Повод для взросления

      — Где ты был? Чтоб мне провалиться! Что ты сделал со своим лицом? — сказал Рон, таращась на Гарри со всеми остальными учениками, сидящими по соседству.       Поттер только плечами пожал. Не рассказывать же во всеуслышание от том, что Малфой потоптался по его лицу, о чудесном спасении, которое в закрытое купе опустевшего вагона принесла Тонкс, о встрече со Снейпом у ворот школы и о снятых семидесяти баллах!       Гермиона молча подняла глаза и лишь мимолётно мазнула по носящему следы повреждений лицу товарища — с ней что-то было не так. Взгляд девушки метнулся в сторону преподавательского стола — Дамблдор отсутствовал. Его похожий на трон высокий стул пустовал. Это было необычно для первого сентября.       Между тем табурет с распределяющей шляпой уже унесли. Шёл пир по случаю приезда в школу учеников. Гарри поторопился наложить себе картошки и мяса — угощение, съеденное в купе Слагхорна, давно куда-то провалилось. Но на этот раз аппетит его подвёл — внутри зародилось незнакомое ощущение. В голову полезли воспоминания, возникли непонятные ассоциации. Рука с вилкой замедлила движения.       Сработали инстинкты, благодаря которым он когда-то избежал ударов василиска и унёс ноги от акромантулов. Заметно обострилось восприятие — Поттер теперь внимательно следил за происходящим вокруг и держался начеку.       Подруга рядом, похоже, испытывала такие же трудности. Но перекинуться словечком об этом не удалось - в зал вошла профессор МакГонагал и объявила:       — Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор скончался от проклятия.       На память Поттеру пришла почерневшая рука директора, когда тот забирал его летом от Дурслей. Выглядела она неважно и явно болела. Дамблдор тогда попросил взять его за другую. Это перед тем, как аппарировать. Не верилось, что с такой травмой немолодой и мудрый волшебник ввязался бы в переделку, грозящую ему новым проклятием! А может быть, его проклял Малфой? Пусть ни Рон, ни Гермиона не верят, что блондинчик носит Метку, но он-то своими ушами слышал рассуждения Драко в купе. Пусть и не прямые утверждения, а лишь рассуждения, они давали понять, что хорёк с гордостью бы принял и носил клеймо, полученное от Тёмного Лорда.       Перевёл взгляд на слизеринский стол — белобрысый выглядел озадаченным. Ни малейших признаков торжества на лице.       Из Большого зала ученики расходились подавленные. В гриффиндорской гостиной старосты развели первокурсников по спальням, после чего Гермиона вышла за портрет Полной Дамы и долго не возвращалась. Гарри нарочно устроился в кресле, чтобы подождать её. Остальные ребята сегодня не стали засиживаться — разошлись по комнатам. Девочки наверняка будут плакать, да и мальчикам не до смеха.       Шло время, перед внутренним взором юноши мельтешили обрывки воспоминаний и яркие образы былого. Миновал час отбоя, а подруга всё не появлялась. Гарри надел мантию-невидимку, оставшуюся при нём ещё с неудачной попытки подслушать в вагоне разговоры слизеринцев, и направился к Выручай-комнате — единственному месту в замке, где могла бы уединиться их неугомонная староста.       Двери в стене не было, но Поттер знал, чего следует захотеть, чтобы она появилась. Он придумал, как это сделать, хотя не знал, какой вид приняла комната по желанию подруги.       "Мне нужно место, где находится Гермиона", — подумал он трижды, проходя знакомым отрезком коридора. И вход проявился. Вход в помещение, где стоял одинокий диван, на котором, поджав под себя ноги, устроилась одинокая Гермиона.       — Как-то тревожно мне сегодня, — сказал он, подходя ближе и усаживаясь рядом. — Смерть директора просто ошеломила. Поделиться этим с Роном я не могу — слишком запутанные мысли возникают в голове. Воспоминания о его недоверии ко мне в начале Турнира трёх Волшебников просто выбешивают. Но очень хочется с кем-то поговорить.       — И мне, Гарри. Я просто потрясена. Это ужас, сколько всего неожиданно вспомнилось. Какие мысли промелькнули, какие обиды вновь больно кольнули, — девушка прислонилась к парню, который неуверенно прижал её к себе.       — Когда умирает волшебник, развеиваются наложенные им заклинания, — сказал юноша. — Чары перестают действовать. Если после смерти директора у тебя возникли новые впечатления о былом, значит раньше они не возникали, потому что были подавлены, а теперь освободились. Ты была заколдована, а теперь расколдовалась.       — А ты? — напряглась Гермиона.       — И я. Меня крепко тряхнуло. А тебя, похоже, совсем сплющило.       — Верно. В голове полный кавардак. Ума не приложу, как навести там порядок.       — Попробуем вслух вспоминать то, что с нами случилось. Предлагаю начать с самого начала, — предложил парень.       — Разумно, — согласилась девушка. — Давай. Начинай.       — Я влюбился в тебя при первой же встрече, как только ты ворвалась в наше с Роном купе. Вся такая строгая и решительная, — припомнил Гарри.       — Почему сразу не доложил? — ехидно спросила Гермиона.       — Потому что был парнем из чулана. А ты выглядела как настоящая волшебница и держалась уверенно.       — Это была детская бравада. К тому же о том, что мои родители стоматологи, я сообщила практически сразу.       — Но впечатление уже произвела, — улыбнулся юноша. — Да и не знал я, как к тебе подкатить. В моей школе девчонки были или занудами, или кривляками.       — А это ничего, что я тоже зануда? — ухмыльнулась мисс Грейнджер.       — Дружелюбная зануда. Хвастунишка и выпендрёжница — кивнул Поттер. — Мне это жутко нравилось. А теперь давай твоё самое раннее забытое воспоминание.       — Тролль, конечно. После этого эпизода я бы на цыпочках за тобой побежала, помани ты хотя бы пальчиком.        — Не понял. Почему вдруг за мной? Я ведь просто болтался на скользкой шее и ничего полезного не сделал. Тролля же Рон завалил!       — Я тоже так думала. Но теперь не уверена. Ты тогда оттянул на себя всё внимание этой орясины. Болтался на нём и тыкал палочкой в ноздрю. По сторонам не смотрел. Рон тужился наколдовать «Левиосу», которая у него даже с пером не получалась. А я успела достать свою волшебную палочку и поддержала действия Уизли. У меня-то чары левитации буквально от зубов отскакивали. Не знаю в точности, кто из нас управлял дубиной, но склонна считать, что я. Только сразу огорчать рыжика не стала - он ведь тоже прибежал меня спасать! И внимание на себя отвлекал. То есть очень помог. Не стоило его обламывать. А потом оно раз — и забылось. Зато Рон потом это заклинание освоил легко, потому что поверил в себя.       Как раз тогда Дамблдор первый раз поговорил со мной в своём кабинете. Объяснил, что ты очень важный для магической Британии персонаж, поэтому он заинтересован в регулярном заслушивании моих докладов обо всём, что с тобой происходит. Я согласилась и потому, что была с ним согласна, и потому, что он предложил мне доступ к самым ценным книгам.       — Любимая принялась стучать на меня за скромное вознаграждение? — приподнял правую бровь Гарри. — Я должен разозлиться. Почему этого не происходит? Куда подевался прошлый я?       - Ты на месте. Потому что от природы склонен всех прощать. Мне кажется, что профессор Снейп третирует тебя с единственной целью — научить ненавидеть. Второй возбудитель твоего гнева — Малфой. Но он дразнится чисто по собственной глупости и обязательно нарвётся. Ты его зашибёшь, потому что мощи в тебе, когда разозлишься, без меры.       — Забудем Малфоя. Хочу понять: когда ты согласилась доносить на меня, то уже знала, что будешь прощена?       — Не знала. Но была уверена, что поступаю правильно. Что мои доклады директору - для тебя благо.       — А сейчас?       — Стыдно.       — Следовательно, при беседе с тобой Дамблдор чуточку подправил тебе разум. После этого ты пять лет отчитывалась перед ним в моих действиях, полагая, что это хорошо. Надеюсь, с книгами он тебя не обманул? Они и вправду были полезными?       — Вправду, Гарри. Я очень продвинулась в изучении магии.       — Итак! Мы уже пять лет влюблены друг в друга, — выделил основную мысль Гарри. — Но ничего, кроме обнимашек не проделывали. Не то, чтобы я торопил события, но определённые надежды питаю. Хотя бы поцелуй в щёчку. Дамблдор рассказывал что-нибудь о мантии-невидимке?       — Нет. Это я доложила ему о ней. А он довольно сощурился. Потом был дракончик, Астрономическая башня и та страшная отработка в Запретном лесу.       Гарри плотнее притиснул к себе Гермиону — ребята принялись вспоминать события, сравнивая свои впечатления о них. Говорили они откровенно, припоминая любые детали — особых разночтений не встретилось до момента, когда МакГонагал «не поверила» в то, что Снейп полез за Философским камнем. Сравнив впечатления, ребята пришли к выводу, что или с его, или с её памятью немного поработали. Не совпали слова, сказанные деканом Гриффиндора. Зачем это было проделано, так и не поняли - не знали, как было на самом деле. Но ещё один эпизод воздействия директора как минимум на одного из них установили достоверно.       Время уже перевалило за полночь, когда проснулся Его Величество Аппетит.       — Знаешь? Сириус завещал мне дом на Гриммо вместе с Кричером. Мы с директором проверили — домовик подчиняется моим распоряжениям, — сообщил Гарри. — Я его отправил в Хогвартс на исправительные работы. Как полагаешь, стоит позвать этого грубияна и попросить еды? Или сами сгоняем на кухню и перекусим?       — Сгонять мы всегда успеем. Интересней выяснить возможности домовых эльфов. Кстати! А почему не позвать Добби? Он ведь тоже работает в замке!       — Кричер обязан откликнуться на зов хозяина, а Добби — свободный эльф, — рассудил Поттер.       — Тогда логичней начать с Добби. Тем более, что он знаком со свойствами этой комнаты, — отозвалась девушка. — Добби!       — Добби здесь, Грейнджи Гарри Поттера!       — Рад тебя видеть, приятель, — обрадовался ушастику парень. — Удобно ли будет, если мы попросим тебя накормить нас?       - Добби мигом. Добби сейчас, — воскликнул домовик и пропал с негромким хлопком.       — Похоже на хлопки при аппарации, — вслух призадумался юноша. — А она в Хогвартсе невозможна. И раньше была невозможна. До того, как усилили охранные чары. Возникает подозрение, будто этим созданиям нипочём любые виды защиты. И они не придерживаются обычая волшебников, которые аппарируют не в жилище, а на площадку перед ним, чтобы вежливо постучать в дверь, а не врываться без приглашения.       Домовик вернулся через пару минут. Принёс мясной пирог и тыквенный сок.       - Садись с нами. Тоже, небось, проголодался, - Гарри подвинулся на диване, ещё теснее прижимаясь к подруге и освобождая для эльфа место рядом с собой.       - Домовикам не положено находиться за одним столом с волшебниками, - смутился Добби.       - Во-первых, где ты тут видишь стол? Во-вторых, ты не простой домовик, а свободный, - подхватила идею товарища Гермиона. - Поэтому вправе выбирать, принять предложение, или отвергнуть его. Если ты проголодался и не чураешься нашего общества, почему бы не перекусить за компанию?       Добби присел на краешек дивана, положил в рот скромный кусок пирога, прожевал и отхлебнул из кубка. Гарри поднял с пола кувшин и подлил сока всем ужинающим.       - Гарри Поттер ухаживает за Добби? - удивился домовик.       - Так случается между друзьями, - объяснила Гермиона и подала ушастику ещё один кусок пирога. - Да ты кушай. Мне не полагается много есть на ночь. Будет обидно, если такая вкуснятина останется. Ведь Добби нарочно выбирал самый вкусный пирог.       Домовик ел с очень задумчивым видом.

***

      Завершив позднюю трапезу, Гарри и Гермиона вернулись в гостиную и разошлись по спальням - было так поздно, что почти рано. Им следовало поспать.