На грани экстрима

- Андреееей, Андрюш, ну пусти за руль, - в очередной раз взвыла Лена, - я же М10 как родную знаю, да и ты отдохнешь. - А я и не устал, - уверенно заявил непреклонный супруг. - Слушай, а ты меня теперь все время сам возить будешь? - решила уточнить Лена. - По возможности, - подтвердил Романов и улыбнулся жене. - Вот упрямый, - тихо подвела итог спору девушка. *** Одетый в легкие летние сумерки, Питер встретил их родными мостами и улочками. Расположившись в отеле, приняв душ, поужинав и немного отдохнув, пришедшие в себя москвичи ушли гулять. Гуляли "запоем". Лена, с юности влюбленная в старый, седой Петербург, устраивала мужу экскурсию, а Андрей, сам учившийся в Ленинграде, а потом мотавшийся в уже Питер чуть ли не каждую неделю, умевший с закрытыми глазами проложить кратчайший маршрут к любой точке Северной столицы, Андрей понимал - в этом городе он впервые. Лена то говорила без умолку, то наоборот, на время замолчав, присаживалась на лавочке, или касалась решетки старого моста... Они бродили не избитыми туристами проспектами, а маленькими уютными двориками, с половиной из которых у жены была связана какая-то история, большинство - из студенческих лет. И совершенно неожиданно выныривали из этих двориков на оживленные улицы, пересекали проспекты, на несколько минут растворяясь в толпе, а потом вновь скрывались в колодцах старых домов. Гуляли по старым, впитавшим туманную память столетий улочкам и набережным... Лена показала дом Пиковой дамы, а потом, на секунду задумавшись, набрала телефонный номер. - Вов, привет дорогой. Да, я. - Андрей мрачнел, слушая милое щебетание жены. - Вот и договорились. Ставь кофе. И да, я не одна... Романов. Андрей Викторович. - И, отключив телефон, Емельянова улыбнулась мужу. - Пойдем кофейку попьем, родной! Андрей ошарашенно кивнул. А девушка, протащив его за собой по улице, распахнула дверь офисного здания. К ним навстречу спешил невысокий худощавый мужчина, бросившийся обнимать Лену. - Володя, угомонись, - остановила его та, - знакомьтесь. Андрей. Владимир. Мужчины пожали друг другу руки, и Володя пригласил всех в лифт. Поднявшись на верхний этаж, чуток попетляв по извилистому коридору, ребята пришли к неприметной дверце. Володя предупредил по телефону охрану и открыл дверь. Сразу за дверью вверх круто поднималась узенькая металлическая лестница. Володя поднялся наверх, распахнул люк. Пролезла Лена, за ней Андрей. Они стояли на крыше здания, и Андрей замер от восторга. Прямо перед ним золотились купола Исаакия, такие близкие, такие доступные... Много дальше ощетинился кранами порт. А потом, заходящее солнце бросило последний лучик на шпиль Петропавловки, который мгновенно заискрился, разбрызгивая по синеющему небосводу странные отсветы. Солнце подсветило и фигурку ангела на Александриинском столпе, и скульптуры на крыше Эрмитажа. Подсветило и скрылось. Питер, замерший в сумерках майской ночи, выглядел призрачным. Причудливо переплетаясь, плотные тени плывущих по бархатной стали неба облаков, ложились ажурными кружевом на купола, шпили и крыши, приглушая повседневную яркость позолоты. Все потонуло в какой-то сероватой полупрозрачной дымке. Непонятно откуда лившийся свет добавлял некоторой четкости мягким контурам, обволакивал, завораживал. Андрей замер, неожиданно забыв о новом знакомом, с которым так мило щебетала его жена. Лена, кинув на мужа понимающий взгляд, подошла и обняла Андрея со спины, тихо шепнув: - Нравится? Смотри, узнаешь эти купола? - Узнаю, хотя и с трудом, такими я их еще не видел. - Ну, я же обещала тебе совершенно особенную экскурсию, разве нет? И повезло, что Вовка сегодня дежурит. - Хорошо-то как, - тихо сказал Андрей и обнял жену. Володя ненадолго ушел, а потом вернулся с тремя чашками вполне приличного кофе и какими-то печенюшками на небольшом подносе. Пристроил его на бортик, закурил. Лена тоже вытащила сигарету. Сделав пару затяжек и смяв сигарету в карманной пепельнице, улыбнулась Андрею: - Не ругайся! Это традиция. Когда это здание ремонтировали, мы с Вовкой всегда тут кофе пили и курили... Вскоре, сумбурно попрощавшись с Володей, Андрей и Лена продолжили свою прогулку. Андрей улыбался. Он, знавший жену, как никто другой, впервые видел эту девочку, девочку принадлежавшую Петербургу, а еще, казалось, Петербург принадлежит ей. Словно город не забыл ее и, точно как она, тосковал по Лене все эти годы. Андрей так и не понял, как они вышли к Университетской набережной. Помнил только гранитную лестницу, плещущиеся у ног волны Невы, и Лену, прижимавшуюся к нему и одновременно почесывающую за ухом бронзового грифона. Лену, нараспев читающую: Еще мосты не разводили, И стылый камень мостовых Глядит сквозь изморозь на шпили Над стылым зеркалом Невы. В гранит, себя несущий гордо, Который век уже поди, Устало тыкаются мордой Котята светло-серых льдин. И Сфинксы слезли с пьедестала, Чтобы природе вопреки Устали стылыми, устало Достать стальную стать реки.* *** - Не хочу возвращаться, - уже под утро подходя к отелю сонно пожаловалась Лена, - гуляла бы здесь, и гуляла, и гуляла... А в понедельник утром надо быть на совещании у министра. - И мне. Прогуляем? - пошутил Андрей. - Ага, он нас потом прогуляет, - улыбнулась супруга. *** Звонок Гордеева воскресным утром, если не напугал, то беспокойство вызвал: - Романов, слушаю. - Андрей, - голос врача был каким-то странно веселым, - тут такое дело... Знаешь, кого сейчас Лерка оперировать готовится? - Гордеев, а можно без долгих вступлений? - Да не вопрос, министр ваш к столу пожаловал. - Шойгу? - опешил Романов. - Он, родимый, - почему-то продолжал веселиться Саша, - и из всего, с чем он мог к нам попасть, он попал с банальным аппендицитом. - Кто оперирует? - Я же сказал, Лерка. - А ты, прости, не хочу ни тебя, ни Леру обидеть, но может ты сам? - Поверь, я ей аппендицит Шойгу полностью доверяю. Как свой. Тем более, что мой она уже вырезала. Да не переживай, все хорошо будет. Я тебе позже отзвонюсь, - отключился Гордеев. - Лен... совещание завтра отменяется. У нас выходной, - сообщил Романов сонной жене и, прикинув, что Шойгу он сейчас все равно не помощник, лег спать дальше. Спустя час, лениво потягивающаяся в кровати Лена затребовала объяснений. И, услышав причину "внепланового выходного", резко побледнела. - Собираемся, - тон был таким, что Андрей мгновенно подскочил. А Лена, дотянувшись до телефона, уже говорила кому-то: - Привет, не перебивай. Таблицы к совещанию кидаешь мне на почту и Владимиру Олеговичу. Ему я сейчас позвоню. И пропуск ему не забудьте заказать. И страхуйте. Все понятно? Исполнение - доложить. Отбой. - Что случилось? - Андрей вопросительно смотрел на жену. - Собираемся, Андрюша, собираемся. В понедельник правительственная комиссия. Шойгу к ней готов был, а вот Владимира Олеговича мне готовить и готовить. И Лена снова набрала телефонный номер. Объясняя заму, что на правительственную комиссию по законопроектной деятельности завтра пойдет он, Лена, тщательно подбирая слова, говорила: - Таблицы вам уже прислали, по нашей компетенции всего три проходных вопроса... Нет, номеров я не помню, но они отмечены нашим маркером... Буду, конечно. До завтра! Закончив разговор и в темпе собрав вещи, супруги отправились на очень поздний завтрак. Лена выпила только стакан сока - ее впервые накрыл токсикоз, а Андрей позавтракал плотно. И вскоре они уже говорили с администратором отеля. Впрочем, Лена очень быстро свернула разговор и прошелестев: - Андрюш, я тебя на улице подожду, - выскочила на свежий воздух. - Угораздило же эту курицу в духах замариноваться, - раздраженно подумала Емельянова в адрес администратора отеля, - да еще и в столь мерзких. Питер за стенами отеля встретил ее легким свежим ветром и неожиданно ярким солнышком. Несколько глубоких вдохов-выдохов и женщине стало легче. Тошнота отступила. Лена улыбнулась Питеру. Андрей, выйдя на улицу через несколько минут, супруги не обнаружил. Романов еще немного постоял, любуясь спешащим городом, и решил пройтись вокруг отеля. Как оказалось, не зря. Андрей сразу заметил жену в соседнем дворе посреди детской площадки. На площадке около песочницы одиноко стояла маленькая девочка, а Лена, присев рядом с ней, похоже, пыталась успокоить ребенка. Малышка что-то звонко защебетала и показала ручкой на огромную липу, в тени которой они стояли. Лена тоже посмотрела на дерево, потом, похоже, переспросила о чем-то девочку и, дождавшись ответного кивка, встала. Никем пока не замеченный, мужчина замер с улыбкой на губах - казалось, что он смог заглянуть в будущее, увиденная сцена вызывала волну тепла и нежности. Ровно до тех пор, пока любимая беременная жена, подойдя к липе, еще раз не окинула ее оценивающим взглядом, легко подпрыгнула, зацепилась руками за одну из веток и, профессионально подтянувшись, оседлала ветку пониже. Тихо выругавшись, Андрей рванул к Лене. - Вон он! - услышал он восторженный вопль ребенка, но, поняв, что речь не о нем, взглянул на дерево в одном направлении с малышкой и увидел жмущегося к стволу - почти на самой верхушке! - котенка. Лена, оглянувшись на девочку, заметила мужа. - Родная, вот ты мне скажи, - на удивление спокойно попросил Андрей, глядя на девушку, - все беременные такие сумасшедшие, или это только мне так повезло? - Не знаю, - честно ответила Емельянова, глядя на мужа сверху вниз, - но, если хочешь, могу у Леры поинтересоваться. - Сейчас я хочу только одного, снять тебя с дерева и позвонить Шойгу. - Ябеда, - беззлобно обозвала Лена мужа и хитро прищурила серые глаза, - а на что ты готов, ради того, чтобы я оказалась внизу? - Не испытывай мое терпение, - казалось, спокойно попросил Андрей. Но молодая женщина знала этот тон - под напускным спокойствием угадывались искренние беспокойство, страх, раздражение и даже какая-то обида, а потому молча очень аккуратно спустилась с дерева на землю. Подошла к устало прикрывшему глаза мужу, обняла, доверчиво прижимаясь к нему, и, почувствовав, как легла на ее талию чуть дрожащая от напряжения рука, тихо выдохнула: - Прости. - Лен, ну зачем? Зачем рисковать по поводу и без? Я же так совсем поседею. Далась тебе эта кошка. - Просто... она так горько плакала. - Лен, она кошка. Захотела бы, слезла вниз и без твоей помощи, ты же спасатель, ты же не хуже меня знаешь, что трупов кошек на деревьях никто не видел, тем более в мае, - вновь начал закипать Романов. - Так я же не о кошке, - удивленно ответила Лена и кивнула мужу на маленькую девочку, - я о ней. Знакомьтесь, - подвела женщина спасателя к ребенку, который, казалось, вновь собирался разреветься, - это Карина, а это дядя Андрей. - Ты ее знаешь? - искренне удивился Романов. - Мы познакомились сегодня. Пока ты с администратором разговаривал, я услышала, как кто-то плачет, и пошла на звук, - пояснила Лена мужу и приобняла девчушку за плечи. - Это твой котенок? - спросил Романов, присев перед девочкой. - Мой, его Тиглой зовут. Мама не лазлешает блать его на улицу, а я хотела его подлужке показать. А он убежал и залез на делево. А мама не лазлешала его блать, она лугаться будет. А тетя Лена сказала, что она спасатель, и что она мне поможет, - залепетала Карина, растирая слезы по щекам маленькой ладошкой. - А я просто представила, что это наш ребенок плачет от бессилия посреди двора, - тихо добавила Лена. - Только никому не рассказывай, - тяжко вздохнув, попросил Андрей и, пробормотав себе под нос что-то о трупах кошек, полез на липу сам. Кот оказался царапучим, но, спустя уже несколько минут, маленькая Карина, прижимая к себе беглого "Тиглу" ускакала домой, а спасатели поспешили к машине. Не слушая возражений мужа, Лена устроилась за рулем его Лэндровера, и уверенно повела, лавируя в дневном плотном потоке. * Стихи - Д.Эстрин