Экспресс Пост-Бесконечности

В назначенный день, в назначенное время Тор и Питер, забрав свои чемоданы и сдав номер, пришли на назначенное место вокзала Кинг-Кросс. Над только недавно туманным Лондоном сияло солнце, что, только продрав глаза, сразу же отметил бог и сказал, что это хороший знак. Питер, на самом деле — не суеверный юноша, но, после так удачно начавшегося путешествия, хотелось верить, что судьба им благоволит. У вокзала к товарищам через каких-то пару минут из остальной толпы вышел Стрэндж. Сегодня на нём не было привычной алой мантии: для чинного и опрятного вида джентльмена ему потребовался обыкновенный серый костюм с тёмно-серым пальто поверх него и разбитые часы на руке, за которыми хозяин видно трепетно ухаживал. — Мы не опоздали? — уточнил Тор, зная, что чародей уважал пунктуальность. — Нет, вы как раз вовремя. Напротив, это я пришёл слишком рано. — Плохо спалось? — Нет, спалось мне отлично. Просто перед долгой поездкой я очень хотел (можно даже сказать, должен был) навестить одного человека, а у неё сегодня на самую рань запланирована первая операция. Питер добро улыбнулся словам Доктора, посмотревшего на свои часы: — А Ромпасс должна ждать нас уже там. — Да, мы помним, — Паркер поправил лямку рюкзака. — Вперёд, — Доктор развернулся и снова оказался впереди шествия. «Это называется, лидер по жизни, » — подумал парень, бросив взгляд на законного короля и бога, скромно шагающего вразвалочку наравне с Питером и добродушно улыбаясь. Девушка и правда стояла, слегка прислонившись к стенке, у билетной кассы, читая газету. Через её плечо была перекинута чистого белого цвета спортивная сумка, изготовленная, скорее всего, для какого-нибудь теннисиста или вообще хоккеиста, на которую тоже было что-то приклеено. — Привет, — первым поздоровался Тор. Богиня опустила газету: — Привет. Здравствуйте, коллега, — чуть улыбнулась она Стивену. — Что-нибудь новенькое? — тот кивнул в сторону утреннего выпуска. — На Вуд-стрит открывается ярмарка джемов; британскую актрису Софию де Мартино позвали в какой-то американский сериал; чтобы защититься от простуды, стоит пить чай с растворённым мёдом, а знахарка Рания снимет сглаз и сделает приворот, — Ромпасс, приподняла брови, и осмотрела собравшихся, — Кому-то была эта информация полезна? — Я лично взял бы джему и заказал бы приворот, — смех Тора, на удивление, напоминал Питеру смех Санты. Брутальный такой получался Санта из бога грома. — Даже так? — девушка усмехнулась. — Я однажды обращался к какой-то гадалке за приворотом, — совершенно спокойно сказал Стрэндж, после чего на него устремились три крайне удивлённых взгляда, — Это была забавная шутка-эксперимент. — Шутка-эксперимент? — Да. Я просто пришёл к случайной «колдунье», и представьте её лицо, когда она наконец поняла, что приворачивать я собрался её саму, — на лице у чародея появилась широкая, ехидная улыбка. Ромпасс залилась смехом, Питер хихикнул, а Тор снова издал короткое «хо-хо» и покачал головой: — Вы жестокий человек, Доктор! Бедная, обманутая женщина, — тем не менее, в его голосе звучала ирония. — Бедная? Она мне череп чуть кальяном не пробила! Благо, у меня хорошая реакция и ноги быстрые. — Стивен, Вы сделали мой день, — сквозь смех откликнулась богиня. По утверждению Ромпасс, совершенно безразлично на какой поезд они должны были сесть, и куда он идёт. Поэтому, взяли билеты на тот, который прибывал ближе к ним по времени: «Лондон-Эдинбург». Это был симпатичный современный поезд с не менее симпатичными салонами, которые быстро начали заполнять люди. Граждан с чемоданами оказалось мало, да это и понятно — дорога от столицы Англии до Эдинбурга занимала всего лишь приблизительно четыре часа, что на самом деле, не так уж и много. Войдя в поезд, богиня прикрикнула: «За мной!», чтобы услышали все её спутники, и тут же побежала по вагонам. Что стряслось, не понял никто, но, по крайней мере, Питеру особого приглашения было не надо: быстро поправив рюкзак и подхватив чемоданчик, чтобы не подставить никому «подножку», он ринулся за ней. Вбежав в пустой вагон (последний в этом поезде), девушка затормозила, аккуратно уложила сумку на сиденье и, чуть улыбнувшись, посмотрела на Паркера, уже через пару секунд пристраивавшего свой ранец рядом. Юноша огляделся: бежал за ней и правда он один. — Сильно волновался по поводу путешествия? Питер немного вздрогнул: Ромпасс со всеми общалась на равных, но напрямую она до этого момента обращалась только к Тору или Стрэнджу. — Ну… Было волнительно, да. — В таком случае, я надеюсь, ты не выспался, как и оставшиеся джентльмены. Парень вопросительно посмотрел на девушку. Та, заметив его недоумение, поспешила добавить: — Нам необходимо заснуть в ближайшие несколько часов и всем в одном вагоне: чтоб никто отсюда не выходил даже в туалет, а то не получится. Располагайтесь где хотите: сюда никто не войдёт, кроме кондуктора. Передай это остальным, ладно? Мне нужно всё подготовить, — отрапортовав это, как учитель урок, богиня снова убежала. — Ладно! — крикнул Питер, достал из ранца наушники и телефон и погрузился в музыку. Спустя полчаса вид за окном уже превратился в пейзаж, будто бы написанный акварелью, которая растеклась по бумаге и смешала все очертания между собой. Тор, отлично выспавшийся, прилёг с ногами на сиденье и пытался поймать хоть какую-то сонливость, но вся сосредоточенность уходила у него в нахмуренные брови. Ромпасс читала «Графа Монте-Кристо», как сообщала обложка (к слову, вся спортивная сумка её оказалась битком набита книгами; других вещей было либо мало, либо не было вообще: это не прослеживалось). Стивен тоже читал что-то, но, похоже, куда более древнее и не на нашем языке, а Паркер слушал свой специально подготовленный для поездки плейлист, смотря в окно. Но от окна его всё сильнее и сильнее отрывало знание того, что в рюкзаке лежала пачка мармелада, а даже знать, что еды нет вообще лучше, чем знать, что она есть. Если еда есть, значит она готова к употреблению, а когда нет — на нет и суда нет. В конце концов, подумав, что он завтракал рано и имеет право перекусить, юноша достал пачку и, шурша, стал её открывать. — Питер, — недовольно буркнул Тор. — Сейчас, — последний громкий рывок и червячки чуть не посыпались на пол, но парень и это учуял, вовремя подставив руку. Теперь обстановка для просмотра того, что было за окном, была идеальная. Тем более, этот вид гипнотизировал и успокаивал Паркера, что только способствовало усыпляющей обстановке. В вагон вошёл кондуктор — человек полный и с широким скучающим лицом. Молча (видимо, предполагая, что все и так должны знать, кто он и что ему нужно), мужчина проковылял первым делом к Питеру. — Да, одну секунду, — билеты, как назло, провалились на самое дно рюкзака, куда, не долго думав, юноша их бросил изначально. — Куда едете? — будто бы квакнул контролёр, скорее всего, решив проверить, не бежит ли этот парень из дома: когда бежишь откуда-то, обычно всё равно куда и частенько без билета, если карманных денег не хватило или не осталось. — В Алаба… — парень запнулся и немного смутился: «Lynyrd Skynyrd, предатели!». Доктор издал смешок, — Простите!.. В Эдинбург. Вот, — Паркер с видом и голосом отличника протянул мужчине билеты, который затем направился допрашивать остальных сидящих в этом вагоне. Ушёл он оттуда с ещё больше кислым лицом, так как ему явно не понравилось, как сурово ему пихнул «эти бумажёнки» Тор, попытку заснуть которого опять сбили. Наконец, наступил тот момент, когда весь вагон мирно уснул: и Тор, и Ромпасс, и Доктор, и юноша вслед за ними. Ему снилось, как брат громовержца снова напал на Нью-Йорк, приведя за собой армию саблезубых поездов, самыми опасными из которых были электрички. Пока Доктор Стрэндж, танцуя под «King of the Jungle», отправлял через порталы эти поезда в различные незаселённые уголки света, Локи взял в плен Эм-Джей, и Питер понёсся её спасать, оставив Неда в компьютерном классе, как своего навигатора. Затем были какие-то испытания, через которые он проходил, чтобы спасти Мишель. Также были Тор, который шёл к брату для того, чтобы его облагоразумить, и Ромпасс, которая сбежала с экскурсии по Америке, чтобы помочь богу грома и узнать побольше про происходящее вокруг, потому что, несмотря на то, что ей не нравилась сложившаяся военная обстановка, ей было любопытно, что это вообще всё такое. В итоге, схватили и девушку, но, после ожесточённой битвы с приспешниками Локи (кондукторами тех самых поездов), которую Паркер и бог выиграли, благодаря намоченной паутине (мочил её Тор, сшибая на траектории полёта нитей кулеры). Ворвавшись в костюме Человека-Паука в место заточения Эм-Джей и Ромпасс, парень обнаружил, что девушки сидят на голубых подушках и пьют чай, в общем, хорошо проводя время и явно сдружившись. Заметив его, Ромпасс приветливо улыбнулась и, отхлебнув из чашки, сказала что-то наподобие: «Герой!», в то время, как Мишель удивлённо ахнула и вскочила на ноги: «Это же Человек-Паук!». Питер, расправив спину и, вскинув голову, чтобы быть поколоритнее, снял маску и, улыбнувшись, ответил: «Это я!». На лице у Эм-Джей были написаны такие радость, восхищение и «Ах ты ж такой-эдакий, молчал всё это время!», что улыбка юноши становилась всё шире и шире. Девушка подбежала к нему и крепко обняла, отчего он слегка растерялся и порозовел, но потом обнял её так же. После ещё нескольких погонь и паутин, общими усилиями (даже Мишель помогала) они смогли заманить Локи в западню, и тот упал на рельсы, предназначенные для своей же армии, после чего, поняв, что застрял и скоро и ему настанет капут, и увидев на примере команды, как хорошо жить в любви и дружбе, а не противиться этому, раскаялся во всех своих делах. Тор и Ромпасс помогли ему выбраться, и бог хитрости сразу же какими-то сложными заклинаниями сделал так, чтобы все поезда превратились в пыль, которая в свою очередь исправила всё то, что было разрушено. Даже вроде красивее город стал. Дальше была, одним словом, радость: Питер и Эм-Джей снова обнялись; счастливые граждане последовали их примеру и тоже начали обниматься; и братья обнялись, а потом Ромпасс с Локи, кажется, вообще поцеловались; и мэр города объявил сегодняшний день официальной датой дня Объятий. Юноша и Мишель посмотрели друг на друга, поняли, что хотят сбежать от всей этой суеты, взялись за руки и, счастливо улыбаясь, побежали куда-то по улицам города, озаряемого солнцем. Это был один из лучших снов, которые Питер когда-либо видел, поэтому проснулся он с той же улыбкой. Ему было немного жаль, что сон закончился, однако это было одно из таких замечательных сновидений, которое не оставляло ощущение незаконченности, но зато мотивировало жить реальной жизнью дальше и радоваться ей. Пребывая в чудесной грёзе, Питер не сразу заметил, что обстановка вокруг поменялась: как минимум, он спал уже не на сиденье вагона, а на вполне уютной койке не очень большого купе совершенно другого поезда.