Его ошибка

      Обычное утро — это когда мягкие солнечные лучи проникают в комнату и, попадая на лицо спящего, заставляют его зажмуриться и проснуться. Только вот это Гнездо, здесь понятие обыденности слегка искажается, заставляя студентов привыкать к новому, ломая их, смиряя со своей участью. Тут солнца нет, и утро для каждого начинается по будильнику. Тут даже дни не такие, как во внешнем мире. Шестнадцатичасовой день кого угодно выведет из строя, но обитатели Гнезда привыкли к такому распорядку дня. В особенности к этому привык Кевин Дэй, живущий в таких условиях с самого детства. Противный звон будильника прервал и без того беспокойный сон парня, оповещая о новом «дне». Дэй знал, что это означает, но изменить ничего не мог — не в его это силах.       — Кевин, вставай быстрее, — на противоположной стороне комнаты уже вовсю собирался Рико, и его голос был полон раздражения. — Мы из-за твоей медлительности опоздаем на завтрак.       — Но у нас ещё есть время, — попытался возразить Кевин, но тут же умолк, когда Морияма смерил его презрительным взглядом, который тут же скрылся под маской добродушности. Он даже улыбнулся, делая шаг в сторону кровати партнёра.       — Конечно, Кевин, — обманчиво спокойно начал Рико, но он даже не пытался скрыть обвиняющие нотки в голосе. — Так Мастеру и скажем, когда из-за твоей лени опоздаем — «у нас ещё было время». Это время ты мог бы потратить с куда большей пользой, чем пустой болтовнёй.       Дэй почувствовал, как вина медленно растекается по его мыслям, словно расплавленная резина, обжигающая и отравляющая всё вокруг. Ему стоило больших усилий не вздрогнуть от интонации партнёра, но он не мог смотреть Рико в глаза, поэтому виновато опустил голову, сидя на краю кровати.       — Прости, — вздохнул Кевин, не сильно понимая за что он извиняется, но чувствуя, что это противная вина, тяжёлым грузом лежащая на душе, без этого не уйдёт. И оказался не прав. Вина всё равно не ушла, от чего стало ещё гаже, но он хотя бы был уверен, что Рико не испытывает ещё больше негативных эмоций по вине Дэя.       Утренняя тренировка прошла более-менее без происшествий. Ну, для Кевина. Натаниэля увезли к отцу после очередного случая, когда парень отказался сделать что-то, чего хотел один из Мориям, а Жан остался в Гнезде без партнёра, отданный на растерзание Рико. Возможно, Кевин и мог бы остановить друга или хотя бы остудить его взрывной характер, но что-то удерживало его, сковывало цепями бессилия, заставляя оставаться в стороне и бесстрастно наблюдать за мучениями остальных.       Страх — опасная штука. Кевин боялся потерять расположение Рико, боялся потерять друга, брата. Он видел, что тот делал с теми, кто его не слушает и не хотел быть на их месте. Он не хотел потерять того, с кем с самого детства, кто стал ему братом, был рядом, его не волновало, что вместе с этим он потеряет и всё остальное. Кевин знал, что характер у Рико далеко не подарок, но ведь к Кевину у него другое отношение, правда? Рико никогда не поднимал на него руку, а значит он его ценит, так ведь? Только почему каждый день на душе скребут не то что кошки — будто Цербер всеми тремя головами вонзает в него свои зубы и медленно-медленно убивает? Почему каждый день для Кевина — это очередная порция вины и обиды? Обиды на себя за то, что он такой плохой партнёр и заставляет Рико злиться, за то, что он недостаточно хорош для Воронов, для того места и положения, которое имеет.       Кевин делает всё, чтобы хоть как-то исправить ситуацию: тихо стоит в стороне, когда от него это требуется, отдаёт все мячи Рико, чтобы тот забил в ворота и перестал раздражаться, чтобы Рико был доволен им, чтобы увидеть это лёгкое одобрение в его глазах.       Изо дня в день Кевин чувствовал всё больше вины, но никак не мог понять, что же он делает не так, где он ошибся, почему Рико всё чаще смотрит на него с раздражением и с едва скрываемой злостью. Кевин ведь тренируется больше остальных ради побед Воронов, учится и получает высшие баллы по многим предметам, всегда рядом с Рико, всегда в его тени. Дэю хотелось закричать от непонимания того, где он допускает ошибку, но он смиренно молчит на каждое замечание и едкие слова Рико, горьким ядом проникающие в голову, отравляющие разум. Он старается не замечать ехидных улыбок других Воронов, когда их капитан в обманчиво-добродушной манере говорит о медлительности Кевина, о его слабых ударах, о его невнимательности. Он пытается заглушить все шёпоты игроков, насмехающихся над ним и, только и ждущие, когда займут его место, его номер. Он просто пытается быть ещё лучше, зная, что этого недостаточно, но может, может, когда-нибудь он действительно станет тем, кем хочет его видеть Рико.       Ещё больше Кевин не понимает той лёгкости, появляющейся, когда он уходит с головой в подготовку к тесту по истории, не понимает того спокойствия, возникающего в его душе всякий раз, когда он отходит от Рико и сидит в другой аудитории на лекциях или семинарах. Он не понимает, почему так происходит, и ему это не нравится. Дэй очень зол на себя, он не должен чувствовать этого, когда рядом нет Мориямы, всё должно быть наоборот. Он должен чувствовать защиту и поддержку Рико, это ведь важно, это помогает ему двигаться вперёд. Ему непонятен тот страх, с которым он выходил из аудитории после важного тестирования.       Кевин получил высший балл за последний тест, но не спешил говорить об этом Рико, надеясь, что друг и не вспомнит о том, чем Дэй занимался поздней ночью, не включая свет и готовясь к зачёту. Вроде бы, он мог бы быть и доволен высокими результатами Кевина, но это обычно зависело от настроения Мориямы, а сегодня оно не задалось с самого утра, как, впрочем, и всегда, редкостью, скорее, были дни, когда Рико пребывал в хорошем настроении. И Кевин винил себя в плохом настроении партнёра. Это ведь он всегда поблизости, это он виноват, что не понимает в чём проблема. Так ведь?       Рико уже ждал его у выхода из аудитории, его пара была недалеко отсюда, так что он успел добраться до нужного места раньше, чем поток студентов вместе с Кевином высыпался в коридор, чтобы влиться в другой поток, снова сбиваясь и разбиваясь на небольшие группки.       — Как твой тест? — слащаво протянул Рико, подхватывая Кевина за плечо и вовлекая его в движущийся поток.       Чёрт. Почему сердце бешено колотится от нахлынувшего страха? Нет, нет, нет, так не должно быть.       — Десять из десяти баллов, — осторожно шепнул Дэй. На лице Рико заиграла нехорошая мрачная усмешка.       — Лучше, чем в прошлый раз, а каких усилий тебе это стоило? Никаких. Ты просто смог наконец перебороть свою лень, Кевин, ты молодец. Надеюсь, в следующий раз ты справишься также легко, чтобы оценки оставались в порядке. Мы же не хотим, чтобы это как-то повлияло на состав команды?       Кевин сдержанно кивнул и вынырнул из толпы, чтобы направиться в общежитие. Его с новой силой начала поглощать вина: Рико прав, он может просто взять себя в руки и быть лучше.       В их комнате Рико подошёл к столу Кевина и окинул его изучающим взглядом. Из-за чего всё тело Кевина непроизвольно сжалось, будто ожидая удара. Но Рико никогда его не бил, он бы так не поступил, нет, конечно, нет.       — Знаешь почему ты написал этот зачёт лучше? Ты не отвлекался на всякую ерунду, вроде этой, — Морияма выхватил какую-то книгу из большой стопки на столе Кевина и помахал ею перед побледневшим лицом парня. — Надо от неё избавиться.       — Не трогай! — отчаянно и запоздало вскрикнул Дэй. А потом резко закрыл рот рукой, будто сказал нечто ужасное. Он уже начал было проклинать себя, как Рико вздрогнул и поднял на Кевина свои глаза, блестящие, чёрные, словно у настоящего Ворона.       — Что? — Рико аж завис. — Не трогать эту жалкую книжку? Что это вообще? «Короли 16 века»? Зачем тебе читать о старых королях, если новый король пред тобой? — усмехнулся он, доставая из кармана зажигалку. — Давай, Кевин, расскажи мне о них. Расскажи о тех, чьей славы тебе никогда не достичь. О них знают все, даже Кевин Дэй. Но кто знает о Кевине Дэе? Кто вспомнит его, если он вдруг уйдёт из экси, уйдёт отсюда?       Никто, потому что без меня ты — никто. Ты живёшь прошлым, восторгаясь чужими достижениями, даже не пытаясь вырваться вперёд сам, потому что боишься. Тебе никогда не хватит духу противостоять мне больше, чем своим жалким криком «Не трогай»! Ты никогда не сможешь уйти, потому что больше у тебя нет ничего. Я — вся твоя жизнь и опора. Без этой опоры ты просто упадёшь на самое дно. Помни об этом и о том, что я легко могу её забрать, — Рико поджёг корешок и кинул книгу на пол. Кевин не посмел приблизиться, пока от книги не осталось обугленное нечто.       Он стоял там всё время, пока догорала книга, будто парализованный смотрел на пламя, пожирающее сжимающиеся от огня страницы. Кевин не мог оторвать шокированного и затравленного взгляда от бесполезной книги, как сказал Рико. Он вздрогнул, когда Рико незаметно вплотную подошёл к нему и с силой сжал плечо Дэя.       — Кевин, я хочу, как лучше для тебя, — доверительно сказал Рико, заглядывая в остекленевшие глаза Кевина. — Я хочу, чтобы ты стал лучше, чтобы у тебя всё было хорошо. — В его глазах загорелась так хорошо знакомая искра помешательства и лёгкого безумия, но Кевин её словно не заметил, она была слишком привычной, она родилась и выросла, когда он был рядом, он наблюдал, как быстро Рико превращается в жестокого монстра, знал, к чему это может привести, но ничего не делал, чтобы остановить это. За это Кевин винил себя больше всего. За то, чего не сделал.       — Я просто хочу, чтобы ты ни на что не отвлекался. Избавься от остальных, а я пока навещу Моро, проверю, как у него дела без Натаниэля.       Рико вложил зажигалку в руки Кевина и вышел из комнаты, бесшумно прикрыв за собой дверь. Казалось, прошла вечность, прежде чем Дэй оторвал взгляд от двери и перевёл его на зажигалку в своей руке. Нужно сделать всё быстрее, чем вернётся Рико, иначе он будет недоволен. На негнущихся ногах он медленно подошёл к столу и посмотрел на стопку книг. Некоторые из них были ещё мамины, некоторые он докупил в коллекцию сам. Пальцы медленно прошлись по корешкам, некоторые из них были потрёпаны из-за постоянной переноски, некоторые ещё блестели. В самом низу лежала та, у которой разве что страницы не выпадали. С заметками Кайлы Дэй на полях.       Рико — его семья. Его мамы давно нет, зачем хранить какой-то хлам, отвлекающий его от того, что действительно важно. Пора сжечь это, сжечь свои слабости. Только вперёд, не оглядываясь назад, не оглядываясь на остальных.       Слабый щелчок зажигалкой, чтобы удовлетворить желания Рико. Это всё ради Кевина, ради его будущего, Рико желает ему только лучшего. Горящие книги полетели на пол, чтобы огонь не задел тетради и учебники, которые нужны Кевину.       Когда Рико вернулся в более лучшем настроении — скорее всего, Жан проведёт эту тренировку не в лучшей форме — Кевин сидел на кровати, наблюдая за уже тлеющим корешком последней книги. Краем глаза он заметил удовлетворение на лице Рико и хищный огонёк. Но от удовлетворения партнёра Кевину лучше не стало, осталась только пустота, разрушающая его изнутри. Он даже отказался думать почему так происходит, просто смирившись, отталкивая одну крайне назойливую мысль, которая пугала его, на задворки сознания.

***

      Мрачные стены Эвермора и чёрные трибуны давили, но Кевин изо всех сил взял себя в руки, чтобы сосредоточиться на игре, чтобы бежать, бежать, бежать. Пару раз его прижимали к стенке старшекурсники из-за чего Кевин начинал злиться и на себя, и на игрока. Он кричал на них и их неосторожность, срывался за каждое неверное движение, будто от этого зависела его жизнь, будто это поможет заполнить пустоту, будто как-то поможет выглядеть лучше в глазах Рико и Мастера. Но в ответ на свою злость он получал только насмешки в глазах и издевательство в голосе, когда одна из сокомандников извинялась перед Кевином за то, что не заметила парня. Все они были в их с Рико тени, но на Морияме не могли отыграться, поэтому старались задевать Кевина.       Всё это только добивало нападающего. Кевину хотелось отбросить ракетку, ударить кого-нибудь, кричать, разрывая голосовые связки, а лучше вообще убежать и больше не возвращаться никогда. Но это Эвермор, отсюда нет выхода. Он не уйдёт, не может. Он должен оставаться рядом с Рико, должен быть Вороном и бороться за свой номер, доказывая, что достоин его также, как и Рико своего.       Он посмотрел в сторону и увидел Жана, который опирался на клюшку и тяжело дышал. Кевин знал, что Рико приходил к парню, он знал, но не остановил, не мог. И вот сейчас Жан обратил на него свой затуманенный от перенапряжения на тренировке взгляд. Кевин не мог увидеть с такого расстояния, но он был уверен, что в его глазах презрение. Кевин думал так, потому что как ещё можно смотреть на того, кто просто стоит и смотрит, пока других избивают. Не в силах смотреть на бэклайнера, Кевин отвернулся и поспешно ушел с поля, сказав, что скоро вернётся.       Добежав до своей с Рико комнаты, он достал телефон и дрожащими пальцами набрал номер того, кто, как думал Кевин, способен ему помочь. Три долгих гудка показались парню вечностью, пока на том конце не ответили, и Кевин облегчённо вздохнул, но тут же напрягся, услышав голос ответившего.       — Кевин? Чёрт, ты ой как не вовремя, — Дэй никогда не слышал его голос таким. Натаниэль говорил тихо, и страх отчётливо сквозил в его словах. Потом послышался напряжённый вздох и секундное молчание, после чего Нат снова заговорил, но уже более собранно: — Ладно, только говори быстрее, у меня мало времени.       — Как ты подделываешь эмоции? — Кевин прислонился к холодной стене комнаты и осел на пол. — Мне это нужно, Нат, пожалуйста.       Молчание на том конце затянулось, и Кевин нервно перепроверил, не оборвалась ли связь. У него тоже не было много времени.       — Алло? Натаниэль, ты меня слышишь? — обеспокоенно спросил Дэй.       — Кевин…не нужно. Поверь, оно того не стоит, — Парень вздрогнул от голоса младшего бэклайнера. Он был хриплым и затравленным, будто он только что пережил паническую атаку. Кевин и не помнил, когда в последний раз слышал что-то такое от Веснински и слышал ли вообще.       — Но ты же можешь так, верно? — Ему не хотелось давить на Ната сейчас, когда он в таком состоянии, но необходимость решить этот вопрос как можно быстрее убедила Кевина.       — А ты уверен, что потом ты сможешь чувствовать что-то в принципе? — Это прозвучало так же хрипло и тихо. Кевин подумал, что Натаниэль сейчас так же, как и он, сидит, прислонившись к стене где-нибудь в подвале своего отца. — Вот он минус искусственных эмоций — со временем забываешь, что значит испытывать что-то настоящее. Ты не сможешь разобрать, что ты чувствуешь, а что нет, что твой мозг сыграл в качестве защитной реакции. Ты думаешь, я сейчас напуган? Я не могу подтвердить это или опровергнуть, потому что я не знаю, действительно ли это так, или я просто делаю это, чтобы отец видел результат своих действий.       Кевин сглотнул от такой внезапной честности друга. Обычно Нат юлил, отказывался отвечать на многие вопросы и переводил всё в шутку, но сейчас Кевин не сомневался — Веснински младший не врёт.       — Но…пожалуйста, — он хотел иметь хотя бы подобие радостных эмоций, хотя бы так. Возможно, со временем он даже убедит себя, что это настоящее. Он не будет знать этого наверняка, но постарается поверить.       — Ладно, — усталый вздох сорвался с губ Натаниэля, словно у него не было сил отговаривать нападающего. — Ты только подумай ещё раз над этим, над моими словами, хорошо? Как там Жан?       Теперь настала очередь Кевина молчать в трубку, нагнетая и без того напряжённую обстановку. Но он не специально, он просто не знал, как сказать Натаниэлю, что он опять ничего не сделал, чтобы защитить кого-то, кроме себя.       — Кевин, что с Жаном? — Настойчиво спросил Натаниэль, видимо, взяв себя в руки.       — Прости, Рико опять был не в настроении, — Кевин опять почувствовал это, давно ставшее его частью, чувство вины. «Это всё я виноват, не смог защитить.» Кевин чувствовал своё бессилие, но ничего не мог с этим поделать. На том конце послышался усталый вздох.       — Только приглядывай, чтобы он сам не нарвался на неприятности? — в голосе проскользнула горькая усмешка. — Этой французской заднице вечно не сидится на месте: то книги ему нужны, то лак не нравится…       Гудки заглушили утихающий голос. Кевин вздрогнул и опустил руку с телефоном от лица. Не было времени рассиживаться, хотя по времени тренировка должна была подходить к концу. Очистив историю вызовов, Дэй побрёл в сторону поля, молясь, чтобы Рико понял его отсутствие.       Казалось, Морияма решил, что книг на сегодня было достаточно, поэтому ничего не сказал, когда Кевин вошёл в раздевалку. Вороны делали всё тихо и быстро, здесь не было гомона и веселья, как среди других команд.       Жан подошёл к Кевину и быстро бросил на французском:       — Ты ведь звонил?..       — Да.       — Зачем? — напрягся Моро. Ему не нравилось, когда Натаниэль был у отца, это вредило им обоим.       — Хочу кое-чему поучиться у него, — буркнул Дэй, надеясь, что Жан не поймёт. Но тот всегда отличался тем, что не требовал лишних слов и объяснений.       — Не выйдет, — фыркнул он. — Ты не представляешь, как сильно его сломали для этого. Это того не стоит.       — Моро, тебе нужна помощь? — рявкнул Рико, нависая над ними. — Мне не нравится, когда я не понимаю ваши разговоры, поделитесь, о чём вы там болтали?       — Всё в порядке, — Жан кинул хмурый взгляд на Кевина. — Я спрашивал Кевина о том, не поможет ли он мне. Я собираюсь взять курс истории в следующем семестре, нужно её подтянуть.       — У Кевина нет времени, ему со своими бы предметами справиться, — фыркнул Морияма.       — Поэтому я отказал Жану.       — Отлично, Кевин. Пойдём, пора спать.       Они вернулись в комнату в полной тишине. Рико молча проследовал к своей кровати, его часть комнаты была идеально чистой, ничего лишнего, плакаты с расписанием игр Воронов, вырезки из журналов с ним и Кевином. У Кевина всё было более ярким, более обжитым, более… живым.       — Ты кому-то звонил? — прервал тишину Рико. Голос его был вкрадчивым и участливым.       — Что? — встрепенулся Кевин. — Нет. Я должен был проветриться, слишком устал.       Рико обернулся и в упор посмотрел на друга. Кевин уже умел выдерживать этот взгляд, поэтому не дрогнул. Рико окинул его изучающим взглядом и подошёл, чтобы сжать подбородок Дэя своими цепкими жёсткими пальцами.       — Кевин, — он посмотрел прямо в глаза Дэя. — Я хочу, чтобы ты мог мне доверять. Мы же с тобой буквально братья, мы с тобой — одно целое нашего успеха. Я желаю тебе только добра, хочу помочь. Не усложняй мне задачу. Я так волнуюсь за тебя, ты неважно выглядишь в последнее время. Ты можешь рассказать мне всё, что тебя беспокоит. Мы можем нанять психолога, если не смогу помочь я. Кевин, ты — самое дорогое, что у меня есть, и ты меня беспокоишь.       Вина захлестнула Кевина с новой силой, едва не опрокидывая с ног. Он заставлял Рико беспокоится одним неосторожным действием, своим глупым порывом, он не должен был срываться. Чёрт, да Рико куда сложнее, чем ему, всем сложнее, он лишь мёртвым грузом тянет Морияму назад, тормозя, заставляя тратить на себя время. Рико разобьёт сердце, если он сейчас признается, зачем звонил Натаниэлю. Все справляются сами, тот же Натаниэль: он держится, он сам смог всё преодолеть. Кевин — слабак, если не может сам всё сделать. Он должен выдержать, ради Рико. Он столько всего делает ради Кевина, стольким жертвует. Стоит и Дэю что-то сделать не для себя.       — Я… Я доверяю тебе, Рико, — хрипло выдохнул он, опуская голову и прислоняясь своим лбом ко лбу брата. Тот прикрыл глаза, тихо выдыхая и отпуская Кевина.       — Я рад, что мы всё прояснили. Если что — говори мне обо всём.       — Да, хорошо.       Остаток времени, отведённое под сон, Кевин не мог уснуть и всё думал над словами Рико, съедаемый разрывающим на части чувством вины.