёт, как скоро Чен его отпустит и что тому понадобилось на этот раз. Тень медлит с ответом. Шэ видит, что сообщение прочитано и знает, что ответ будет. Тень хочет спросить. У него много вопросов и с каждым разом их всё больше. Шэ щурится. Спросит? Решится таки? Ли надеется, что нет. Он не готов отвечать на эти вопросы. На вопросы, связанные с четой Хэ. И кажется, Тень сам это понимает. Он всегда всё понимает и иногда это раздражает. «Понял.» Около часа они пробирались по городским улицам, избегая центра. Машина петляла по окраинам. Ветер не стихал и косой дождь заливал город уже в полную силу. Тут и там дороги превращались в небольшие реки и пешеходам, пересекающим проезжую часть волей-неволей пришлось замочить ноги. В конечном счёте они оказались в другой части города, на самой окраине, почти пригород. Промышленный пласт, забитые заводами участки, среди которых прыщами торчали старые, никудышные жилые домики. Лет пять назад тут ещё, наверное, кто-то жил. В остальном же складские помещения. Шэ Ли бывал здесь пару раз со своими парнями. В последний раз с ними был и Рыжий, он тогда только-только появился в их шайке-лейке. Наивный, добрый Рыжик. Ничего не может, а всё пытается поступать по справедливости. Шэ Ли это даже нравилось. Нравилось выражение этого мальчишки, когда его наивные мысли рушились, рассыпались в пыль и втаптывались в грязь. О, это его лицо… Машина качнулась на выбоине. Ли моргнул, скидывая пелену воспоминаний и сощурился, всматриваясь в искаженную, размытую картину за окном, но из-за ливня, из-за воды, непроницаемым каскадом облепившей стёкла со всех сторон, и без того серый пейзаж превращался в смазанное пятно глухих оттенков. Шэ глянул вперёд, через лобовое стекло, где дворники позволяли рассмотреть хоть что-то. Но и там положение было не многим лучше. Водитель сбавил ход и двигался едва ли не ползком, опасаясь не заметить в этом болоте яму или трубу. Машина обогнула разделяющий дорогу столб, заворачивая в проплешину сетчатого забора. Когда-то здесь, наверное, были ворота- и нырнула наконец под крышу одного из складов. Что ж, видимо мокнуть им не придётся. Когда двигатель заглох, водитель достал ключи, кинув взгляд на Хэ Чена, который – как и последние минут двадцать – всё не отрывал взгляда от экрана телефона, после чего выбрался из машины. Шэ Ли проводил его взглядом и остался сидеть на месте – ему выходить никто не говорил. Взгляд вновь метнулся к Чену. Неподвижному, мать его, каменному изваянию. Вопрос, на кой его вытащили в эту дыру, оставался открытым и, если уж начистоту, начинал напрягать. Такие места, в сочетании с такими людьми как Хэ, как правило не предвещают ничего хорошего. И Шэ Ли уверен, что сейчас ситуация именно такая. Вопрос только, для кого этот день станет…столь паршивым? В помещении было темно, рассмотреть что-то трудно, впрочем и рассматривать тут особо нечего. По крайней мере со своего места Ли видел только голые стены, да пару посеревших ящиков у стены. Местами по стенам змеились трещины, но в целом отделка еще держалась. Или это здание ещё не слишком старое, или его всё же пытаются держать в приемлемом состоянии. - Выходи. Просто и лаконично. Как обычно. Шэ Ли нажал на ручку и выбрался наружу. В помещении было прохладно. Высокие потолки, большое пустое пространство и открытые настежь двери, из которых внутрь задувало ветер вперемешку с дождём, превращали это место в неплохую охладительную камеру. У входа уже образовалась приличная лужа. Лёгкая морось – остатки разбившихся о пол капель – долетала и до них, мелкой пылью оседая на одежде и волосах. Сырость. Гадство. Хэ Чен, как всегда молча, направился в сторону небольшой двери, ведущей, видимо, в соседнее помещение. Возле двери стоял водитель. Сперва Ли подумал, что тот смотрит на Чена, ожидая указаний, но чуть погодя понял, что взглядом сверлят как раз его самого. Понять что-то по этому взгляду было сложно. Ли передёрнул плечами и двинулся следом. Что за грёбаная молчаливая гвардия, а? Что сам Хэ, что его подчинённые – все как один с каменными лицами, да и не шибко разговорчивые. Впрочем, Чен выигрывал у них всех вместе взятых. Приходится понимать с полуслова. Интересно, это профессиональное или на всей этой своре сказалось общение с начальством? Тот же Цю Ге вёл себя более свободно…впрочем, по паре коротких встреч судить сложно. «Эй, Хэ-заноза-в-заднице-Чен, сколько сложных предложений ты можешь произнести подряд? Два? Три? Ставлю на два.» Шэ Ли нырнул в дверной проём следом за Ченом, выбираясь на металлическую лестницу. Водитель замыкал шествие и Ли чувствовал себя неуютно. Спереди – широкая спина старшего Хэ, сзади – бугай чуть меньших размеров, с одного бока – стена, с другого – перила. Шэ Ли не любил ограничений, не любил быть в ловушке. Подобные ситуации ему, несомненно, нравились, но только в том случае, если хищником является он сам. От всех этих мыслей и неясности ситуации внутри росло и крепло раздражение. Но терять контроль было нельзя, хоть от него и остались жалкие остатки. Лгать себе было бессмысленно, в данный момент он не контролировал практически ничего, разве что свои нервы и это бесило ещё больше. Из груди вырвался раздражённый вздох, отразившийся от голых стен и эхом пронёсшийся по шахте вниз. Молчаливое желание получить хоть какое-то объяснение. Сзади ответили хмыканьем. Ясно. Объяснений не будет. Их маленькая делегация спустилась на два этажа, минула ещё две двери, коридор – не слишком длинный, но витиеватый – и завернула налево, проходя ещё одну дверь. Люди. Человек пять стояли тут и там, тут же подобравшись при их появлении. С постных лиц пропало скучающее выражение, сменяясь кирпично-серьёзным. Один в один, как под копирку. За ними Ли увидел ещё что-то. Тоже человек. Мужчина. Невысоко роста, но поджарый. Скрючившись, тот сидел на стуле опустив голову и слипшиеся от крови волосы свисали вниз, закрывая лицо и делая тени глубже, Шэ Ли сперва даже показалось, что у того нет глаза. Впрочем, судя по опухшей щеке, это было не так далеко от правды. Ноги намертво примотаны к ножкам стула, левая неестественно вывернута и без ботинка. Верёвка на пояснице не даёт мужчине сползти, помогая оставаться в сидячем положении. Шэ Ли мог бы сказать, что она мешает сбежать, но…вряд ли это возможно в таком состоянии. Руки заведены за спину и, скорее всего, тоже связаны. Все молчали, ожидая действий вновь прибывших. Чен не двигался. Всё с тем жен каменным лицом он рассматривал потрёпанное тело. Прошло несколько долгих минут, прежде чем гнетущая тишина была нарушена тихим шелестом шагов – Хэ медленно двинулся к стулу. Оказавшись рядом, он зацепил рукой стоявшую неподалёку тележку и тело дрогнуло. Шэ Ли ощутил толчок и покосился через плечо назад. Водитель молча кивнул и подтолкнул снова, подгоняя его ближе. После остановился прямо за спиной, словно контролируя. Шэ Ли это не нравилось. - Лин Ву… Голос Чена не был холоден. Он не был пуст или ядовит. Шэ Ли не мог понять, что это за странные нотки. Тон совершенно не свойственный Хэ Чену. Тем более Ли не ожидал услышать его в такой ситуации. Он представлял, что сейчас будет происходить. Одного взгляда на тележку было достаточно, чтобы развеять всякие сомнения: молотки, клещи, пилы, дрель, Ли видел паяльник и строительный молоток. Часть из этого уже пустили в ход. - Ты уже мёртв. Ты это знаешь и я это знаю. И ты, вероятно, спрашиваешь себя, зачем тебе вообще отвечать на мои вопросы. Полагаю, вся суть в том, насколько плохой смертью ты хочешь умереть, - Хэ достал из-за пояса пистолет и приставил тот ко лбу Ву. – Ответишь, как есть, не виляя и не изворачиваясь, я возьму этот пистолет и выстрелю тебе в голову. Всё будет кончено. Легко и быстро. Даю тебе слово. Мужчина приподнял голову и Шэ заметил, что нос его искривлён зигзагов, а правый глаз заплыл. Хэ Чен убрал пушку на тележку. Затем снял со своей руки часы, убирая их в сторону, расстегнул рукава рубашки, закатав их и чуть наклонился, доставая со второй полки строительный пистолет. - С другой стороны, если ты решишь водить меня за нос, солжешь мне хотя бы раз…тогда будет по-плохому. Очень плохо и очень больно. Шэ Ли не ожидал от Чена такой словесности. Слишком тот всегда был молчалив и краток. Так что эти длинные, выверенные речи в совокупности со странным, не меняющимся тоном, не давали ему покоя. Они цепляли нервы сильнее, чем сама ситуация. Чем практически мёртвый человек, примотанный к стулу. Чем все эти люди, с ледяным спокойствием наблюдающие за происходящим. Сильнее, чем само это помещение, глухое и тёмное, пропитавшееся запахом крови, сырости и гнили. Встречать конец в таком месте, должно быть, очень неприятно. Скверно. Хэ Чен направил строительный пистолет в пол и нажал на спуск. Из пистолета вылетел гвоздь и с резким звоном отскочил от бетона, пустив искру. Чен прижал пистолет к колену мужчины. - Итак, Лин Ву…где он? Шэ Ли перевёл взгляд на пленного. Тот смотрел на пистолет уставшим, потухшим взглядом, после и вовсе закрыл глаза. Может взвешивал все за и против или пытался состряпать убедительную ложь, а может пытался подготовиться к боли. И больно будет. Сложно сказать, что они не поделили и чем этот Лин Ву так насолил Хэ, но оказаться на его месте Шэ Ли не хотел. Отсюда не было выхода, некому было услышать его вопли, а если и услышат…семь раз подумаю, прежде чем куда-то звонить. Он в полной заднице. - Там были камеры, Ву. И две из них вы упустили. Ты и твой друг. Точнее сказать, твой брат. Мужчина не шевельнулся. - Вы вынесли нашу вещь. Очень важную вещь. Подготовились хорошо и хорошо сработали, но недостаточно. Вы засветились. У тебя этой вещи не было. Так скажи мне, Ву…скажи, где твой брат? Лин Ву открыл было рот, но ничего не сказал, не смог. Хэ постучал строительным пистолетом по его колену. - Подумай. Хорошенько подумай, прежде, чем ответить, потому что у тебя есть только одна попытка. - Он…уехал. - Куда? - А ты поищи. Вы же в этом так хороши, долбаные охотничьи псы, а? – Ву говорил всё громче, едва не срываясь на крик. – Так возьми своих ублюдков и ищи, землю носом рой, если эта хрень так нужна твоему хозяину. Ведь это то, что делают шавки вроде тебя! Строительный пистолет свистнул. Пистон загнал гвоздь глубоко в коленную чашечку. С пол секунды в помещении было тихо. - Твою мать! – вскрикнул Ву. – Твою мать! Хэ Чен передвинул пистолет выше по бедру мужчины и опять нажал на спуск, а потом нажал на спуск снова – и снова, и снова, загнав в ногу Лин Ву ещё три гвоздя. Мужчина кричал и извивался, едва не опрокинув стул. Один из громил перехватил его и поставил на место. Хэ Чен, не меняясь в лице, вновь передвинул пистолет, ткнув его в промежность Лин Ву. Тот застонал. - Ву, ты правда хочешь это продолжать? Я, например, нет. Мне просто нужны ответы. Хочу узнать, где сейчас твой брат. Куда направляется? Где наша вещь? Так что сейчас ты получаешь ещё один шанс. - Ты… - еле выдавил из себя мужчина. – Пошёл…ты. Хэ качнул головой и нажал на спуск, гвоздь прошил пах. - Нет! – заорал он, а Чен вбил ещё два гвоздя ему в живот, прямо в кишки. Это продолжалось не долго. В конце концов Ву не выдержал. Чен его сломал. Лин Ву, охрипший от криков и боли, потерявший не мало крови, выдавил из себя тот единственный верный ответ и получил обещанное избавление. К тому времени как всё закончилось, у Шэ Ли пересохло во рту. Он смотрел на обвисшее на стуле тело, залитое кровью, изломанное, усыпанное гвоздями и чувствовал, как к горлу подступает ком. Мышцы задеревенели и отзывались в заминкой, а от запаха начинало мутить. Шэ не мог понять, что же именно его так проняло. Его подтолкнули к выходу. Всё тот же водитель. Шагнув вперёд, Шэ Ли бегло осмотрелся, замечая Хэ Чена. Тот стоял в стороне, поправляя рубашку и объясняя что-то – отсюда было не слышно, слишком далеко – двум своим людям. Остальные трое уже отвязывали тело от стула, делая это на удивление аккуратно, можно сказать бережно. И кажется, это было последнее, на что он обратил внимание в тот вечер. Дорога домой помнилась урывками, голова была занята произошедшим. Шэ Ли помнил, что они дождались Хэ Чена, который вновь погрузился в молчание. Никто не произнёс ни звука, даже радио молчало весь обратный путь. А дождь не прекращался и движение на дорогах тормозилось уже не из-за большого количества машин, а из-за разверзшихся на дорогах рек. Мелькнула мысль о надвигавшемся тайфуне, но и она быстро смылась, утонув в запахе крови и вида гвоздей, торчавших из чужого живота. Машина остановилась под аркой. Везти его до подъезда никто не собирался. Отсюда до его дома было метров двести, точно вымокнет. Шэ Ли ждал. Ему не говорили выходить. Но медлил он не из-за этого – хотелось получить хоть какое-то объяснение этой поездке. Чего ради это всё было? Чего Хэ-грёбаный-Чен хотел этим добиться? Что показать? Или он хотел увидеть его собственную реакцию? Шэ Ли ждал хоть чего-нибудь, сверля взглядом аккуратно стриженный затылок. Но Хэ Чен не двигался. Он не делал вообще ничего, устремив взгляд в окно, в размытую пелену дождя и, кажется, вообще был не здесь. Очевидно, такие же мысли посетили и водителя. Он повернул голову, глядя на Чена выжидающе, а после – изучающе. Вздохнул и бросил взгляд в зеркало заднего вида, на сбитого с толку, недовольного, если не сказать раздражённого, парня. Сверкая глазами из-под вихрастой чёлки, тот, казалось, готов был прожечь в Хэ Чене дыру поистине исполинских размеров. - Можешь идти. На сегодня всё, - он наблюдал, как подросток медленно моргает, с мясом отдирая внимание от Чена и щурится. Он ждёт ответов, хоть уже и понимает, что сегодня их точно не получит. Видит, что парня это бесит, что его это злит. - Завтрашняя встреча всё ещё в силе. Ты знаешь, где нужно быть. Шэ Ли открывает дверь, кидая последний взгляд на так и не шевельнувшегося Хэ Чена и выходит. Дверь закрывается громко. Не хлопает, но всё равно выходит громко. Парень явно пытался сдержаться, но не смотря на внешнее спокойствие, нервы у него всё же шатались. И водитель был этому рад. Нет, в его хобби не входило портить людям нервы, но такое спокойствие у человека, только что наблюдавшего за подобной сценой, вызывало определённые опасения. Тут же и вовсе был подросток. Он уже начал было опасаться, что у парня с психикой всё совсем худо. Но нет, спокойствие было напускным – стоило отдать этому парню должное, он умел держать себя в руках. - Ты доволен? – спрашивает водитель, когда силуэт пацана исчезает в пелене дождя. – От таких людей много проблем, Хэ Чен. Зачем он тебе? Хэ Чен всё та же окаменевшая горгулья. Даже остекленевшие глаза не двигаются. Но водитель знает, что тот его слушает. - Знаешь, - протянул он, барабаня пальцами по рулю. - Мне уже начинает казаться, что возится с такими ребятами вошло у тебя в привычку. - Поехали. Губы мужчины трогает улыбка и он разворачивает машину.***
Шэ Ли не спал. Не мог. По возвращении домой его всё же вырвало. Дважды. Аппетита к вечеру так и не появилось. Воротило даже от жидкости – везде мерещился мерзкий привкус и тошнотворный запах. Перед глазами то и дело вставал Хэ Чен со строительным пистолетом в руках. В ушах звенели гвозди, отскакивающие от бетона и вгрызающиеся в податливую плоть под душераздирающие вопли и болезненные стоны. А на фоне всего этого спокойное лицо Хэ Чена, этот непрошибаемый кирпич равнодушия. Шэ Ли слышал его голос. Тихий, сильный и ровный, словно глубокая, но спокойная река, он поглощал всё вокруг и не оставлял ничего кроме себя. Он подбирался всё ближе. Шэ Ли перевернулся на спину, уставившись вверх, в видавший лучшие годы потолок, и усмехнулся. Эта улыбка, поначалу слабая, с каждым ударом гвоздя о холодный бетонный пол она расползалась всё шире, превращаясь в кривой оскал. Нет, Хэ Чен. Не выйдет.