Mulan magnolia

Восемь дней Чонин не выходил из комнаты уже по своей воле, а если и выходил, то всеми способами пытался не пересекаться со старшим. Мало ли опять нападет на невинного Чонина. Целыми днями он просил ходить на разведку свою служанку Юн, которая потом докладывала своему господину, где находится Хенджин. Лучше подстраховаться, да? Вечно сидеть в покоях, рисуя картины, омеге знатно надоело, поэтому он решил выйти в сад на восьмой день. На удивление Чонина, сад был просто огромным, осталось лишь дождаться цветения всех его любимых цветов. Решив долго не задерживаться в саду, чтоб ненароком не пересечься с Хенджином, Чонин пошёл обратно в дом, но тут же затормозил, увидев быстро идущего к нему Ёнбока. Присмотревшись, омега замечает и летящего Хенджина. Не повезло. — Чонин, мы едем с тобой к хёну, — без какого-либо приветствия, говорит Ёнбок, подойдя к младшему брату. Чонин удивился такому внезапному предложению своего брата. — Зачем? — Увидеть Джисона, конечно же, — отвечает старший, тут же ловя на себе непонимающий взгляд. — Ну и хёна тоже можно. — Он никуда не поедет, — твёрдо произносит Хенджин, услышав последнюю фразу брата Чонина. Чонин закатил глаза, пока Ёнбок вскипал. Сейчас начнется. — Ты ещё указывать будешь?! Он едет со мной к Чан-хёну! — воскликнул Ёнбок, взяв за руку своего брата. Чонин осторожно посматривал на Хенджина. Не хватало ещё, чтобы и он взял его за другую руку и чтобы оба начали тянуть Чонина на себя. Но Хенджин только хмурит брови. Его опять не слушаются. — Я имею право указывать! Чонин – мой омега и моя семья! — Чонин кривится после этой фразы. Ему не нравились такие слова. Он – не его омега! — Он – моя семья в первую очередь, Хенджин! — бросил Ёнбок, скалясь на альфу. Хенджин слишком много о себе мнит, что просто бесит Ёнбока. Он сильнее сжал руку своего брата, доставляя этим боль Чонину. — И он едет со мной, хочешь ты этого или нет! Хенджин ничего не ответил, но перевёл свой взгляд с Ёнбока на Чонина. Омега хорошо помнил этот взгляд. Старший был зол. От пощёчины сейчас спасал старший брат, который, быстро среагировавший на молчание альфы, потянул брата к дому. Будет ли когда-нибудь спокойный день?               Через тридцать минут две омеги уже были в доме своего брата. Чан удивленно уставился на вбежавших младших братьев, уже думая, что они успели что-то натворить, раз прилетели сюда. Но младшие лишь бросили, что они не к нему и направились в покои омеги Чана. Ёнбок был шустрее, поэтому Чонин отставал от своего брата, но всё же пытался не попасть под расспросы Чана. — Джисон-а, ты как? — спросил Ёнбок, также влетая в покои своего друга, из-за чего Джисон, который готовил люльку для своего ребёнка, подскочил от неожиданности. — С такими вот твоими действиями я рожу раньше, чем надо, — сказал Джисон, тут же жестом руки приказывая служанке уйти из комнаты. Заметив вошедшего Чонина, Джисон насторожился. — Вы зачем приехали? Что-то случилось? Чонин? — В моей жизни уже случилась свадьба с Хваном, — язвит Чонин, из-за чего Джисон закатывает свои глаза. Опять начинается. Джисону было жалко, конечно, Чонина, но таковы были порядки, и не им их менять. — Мы вообще-то к тебе приехали, проведать тебя хотели. — Со мной всё хорошо, правда спина болит. Чонин и Ёнбок помогали Джисону с приготовлением всего для ребёнка, чему Джисон был очень благодарен. Через час всё было уже сделано и теперь ничего не мешало братьям Чана разузнать все про совместную жизнь Джисона и Чана, а также про беременность омеги. Слишком любопытные братья и слишком опытный Джисон. — Хен, у вас всё хорошо с Чан-хеном? — неожиданно спросил Чонин, прерывая веселье старших омег, которые смеялись из-за рассказа про беременность. Джисон тут же поник, не решаясь сначала ответить на вопрос младшего, но тут уже и Ёнбок заинтересовался. Придётся отвечать. — Всё было хорошо, пока хён не стал уделять мне меньше внимания. В начале он, считай, носил меня на руках, мне ведь тогда всего лишь пятнадцать было. Потом после новости о беременности, он не отходил от меня ни на шаг, опекал меня, всё время помогал, а сейчас, — Джисону стало грустно из-за воспоминаний. Он был счастлив, когда узнал, что старший – его истинный альфа. Всё было хорошо, до последних месяцев беременности. — Сейчас мы с ним видимся только за столом или же на праздниках. Он будто забыл обо мне, весь в делах. — Хен, прости, — Чонин жалел, что спросил своего хёна об этом. Лучше бы дальше слушал рассказы молча. Кто ж его за язык потянул? — Не извиняйся, я должен был с вами поделится. Может так мне станет легче. Все сочувствовали Джисону, который пытался не заплакать из-за всего сказанного. Только одному стало не по себе. Чан, проходивший мимо, удивился такой тишине омег, из-за чего решил заглянуть в комнату мужа, но услышал слова своего омеги. Дослушав все, он тихонько отошёл от покоев Джисона и пошел к себе, забыв о своих делах.        Ночью, когда все уже спали, особенно Ёнбок и Чонин, которые больше всех веселились, находясь в доме брата, один не спал. Все спали, кроме Чана, который решил среди ночи пойти к своему мужу в комнату. Чан долго мучился из-за услышанного. Он совсем не понимал, что может так обидеть Джисона, обидеть даже не словами, а поведением. Говорить об этом, когда в доме были младшие братья – словно пройтись по минному полю, ведь у младших уши натасканы. Если бы он только заикнулся про услышанное, тут же бы прибежали Чонин и Ёнбок с претензиями. Так что оставалось только ждать их уезда, но Чан не хотел ждать. Именно поэтому он сейчас стоит в темных покоях мужа, пытаясь не издавать лишних звуков. Аккуратно дойдя до кровати Джисона, Чан лег рядом и осторожно приобнял омегу. Альфа подумал, что омега не проснулся, поэтому пододвинулся поближе. Он не думал засыпать, перед этим не сказав одну важную вещь. — Джисон-и, прости меня за то, что подслушал, но я попытаюсь уделить тебе должное внимание. Тебе и нашему ребёнку. Я не представляю свою жизнь без тебя, Сон-и. Пожалуйста, не думай, что я тебя разлюбил, ведь такого никогда не случится, — прошептал Чан в спину своего мужа. Он пытался не разбудить его, поэтому сделал паузу, прислушиваясь. — Я знаю, что ты спишь, поэтому утром и не вспомнишь об этом, но так мне будет спокойнее. Спи, Джисон-и. После всего сказанного Чан уткнулся в спину младшего, мгновенно засыпая, вздыхая запах своего любимого персикового дерева. Он думал, что омега не услышит его слова, ведь Джисон должен был спать. Только вот Джисон проснулся, когда старший лег на кровать и приобнял его. Джисон слышал всё, что прошептал старший, хоть и было это слегка невнятно, но это сильно задело омегу. Теперь уже не спал омега, по лицу которого покатилась слеза.