Всем сердцем

      Волна бессилия прошлась по телу Саске с головы до ног. Это «падение» словно вот-вот должно было стать последним, но мужчина, использовав чакру, мягко приземлился на снег.       Ни звука хруста, ни звука ветра, лишь плавное, но гулкое биение сердца, что словно ознаменовало обратный отсчет.       Шаг. Второй. Третий. Саске перешел на бег, позабыв обо всем на свете. Это должна быть Она.       «Инь! Инь! Инь!» — он повторял имя своей жены, словно умоляя дождаться.       Глаза заслезились, не то от переполняющих чувств, не то от мягкого снега.       Саске мчался, но эта «точка» будто всё отдалялась и отдалялась, а он, как слепой пес, продолжал бежать.       — Инь!!!

***

      «Как же… холодно… — брюнетка не могла открыть глаз, — Саске, как же тут холодно… — сглотнув вязкую слюну, Инь поморщилась, — мальчики мои… — она подкусила нижнюю губу, — Тоши, Кейске, Мадара, мама не вернется, — две слезинки, скатившись с уголков глаз, исчезли, — простите меня…»       Правнучка Мадары словно приняла поражение. Сил нет не то что ползти, даже приподняться. Она истощена, измучена, тело до костей проморожено, а сердечко отбивает последние удары.       Женщина приподняла одну руку вверх, но затем опустила.       «Как же я слаба, — слова в свою сторону звучали с укором, — отвратительно, недопустимо для Учиха».       Инь пережила многое, выжила даже при взрыве бомбы от хвостатого, нашла в себе силы, чтобы спастись, но сейчас… она не питала иллюзий. Это финал.       «Ками… Саске, — женщина выдохнула ртом, — если бы я только могла оказаться рядом с тобой, хотя бы на несколько секунд. Саске…»       Правнучка Мадары перестала обращать внимание на онемение, на ветер, на то, как постепенно уступает смерти.       — Инь! — отчаянный голос Саске промчался волной по пространству, но брюнетка даже не осознала этого, — Инь! — Учиха кричал, снова и снова. Он обежит весь остров, если нужно будет, раскрошит его на мелкие камушки, но найдет свою жену.       Для него, казалось, ничего так в жизни не было важно, как найти её сейчас, как спасти самое дорогое, что есть у него.       Как же он был глуп, когда, просматривая пленку воспоминаний, делал шаг назад, будто обижаясь и уступая своему брату. Саске будто только сейчас осознал, сколько времени он потерял, сколько времени был вдали от любимой жены.       — Инь, ты здесь?! Инь!!!       Остервенелый, хриплый, вместе с тем уверенный голос разрезал на своем пути порывы ветра.       «Саске…» — женщина сделала глубокий вдох, после чего выдохнула и грудь её опустилась.       А он мчался, мчался к ней.       Сердце мужчины будто схватила костлявая, острая рука и со всей силы сжала. Стало так больно, внезапно остро и больно, что на мгновение сперло дыхание, но воин не остановился.       Вытерев глаза тыльной стороной ладони, Учиха сощурился и присмотрелся.       «Там!» — стоило заветной мысли сверкнуть в сознании, как брюнет почувствовал сокращение всех мышц одновременно.       Это она. Хоть бы она. Для Саске этот «черный маячок» был чуть ли не последним оплотом надежды.       — Инь! — пар клубился изо рта, когда мужчина выкрикивал имя.       «Саске?» — брюнетка, чье тело замерзало с каждой секундой всё больше, будто сквозь пелену снега услышала любимый голос. Женщина попыталась поднять руку, но она уже не чувствовала пальцев, те словно окостенели.       — Инь! Ты здесь?!       «Саске… — она не понимала, это предсмертный бред или реальность, — я здесь, Саске! Я здесь!»       Едва приподняв голову, брюнетка сделала болезненный вдох, после чего шумно выдохнула, произнеся единственное имя: «Саске».       Легкая вибрация словно пробежалась по снежному покрову, после чего смесь шума ветра и воды разбавилась неким скрипом, затем добавились некие «удары», которые начали звучать всё четче, всё ближе.       — Инь! — то чёрные пятнышко, к которому стремился Учиха, наконец перестало отдаляться и он смог. Смог найти Её.       У носителя шарингана закружилась голова, на несколько мгновений ослабли коленки, когда до тела женщины оставались считанные шаги. Время вокруг словно замедлилось, ветер перестал бить по лицу, снежинки будто и вовсе зависли в воздухе, а сердцебиение, что знаменовало обратный отсчет, вдруг резко ударило в грудь и замерло.       Мужчина, не затормозив, упал на колени и, проехавшись по снегу, оказался рядом с телом жены.       — Инь! — он тут же склонился над брюнеткой и стал проверять целостность её тела, — Инь, ты меня слышишь? — тревога, что заставляла руки трястись, что заставляла стучать зубы, медленно, но верно подрезала в сознании Саске тот факт, что это — реальность, — Инь!       Учиха провел ладонями по плечам, рукам, коснулся ног, а затем взял лицо женщины в руки. Она была бледна, будто сама стала снегом, под глазами были синяки, в некоторых местах на лбу, подбородке и скулах осталась запекшаяся кровь от мелких ссадин, следы от синяков и охлаждения.       «Саске… это правда ты?» — Инь было больно открыть глаза, невозможно было пошевелить конечностями, невыносимо трудно было произнести хоть слово.       — Пожалуйста, Инь, скажи, что слышишь! — Саске, приложив ухо к грудной клетке, пытался уловить ритм сердца.       «Ками… как же тихо…» — леденящий душу ужас вихрем взвился в его сознании. Инь словно покидала этот мир на его руках.       Брюнетка вдруг издала неясный хрип и попыталась открыть глаза, но последнее действие так и не получилось.       — Инь… — голос мужчины дрогнул, после чего он, не медля, приподнял корпус жены и, обняв, крепко прижал к себе, уткнувшись лбом в её плечо.       «Ками… ты жива, — Саске обнимал любимую, но вместо привычных тепла и ласки ощущал только холод, невыносимый, сковывающий мышцы холод, — ты… жива…»       — Са… — прохрипела женщина, после чего в глотке заболело ещё больше, а из глаз произвольно скатились слезы.       У неё закружилась голова, сознание сработало не так, как нужно.       — Тише, не говори, — промолвил Учиха, после чего снял с себя плащ и укутал в него жену, — прошу, не говори, — мужчина снова взял лицо брюнетки в свои руки, — я вытащу тебя отсюда, вытащу! Инь, только держись, умоляю… Сакура!!! — воин будто пантерой прорычал имя ирьенина, но ему никто не ответил, — Сакура!!! — Учиха мотал головой по сторонам, но ничего не видел, кроме высоких ледяных глыб и мелкого падающего снега.       Инь нужен был медик, Саске это понимал. Ей нужна была помощь здесь и сейчас.       — Сакура!!! — Учиха горланил, как не в себе, прижимая к себе жену, стараясь отдать ей хотя бы частичку своей теплоты, отдать хоть что-то, что поможет ей продержаться.       «Ками, ты здесь… Саске, ты здесь…» — Инь слышала этот отчаянный крик о помощи, но она не хуже мужа понимала, что Харуно не объявится, ведь как просто сложился весь паззл.       Быть может, это последняя встреча правнучки Мадары Учиха с Саске, но, по крайней мере, она состоялась.       Женщина, чья голова покоилась на плече воина, тяжело дышала, мысленно благодаря Ками за то, что помогли Саске найти её. Однако за всем этим моментом Инь почувствовала молнию, что пробежалась в темноте, а такое чувство обычно не знаменовало ничего хорошего.       Брюнетка ощущала, как быстро билось сердце мужа, ощущала, как отчаянно он искал медика, ощущала, как опасность семимильными шагами приближается к ним.       Женщина плавно подняла веки, тут же почувствовал резь в глазах, словно кто-то бритвами провел, однако та старалась их не закрывать, отчего слезы каплями побежали по щекам. Всё расплывалось, но не заметить темный силуэт на ярко-белом фоне Учиха не могла.       — Она… — выдохнула Инь, закрыв глаза.       — Что? — Саске, что находился спиной к возвышающимся ледяным глыбам, повернул голову на брюнетку, — не говори, прошу, — обеспокоенно произнес мужчина, — ц… где эта чертова Сакура?! — шикнул он себе под нос, — я окружу нас огнем, Инь, ты…       — Она… — тихо выдохнула женщина, глядя на фигуру, что находилась на расстоянии за спиной мужа.       «Саске, обернись!»