Его ошибка

      Все чувства обострены в несколько раз, рефлексы срабатывают быстрее обычного, адреналин курсирует в крови, дыхание сбито, сердце бьётся, словно пойманная птица, горячая капля пота стекает по раскрасневшемуся от физических нагрузок лицу, хочется глубоко вздохнуть, но не выходит. Нужно бежать, быстрее, быстрее, вперёд к цели, не обращая внимание на усталость и удары — к вечеру на их месте будут синяки, но ему не привыкать, бывало гораздо хуже. Его главная задача не допустить, чтобы страйкер противника добрался до ворот. Перекрыть, остановить, выбить мяч, передать сокомандникам и ждать. На словах всё просто, но на деле ты должен вкладывать всего себя, все силы в победу, другого исхода быть не может. Мысли заняты только игрой, в голове идёт быстрое оценивание ситуации и её решение, глаза замечают малейшее изменение на поле, следят за мячом. Стоит ему попасть в клюшки противника как Натаниэль уже готов к новой атаке. Он не видит, но знает, что Жан рядом и если что подстрахует, а значит за защиту можно не волноваться — они не просто так носят эти тату на лице и входят в «Свиту короля».       Страйкер команды противника стремительно приближается к линии защиты, ловко обходя остальных игроков. После десяти шагов идёт передача назад и в следующее мгновение мяч возвращают игроку, и тот продолжает наступать. Натаниэль резко уходит в бок, вводя в замешательство противника, и тут же огибает его с другой стороны, выбивая мяч из сетки нападающего и передавая его Моро, который ждал подачу, стоя недалеко от бэклайнера.       Не успел Нат опомниться, как прозвенел завершающий игру зуммер. Он, конечно, не особо следил за временем, но по ощущениям эта тренировка прошла намного быстрее, чем прошлая, что удивляло парня. Натаниэль огляделся по сторонам и увидел, как мастер Тетсуя зовёт к себе Рико, который не сильно рад прерванной тренировке. О чём говорили тренер и капитан команды Натаниэль не знал, но это что-то заставило Рико нахмуриться и посмотреть в его сторону. Бэклайнер склонил голову в бок, пытаясь понять, что происходит, но с такого расстояния ему ничего не было слышно, да и шлем заглушал добрую половину звуков. Через минуту Рико снова посмотрел в его сторону и одним движением руки подозвал к себе, словно какую-то собаку. Натаниэль похоронил в себе раздражение от этого жеста и пошёл в сторону тренерского места.       Мастер Тетсуи выглядел так же, как и всегда: холодно, надменно и достаточно угрожающе с этой тростью с набалдашником в виде головы ворона, чёрный костюм хоть и не был спортивным, но в стенах этого места выглядел более чем уместно. Да и мастер Тетсуи в спортивном костюме, возможно, самое нелепое, что только могло бы прийти в голову Ворона. Если бы кто-нибудь озвучил свои мысли при тренере, то с большой вероятностью отхватил удар тростью по голове или по ногам — как повезёт. Как только Натаниэль подошёл к трибунам, тренер Морияма смерил его равнодушным взглядом, задерживаясь на небольшой чернильной тройке на скуле парня.       — Сейчас же иди в свою комнату и замаскируй тройку, — голос мастера был максимально спокойным и даже мог показаться тихим, но его слушали и не перебивали абсолютно все, поэтому ему было незачем повышать голоса. — Сегодня в гнездо приезжает оргкомитет по экси, твоя задача не отсвечивать. Им ещё рано знать о тебе, номер три.       Натаниэль коротко кивнул и в полной тишине направился к выходу с поля в раздевалку. Он не оборачивался назад, чтобы проверить идёт ли Жан за ним, итак было понятно, что идёт — парная система Воронов обязывает партнёров всегда ходить парами.       У него уже была нужная косметика, чтобы выровнять тон кожи, это было необходимо каждому Ворону, чтобы никто ничего не подумал о методах тренировок, всё-таки иногда Мастер и Рико забывались и били по кистям рук, по лицу. Если на теле ссадин и синяков обычно не видно под одеждой, то слишком явные приходилось укрывать слоями косметики. Её подобрали ещё давно для всех членов команды косметологи, лично нанятые тренером, доверенные лица, научившие Воронов прятать все это и державшие язык за зубами. Возможно, это и могло показаться забавным для новичков, но любые шутки прекращались, как только они на своей шкуре испытывали необходимость воспользоваться косметикой.       Жан терпеливо подождал, пока Натаниэль примет душ и переоденется, чтобы понять, что ещё, помимо тройки, нужно замаскировать. Свежий синяк на скуле и небольшую ссадину у брови, но её вполне неплохо прикрывали медно-рыжие волосы. Веснински смотрел в одну точку прямо перед собой, пока Жан наносил тональное средство на его кожу. Средство имело приятный охлаждающий эффект, а пальцы Моро едва касались лица младшего, чтобы ненароком не причинить ещё больше боли. Они давно научились этому, поэтому процесс занял немного времени.       — Сиди и постарайся не высовываться, — сказал Моро.       — Это я умею, — усмехнулся Нат, тут же заработав хмурый взгляд. — Что?       — Не умеешь. Натаниэль Веснински — не тот, кто умеет тихо сидеть в стороне.       — Значит, сегодня не время для него, — Натаниэль поднялся и поправил тёмные рукава, стараясь не морщиться от боли — Рико вчера оставил ему на руке хороший синяк за неправильно выполненное упражнение.       — Я даже знать не хочу, что ты задумал, — Жан встал и направился к выходу на поле. Ему ещё отдуваться до конца тренировки в отличии от младшего бэклайнера, которому посчастливилось немного отдохнуть. Натаниэль проследовал за ним.       Не зная, куда себя деть, парень уселся на трибуны так, чтобы было удобно наблюдать и за игрой, и за дверью. Лола говорила, что нужно держать под контролем всё, если не хочешь проколоться. Сядь он в другом месте, он бы не заметил приближения членов комитета или не увидел бы часть игры и рисковал получить по рёбрам за то, что не заметил что-то важное в движениях будущих сокомандников. Тетсуи наверняка решит, что тренировка и для него должна была пройти продуктивно, но скажет, как именно, уже когда закончится, так что лучше заранее подготовиться.       Вскоре внешняя дверь распахнулась, явив им членов комитета: все были одеты как с иголочки, будто не на спортивное поле пришли, а на аукцион картин какого-нибудь знаменитого художника-импрессиониста. Видимо, сработало влияния Мастера, перед которым не хочется упасть в грязь лицом. Игра остановилась, Вороны быстро встали в строй, чтобы комитет мог проверить их, хотя Натаниэль не понимал значение этого действия. Если хотели проверить на наличие синяков, то у него для них плохие новости: во-первых, это спорт, и спорт далеко не самый безопасный, так что синяки для игроков обычное дело, во-вторых, видимо, оргкомитет не слышал про чудо косметику, в умелых руках способную скрыть любые изъяны. Тот, кто из них стоял чуть впереди остальных и, видимо, был главным, что-то сказал Мастеру, махнув рукой сначала в сторону команды, а потом на поле. Ещё немного поговорив, они двинулись в сторону трибун, где сидел Веснински. Парень слегка напрягся и поднялся, широко улыбаясь членам комитета. Ему не составляло труда выглядеть радостным или взволнованным, так что и сейчас всё должно пройти как надо, иначе плохо, в первую очередь, будет ему.       — Здравствуйте! — Махнул он им рукой. — Вам чем-то помочь?       — Кто вы? — Холодно спросил один из них. Возможно, этот тон должен был напугать мальчишку, но он лишь мотнул головой.       — Нил Джостен, будущее университета Эдгара Алана, возможно.       — Что вы здесь делаете?       — Набираюсь опыта, с разрешения тренера Морияма. У меня есть письменное, где-то в ящике моего стола, — разрешение и правда было, но на имя Натаниэля Веснински. Это было очень рискованно, и парень просто надеялся, что никто не захочет подвергать сомнению репутацию Мастера.       — Хорошо. Мистер Джостен, да? Мы не будем нигде это объявлять, пока вы официально не подпишите контракт, — мужчина посмотрел на него с лёгкой усмешкой, будто думал, что парень захочет уже сейчас раструбить всему миру о том, что в таком раннем возрасте ему предложили место в команде экси.       Возможно, кто-то хотел стать известным, говоря о своём присоединении к крутым командам, вроде Воронов или Троянцев, поэтому члены оргкомитета так подумали о Ниле. Ох, ему точно не нужно было, чтобы его имя засветилось где-либо до того, как он официально станет Вороном, иначе отец сдерёт с него все семь шкур и отправит в ад, ещё более ужасающий, чем тот, в котором парень сейчас находился.       Джостен поймал короткий и напряжённый взгляд Жана на себе и удивился: сейчас Моро должен был приступать к разминке под чутким руководством комитета. Он не позволил себе обернуться, думая, что пора заканчивать этот разговор.       — Да, я не против. Не хочу стать достоянием общественности, если что-то пойдёт не так и мне придётся присоединиться к другой команде, — он широко улыбнулся и развернулся к стойке с водой, давая понять, что разговор окончен. Конечно, всё это были пустые слова — Натаниэлю не светит членство в другой команде, он часть воронов, часть «Свиты короля», которую лучше бы называть «Коллекцией игрушек», но Веснински не настолько глуп, чтобы озвучивать эту мысль. Члены комитета сделали какие-то заметки, пошептались и двинулись в сторону тренера. Этого движения хватило, чтобы Жан подорвался с места и бросился к напарнику.       — На твоём месте, я бы молился, чтобы никто не смотрел тебе в глаза, когда разговаривает с тобой, — бросил Моро на французском, усаживаясь на скамейку и устремляя взгляд на поле. Губы его едва двигались, чтобы никто не подумал, что они с Натаниэлем тут развлекаются.       — Почему? Слишком красивые? — хмыкнул Веснински. Он не считал свои, нет, отцовские, глаза красивым. Пугающими и холодными, как ледяная бездна, да. Хотя может, в этом была какая-то своя красота, но Натаниэль её точно не оценил, считая глупой насмешкой.       — Когда ты надеваешь свои маски, — терпеливо начал Жан, — ты можешь поменять тон, голос, выражение лица, повадки, что угодно. Кроме глаз. Они всегда остаются настоящими: пустыми. Этот бездушный взгляд пробирает до костей. Иногда мне становится жутковато, когда ты нацепляешь улыбку.       Натаниэль недоуменно моргнул и склонил голову на бок. Это напомнило ему отца, его ужасные бездушные глаза, никак не менявшиеся, будь на его лице улыбка или раздражение. И глаза мамы, являющиеся полной противоположностью отцовских, всегда были зеркалом её души и могли рассказать, о чём она думает на самом деле, выдать все её планы, но она могла это использовать, чтобы запутать противника. Натаниэль этого не унаследовал, что слегка раздражало.       — Нет, я не думаю. В любом случае, эти идиоты ничего не заметили. Им понравился Нил Джостен, а значит, им не нужно искать в нём то, что могло не понравиться. Люди странные в этом плане. Они стараются игнорировать что-то плохое, стараются смотреть на мир через треснувшие розовые очки. Это так забавно, — фыркнул он. Моро только закатил глаза.       — Кто такой Нил Джостен?       —Он - выдумка. Парень из Аризоны. Готовится поступать в университет через годик-другой, дальний родственник семьи Морияма, потенциальный будущий игрок, поэтому приглашён на тренировку. Тихий и неконфликтный, донельзя скучный парень, — вздохнул Веснински, как бы показывая насколько серым и неинтересным человеком является для мира Нил Джостен. Потом выждал пару мгновений, сцепил руки в замок, драматично прижал к груди и не менее драматично прошептал: — Жан, я боюсь, что чем больше я буду использовать эту маску для прикрытия, тем быстрее я в неё превращусь. И в нашей комнате будут жить двое зануд.       — Ты ужасен. — Жан закатил глаза и поднялся, чтобы вернуться к тренировке. — Постарайся не стать занудой за эти полчаса, окей? Я не готов слушать твоё нытьё из-за этого.       — Ах, вот она, хрупкая французская душа, которую так легко задеть занудством, — насмешливо протянул Натаниэль, и эта насмешка не была фальшью. К своему удивлению, ему никогда не хотелось обманывать Жана или играть с эмоциями, общаясь с ним. Их партнёрство стало для обоих поддержкой, которой в гнезде ни от кого не дождёшься. Даже от Кевина, который, казалось, был намного лучше Рико, а на деле — просто тенью, номером два.       — Говорят у британцев невероятный юмор, но видимо американские корни лишили тебя этой способности, — проворчал себе под нос бэклайнер, стоя недалеко от трибун.       — О да, мой отец не умеет шутить, — признался Натаниэль, и в его словах проскользнула едва уловимая горечь, которая заставила Моро вздрогнуть. Он знал, кем был Нейтан Веснински и чем занимался.       Оставшееся время от тренировки Натаниэль смотрел как Жан с его будущими сокомандниками играют в экси, разделившись на две команды, а члены оргкомитета вместе с Мастером Тетсуей сидели недалеко от поля, что-то обсуждая.