***
12
Противный, но давно привычный холод Сноудина с спешкой Папируса незамедлительно заменялась чрезмерной влажностью воздуха, вездесущей мокротой и некой чёрно-голубой эстетике вокруг с немалой примесью синих и фиолетовых цветов. Непривычная сдержанность синего и фиолетовых оттенков была настолько заметна, что создавалось ощущение невесомости. Ещё было ощущение некой пустоты. Папирус не часто гулял по Ватерфоллу (да и в принципе не гулял в местах дальше городка Сноудина) — особенно одному, для него подобные места были чем-то неземным, и, конечно же красивым. А сейчас было утро — монстров было мало, оттого казалось, что кто-то сейчас выскочит из кустов. Хоть Санс и предупреждал, что в Подземелье довольно много неприятных личностей, что если Папирус будет ходить по немноголюдным местам, то он сможет напороться на неприятности. А что делать, если монстров в принципе почти нет? Хотя Ватерфолл — довольно шумное место, особенно на большаках и территориях, где расположены жилые дома. Поля с эхо-цветами и многократные светящиеся голубым неоном водопады вскоре сменялись сухостью и жарой. Хотлэнд — самый жаркий и крупный регион Подземелья, кишащий лавовыми потоками. Где-то в глубине этой локации находилось одно из главных достояний Подземелья — Ядро. А помимо него, Хотлэнд (наряду с Ядром) — район, где больше всего учёных и гвардейцев. Ведь именно здесь есть и Королевская лаборатория, и Королевская Гвардия, и, конечно, Академия Королевской Гвардии, куда ему и нужно было идти. И он шёл — с спешкой. Наконец, свернув за угол, скелет обнаружил нужное здание. Академия была огромна — размером с небольшой стадион, закруглённый сзади. В этом месте росло множество растений (в Подземелье зелёные растения, иронично). Зайдя на территорию, он осмотрел всё более детально. Между ним и входом в само заведение стоял фонтан, вокруг — дорожки с скамейками. И много-много флоры. — Как тут… красиво. — промолвил Папирус, — Я не знал, что в Хотлэнде может быть подобное. Когда-то, Папирус смотрел мультики, и в них главные герои ходили в подобные академии и школы. Маленький скелет был в шоке с того, что то учебное заведение, куда он сегодня пойдёт постигать новые знания, очень похоже на мультфильмы. Неужто то, что с ним происходит — настоящая правда? Это придавало дополнительной изюминки к радости. Вокруг академии стояли ученики, группами минимум по два существа. Кто-то также немедленно шёл в само здание, а кто-то прохлаждался у стены или фонтана и общался со своими, судя по всему, друзьями. Место было в такое раннее утро… оживлённым. Кто-то доедал свой завтрак, кто-то сидел в телефоне, кто-то кого-то ждал, а кто-то просто наслаждался «переменой». — Может, попытаться с кем-нибудь поговорить? — подумал Папирус, — У меня никогда не было друга… кроме Санса… И тут до него дошло… — Блин! — скелет дёрнулся, — Я же не умею общаться! В том смысле… что… У меня правда не было друга… а я попадаю в новый коллектив! Ещё и посреди учебного года! Папирусу сделалось неимоверно страшно. Сердце начало биться чаще, а кости пробрал страх. — Чёрт-чёрт-чёрт! А вдруг я никому не понравлюсь? Вдруг все уже образовали свои «компашки» и меня ни в одну не пустят?! Но всё же, он успокоил себя также быстро, как и встревожил: — Да нет же, не может быть всё настолько плохо? Я просто новенький, главное — показать своё дружелюбие и доброту! Тогда кто-то точно ко мне потянется! Ну, и материться поменьше, а то от Санса понахватался… И с этими мыслями в своём черепе, Папирус гордо направился вперёд. Однако, из-за наступившего волнения, он ненароком вспомнил слова Санса: « — Дети — невероятно жестокие мрази. И, боюсь, тебя это может сломить.» » —…Если тебя обижают — старайся с этим справляться самостоятельно. <…> Если я буду постоянно тебя прикрывать — боюсь, из тебя не выйдет достойный гвардеец. Ты же хочешь стать им? " » — Тогда помни о злобе и ненависти, кипящей в этом мире. " — Мой брат умный и он знает, о чём он говорит… — задумался Папирус, — он бы не стал так просто бросать слова на ветер. Но тут никто не выглядит злобно. Низкорослый скелет дошёл до двери. Вход в академию. Взял за ручку двери, осторожно открыл. Послышался скрип. Маленький скелет зашёл в здание. Прихожая, и… ещё одна прихожая. Но с охраной и турникетами. Турникеты, к слову, закрыты. Постояв в недоумении минуту, охранник, сидящий справа за округлённым столом, спросил: — Пропуск есть? — Э… пропуск? — не понял он, — Какой пропуск? — Электронная карточка школьника, академика КГ. Он впервые слышал о ней. — П-простите… у меня её нет. Я… я здесь учусь первый день. Охранник недоверчиво посмотрел на Папируса. — Имя и фамилия твои? — Э… Папирус Скелет. — Стой здесь. Он незамедлительно взял трубку, набрал чей-то номер. Слышатся гудки. — Алло? После двух минут разговора, где Папирус слышал упоминание своего имени и фамилии, охранник открыл турникет. — Карточку получишь у классного руководителя, сегодня же. — проговорил он. — Понял… спасибо. Папирус юркнул за турникеты. Осмотрелся. — Красиво. Академия изнутри выглядела не менее красиво и даже официально. Народу было мало. Видимо, все стояли на улицах. В любом случае, сейчас, Папирус стоял по центру, слева и справа были коридоры. Слева — судя по всему библиотека. Справа — что-то вроде зала ожидания: кушетки, диваны, где монстры слушали музыку и общались. Туда скелет точно не сунется. — Так… а… а дальше мне куда? Растерявшись на секунду, Папирус вспомнил о том, что в его инвентаре есть листик. Скоропостижно его вытащив, стал смотреть: — Класс 6-D. — помолчав две секунды, Папирус недовольно выговорил, — И это всё…? Что это значит? Ещё больше растерявшись, Папирус стал глядеть по сторонам и трястись. Но и успокоить себя тоже пытался: — Так, сейчас разберёмся, только держи себя в руках! В сторону Папируса шло два монстра, явно старше его. Два старшеклассника. Один из них — сутулый гепард, облачённый в чёрную толстовку и мешковатые штаны. Рядом с ним шёл красноватый кролик в белой рубашке и чёрных, строгих брюках. О чём-то они не тихо разговаривали, бубнили друг с другом, едва ли не смеялись. — Э, извините, не подскажете, где класс… Но гепардоподобный монстр прошёл мимо, хрипло и гулко ответив: — Пошёл нахуй. И тут же он продолжил о чём-то балакать с другим монстром, идущим рядом с ним. Как ни в чём не бывало. Папирус обомлел. И стоял он, поражённый таким простым ответом, секунд десять. — Бы… бывает. — проговорил он, — Н-не обращай внимания, Папирус. Всякое быдло тут может быть. Но это было не по-гвардейски! Следующие три монстра, которые шли ему навстречу, вообще проигнорировали скелета. Тогда Папирус решил взять всё в свои руки и самостоятельно отправиться в путешествие по академии. Тогда он направился в сторону библиотеки. Идя вперёд по коридору, перед скелетом показалась железная дверь: «Завхоз». Сам коридор поворачивался налево, там уже была лестница на этажи. — Наверное, мне туда. Папирус пошёл по лестнице. И пока он шёл — звенел звонок. Но он почему-то не придал этому значения. Коридоры были интересными. Кушетки, где-то скульптуры и картины. Всё так дорого обставлено… и ярко. Нет, ничего не сравнится с уютной двухэтажной виллой, которую Санс недавно купил в Сноудине. Но Папирусу казалось, будто он в самой элитной школе, и, есть чем повыпендриваться. Однако, вопрос стоял на месте… где 6-D? Увидев, что коридоры пусты, Папирус слышал только гул за… дверью. Он вздохнул и решительно зашёл в кабинет без стука. Дверь отворилась. На взор он увидел… ступенчатые аудитории. Ошарашенного преподавателя. И монстров — гораздо старше его. — Ты кто, мальчик? — спросил препод. — Э… здрасьте… это 6-D? Преподаватель смутился. — Это 11-B. — мутно ответил он, недобро посмотрев на скелета. — Ой. А… где 6-D? — Без понятия. — ответил он и тут же отвернулся. Папирус тут же покинул аудиторию, игнорируя смех взрослого быдла. — Да ёбаный ж хер! — прошипел он, когда закрыл дверь. — Почему все такие злые? Я просто не знаю, что… а… 6-D, наверное, это мой класс. ДА КАК Я РАНЬШЕ-ТО НЕ ПОНЯЛ?! Идиота кусок… Но как мне понять — куда мне идти? И начал скелет бегать туда-сюда, заходя в каждый кабинет и спрашивая, где 6-D. Видимо, преподаватели были с другой вселенной — иначе почему они не знают подобные вещи? Кто-то даже не стеснялся подкалывать Папируса, заставляя своих учеников посмеиваться. За что? Неясно. Жестокий мир. Так и прочёсывал он второй этаж, перешёл даже к третьему. Уже давно прозвенел звонок и коридоры были максимально пустыми. Иногда скелет сам останавливался, смотрел на картины или о чём-то задумывался. Ещё какое-то время он искал туалет. В туалете, кстати, его тоже не встретили дружелюбно: какие-то курящие панки предлагали ему закурить, из-за чего Папирус мигом вылетал оттуда. Но сама школа была красивой. Ему нравилась архитектура. И наконец, зайдя в очередную аудиторию, ему сказали, где же находится 6-D. — Соседний кабинет. — ГОСПОДИ, СПАСИБО! И с этими звуками он дверь закрыл. Он зашёл в аудиторию. Осторожно высунув голову, он увидел монстров наконец-то приблизительно своего возраста. — Здрасьте… — промолвил он. — Ты… кто? — спросил учитель. — Это 6-D? — Да. — ответил учитель, и наконец-то Папирусу стало спокойнее, — А ты… тот потеряшка-новичок? Пропустив мимо несуществующих ушей что-то, что напоминало издёвку, Папирус спросил следующее: — Я… войти могу? — Входи. Скелет вошёл. Посмотрел на аудиторию. — Тебя зовут Папирус, верно? — Правильно. — Так вот, господа, быстрое знакомство — этого скелета зовут Папирус. — А можно его туалетной бумагой назвать? — спросил один из парней. Папирус сразу понял, что это пошли подколы. — Если он не против. — пожал плечами преподаватель. — ЧТО?! — крикнул Папирус. — ТУАЛЕТНАЯ БУМАААААГА! — закричали дети. — Я не…! Его перебили воем: — Туааалееееетнаяяяя бууууумааааааагааааа! — Так, ребят. — учитель магическим образом смог всех заткнуть банально своим голосом, — Знакомство окончено. Теперь, — он взял Папируса за плечо и повернул к себе, — замечания лично к тебе. — А…?! — Начнём с того, что ты пропустил почти урок ТБИ. — ТБИ? — Теоретические боевые искусства. — Что… — Мне бы хотелось услышать причину твоего опоздания, новичок. Папирус ещё больше удивился. — Я… искал кабинет. Я же впервые сюда пришёл… Учитель лишь вздохнул. — Почему каждый раз кто-то отмазывается? Вы не в простой школе, где ослы могут повери — Чего? Вообще-то, я правда пы… — Глупая отмазка. — Но я не… Препод приложил руку ко рту скелета, заткнув его, и уже более угрожающе (и бесяще) произнёс: — Лучше сядь и не трать время от урока зря. Ещё раз оглядев аудиторию, Папирус, изо всех сил скрывая своё волнение, которое плавно перекатывало в очень стыдливое чувство, спросил: — А… а мне куда садиться? — На свободное место. Любое. И шевели костями, ты и так отнял у нас слишком много времени. В голове мелкого скелета пронеслось: — Да он меня даже не слушает! — А за опоздание тебе придётся написать объяснительную. — Я же сказал, что я… — Сядь. На. Место. Скелет еле сдержал свой матерный порыв. — Поговорим после урока, раз тебе так не терпится. Папирус заприметил место в середине аудитории, возле спуска вниз справа. Туда Папирус и поспешил, чтобы скрыть свой стыд. Но стоило ему подойти к этой парте, внезапно, на это место упал рюкзак. Монстр с мускулами и рыбьим хвостом, с блестящей чёрной шевелюрой на голове произнёс: — Здесь занято, кретин. — А… прости… — Аарон, — обратился к нему тот же препод, — Андайн сегодня не придёт. — Я не хочу, чтобы со мной сидела безмозглая туалетная бумага! Папирус уже хотел взорваться и выяснить отношения, но тут голос учителя всё рассудил: — Оскорбления придержи за зубами, русалочка. Приятно? Неожиданно. Скелет сел за парту, на две ступени выше, на предпредпоследней. — Так, Папирус. Меня зовут мистер Ирэй, я твой преподаватель по ТБИ. Ты хоть малейшее понятие имеешь, что это? — Теоретические боевые искусства. — А ты можешь что-то сказать кроме того, что ранее упоминал я? — Боевые искусства в теории… э… — Ясно. — А что? — Ещё один двоечник. — Мистер Ирэй, двоечники отсюда быстро вылетают, вы о чём? — спросил ещё какой-то монстр, которого Папирус не смог распознать и банально увидеть. — По своему брату не суди, Доггерин, — проворчал он в ответ. Мистер Ирэй быстро прильнул к столу. — ПРОДОЛЖАЕМ УРОК! — крикнул он, — И так много времени на клоунов потратили… И так, продолжаем тему ЗОЖ… — Я — клоун? — спросил про себя Папирус, который уже давился от неприятного осадка, — Да этому учителю самому в дурку надо, дёрганный какой-то… А мои «одноклассники»… почему я сразу стал «туалетной бумагой»? Я слышал, что папирус — это какая-то бумага… но неужели туалетная? Кто меня вообще назвал Папирусом? Папирус утопал в собственных мыслях. Его сверстники и даже учитель уже относятся к нему не как к личности. Будто он — груз. Конечно, скелет многого не знал… — Папирус. — обратился к нему преподаватель. — Э… что? — Ты… почему ничего не записываешь? И тут Папирус дёрнулся. — Э… Мистер Ирэй ударил себя по лицу. — И только не говори, что ты ещё и писать не умеешь. — Вообще-то, умею! — А где твоя ручка и тетрадь?! — Ах! Да сейчас… — Папирус нагнулся к рюкзаку, — будет… Эй! А где мой рюкзак?! Послышался ещё более громкий смех. — Это не кончится! — завопил кто-то. Но смех был на всю группу. Сначала Ирэй шумно вздохнул, а затем поднял руку. — Бисайд! — крикнул он. И тот, кого назвали Бисайдом внезапно поднялся в воздухе. Это был чёрный лис. Душа Бисайда завибрировала. Он простонал, а из его рук упал рюкзак. — Вы специально урок прерываете?! — он перешёл на более громкий и грозный тон, — Я конечно понимаю, что он недоразвитый, но и вы будьте человечнее! Видимо, это было нормой. — Я — недоразвитый? — не выдержал Папирус, — А можно пояснений на этот… счёт? — Поговорим после урока. — Да всм… — Лучше помолчи. — сказал пёс в чёрной шапке, сидящий через парту слева от Папируса. — Это бесполезно. — Он всегда такой… странный? — Не знаю. — ответил пёс. Папирус увёл взгляд от него. — Бисайд, тоже будешь писать объяснительную после урока. Папирус, ты свой рюкзак брать будешь или нет? Уже не говоря ничего, Папирус скоропостижно перемещался по аудитории, дойдя до конца, где Бисайд уже был не в состоянии телекинеза и глубоко дышал, взял рюкзак, начал искать свой пенал. — Ну, хоть не открыли его, спасибо… — Давай быстрее, туалетная ты бумага! — крикнули ему. Такого позора он не ощущал никогда.***
Весь день был кошмаром. Если говорить кратко — то Папирус не понравился никому. Скелет искренне не понимал, почему его так принизили. То ли язвительность мистера Ирэя так подействовала, то ли Санс был прав насчёт жестокости каждого, то ли Папирус определённо чего-то не понимал. Скорее всего, подействовали все три пункта, в той или иной степени. Ведь день маленького скелета стебали и унижали, пинали его новый рюкзак, называли «Туалетной бумагой» (в последствии, появились и другие клички), в конце дня всё могло дойти даже до драки, если бы вовремя не пришёл завхоз. Скелет за день полностью потерял свою энергию. Даже успели галстук вырвать, который Санс так любезно ему завязывал. Он познакомился ещё с двумя учителями: миссис Логан — учительница по математике и мистер Казердой — учитель по литературному чтению. Если с Казердоем всё было примерно также, как и с Ирэем (пока не крикнет — не успокоятся), то Логан уже изначально проявила себя как очень строгий учитель, но при этом, в ней какая-то издёвка тоже была. Она даже Папируса к доске позвала и, на удивление всего класса и учителя, скелет смог решить линейное уравнение, за что получил свою первую «4». Но обстоятельства были таковы, что скелет не мог радоваться подобному из-за той атмосферы, в которую он попал. В любом случае, на математике Папирус чувствовал себя спокойнее всего, ибо Логан доверия не внушала. Сейчас у него было только одно желание — вернуться домой. Что он и сделал. Дверь с особым звуком отворилась и, без лица в дом вошёл Папирус. Санс смотрел телевизор, но, услышав такой грохот, резко встал и обернулся. — Чё как, бро? Санс сразу заметил, что Папирус… не свой. Галстука нет, рюкзак грязный, форма помята. — Да нихуя. — У, как настроение-то поменялось. — Санс, мне не до твоих тупых шуток, вот правда. — Дай угадаю — тебя опустили? Почему-то этот вопрос прозвучал не столько без сочувствия, сколько в принципе без напряжения. Будто Санс ждал подобного. — Ты это ещё так спросил… — Ясно с тобой всё. — сказал он. Недолго думая, Папирус возмутился: — И это всё, что ты скажешь…?! — Йап. — Что?! — Что? — Тебя не заботит это?! — Как говорится, брат… за что боролся — на то и напоролся. Я тебя, кажется, утром предупреждал о моей позиции. — немного помолчав, он добавил, — А мне казалось, ты умнее, бро… — произнёс Санс, — Сам что ли не догадался? — Ты… ты издеваешься?! Видно, что скелет был на взводе. Санс лишь обреченно вздохнул. — Я тебя предупреждал — что просто не будет. И что дети — жестокие мрази. Эмпатия Папируса учуяла внезапный холод брата. Ещё больше насторожить могло только это, ранить ещё сильнее. Но и разбираться у него не было сил — скелет очень быстро исчез, закрывшись в единственной крепости, которая была способна согреть его — в своей комнате. — Даже не знаю — правильно ли я поступаю… но я не могу вечно его защищать. Тем более, если малой хочет стать гвардейцем. Зазвонил телефон. — О, ну наконец-то. — принял звонок, — Алло, БП? Да, приходи. Сначала Папирус просто бросился на кровать, не прекращая плакать. Поглубже зарылся в одеяло, свернулся в калач и пытался убить в себе грусть. Потом, полностью придя в себя, бродя по тёмной комнате, стал размышлять. Вечером от мрачных мыслей его чуть стошнило. Папирус не знал, что делать. За что на него начали наезжать? Что он сделал плохого? У него были исключительно добрые намерения! И Санс почему-то не помог. На душе ощущалась такая огромная обида, что хотелось разорвать и разбить всё, что находилось в комнате. В голове оставалось не меньше десяти вопросов, но Папирус из-за своих нахлынувших эмоций никак не мог решиться подойти к ним и начать рассуждать более здраво. Ему становилось ещё хуже от этого. Хорошо хоть тишина не нарушалась раздавшимися по углам ворчанием и всхлипываниями, которые Папирус никак не мог в себе сдерживать, пока пытался хоть как-то успокоиться. Но он не успокаивался. Те дети просто так начали бить и обзывать его. Санс же ничего не сказал, лишь ещё сильнее задел, вместо поддержки. Что он имел в виду под своей едкой фразой: «я думал, ты умнее»?! Однако, ясное дело, что младшему было намного больнее. Будто весь мир против него. Папирус понял, что все унижения закончились и теперь можно спокойно подумать о будущем. Он лёг на кровать и задумался о жизни и о том, что будет завтра, исключительно в хорошем ключе, прикрыв глаза, уходя в дремоту из-за больной головы от мыслей. И в этот момент откуда-то издалека он услышал музыку — о чём он только думал, не имея ни малейшего представления? Папирус резко сел и распахнул глаза. Музыка все длилась и длилась. Вдруг ей внезапно надоело играть — музыка замолчала и оборвалась. Папирус почувствовал, что окончательно пришёл в себя. Музыка закончилась. А затем снова стала играть. Видимо, к Сансу пришли коллеги по работе, и они снова решили совместно выпить. Выпить, пока маленький скелет нуждался в помощи… Никакой поддержки. Вдруг музыка ударила в такой мощный резонанс, что он даже испугался, что композитор вместе со всей аппаратурой рухнет. Металл. Но ему это… понравилось. Электрогитара с барабанами, и очень тяжёлые басы идеально описывали его состояние. Папирус успокоился и подумал, что завтра всё будет хорошо, будет довольно праздничный день — а сегодня можно расслабиться и хорошенько отдохнуть. Вдруг музыка оборвалась и наступила мёртвая тишина. Папирус обмер. Какие-то вопли из гостиной, но он даже и не думал подходить. — Может, у Санса плохое настроение? — подумал он, — Часто такое он вытворяет, когда не в духе… Снова завал по работе? Хотя… он бы не был дома. Но он ещё утром мне желал удачи!!! Какого чёрта?! Папирус вздохнул. — Наверное, действительно что-то на работе стряслось… Просто… не держи на него зла… завтра нормально поговорим… и он подскажет, что не так… не может же быть всё настолько реально плохим? Тем временем, Санс уже корил себя за всё.