Восхождение

      Это напоминало ад. Кто считает, что там пекло, просто глупец. В аду красные небеса с тёмными занавесами облаков. В аду сумрак, ведь туманная седая дымка заполняет собой всё пространство. И в аду безумно холодно. Мороз, забирающийся под кожу, пускающий острые когти прямо в твоё ещё тёплое, трепещущее сердце, сжимая его тисками ужаса. В аду всегда война. Всегда леденящие душу крики и вопли. Это был её собственный ад, где единственной надеждой оставалась мелькающая прямо в середине сражения синяя будка. Она была спасением, но что-то сдерживало, не давало ей попасть внутрь.       Ривер опускает измученный и усталый взгляд на свои руки, ужасаясь. Алая засохшая жидкость, перемешенная с грязью, покрывает её ладони. В голове набатом звучит одна отвратительная, омерзительная, чуждая ей мысль: «Это кровь Доктора». И Мелоди бежит. Сама не знает, куда, не разбирая дороги… Главное подальше от ТАРДИС. Подальше от этого кошмара.       Рывок. Она открывает глаза, бешено оглядываясь по сторонам.       — Ривер, — чей-то такой нежный голос зовёт её, а теплые руки прижимают к себе, поглаживая по голове. Доктор? Но разве это вообще возможно? — Всё хорошо. Успокойся. Это просто кошмар.       Мягкий шёпот касается её ушка, и Сонг расслабляется. Пускай это глупо, пускай её учили не этому, пускай это всё может оказаться просто иллюзией её воспалённого сознания… Пускай! Зато сейчас она рядом со своей женой, и Понд за столько времени по-настоящему хорошо. Спокойно.       — Хм, чтобы просыпаться в твоих объятьях, я готова хоть каждый день видеть кошмары, сладкая — насмешка в голосе и ухмылка на устах. Такая безумно знакомая Доктору, привычная, в какой-то степени родная. Сколько раз Ривер встречала его именно такой улыбкой. Провожала, даже иногда восхищалась.       — Я могу тебя обнимать каждый день и просто так. Для этого не обязательно кричать во сне.       Доктор улыбается. Сейчас счастье и нежность переполняют её, но показать это в полной мере не удаётся. Кажется, что она уже и забыла, как это делается, от чего становится неловко. Тайм Леди может лишь тихо забраться носом в эти неукротимые кудряшки, пряча лицо от внимательного взгляда жены.       — Значит я кричала… — больше для себя констатирует Понд, прикрывая глаза. Сонная нега ещё не отпустила её из своих сетей.       — Да. Что тебе снилось?       Мелоди еле заметно вздрагивает, но Доктор ощущает. Простой вопрос, казалось бы. Но он заставляет Ривер очнуться, рывком отринув свою полудрёму, за что мысленно сразу же даёт себе хорошую оплеуху. Теперь жена от неё не отстанет, до последнего будет пытаться выяснить, что же за сон могла увидеть Сонг.       — Да… Ничего особенного. Просто Тишина. Ковари…       — Нет, — перебивает её Доктор, отрываясь от волос возлюбленной. Она отпускает Ривер из своих объятий, чтобы нормально заглянуть в её глаза. Те, что сто процентов соврут, как бывало не раз.       «Всё, ради тебя, любовь моя...»       Вся их жизнь — ложь, однако найти в их любви фальшь будет практически невозможно. Враньё — способ защитить, уберечь… Только вот Мелоди он уже свёл в могилу.       — Ладно, не говори. Наверное, и правда не стоит. Я пойду найду Мастера, потом всё обсудим, — разочарование Доктора ощущается как мощная пощёчина, а имя того, кто всё это время держал её в плену, того, из-за кого она чуть не уничтожила любимую, приносит давно невиданную ярость.       За Повелительницей Времени захлопывается дверь. Мелоди откидывается обратно на подушки, прикрывая глаза. Значит это не просто сон. Место уж точно. Они были на Скаро. Как и сказал Мастер, во время самой проигрышной битвы для Доктора. Все воспоминания как в тумане. Она лишь смутно может представить, что творила тогда, когда была под воздействием лучшего врага своей жены. Последнее, что отпечаталось у неё в голове это… Как блондинка оборачивается, с болью во взгляде и виной. Всем своим видом она извинялась. Опять! Опять она выбирает не её. Опять она причинит ей боль. Движение и разум застилает пеленой, а Мелоди падает.       Ривер хватается за затылок, но шишки не наблюдает. Значит, Доктор всё-таки успела её поймать.       Осознание ужасного накрывает её. Да, соображает она и правда туго, может быть всё же приложилась головой об пол? Нет. Боль бы точно была. Мастер здесь. Его не убили, не высадили. Он бродит где-то в ТАРДИС. И нет, нельзя сказать, что Ривер теперь боится мужчину. Но что, если ситуация повторится? Что если он опять попробует установить связь с её разумом. Ведь Кощей, по рассказам Тета Сигмы, прекрасно гипнотизировал даже представителей их вида, что уж говорить о гибриде. Единственный утешающий и придающий уверенности в этой ситуации фактор — Доктор. Да, она часто ошибается, иногда (почти всегда) ведёт себя неразумно, но Мелоди точно знает: когда на кону стоит что-то важное, Повелительница Времени пойдёт до конца.       Сонг хлопает в ладоши, и комнату заливает мягкий приглушённый свет. Навряд ли ей теперь удастся уснуть поэтому…       «Неужели, после всего произошедшего, Доктор правда решила оставить Мастера в ТАРДИС?»       И почему-то Понд даже не мешкает с ответом. Зная Доктора — да. Легко. Но в этот раз, скорее всего, и на это Ривер надеется, Повелительница Времени найдёт способ усмирить своего друга. Или хотя бы предпримет меры: будет более осмотрительной, начнёт доверять предчувствию Сонг… Потому что, в отличие от жены, Мелоди не поведётся на уловки Кощея. Нет, наоборот, она не ослабит надзор даже когда покажется, что, наконец-то, Мастер образумился.       Ривер соскальзывает с постели. На ней лишь любимая ночная сорочка, забытая на стуле сто лет назад. Наверное, это первое, что увидела Доктор, принеся её сюда.       «Глупый, глупый старый Доктор», — проскальзывает в голове. Всё, как было, так и осталось. Вон там, на столе, лежат её заметки по проекту. Который, к слову, Сонг так и не завершила. В углу валяются небрежно сброшенные алые туфли. С дверки шкафа свисает её любимое полотенце, а если заглянуть под кровать, то можно отыскать бластер и помаду, заброшенные туда когда-то очень давно. Всё осталось на своих местах, и если бы не пыль, что тонким слоем покрыла исписанные листы, да пару-тройку горизонтальных поверхностей, то могло бы показаться, что Мелоди только вышла отсюда.       — Это было бы слишком больно, да, Доктор? — невесёлая усмешка проскальзывает в явно риторическом вопросе, на который Ривер и правда не желает слышать ответ. Потому что «да» звучит не менее эгоистично, чем «нет». Потому что и то и другое печально. Потому что больнее этих слов сейчас для Сонг нет ничего. И она искреннее рада, что рядом нет того, кто способен ответить.       — Знаешь, откуда Мастер знает о тебе? — немного сдавленно звучит этот новый, но по-прежнему безумно родной голос. Доктор стоит в дверном проёме, сложив руки на груди и подпирая плечом косяк.       — И откуда же? — Мелоди оборачивается, хоть это и не требуется. Она и с закрытыми глазами могла бы предугадать позу жены, но разговаривать лицом к лицу Понд нравится куда больше.       — Вообще, честно сказать, это вышло случайно. Так получилось, что я, ещё будучи Двенадцатым, преподавала. Ты не представляешь, у меня был собственный кабинет. И постоянный график. Ну или почти, — Тайм Леди немного нелепо улыбается, пожимая плечами и замедляя свою речь, которая разогналась. Как и всегда в принципе, когда Доктор пытается что-то объяснить. И это поведение жены так умиляет и немного забавляет Ривер, что она невольно расплывается в ответной улыбке, внимая каждому слову. Ведь именно сейчас Доктор как никогда похожа на Одиннадцатого. Немного неуклюжего и стеснительного, любителя глупых фесок и бабочек, больше походящего на ребёнка.       — Ну, это не так важно, точнее это важно, точнее важно то, что у меня был свой кабинет. И там был мой собственный письменный стол, — восторженный взгляд и ликующая интонация. Всего лишь, а Мелоди уже готова сдаться и просто обнять Доктора. Не нужны ни объяснения, ни слова… Только они вдвоём. И никого больше.       — Однажды Мастеру посчастливилось там побывать… Тогда он заметил фотографии. На столе. Не думаю, что он успел их рассмотреть, однако вопрос он всё же задал, — дальше Сонг уже не слушала. Фото. Он видел фото. Мастер видел её фото и не узнал? Или просто сделал вид, что не узнал. Или не сделал вид…       — У него провалы в памяти? — прерывая немного сбивчивые разъяснения Доктора о том, что она не сентиментальная и далеко не идиотка, Ривер в пару шагов оказывается рядом, что напрягает её собеседницу. Блондинка сбрасывает с себя некую дурашливость, переключая всё своё внимание на жену.       — Да нет. С чего вдруг такой вопрос?       Некая настороженность повисает в воздухе. Они примеряются, что можно сказать, а что не стоит…       — Он не вспомнил меня. Почти сразу понял, что я Повелительница Времени, догадался, что я связана с тобой… Точнее мне пришлось рассказать, что я связана с тобой. И лишь потом, после долгих и провальных попыток узнать, кто я для тебя, Мастер назвал моё имя. Сам. Сказал, что ты упоминала обо мне.       Взгляд блондинки замирает в одной точке, а Понд буквально ощущает работу её мозга. Мысли с бешеной скоростью мелькают в гениальной голове, не давая разгадки. Сейчас всё теряет для Доктора вес и значимость. Ведь это же Мастер. Мастер, который почему-то забыл такое? Частично, но всё же… Разве это может быть неинтересно? Но и что-то ещё очень тревожило галлифрейку во всей этой ситуации. Что-то очень важное, как будто ускользало от неё. Какой-то факт, на который не было обращено внимание…       И пока Повелительница Времени пыталась решить эту головоломку, Мелоди размышляла над совершенно иным. Перед ней стояла не простая дилемма: рассказать ли жене о своём чудесном спасении? Или же лучше не стоит? Что если это как-то повлияет на ход истории? Да и поиграть ещё хотелось.       — Также он упомянул, что я умерла.       Доктор вздрагивает всем телом, переводя уже более осмысленный взгляд на любимую, что своим видом говорит: «Я узнáю всё, даже если мне придётся тебя пытать».       — А если учесть, что он видел твою более раннюю версию, и что ты поставила мою фотографию на свой письменный стол… Для тебя я уже мертва. Ты уже видела это?       Тринадцатая не знает, что ответить. Видела. Причём намного раньше, чем Ривер может себе представить. При первой же их встрече. Однако подтвердить это значит признать — она умерла. А так хочется хоть ещё чуть-чуть побыть в прекрасной иллюзии того, что её любимая жена больше никогда не уйдёт. Что Мелоди не отправится в Библиотеку. Что она будет жить…       — Спойлеры, — хотелось бы улыбнуться и спрятать за маской всю боль и отвращение к самой себе, однако даже на это у Доктора не хватает сил. Ривер… Её любимая Ривер когда-то, очень давно, отдала свою жизнь за жену. Отдала всю себя.       — Доктор, — нежно шепчет Понд, видя состояние Тайм Леди. Руки сами собой тянуться к блондинке, обвивая её за шею, прижимая ближе к себе. Такая усталая… Сколько потерь ей пришлось пережить? Сколько вынести? Сколько раз приходилось собирать себя по кусочкам снова? И сколько раз реально удалось, не потеряв ничего важного? Никто, даже сама Доктор не даст вам ответы на эти вопросы.       В двух женских головках почти одновременно рождаются немного странные, но единственно верные, на их взгляд, идеи.       «Я могу отдать Ривер несколько своих регенераций, и тогда, возможно, ей удастся спастись».       «Нужно прекращать эту глупую игру».       — Какая милая сцена! Ах, так невероятно прекрасно. Воссоединение двух идиотов, я сейчас повешусь.       Этот голос. Сонг напрягается всем телом, заглядывая за спину своей жене. Естественно это он. Жаль, бластер под кроватью и добираться до него слишком долго, в ином случае, Кощей сейчас бы регенерировал (если у него ещё есть такая возможность).       — Иди к себе, Мастер, — даже не смотрит в его сторону Доктор. Оторваться от любимой кажется кощунственным, да и на Тайм Лорда не так уж и хочется обращать своё внимание.       — Я бы с удовольствием, но ты запер меня в своей дряблой, старой, упрямой и отвратительной ТАРДИС.       Лёгкий электрический заряд проходит через брюнета, когда он случайно прикасается к двери, от чего тот вздрагивает, а Ривер пакостно ухмыляется. Правильно, нечего оскорблять её любимую и такую родную синюю будку, что стала ей второй мамой.       — Глупая ржавая…       — Заткнись. Поверь, за ТАРДИС я оторву тебе язык и заставлю съесть. Ты меня понял?       Всё же первой не выдерживает Мелоди. Мало того, что этот засранец жив, так ещё и смеет раздражать её своим присутствием. Хотя ей были ясны причины такого свинского поведения Кощея: злость и бессилие. Ему не удаётся выбраться, вот и бесится.       — Хм, поглядите-ка, у кого голос прорезался. А ты уже рассказала жене, как мы с тобой развлекались? Ох, Доктор, ты бы знал, как она стонала…       — Тебе сказали замолчать. Поверь, Ривер способна претворить свою угрозу в жизнь. Я уж точно её останавливать не стану.       Теперь уже раздражение достигло и блондинки. Разумом она, конечно, осознавала, что это всё чушь, однако какая-то очень маленькая часть её сознания твердила, что такое в теории возможно… Ревность, доныне спавшая, пробудилась, овладевая ей.       — Ты так не хочешь знать правду? — надменно произносит Кощей, переводя свой взгляд на кудрявую. — Скажи ей, как было всё на самом деле. Давай, поведай нам истину!       Мгновение стоит оглушительная нагнетающая тишина.       — Это чушь, — отстраняясь от возлюбленной, Мелоди с опаской и надеждой заглядывает в глаза своего Доктора. Кощей же лишь скалится, но ничего не говорит.       — Это чушь… — вторит ей женский голос, в котором слышится облегчение. — Разве может быть иначе? Глупая Доктор!       Она ободряюще улыбается Ривер, оставляя невесомый поцелуй в краешек её губ. Перемена происходит прямо на глазах. Секунду назад здесь была нежная и любящая жена, а теперь вечный неугомонный ребенок.       — Мастер, тебе не удастся убить себя моими руками. Да даже будь оно правдой, ты бы всё равно выжил.       — Это идиотизм, Доктор. И ты сама это прекрасно понимаешь. Я смогу уничтожить вас в любой момент. Держать меня здесь то же самое, что жить на пороховой бочке. Ты даже предположить не можешь, когда она рванёт.       — Никогда, — чуть ли не подпрыгивает от восторга блондинка, подлетая к экс-другу, — ты никогда не причинишь кому-либо вред. Теперь я отвечаю за тебя, Мастер. И я сделаю всё возможное и невозможное, чтобы это было так.       — И как же? — полностью игнорируя присутствие в комнате кого-то ещё, они ведут вполне спокойную беседу. Ни агрессии, ни оскорблении… Даже угрозы больше похожи на что-то невоплотимое в жизнь.       — Легко.       Сонг настораживается. Доктор слишком самоуверенна, а это, на памяти женщины, ни к чему хорошему не приводило. Примерно с таким же настроем он проиграл в самой значимой для родителей Мелоди, да и что там увиливать, для неё самой битве. Ребёнка лучших друзей забрали, чтобы воспитать её машиной для убийств, а он не смог помешать. Пытался, но не смог.       Однако, похоже, в этот раз Доктор права в своей уверенности, ведь Мастер, прочитав что-то во взгляде своего бывшего друга, меняется кардинально. Он раздражён и напряжён, и это немного успокаивает Понд.       Доверяет ли Ривер Доктору на все сто процентов? Готова ли полностью пустить всю эту ситуацию на самотёк, отдавая бразды правления жене? И к чему всё это может привести? Ведь всё, что произнёс недавно Кощей, возможно с лёгкостью воплотить в жизнь. Достаточно лишь на секунду ослабить бдительность, повернуться спиной, и беды не миновать. Если вопрос о доверии к Повелительнице Времени ещё может стоять перед Сонг, но чтоб довериться Мастеру… Она не так глупа и слепа. И далеко не идиотка.       — Предположим, что я и правда не причиню, как ты говоришь, вам никакого вреда. Но чего же ты тогда хочешь от меня, Доктор? Чтобы я путешествовал с тобой и твоими, — брюнет на секунду запинается, морщась как от лимона, — обезьянками? Спасал миры? Был таким же лицемером, как ты? Или ты хочешь перевоспитать меня? Кажется, попытка уже была… Дайка подумать, что же из этого вышло? Ничего. Ровным счётом ничего.       — Прогресс был, — вклинивается блондинка, немного хмурясь. — Ты не такой жестокий, каким хочешь казаться.       Громкий, раскатистый смех с нотками безумия заливает всё помещение. Он настолько долгий, что Ривер уже подумывает о начале истерики, однако нет. Всё прекращается так же неожиданно, как и началось.       — Звучит, как жалкое оправдание твоим потугам. Я предам тебя, Доктор. В любую минуту. Всегда. Ты не сможешь этого изменить. Просто смирись и выпусти меня, пока я снова не поставил вас двоих на колени.       Девушки переглядываются. Одна и та же мысль проскальзывает в безусловно умных головах.       «Я убью его, если это всё же правда».       — Ладно, пока вы тут разбираетесь, кому из вас я доставил больше неприятностей, прогуляюсь до кухни. Или до консольной…       Не дожидаясь ответа или какой-нибудь хотя бы минимальной реакции, он поворачивается на сто восемьдесят градусов, быстрой и уверенной походкой направляясь куда-то в глубь ТАРДИС. Периодически после исчезновения мужчины откуда-то ещё доносились сдавленные ругательства (Машина Времени просто так ничего не прощает), но вскоре и они стихли. Тишина. Опять. И никуда от неё не денешься, не сбежишь и не избавишься.       — Ты была в сорочке… — немного скомкано подмечает Доктор, возвращая своё внимание жене. И это немного стеснительное замечание с попыткой на претензию не может не умилять. Губы женщины сами собой расплываются в немного игривой ухмылке, а в движения возвращается какая-то грация тигрицы. Она Клеопатра. Она царица. Она её богиня. Она всевышний для неё.       — И что, сладкая? — юркий язычок мельком проскальзывает по алым губам. — Тебя это смущает?       — Ну, Мастер, он же был здесь…       Мелоди выдыхает, хмыкая:       — Как будто я в первый раз перед кем-то предстаю в подобном виде.       — Ривер! — возмущению галлифрейки нет предела. — Могла бы и промолчать.       — Зачем мне это, любимая?       Сонг практически за мгновение приближается к своей жене, ловко притягивая её к себе и впиваясь в такие говорливые уста настойчивым поцелуем, не давая ни единой возможности сопротивляться. И, на удивление, Доктор не начала, как Одиннадцатая реинкарнация, нелепо размахивать руками. Однако и на Двенадцатого поведение мало походило. Сейчас явно чувствовалось, что она теперь девушка. Все прикосновения были куда легче и нежнее, чем в мужской ипостаси.       Ручки обвивают шею возлюбленной. Всё замирает на мгновение, а потом снова пускается в движение. Сколько эмоций в одном поцелуе. Любовь, боль, грусть, вина, отчаянье, надежда… И не единого намёка на пошлость. Не сейчас. Чуть позже.       Золотое свечение окутывает их двоих, но кудрявая не замечает его сначала, а потом уже поздно.       — Что ты творишь? — рычащие нотки проскальзывают в голосе Мелоди, однако блондинку это абсолютно не пугает. Напротив.       — Возвращаю должок…       Каждой клеточкой своего тела Сонг ощущает это невероятное тепло, разливающееся по организму, как алкоголь. Только оно приносит лёгкость и подъем, однако негативные эмоции перекрывают всё.       — Доктор! Сентиментальная идиотка! Какого Рассилона? Ты даже не знаешь, сколько регенераций они тебе подарили. А если всего один цикл? И сколько ты отдала мне? Доктор! Как можно быть такой безрассудной?       Пауза. Пронзительные миндалевидные глаза устремляются прямо в душу Мелоди, которая так объята чувствами, что не сразу замечает это.       — Я не рассказывала Мастеру, что мне подарили регенерации. Я говорила тебе, но не ему… Ривер?       Говорить что-то было бессмысленно. Она и так всё поняла.       — Я была в Библиотеке.       И это звучит как приговор. Причем для них двоих. Тысяча претензий дамокловым мечом повисают над женскими головами.       — Понятно. Хорошо, я всё же пойду. Надо проследить за Мастером, мало ли…       Обе они понимают, что это просто бегство. И та и другая осознают — Мастер сейчас находится явно не на первом месте в списке приоритетов. Однако женщины безмолвно принимают это, давая их диалогу передышку.       — Хорошо. Я пока в душ.       Все карты вскрыты. Больше нет спойлеров, нет бесконечного бега друг от друга, секретов… Однако Доктору от этого почему-то не легче. Огромный шквал вопросов просто обрушивается на неё, не давая возможности уцепиться за что-то конкретное.       «Ривер была в Библиотеке? Но как такое возможно? Как она сумела выбраться? И почему она не сообщила сразу? А Мастер знал… Значит ему она рассказала? С чего вдруг такое доверие? Или он как-то выпытал у неё это? Однако факт остаётся фактом. Почему Мелоди не сказала? Неужели она и не собиралась? Хотела просто остаться одна?»       — Нет, это чушь! Она же не могла?.. Или могла? Нет! Это же Ривер.       — Опять ведёшь разговоры сама с собой? — немного насмешливо, но как-то без энтузиазма вопрошает тот, за кем в принципе и отправилась блондинка. Правда, она не ожидала, что так быстро сможет отыскать свою личную немезиду, тем более здесь… Мастер вальяжно развалился на стуле, злобно рассматривая белоснежный морозильник.       — Тебя обидел этот прибор? — Доктор с неким любопытством обходит Кощея, пытаясь понять причину раздражения.       — Доктор, скажи мне… Ты идиот? Я жил на твоей любимой планетке довольно долго. И я знаю, что это холодильник. А также я в курсе, для чего он нужен, в отличие от тебя, — Тайм Лорд с раздражением отмахивается от девушки, как будто она просто назойливая мошка, мелькающая постоянно перед его глазами, но это нисколько не смущает Доктора, а, наоборот, заставляет улыбнуться.       — Разве ты хочешь есть? — Повелительница Времени тихонько посмеивается, что заставляет Мастера исполнить гримасу полного безразличия.       — Разве у меня есть занятия поинтереснее? Плюс, я тут уже два дня. Без еды и воды…       — Не разводи балаган, — хмыкает Доктор, садясь напротив, чтобы их разделял стол. — И я и ты прекрасно знаем, что наша раса способна легко обходиться без всех этих прихотей более месяца. Так что, ничего с тобой не будет, если поголодаешь некоторое время. Не умрёшь уж точно. Хотя… Всё же пополнить запасы придётся всё равно. Ривер нужно питаться чаще, чем нам. Да и Яз с Гремом и…       — Что?! — Мастер чуть ли не падает со стула от шока и искреннего возмущения. — Эти… Обезьяны? Сюда? Опять?!       — Они мои друзья.       Тета Сигма излучает спокойствие, даже несмотря на такую агрессивную реакцию. Есть ли смысл пытаться объяснять брюнету, что они все очень важны, просить не оскорблять, злиться на старого друга, давать ему того, чего он хочет — эмоции Доктора? Нет. Определённо. Возможно, когда-нибудь он, увидев нулевую реакцию, наконец-то успокоится.       — Они твои домашние животные, Доктор, — когда-нибудь, но, видимо, не сейчас, — развлекаешь их, подкармливаешь, заботишься. А в итоге хоронишь.       Тайм Леди лишь пожимает плечами, будто говоря, мол тебе виднее, на что мужчина лишь закатывает глаза.       — Что ж, ладно, — хлопок в ладоши разбавляет гнетущее молчание. — Придётся отправиться куда-нибудь за продуктами.       Повелительница Времени поднимается и направляется к выходу, ожидая хоть какой-то реакции со стороны оппонента, однако тот игнорирует старого друга, предпочитая продолжать рассматривать белоснежную поверхность.       — Ты не пойдёшь? — уже в самых дверях Доктор оборачивается.       Вопрос вызывает у Кощея лишь раздражение, которое он умело скрывает за безразличной ухмылкой.       — А ты меня так просто выпустишь? Уже не боишься, что я сбегу?       — Нет, — забавляется Доктор, всё же выходя из помещения, — ведь ты скорее предпочтёшь остаться здесь, чем застрять там.