Игрушка Фаустуса Блэквуда

      Сабрина проснулась утром, улыбаясь солнцу в окне. Сабрина умылась. Сабрина пожелала Салему доброе утро, а Фаустус с Сабриной по-прежнему оказывались никем друг другу. Той ночью, «особенной ночью» Сабрины, Блэквуд лишь принёс её в родной дом, к тётям, а всё, что было между ними — больное и воспалённое воображение Спеллман, желающей услышать «люблю» от этого чёрствого человека.       Возможно, Батибат сама не поняла, как больно уколола Сабрину и раздавила её этим видением, отбивая всё желание жить.       Что она имеет теперь, лёжа в своей кровати?       Совсем скоро девушку выгонят из театра, она не сможет вернуться в Бакстерхай, Харви расстанется с ней (учитывая то, что они не разговаривали почти две недели). Тётушки всё ещё с укором смотрят на неё, в школе все до сих пор не упускают возможном посмеяться над дурочкой-Спеллман-полукровкой. А единственный человек, который мог бы её спасти… больше никогда не уделит ей внимания. Возможно, виноват тот случай с оранжереей, возможно, потому, что он женат, возможно, потому что хочет только переспать с ней. А, может, всё вместе.       Через неделю её должны были крестить. В этот раз у Сабрины Спеллман нет выбора. Не потому, что она дала обещание Сатане, а потому, что не выдержит взгляда Блэквуда, когда вновь придётся воспротивиться.       К кому идти? Кто у неё остался? Друзья? Нужна ли им ведьма, которая испортит им жизнь? Спеллман на мгновение задумалась о самом дьяволе, как о защитнике, но и тот явно не горел желанием становиться опорой в подобных трудностях, ещё сильнее запугивая подростка.       Сабрина избегала Блэквуда два дня, делая вид, что ей плохо, не решаясь вернуться в Академию. Она бы пролежала в кровати ещё столько же, до самого крещения, если бы не сам Фаустус.       Сатане только известно о том, почему он решил навестить Спеллман за день до крещения.       Сабрина забилась в углу — между ящиком с бельём и рабочим столом. Салем ушёл с самого утра, когда девушка попросила оставить её одну.       Зельда долгое время убеждала Фауста в том, что их племянница чувствует себя неважно, но не нуждается в помощи такого человека, как Блэквуд, однако, Фаустус всё равно зашёл в комнату Спеллман, закрывая дверь.       Девушка не слышала его, сидя повернутой к стене. Сабрина тихо напевала песню из мюзикла, в который её не утвердили (из-за того, что она перестала посещать театр). Этой роли она жаждала всей душой, потому что песни главной героини были очень красивыми… а костюмы… за них можно было продать душу.       — Любовь дарит наслаждение и приносит невыносимую боль… — всхлипнув, пропела Спеллман. Блэквуд замер у двери, замечая маленький комочек сжавшийся в углу. — Вас обоих уже не будет, а любовь останется. — Сабрина закрыла лицо руками, судорожно вздыхая, чтобы перестать плакать.       Внезапно для самого Блэквуда девушка перестала плакать, словно входя в роль. На её лице появилась улыбка, она подняла голову к потолку, как будто вызывая к Небесам своим голосом. Ни на мгновение голос не дрогнул, являясь перед мужчиной во всей красоте. Девушка брала очень высокие ноты, её руки изящно скользили по воздуху, олицетворяя душу Сабрины, парящую в этой комнате. Настолько невинную, что можно с легкостью поймать.       — Любовь никогда не умирает… — Сабрина встаёт с места, закрывая глаза от эйфории. Высокая нота ударила ей в голову, и девушка испытала невообразимое удовольствие, забывая обо всех своих проблемах.       Повернувшись к двери, наконец-таки решившись поесть, Сабрина замечает Блэквуда, внимательно смотрящего на неё.       — Вы следили?! — лицо Сабрины в момент из безмятежного приобрело грозный вид, она была готова убить Фаустуса, хотя только что посвящала свою песню любви к нему.       — Нет.       «И всё? Это всё, что ты можешь сказать? — про себя спросила девушка.»       — Я прежде не слышал этой песни.       — Из мюзикла… «Любовь никогда не умирает»… — отвернувшись от мужчины, прошептала девушка. Были ли они достаточно близки, чтобы он могла стоять перед ним в пижаме? Говорить об этом?       «Он видел тебя голой, лапал тебя, целовал… — шептало сознание. — Но почему тогда я не могу считать его своим? Почему он до сих пор не бросил жену? — детское понимание любви всё ещё не стихало в груди.»       — Ты играешь в нём? — он подошёл ближе, девушка спиной чувствовала его фигуру.       — Мне отказали. Из-за того, что я не прихожу. — Сабрина повернулась к нему, скрывая разочарование и слёзы за улыбкой. — Это было моей мечтой. А о чём Вы мечтаете, отец Блэквуд?       — Не говори со мной в таком тоне, Сабрина. Театр — это не то место, где ты должна быть. Твоё место в ковене. — Строго произнёс Фаустус.       — В вашем? Уж точно… нет. Я скорее спущусь в Ад к самому дьяволу, чем останусь с вами всеми.       — Тебе так не нравится моя Академия?       — Какое Вам дело? Идите домой.       — Сабрина. — Приструнив девушку, повысил голос мужчина. — Я хотел отдать тебе это. — Блэквуд достал из кармана цветок, который разорвал одним вечером.       Сабрина отвернулась от него, скрыв покрасневшие щёки.       — Тебе не нужно стесняться меня. — Мужчина грубо сжал руку Сабрины, и она прильнула к нему, прижимаясь спиной. — Ты скучала по мне. Ты хотела, чтобы кто-то сделал тебе больно. Также, как и я.       Спеллман попыталась вырваться из его объятий, не надеясь избежать короткой пытки. Мужчина прижал девушку к стене, спуская розовые пижамные штаны до колен.       — Во сне, пока ты была без сознания, я видел нас. — Он скользнул рукой к ягодице девушке и с размаху ударил по ней, там ещё был свежий синяк от его ремня. Спеллман заскулила ему во вторую руку, сжимающую рот девушки. — И он был осознанный. Ты тоже там была, Сабрина, помнишь?       И это «помнишь» осталось у неё в голове навсегда. Всё, что было во сне, существовало, и они пережили ту ночь вдвоём, помня об этом.       После этого Сабрина позволила ему сделать с собой всё, что он захотел. Им пришлось зайти в ванную, чтобы сожители не расслышали громких криков боли, когда Фаустус карманным ножиком стал вырезать маленькую дьявольскую метку на животе Сабрины. Это было ей вечным напоминанием о том, что Блэквуд будет с ней всегда, если душу она вверит Сатане, пройдя завтрашнее крещение.

***

      Тучи скрыли полную луну, возвышавшуюся в тёмном небе, поднялся сильный ветер, и гости были отвратительно любезны, не скрывая своё отвращение к виновнице общего сбора. Тётушки, помня предшествующий позор, опустили головы, не желая смотреть повторения драмы, которую предвещали. Фауст надменно глядел на Сабрину, мысленно запрещая ей отказать ему сегодня.       Собиралась ли это делать Сабрина?       Сатана не зря в тот день попросил Фауста присмотреть за его дочерью, потому что сегодня она была готова сделать всё, что скажет Блэквуд, слыша у себя в голове его признание в любви. Словно ненастоящие, во сне, но существующее, которое ей больше никогда не услышать.       Спеллман, к удивлению всех, сразу подходит к Блэквуду, он говорит то же, что и в прошлый раз, Сабрина вновь видит тени своих родителей, Фауст помогает ей подняться, и она отводит от них взгляд.       — Сабрина, беги… — слышит она позади себя.       — Твоя подпись. — Слышит она от Блэквуда. Его ножик порезал ладонь девушки. Сабрина зашипела от боли, приоткрывая губы и начиная дрожать от холода и боли. — Не глупи, Сабрина, в третий раз Тёмный Владыка не позволит тебе…       Спеллман перебила его, оставляя подпись в Книге Зверя. Зельда судорожно выдохнула, хватаясь за руки сестры. Больше никакого позора для их семьи!       — Я доволен тобой. — Блэквуд искренне улыбнулся ей, Сабрина лишь кивнула, прижимая окровавленную руку к груди. Все смотрели на них, поэтому Фауст захлопнул книгу, заставив некоторых в толпе вздрогнуть. — Все возвращайтесь по домам. — Скомандовал Блэквуд, подходя к Зельде с Хильдой. — Я отведу вашу племянницу в Академию.       — Спасибо Вам, отец Блэквуд, Вы столько для нас всех сделали. — Покорно пролебезила Зельда, склонив голову перед Жрецом. — Сабрина. — Женщина строго посмотрела на племянницу, но одобрительно улыбнулась. Впервые за несколько недель.       Лесной шум постепенно приобрёл главенство над человеческим, когда все стали уходить. Блэквуд внимательно следил за уходящими парами, стоя со скрещенными руками на груди у алтаря. Сабрина пристально смотрела на него, хмуря брови. Ей было холодно в одной сорочке, а рука в крови колола и щипала.       Фауст, убедившись, что за ними не ведётся слежка, неожиданно для Сабрины, схватил её за руку, уводя за собой, вглубь леса. Спеллман молча шла за ним, стараясь сдержать гулкие удары своего сердца.       Девушка нервно сглотнула, чувствуя поверхность дерева, к которому он прижимал её. Сабрина могла бы сопротивляться, но не хотела, стоя в одной сорочке в холодном лесу.       — Тебе очень идёт эта одежда. — Блэквуд опустил руку на плечо Сабрины, ведя рукой к груди девушки. Шёлковая ткань сорочки топырилась, Фауст коснулся вздёрнувшихся от холода сосков, замечая, как девушка вздрогнула, закусив губу. — Я хотел поцеловать тебя ещё там. Ты так героически держалась, но вся тряслась… от холода или Тёмного Владыку увидела? — он аккуратно водил пальцами по груди девушки, сбивая и до того рваное дыхание Сабрины.       Девушка разозлилась и оттолкнула его руки, запрокидывая голову назад.       — Я сделала это, чтобы быть с тобой. Ты бы тоже мог хотя бы что-то для меня сделать! — мужчина не давал ей уйти, крепко прижав к дереву. — Не хочу быть твоей любовницей. Я хочу, чтобы все знали, что ты принадлежишь мне!       — Я? Тебе? — Фаустус противно рассмеялся, приподнимая брови от удивления. — Ты принадлежишь мне, Сабрина. Не Сатане, не себе, а мне. И всегда будешь принадлежать, поэтому будешь подчиняться моим правилам. — Мужчина схватил Сабрину за шею, она закусила губу, смотря ему в глаза.       — Я не вещь. Меня нельзя купить.       — Ты влюбилась в того ещё мерзавца. — Фаустус наклонился, целуя посиневшие от холода губы девушки. — Я бы хотел обесчестить тебя прямо сейчас, предаваться с тобой любви каждую ночь, Сабрина. И ты этого хочешь, я знаю, не спорь со мной… не перебивай. — Его руки скользят по лёгкой сорочке Сабрины, и она льнет к нему, целуя в шею. Блэквуд тянет её за собой, к себе на колени, садясь на мокрую землю. — Мы оставим всё так, как есть… ученица и её преподаватель.       — Ты всё равно уйдёшь от своей жены. — Девушка почувствовала, как её щёку обжег больной удар Фауста. На глазах Сабрины появились слёзы.       — Скажи, что тебе нравится это. Знать, что я изменяю ей с тобой. Ты падшая женщина, Сабрина и…       — Я не падшая! — она попыталась встать с него, но он не позволил.       — Ты пала в омут служения мне.       — Нет! — Спеллман попыталась его укусить, но это только раззадорило Блэквуда, он повалил её на землю, Сабрина больно ударилась головой. — Нет! Нет! — она кричит, и Фауст затыкает ей рот рукой, покрывая голую грудь поцелуями.       Его нежные прикосновения, холод земли и боль смешались в один коктейль, не давая Сабрине прийти в себя. Они целовались, пока губы Сабрины не опухли, а Блэквуд не успокоился, довольно прижимая обессиленное тело девушки к себе.