(редактируется) Осколки жизни в пасти динобота

      Крики боли с трудом прорывались сквозь толстые стены пыточной камеры. Никаких вопросов, никаких требований. Только град мощных ударов, сопровождающийся яростным рычанием и стрёкотом лопастей. Охрана снаружи упорно делает вид, что не слышит происходящего в помещении за их спинами, но даже они начинали нервно переглядываться и отводить оптику, когда раздавались особенно громкие мольбы не вырывать руки, челюсть, окуляры…       Мольбы оставались без ответа. Истязатель не слушал. Его мысли были совершенно не здесь. Его оптика не видела ничего. Перед внутренним взором стояла только одна картина: видимая сквозь полыхающее багровое пламя и ничего не понимающая фемма, полулежащая на земле и смотрящая на него огромными ультрамариновыми окулярами, полными испуга и недоумения. Она спасла его. Не только себя. Спасла от выстрела в спину от того, кому доверял, кого слушал почти беспрекословно в течение стольких ворн.       Его напарник, друг… просто так чуть его не убил.       Ещё один мощный удар в брюшные пластины, уже превратившиеся в смятые куски потрескавшегося металла, и пленный обвисает в оковах, отключившись от побоев и потерянного энергона. Брезгливо отойдя от лужи слитой отработки, Дропкик с руками по локтевые сочленения в чужом энергоне и розовыми брызгами по всему корпусу мрачно пошёл наверх. Он не видел косых взглядов охраны, не слышал перешептываний вехиконов за своей спиной. Ярость всё ещё бурлит и совершенно не собирается испаряться.       Почему Шаттер поступила с ним, как с безискровым дроном? Его разум мечется между свершившимся фактом и нежеланием воспринимать всю эту ситуацию объективно. Они столько лет шли бок о бок, прикрывая друг друга, а теперь один лишь поступок лишил всё это смысла.       — Эй, ты бы хоть энергон смыл. Мегатрон не велел людишек пугать до слива отработки, — ехидно высказался Вортекс, не скрывая гадкой усмешки.       — Пошёл на болт, — кинул трёхрежимник, даже не повернувшись к боевикону.       — Я-то, может, и пойду, но сикерлетка тебя только бояться перестала. Смотри, а то сбежит ведь, — крикнул вертолёт в спину синего меха. Заметив, как тот остановился и даже соизволил повернуться, сверкая зло сощуренной оптикой, Вортекс вполне миролюбиво продолжил. — Уж не знаю, что задумала твоя Шаттер, но фемочка способная. Было бы жаль потерять такой экземпляр из-за чьего-то глухого упрямства и корявых интриг.       — О чём ты? — наконец пошёл на контакт Дропкик, уже полностью поворачиваясь к дознавателю-боевикону.       — Не делай вид, что не заметил, как Шаттер тщательно затирает следы её успехов на докладах Саундвейву и при этом готовит из неё прекрасного элитного бойца, как в старые добрые довоенные времена, — Вортекс стравил пар, снисходительно фыркнув. — Раскрой окуляры и взгляни на неё внимательно! Оцени, как кибертронца! Ты видел её реакцию на первом допросе? Видел это любопытство, так и прущее из-за стены страха? Ты видел её оптику? Как двигались её крылья? Нет, ты не видел, потому что тебе всё равно, пока парадом командует Шаттер. А вот я следил. — Боевикон вплотную подошёл к трёхрежимнику, смотря на того сверху вниз. — Убрать из неё этот страх, этот барьер, и тогда она превзойдёт всех нас. Шаттер втихую гробит этот талант. Кому она собралась её впарить?       — Без понятия, — немного растерянно отозвался Дропкик, думая над словами Вортекса. Не будь они на удивление такими разумными, он бы снова послал боевикона в далёкий пеший, но теперь под искрой вместе с гневом взыграло любопытство, создавая ядрёную смесь. — От меня тебе что надо?       — Просто хочу, чтобы ты подумал над этим, — вертолёт неоднозначно повёл плечами. За этим жестом может стоять и рука Онслота. Этот стратег, полностью преданный Мегатрону, явно заметил игру капитана, и она ему не по искре. — Никто не хочет, чтобы на нас обрушился Старскрим.       — А этот шарк тут при чём? — Дропкик нахмурился и невольно дёрнул лопастями, припомнив скрипучий голос аэрокоммандера, вечно изъедающего процессор до последней микросхемы.       — Он нагрянет, стоит узнать, что мы прячем от него последнего оставшегося в здравом уме и способного к обучению летуна. И тогда нам ржавая буря свежим энергоном покажется.       На этом Вортекс совершенно потерял интерес к разговору, отвлёкшись на нового пленного, которого с небывалым энтузиазмом тащили вехиконы. Дропкик проводил его долгим взглядом и направился в мойку на пару ярусов выше.              — Где ты был? — спокойный, почти дежурный вопрос, пропитанный подозрением и не лишённый властности.       — Зачем ты это сделала? — зло спросил Дропкик, смотря в спину Шаттер.       Она даже не удосужилась повернуться к нему.       — Что ты имеешь в виду? — голос стал вкрадчивым, угрожающе мягким, что раньше заставляло Дропкика просто смириться с происходящим и отступить, но не сейчас.       — Ты чуть не убила меня… и её. Зачем ты это сделала? — зелёные молнии в прорезях на лице приобрели синий оттенок, выдавая гнев их обладателя.       Шаттер резко повернулась. Подрагивающие крылья выдали её волнение и раздражение. Она не ожидала, что Дропкик не остановится, не отступит, как раньше, как было всегда.       — Но ты жив, и её рефлексы сработали куда лучше, чем у большинства других, — воодушевлённее, чем рассчитывала, произнесла она. — Флэтлайн что-то утаивает, что-то очень важное. Ты чувствовал на себе силу её ударов, видел, на что она способна. Я должна понять и обуздать её, сделать идеальным солдатом для Слипстрим. И тогда, Дропкик, нам больше не придётся заботиться о выживании, об энергоне.       Синий мех только сейчас заметил эти полубезумные искорки в её оптике. Что она несёт? На мгновение она показалась ему омерзительной, уродливой тварью, которая совершенно потеряла здравый смысл в этой войне.       — Ты чуть не убила меня из-за простой прихоти доказать себе, что она необычная? — Дропкик сам едва поверил в то, что сказал.       — Ты жив. Не вижу повода для беспокойства, — она одарила его ледяным взглядом и отвернулась к терминалу. — Вопрос исчерпан. И больше не избивай пленных по своей прихоти. Нас вызывает, Саундвейв.       Дропкик молча последовал за ней, впервые не зная, как ему теперь поступить. Неправильно всё это, и на искре паршиво…              После очередного отчёта Саундвейву и получения новых распоряжений, Дропкик, впервые обрадовавшись отлёту Шаттер с базы, собрался полетать в окрестностях, чтобы проветрить голову и посмотреть, появилось ли ещё что-то новенькое из того, что киберформирование сотворило с этим миром. Процесс, запущенный несколько декациклов назад, всё ещё идёт и не собирается останавливаться, удивляя новыми и всё более необычными диковинками, ненавязчивое изучение которых помогает отвлечься от посторонних мыслей. Всё же, Дропкик действительно один из самых любопытных мехов на этой базе. По крайней мере, он ещё способен удивляться хоть чему-то простому, в отличие от остальных очерствевших десептиконских солдат.       Чистое ночное небо, усеянное звёздами, заставляло трепетать закрылки в предвкушении будущего полёта, и трёхрежимник уже взлетел, как вдруг заметил острый силуэт на одном из зданий возле тренировочной площадки у их базы. Трансформировавшись в воздухе, не останавливая винт, Дропкик с удивлением обнаружил изменения в тонком феммском корпусе, к которому, кажется, уже успел привыкнуть за время, которое он проводил с ней на тренировках.       Острые концы новых элементов отражали свет полной луны, поблёскивая, словно звёзды в ночи, а крылья, очерченные бликами, сверкают тонкими кромками, словно лезвиями. Слишком изящная для грубых взглядов местного контингента. Слишком опасная, слишком смертоносная для её собственного осознания, будто она творение самого Мортилуса.       Она смотрит в небо, рассматривая резвящегося на границе со стратосферой Старскрима. Этот шлаков сикер любит полетать по ночам. Знает ли она, за кем с таким интересом наблюдает?       На искре стало холодно. Летун увянет, если не будет летать. Шаттер по глупости упускает то драгоценное время, когда её можно поставить на крыло без необходимости преодолевать барьер, приковывающий её крепко к земле. Ломает это ни в чем не повинное создание, просто по воле случая оказавшееся в гуще их войны и по воле того же случая, пережившая киберформирование, став одним из самых красивых существ, которых когда-либо для себя выделял Дропкик. Ей в пору также резвиться в небе, как это делает Старскрим, сверкая своими острыми крыльями на фоне величественных башен Парящего Острова Воса.       Но всё это лишь наваждение. Всё это превратилось в прах, а она сидит тут, прикованная к затвердевшему металлу планеты, бывшей её домом, а теперь очередным полем битвы между автоботами и десептиконами.       Дропкик сам не заметил, как лопасти понесли его к ней, и опомнился лишь тогда, когда машинально приземлился прямо за её спиной. Он успел заметить, как Старскрим улетел, стоило только появиться его сотриадникам, а сикерлетка, будто разочаровавшись закончившемуся представлению, качнула заострёнными крыльями и обернулась к десептикону. Он не удержался и провёл пальцем по кромке такого тонкого, изящно-опасного элемента её корпуса, проверяя, порежется ли он или нет. Любой адекватный летун постарался бы убить его на месте за столь неприличный жест и посягательство на неприкосновенное, но она лишь с удивлением смотрит на него своими ультрамариновыми окулярами, сбитая с толку интересом к своей персоне. Дропкик сел рядом и впервые решил просто с ней поговорить. Захотел понять, за что так цепляются за неё Флэтлайн и Вортекс, подсылаемый Онслотом.       Может, он и правда был всё это время по-настоящему слеп?