Сделай шаг

Алёна. Давно не была дома. Так приятно здесь вновь очутиться. Так нравится родная комната, родная кроватка, родная кухонька. А на душе так хорошо. И писк в ушах и ноет внизу живота. Я будто под наркотой, ширнулась и кайфую, мне так хорошо, не описать слвоами. И больше ничего не нужно. - Димочка, - улыбаюсь я сама себе, когда поговариваю его имя вслух. Секс это не совсем то, что я предполагала. С одной стороны ничего особенного, а с другой какое же у него пряное послевкусие. Мне прямо так и хочется что-то по дому сделать, убраться, вытереть пыль, помыть посуду, энергия так и прёт, жаль, что нет грязной посуды. А может что-то приготовить, или вазоны полить? Но я их уже в третий раз поливаю, ещё разок и они уплывут. «Как же я люблю свою жизнь, просто обожаю. Какой же это кайф, быть мной». Сама себе улыбаюсь. Ещё и песенку напеваю себе под нос. От переизбытка гормона счастья в крови у меня глаза слипаются, не хочу их до конца открывать, так и хожу по дому, как пьяная прищурившись. «Что он со мой сделал? Может, подсыпал что. Никто не предупреждал, что будет так хорошо». Мне больше ничего не хочется, не сидеть, не лежать, а только кайфовать. И ещё этот запах. Я не знаю, что это так пахнет, но такого пронзительного чувства ностальгии, я давно не испытывала. Это витает в воздухе. «А может ты влюбилась?» - Всё может быть, - отвечаю сама себе. Включаю музыкальный канал и падаю в кресло, закидываю ноги на подлокотник. Развалилась, сижу и смотрю. И мне так хорошо, при этом, и ничего мне больше не надо. И тут меня как молния пронзает: «Из меня же что-то вытекало». И я реально начинаю волноваться, а что если… что если он в меня кончил, что если я забеременею? Правда волнение быстро сменяется пофигизмом: «А-а-а-а, пофиг, зато мне было так хорошо с ним», - отвечаю сама себе. «А не слишком ли заоблачная плата за несколько минут… ну пусть будет несколько часов счастья. Несправедливо как-то: кайфовали оба, а отвечать мне одной. Сначала выносить, потом родить, потом ещё воспитывать ребёнка? А он пока гулять будет. Вот где справедливость?» Но как бы не старалась, я не могу себя заставить всерьёз об этом думать. Мне слишком хорошо сейчас. Не хочется отвлекаться на переживания. «А если что, то сделаю аборт», - думаю я и отвечаю сама себе. - Никаких абортов, - я окончательно кукушкой поехала, раз разговариваю сама с собой вслух. Вот теперь мне есть о чём волноваться. Хватаю телефон и смотрю на Димкин номер. Позвонить ему? А зачем? Что я ему скажу? Скажу, чтобы успокоил, чтобы ещё раз уверил меня, что точно не кончал внутрь. С другой стороны - соврал один раз, соврёт и снова, а мне потом с этим жить. А если он меня бросит. Наташка же говорила, какой он ветреный. «А-а-а-ай, не верь ты всяким дурам, живи своим умом», убеждаю саму себя. А всё равно не хочется рожать в восемнадцать, или сколько мне там будет через девять месяцев? Сижу, считаю и дико волнуюсь. Если бы не переизбыток гормона счастья у меня в крови, я бы уже пила успокоительные. А так я, считай, под допингом. «Сеструха родила в девятнадцать и с мужем во Владик уехала. А ты родишь в восемнадцать. Делов-то». - Не хочу рожать, - сижу и хнычу я. – Я маленькая ещё. «Аборт сделаешь». - И аборт делать не хочет, ничего не хочу. Пожалеть себя хочу, и пожаловаться на жизнь, чтобы меня пожалели. Только кому мне жаловаться. Димке? Нет, Димке звонить не буду, знаю я чем это заканчивается. Он ещё приедет и «контрольный» сделает, чтобы я уж точно залетела. Мужики они все такие. Им же всё равно, что нам вынашивать, рожать и мучиться. Не им потом кормить грудью, по ночам не досыпать и менять памперсы. И всю жизнь потом о них волноваться, о детках. И откуда я всё это знаю, если сама ещё ребёнок? Надо что-то делать, но я не знаю что. По-быстрому одеваюсь, беру с собой деньги наличкой, не хочу брать карточку, чтобы мама знала, что я ею в аптеке рассчитывалась. Не хочу, чтобы у неё какие-нибудь подозрения возникли. Иду в ближайшую аптеку, а там как назло, знакомая продавщица на смене. Ещё и заметала меня издалека. Киваю ей и перехожу дорогу, иду в дальнюю аптеку, а лучше в соседний район. Многие парни думают, что это презервативы купить сложно. Вы попробуйте тест на беременность приобрести. Захожу в аптеку, а там как назло очередь и полно народу. Тусуюсь в уголке, не похожу к аптекарше, пока люди не расходятся. - Девушка, вам что? – сама спрашивает меня она. Я подхожу поближе и шёпотом произношу, так чтобы никто не слышал: - Тест на беременность, - и краешком глаза улавливаю слегка заметную ухмылочку на её лице. А затем она быстро выбивает мне тест. Я хватаю его, прячу в карман и спешу как можно быстрее домой. И уже дома бегло его распаковываю. В инструкции написано пописать на тест. И я незамедлительно это делаю. Отправляюсь в туалет и писаю столько сколько надо. А после сижу и жду минуту, что он покажет, всё как написано в инструкции. На всякий случай читаю: Одна полоска – нет беременности. Две полоски – мне конец. Прошло уже больше минуты, а у меня по-прежнему не хватает смелости глянуть на тест. Руки дрожат от волнения и глазки слезятся. «За что, ну реально за что? Я же только первый раз в жизни занималась любовь. Я сегодня девственность потеряла, и всё, вся жизнь насмарку». Да я склонна иногда преувеличивать. И вообще я жуткий ипохондрик, чуть заболела и дома сижу, на улицу не вылажу, таблетки пожираю горстями. Боюсь болеть, жутко боюсь чем-то заразиться. Пыли боюсь, чихну и начинаю всё вокруг себя обеззараживать. А тут беременность, для мне это почти что смертный приговор. Нет я не против того чтобы родить, но не восемнадцать же, пожалуйста не в восемнадцать. Хотя бабушка родила мою маму, когда ей было шестнадцать, а мама родила сестру в двадцать. А сестра в девятнадцать. «Да что у нас за семейка такая – младородящие», сама улыбаюсь над своей шуткой и сморю на тест. Одна полоска. Вау, одна полоски. Не знаю, кого и благодарить. Вздыхаю с облегчением и сбрасываю показатели теста на беременность, как обычно сбрасывают температуру на градуснике. И мне так хорошо, так легко на душе становится, и я продолжаю кайфовать от мыслей о Димочке. И снова у меня внизу живота как будто бабочки порхают. Никогда не понимала этого сравнения, просто мне так приятно, что словами не выразить. Захожу в комнату и заваливаюсь на кровать. Смотрю в полоток, а все мысли о нём. Мечтаю его увидеть, хочу чувствовать его запах, его прикосновения, хочу заняться с ним сексом. Одного раза мне явно недостаточно. Беру в руку телефон и расстраиваюсь. Димка ещё ни разу мне не позвонил и даже не написал. Может, случилось что. А вдруг он разлюбил меня или не любил никогда. Гоню от себя дурацкие мысли. Есть у меня десяток пропущенных. С кого бы начать свой обзвон? Наташка пят раз звонила, ей и позвоню первой. Набираю, а она сбрасывает, сама меня набирает. Эта привычка у меня была, когда звонки какие-то деньги стоили. Тогда была такая тема: позвонить, сбросить и ждать когда тебя наберут. Не набирают – снова набрать и сбросить. А сейчас она, видимо, случайно сбросила. - Привет Алён, ты как там? – Весело шумит Наташка. - Да, отдыхаю дома, - говорю. - Я чего звоню, мы сегодня всей группой на тус идём. Там будут все, кто был вчера, подтягивайся. - Окей, я подумаю. - Да что там думать! Хватит уже дома отсиживаться, чай не карантин, а то вся позеленеешь и превратишься в затворницу. Выходи, хоть развеешься. - Да не знаю, я так устала, - зеваю я. – Сессия из меня все силы вымотала. - Ну как знаешь, жаль, что тебя не будет. – Переходит она шёпот, типа от кого-то что-то скрывает. – Вчера был Костя, твой бывший, о тебе всё время спрашивал. «Как же он меня достал». - А ещё кто был? - Я уже поудобнее разлеглась и не зеваю. - А ещё тебя этот вызванивал… Димка Огинский. Он тебе не звонил, кстати, а то я ему твой телефон дала? - Звонил, - говорю. - И чего хотел? «Любви и секса», думаю и снова чувствую этот кайф внизу живота и понимаю, что я скучаю по нему. Я реально по нему скучаю, и думаю только о нём. Не понимаю, почему он всё никак мне не звонит. - Да не помню я, просто он позвонил, мы потрындели чуток. - Э-эй, ты с ним поосторожней. Знаю я его трындёж. Ты девочка видная, длинноногая, ему такие нравятся.. - А какие ещё ему нравятся? – прикусываю я нижнюю губу. - Высокие, смазливые, светленькие, - перечисляет Наташка. – Такие как ты, что тут не понятного. Хотя, честно говоря, Димка классный парень, хоть и не в моём вкусе. Слишком он пафосный, слишком смазливый и гламурный. Мне ребята попроще нравятся, как мой Серёга. - Ну твой Серёга то вообще золотце. Сколько вы уже с ним, пару лет? - Да больше, мы с восьмого класса мутим. За одной партой сидели. Он мне тогда по одному цветочку дарил. На клумбе соседней их рвал и мне приносил. Аккуратно на мою половину парты клал. А я делала вид как будто это цветы от незнакомца и сидела вся на пафосе их нюхала. Он меня потом до дома провожал, портфель за мной нёс. - Так романтично, - говорю я. - Но с Огинским ты поосторожнее, я не шучу, он знатный бабник. Поматросит и бросит, чего бы он тебе не плёл. А он умеет красиво пустить пыль в глаза. «Уж как-нибудь сама разберусь». - Окей, ладно, спасибо за приглашение. Насчёт вечера я подумаю, ничего не могу утверждать заранее. - Подумай, подумай. Если что мы будем тусить там, где вчера. - Буду иметь в виду, - кладу я трубку и смотрю, кто мне ещё звонил. Мамка в вайере. И откуда у неё там время звонить, она же всё время с детками нянчится? Мне тоже нравятся племянники, такие классные. Если бы сеструха не во Владики жила, я бы чащей к ней наведывалась. «Вот видишь тебе нравятся детки, заведи своих», донимает меня внутренний голос. «Не раньше двадцати шести. Можно позже, но не раньше». Вот вроде ничего не успела, а целый день уж пролетел. Надо было поступить, как советовал тот парень на Ютубе: взять блокнот и записывать в него, что и когда я делала. Буквально каждые десять минут фиксировать. А вечером сесть и перечить. Просто любопытно, на что у меня уходит столько времени каждый день, и на что в тоге я трачу свою жизнь. И ладно бы я где-то гуляла, с ребятами тусовалась, зажигала. Но нет, молодость проходит в четырёх стенах. Сижу дома, втыкаю телек, ну в смысле Ютубчик и инсту. Кручу ленту новостей. Ух ты, новый обзор от Бедкомидиана вышел, надо будет глянуть. Жаль он редко видосики пилит, а то годного контента стало маловато. Опять верчу в руках свой телефон. Мне ещё Танюха писала, приглашала на тус. И зачем им на тусе такая как я нужна? Домашняя, уставшая, нудная. «Затраханная», думаю я и улыбаюсь. А сладкое чувство внизу живота никуда не уходит. Интересно, а как надолго его хватит и когда мне придётся бежать к Димасику за «добавкой». Представляю, как я буду просить, чтобы он ещё раз меня трахнул. А что там «просить» - накрасилась по ярче, юбка покороче, и он сам обо всём догадается.