Гонка

      Как ни странно, но Бэкхён, пробыв всё воскресенье в ожидании звонка или появления Пака, так и не дождался ни одной весточки от своего нового «работодателя». А пока его лучший друг занимался весь выходной своей личной жизнью, Бён занимался поиском работы, но так ничего дельного найти и не смог. Мама уже задавала ему волнующие её вопросы о самочувствии своего сына, но тот ничего толком не отвечал и старался быстро сменить тему, почему-то думая, что мама ничего не поймёт. Хотя на самом деле женщина всё прекрасно видела и чувствовала, также замечая и запоминая, что её сын вчера вышел из дорогого мерседеса. Она не знала и не видела, кто сидел за рулём этого «тяжеловоза», но почему-то думала, что Бэк влез в какие-то проблемы, возможно, даже связался с какой-нибудь городской мафией, только лишь бы подзаработать деньги. Она сильно волновалась по этому поводу, но пока не решалась поговорить об этом с сыном. Ох уж эти мамы! Вечно накрутят себя больше, чем есть на самом деле. Понедельник наступил быстро, а с ним и наступила учеба в бёновском «любимом» юридическом университете, в который он еле заставил себя подняться и пойти. Вообще Бэк выбрал бы сейчас такой вариант, как пойти на работу, чем без толку торчать на лекциях, совсем упуская драгоценное время. Но всей работы, которая у парнишки была, он лишился, совершенно не понимая, что делать дальше и как заработать на жизнь, если в любой момент Пак сможет заявиться и просто приказать пойти посреди рабочего дня за ним, а парень совсем не сможет отказать мужчине. Он добрался пешком до университета, ничего не проглотив из еды, и прошёл в нужную аудиторию, наполовину заполненную студентами. Да уж, налоговое право не так сильно манило обучающихся в понедельник первой парой, но если его не посещать, то потом будет полная задница, а Бэку уже хватает этих задниц в жизни, так пусть хотя бы на учёбе всё будет в лучшем… ну ладно, в удовлетворительном виде. Чондэ, как и большинство студентов, решили поспать, чем идти на пару к нудному профессору, от которого глаза так и слипались, желая, чтобы их хозяин еще чуточку бы отдохнул. Но Бён, усевшись где-то в середине рядом с такой же, как и он, убитой девушкой, всё же решил записывать лекцию хоть полпары. — Это ужасно, — жалобно простонала девушка, когда пара шла уже целых пять минут. И Бэкхён был полностью с ней солидарен, пребывая совсем не в восторге от такой долго тянущейся лекции. Он пару раз перекинулся за полпары фразами с той самой девушкой, находя себе нового знакомого на потоке. Как ни странно, но она его разговор поддержала, видимо, тоже не хотелось слушать нудного профессора, а чтобы не заснуть, нашла поддержку в Бёне. Так он узнал, что она приехала в Корею по обмену, хотя это было сразу понятно — европейская внешность. Они так и перекидывались словечками, пока у Бэка на 50 минуте пары не завибрировал телефон, сообщая своему владельцу, что пришло уведомление от незнакомого ему номера. Неизвестный номер: — У меня упала ложка, а сам я не могу её поднять, поэтому жду тебя как можно быстрее у себя, а то мой кофе остынет, и тогда я буду очень злым с утра пораньше. Гласило сообщение, на которое Бэкхён уставился, не понимая, его сейчас разыгрывает незнакомец или же это в действительности Пак. Студент уставился на часы, понимая, что пара закончится только через 40 минут, и он никак не сможет «побыстрее» добраться до точного адреса, присланного чуть позже в сообщении. В лучшем случае он будет через час, пропуская все последующие пары, которые, между прочим, важны. Бэк выдохнул и быстро заклацал по смартфону, печатая ответ. Бэкхён: — Вы же шутите?! Чанёль: — Я абсолютно серьёзно, поэтому бегом тащи свою задницу ко мне. Бэкхён: — У меня на данный момент пара, которая закончится только через 40 минут. Пожалуйста, можете подождать? Я, как только освобожусь, так сразу к Вам, обещаю. Бэкхён нервно сглатывает слюну в ожидании ответа от Пака. В диалоговом окошке на смартфоне видно только то, что мужчина печатает ответ, который сейчас будет решающим для Бёна и для всего налогового права, на котором, кажется, придётся поставить крест. Остается только надеяться на смягчение «приговора» стритрейсера. Чанёль: — В любое время: будь это утро, день или три часа ночи. Можешь себе татуировку набить, чтобы уж точно не забывать теперь уже твой личный слоган на ближайшее будущее. Я жду тебя, Бён Бэкхён. А ждать я больше всего не люблю. Всё. Бэк пропал. Он тихо взвыл, опуская свою голову на лежащие всё это время на парте руки, пытаясь придумать, как беспалевно уйти. Вот только проблема была в том, что он сидел посередине, и не привлекать ничьё внимание у него уж точно не получится. И в ту же секунду, словно прочувствовав все эмоции и терзания парня, пришла на помощь его новая знакомая, которой Бэк будет по гроб жизни обязан. — Если у тебя что-то случилось, то я тебя прикрою. Поэтому можешь спокойно уходить, а я профессору скажу, что у тебя произошло что-то ужасное, — девушка прошептала и подмигнула, когда Бэк поднял на неё взгляд, полный благодарности и восхищения. Он быстро собрал свои вещи и пулей вылетел из аудитории под непонимающие взгляды студентов и профессора. Парнишка надеялся на помощь и обещание своей новой знакомой. Поэтому чуть ли не сломя голову бежал по пустынному коридору университета до выхода, от которого тоже нёсся, сбивая напрочь своё дыхание. И садясь на нужный автобус, который довезет его до указанного в СМС-ке элитного района, где и живет его «работодатель». Чанёль: — И ещё, по моим подсчётам, ты должен быть уже близко, да? Зайди в аптеку, она рядом с моим домом. Гласило новое сообщение на заблокированном экране телефона юноши. Бэк быстро разблокировал смартфон и написал ответ, понимая, что уже скоро будет нужная ему остановка. Он чуть напрягся, не понимая зачем ему нужно в аптеку. Бэкхён: — Вы заболели? Вам нужны таблетки? Что конкретно надо купить? Чанёль: — Презервативы XXL, а то я только что вспомнил, что у меня как раз они закончились. Парень весь побагровел, прочитав очередное пожелание Пака. Сейчас хотелось на весь автобус заорать, развернуть его и поехать обратно на учёбу, лишь бы не ехать к этому старому, в понимании студента, извращенцу. Нет! Ну что это такое?! Бэкхёна вытащили с пары, пускай даже и нудной, заставили сорваться с места и ехать поднимать Его Величеству ложку, а теперь ещё и презервативы ему покупай? Чтобы он там своего Чонина трахал? Бэк был в бешенстве и готов был крушить всё на своём пути. Он никогда ещё так ни перед кем не унижался. А дальше что? Его заставят смазку подавать в нужный момент? Или что ещё хуже — заставят быть третьим? Аура вокруг Бэкхёна со стремительной скоростью накалялась от агрессии. И так же рьяно и с озлобленным лицом он начал набирать ответочку, громко стуча пальцами по экрану. Бэкхён: — Пусть Ваш Кай и покупает Вам презервативы, ведь это для его задницы. Я отказываюсь. Если бы я не был Вам должен, то послал бы Вас куда подальше! Чанёль: — А с чего ты взял, что это не для твоей задницы? Бэк перечитывает одно и то же сообщение, до конца не понимая, что это значит. Шутка такая? Бэка отпустило, а на место агрессии пришёл непонятно откуда взявшийся стыд. Он чуть ли не выпрыгнул из автобуса, начиная осматривать всё в округе и желая побыстрее с этим на сегодня покончить и оказаться у себя дома, чтобы его желательно ещё день не заставляли покидать зону комфорта. Бэкхён подошёл к одному из многоэтажных домов, замечая в нём аптеку и тут же заходя в неё. Белый цвет начинал давить на парня, отчего хотелось провалиться под землю. Он подошел к кассе на негнущихся ногах и полушёпотом попросил презервативы XXL. И тут же парню показалось, что фармацевт как-то кокетливо улыбнулась, доставая с витрины нужную пачку. И единственное, что пришло в голову в данной ситуации стыдливому и покрасневшему Бэку, только выкрикнуть: — Это не для меня! Позор. В эту аптеку он больше ни ногой. Взяв в руки прозрачный маленький пакетик, внутри которого была пачка презервативов, он тут же мигом покинул злосчастное помещение, чуть ли не добегая до нужного дома. Бён сверил, верно ли добрался по табличке, висящей на доме, и по сообщению с адресом от Пак Чанёля. Удостоверившись, что всё правильно, студент быстро набрал номер квартиры на домофоне, и его сразу же без лишних слов впустили в дом. Ехать пришлось на лифте на 20 — самый последний — этаж. Сейчас внутри Бэка бурлила куча эмоций: начиная от злости и заканчивая стыдом. Первое, что хотелось сделать — это кинуть в лицо стритрейсера пачку презервативов и с гордо поднятой головой уйти. Но одну из своих задумок он всё же воплотил в реальность. Как только открылась чёрная железная дверь и перед ним появился в одних только домашних штанах мокрый — видимо, после душа — Чанёль, на плечах которого висело белое махровое полотенце, не дававшее каплям с волос стекать по рельефному торсу, Бэк завис, рассматривая полуголого гонщика с теперь уже полностью открытой забитой рукой, которая, как он и думал, была вся в татуировках. Но потом резко вышел из ступора и, вновь становясь раздражённым и злым, со всего размаху кинул несчастный пакет в грудь Чана со словами: — Подавитесь Вашими презервативами вместе со своим Чонином! И Бэк уже развернулся, чтобы уйти туда, откуда пришёл, как крепкая рука, схватившая его за запястье, не дала ему этого сделать. Пак затащил Бёна в квартиру под свой громкий смех. Видимо, старшего лишь позабавила такая реакция Бэкхёна, который пытался вырваться из хватки, что у него не получалось от слова «совсем». — Там ещё ложка лежит, ты её не поднял. А это, между прочим, основное задание, — Чан всё же отпустил Бэка, который тут же схватился рукой за своё занывшее запястье, пока стритрейсер поднимал пакет с пачкой презервативов и ставил их на полку. — Вам смешно? Да Вы! Вы!.. — Бэкхён про себя уже полил Пака всеми возможными обзывательствами, но вслух сказать так и не смог, смотря прямо на Чанёля, изогнувшего бровь. — Ну и кто же я? Чанёль прошёл вглубь двухэтажной квартиры, оставляя Бэка одного, из-за чего последнему ничего не оставалось, как снять куртку, повесить её на вешалку в специально отведённом гардеробе для верхней одежды и аккуратно поставить кожаные ботинки на придверный коврик, проходя вслед за гонщиком по длинному коридору. Квартира была безумно красиво и со вкусом обставлена элементами декора, которые тут же бросались в глаза младшего, с интересом рассматривающего каждую картину. Дом Пака находился рядом с центром, поэтому вид из панорамных окон в гостиной открывался восхитительный, и Бэк хотел бы купить эту квартиру из-за одного только вида. Жаль, что подобное жилище обошлось бы ему в два миллиона долларов, не меньше. Всё, начиная от прихожей и заканчивая кухней, в которой сейчас и сидел за барным столом Чанёль, было выполнено в тёмных тонах, так подходящих Паку, что Бэк даже и не сомневался, что квартира и правда принадлежит ему. Кухня, соединенная с гостиной аркой, хоть и была с белой отделкой, но привычный для мужчины стиль восполняли тёмно-коричневые деревянные шкафчики, так хорошо подходящие под плитку на полу. Бэк даже хотел спросить, кто был дизайнером, что так правильно передал цвета, подходящие хозяину квартиры. Он уже давно забыл, какой ранее задал ему вопрос Пак. — Нравится? — с улыбкой нарушил тишину Чан, наблюдая за рассматривающим с интересом Бёном. Бэкхён отвлёкся от своей же экскурсии и посмотрел на стритрейсера, который не убирал с лица эту раздражающую улыбку. Бэка буквально бесило то, что он не мог отказать, не мог уйти, пока ему не скажут. Всё это напоминало ему роль собачки. Хотя Чанёль изначально так и говорил. Теперь Бэку не хватало лишь высунутого языка и виляющего в разные стороны хвостика, когда в очередной раз ему хозяин скажет: «Принеси». «Точно, конечно же, принеси-подай-отнеси», — вспомнил слова гонщика Бэк и посмотрел вниз, замечая на полу лежащую ложку. — Вы издеваетесь? Позвали меня только ради того, чтобы я поднял Вам эту ложку? — с явным возмущением в голосе спросил Бэкхён, указывая пальцем на серебряную чайную ложечку, но всё же поднимая и отправляя прибор в мойку. — Да, а ещё мой кофе остыл. Я слишком долго тебя ждал, — будто бы в этом нет ничего особенного, ответил Чан, протягивая кружку с остывшим напитком Бэку. — Извините, но я был на парах в универе, — язвительно напомнил Бён, всё же забирая кружку и отмечая, что кофе и правда остыл. — Извиняю, приготовишь новый. Бэкхён с грохотом опустил кружку рядом с ложкой в мойку, с ненавистью смотря в глаза мужчины из-за того, что гонщик в таком тоне буквально приказал сварить ему свежий кофе. Он глубоко вздохнул, успокаивая себя, и сполоснул посуду хозяина квартиры, подходя к стоящей на выключенной плите турке. — Скажите честно, Вас это веселит? Или же Вам просто скучно? Или, может быть, это Ваш фетиш? — перемолов новую порцию зёрен, спросил Бён, насыпая теперь уже несколько ложек самого кофе в турку. — Нет, я серьёзно тебя позвал, чтобы ты поднял вон ту самую ложку и заодно сварил мне кофе, потому что у меня получился отвратный. Я совершенно не умею готовить этот напиток, а ты как раз оказался бариста. Ну, а пачка презервативов — да. Я заскучал, пока ты ехал, и мне стала интересна твоя реакция. Ну и, конечно же, выполнишь ли ты мою просьбу, — не сдерживая смех, ответил Ёль, замечая на себе презрительный взгляд янтарно-карих глаз. — Удивительно, но ты выполнил. Бэк тяжело выдохнул, покрываясь красной краской и понимая, что он правда попался на крючок и побежал в аптеку покупать презервативы. Через несколько минут кружка с новым горячим кофе стояла напротив всё ещё полуголого стритрейсера, а Бэк лишь жался, не зная, что дальше делать. Стоит ли ему уйти? Чанёль насыпал в кофе пару ложечек сахара и услышал чужое урчание живота, раздавшееся рядом с ним. Он взглянул на младшего, который схватился за свой живот, стараясь так его заткнуть, что совсем не получалось. Пак встал со своего места и достал из кухонного шкафчика корзинку с различными сладостями, поставив её на стол, а потом вынул из холодильника недавно приготовленные сэндвичи. Он кивнул Бэку в сторону «накрытого» барного столика и сел обратно на своё место. Бэк чуть помялся, но всё же не стал спорить и тут же приземлился на стул напротив Пака, беря в руки сэндвич, от которого потекли слюнки. — Ты не завтракал, что ли? — как-то с возмущением спросил Чан. — Нет, я спешил на пару. Между прочим, на важную пару! — напомнил Бэк, что же ему стоило приехать к своему «работодателю». — Это плохо. Ты должен хорошо питаться, ты выглядишь достаточно худым, — то ли был жест заботы, то ли вновь укол со стороны старшего, напоминая Бёну, что он не такой, каким должен выглядеть «здоровый» мужчина. Младший ничего не ответил, продолжая поедать вкусный бутерброд под пристально наблюдающий взгляд гонщика, который спокойно попивал кофе. — Вкусно? — Очень! — чуть не подавившись, ответил Бэк, проглатывая откушенный кусочек, и вытер рукой рот от хлебных крошек. — Вы сами готовили? — спросил немного удивлённо младший. — Нет, Сехун приготовил и принёс утром, но я проверил на тебе, не отравлены ли бутерброды, — пожав плечами, проговорил Пак, вновь чувствуя на себе испепеляющий взгляд его гостя. — Поэтому могу преспокойно съесть один. Чанёль взял второй сэндвич и тут же его надкусил, сразу начиная мычать от такой вкуснотищи. Бэк лишь сузил глаза и прекратил жевать, смотря на своего босса. — Вы ужасны. И почему Вы думаете, что Ваш родной брат хочет убить Вас? — После того, что я ему позавчера сказал, я бы на его месте убил бы себя за такое, а не готовил от большой любви завтрак, — монотонно ответил Чанёль, отпивая из чашки кофе и кидая взгляд на пасмурное утро за окном, из-за которого настроение всё никак не могло подняться. Бэк не решался спрашивать ещё что-либо на тему семейных отношений Паков — это совершенно не его дело и не должно никак его волновать, поэтому он лишь поджал губы, образовавшие тонкую линию, и принялся дальше поедать свой сэндвич, иногда посматривая в окно, которое открывало вид чуть ли не на весь город. Отсюда люди и машины были совсем крохотными, и это сейчас Бён их рассматривает с такой высоты, но скоро, он уверен, вновь будет как все эти люди-муравьишки, за которым просто будут наблюдать с высоты. На этой огромной городской шахматной доске он занимает роль пешки, но никак не ферзя или короля, в котором он видел именно Чана. — У тебя есть братья или сёстры? — поинтересовался мужчина, резко решивший отчего-то получше узнать своего гостя и по совместительству раба. — Нет, я один в семье, — неохотно ответил Бэк. Даже с неким нежеланием говорить о своей жизни. — Тогда ты вряд ли поймёшь меня. У нас с ним разница в пять лет, но мы такие разные, что иногда кажется, что мы совсем не родные. — Он тоже гонщик? — вспоминая образ второго Пака, спросил парень. — Иногда, когда ему захочется, он может погонять. Сейчас занимается новичками, что у него выходит хуже, чем ездить. Младшие никогда не хотят слушать старших, сколько бы им ни было бы лет. Он думает, что делает всё правильно. Бэк вновь прочувствовал раздражение мужчины и заткнулся, не желая больше вообще спрашивать о Сехуне, хотя тот ему казался намного дружелюбнее и более открытым, чем сам лидер. Пак приоткрыл окно и достал пачку сигарет, тут же подкуривая одну, а через несколько секунд выпуская дым изо рта, смотря на Бэкхёна и протягивая тому пачку, тем самым угощая сигареткой. — Я не курю, — замотал головой Бэк, доедая сэндвич. — Спасибо, было вкусно. По привычке ответил после еды Бэк, вызывая лёгкую улыбку на лице у Чанёля, который старался выпускать дым в окно, чтобы парень меньше дышал этой дрянью. Забота ли или просто привычка Ёля, выработанная благодаря Чонину за все семь лет их отношений? Кто знает. — Я тебя не видел раньше на гонках. С чего вдруг решил приехать и погонять? — Я не собирался гонять. Изначально предполагалось, что я просто посмотрю. Но Чонин меня спровоцировал, и вот так неразумно, по мнению всех остальных, я согласился с ним на заезд. — Зачем же приехал посмотреть? — Друг давно предлагал, вот я и не смог отказаться, — отчасти Бён сказал правду, всё же желая скрыть истинные намерения от Пака, думая, что всё равно ему незачем об этом знать. — Можете не волноваться, я решил, что после нашего, так сказать, устного договора, не появляться больше никогда на гонках. Чан ничего не ответил на такое, лишь хмыкнул и встал, складывая грязную посуду в мойку, совершенно не собираясь её мыть. Ему отчасти было совершенно наплевать, что тот забыл на гонках, на данный момент он упивался своей властью, игрался, издевался, из-за чего видел ужасное раздражение в глазах парня, но тот просто не смел ничего сделать, тем более сказать против. А Паку только и хотелось посмотреть, с какого момента парнишка уже не сможет терпеть такого отношения к себе и взбунтует, показывая свой настоящий характер. Он повернулся обратно к Бэку с какой-то нечитаемой на лице ухмылкой, смотря на то, как младший с интересом наблюдает за происходящем в окне. Старший прочистил горло, специально привлекая к себе внимание янтарных глаз, и сказал: — Мне надо уехать, и вернусь я где-то через часа два. — А я? Вы хотите оставить меня в своей квартире? — вновь не смог удержаться и обвёл своим взглядом мускулистое тело стритрейсера. — Да, к тому времени, как я приеду, ты должен убрать квартиру, — голос мужчины пропитался сталью. — Чтобы всё блестело и сверкало. Ещё и при этом запру тебя, чтобы ты точно никуда не сбежал. Мозгов спрыгнуть с 20 этажа, надеюсь, у тебя не хватит. — Я Вам не домработница! И Вы не можете удерживать меня силой в своём доме! Я в полицию позвоню! Чанёля всё это безумно веселило, особенно та часть, в которой младший пугает его полицией. Мужчина ничего не ответил — лишь улыбнулся — и вышел с кухни, направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж, где располагались спальни, одна из которых принадлежала Паку. Бэка же такая перспектива быть запертым вообще не впечатляла, поэтому, даже не убрав за собой посуду, ринулся за Паком, догоняя его только на середине лестницы, выполненной в стиле «лофт». Он не стал хватать мужчину за руку или пытаться как-то остановить, а, наоборот, семенил за ним и выкрикивал из-за плеча: — Посягательство на личность, выраженное в форме удержания вопреки его воле, признается уголовно наказуемым деянием! Это 127 статья Уголовного Кодекса! Незаконное лишение свободы, если быть точным! Я Вас могу засадить за решётку! — не унимался Бэкхён и говорил с такой интонацией, будто бы он самый высококвалифицированный и всезнающий юрист. — Наказывается ограничением свободы на срок до трёх лет, либо арестом на срок от трёх до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до двух лет. Чанёль готов был согнуться пополам от подступающего приступа смеха, но всё же дошёл до спальни и даже серьёзно и с пониманием кивал на все слова Бёна. Больше всего его веселила наивность парня, что если он позвонит в полицию, даже если и скажет точную статью, по которой Пака смогут спокойно засадить, по мнению младшего, в тюрьму, то это обязательно сделают. К сожалению, в этой жизни можно купить абсолютно всё, особенно если у тебя есть деньги и власть, как у Паков, то тебе всё сойдёт с рук. Такими угрозами Чана точно не напугать. Ну, а чем Бэкхён думает, когда сам же своими глазами видел, сколько у Пака денег, и когда должен знать и понимать, что стритрейсинг является нелегальным видом гонок. Он что, думает, что Чанёль просто везучий, что его и его команду ещё ни разу не ловили копы, что он постоянно выходит сухим из воды? «Хотя бы своим маленьким, как и ты сам, юридическим мозгом попытался бы выстроить логическую цепочку», — обратился мысленно к Бэкхёну мужчина, когда он наконец-то дошёл до своей спальни, выполненной в стиле «модерн». Бэк немного завис, вновь отмечая отделанную со вкусом комнату. Пускай она и была выполнена в тёмно-шоколадных цветах, но при этом спальня не казалась мрачной не только благодаря светлому паркету вместе с потолком, но и панорамным окнам, пропускавшим довольно-таки много света в комнату. Одна стена, к которой было прислонено изголовье кровати, была сделана из деревянной панели, которая отлично вписывалась в общий дизайн комнаты хозяина. Но больше всего внимание парня привлекло ограждение спальни от, видимо, ванной комнаты с помощью матированного стекла. Бэк хотел было продолжить, оторвавшись от рассматривания интерьера на его хозяина, но резко отвернулся в сторону двери и зажмурился, желая забыть только что увиденные ягодицы стритрейсера. — Можно было хотя бы предупредить, что Вы переодеваетесь? — с негодованием в голосе спросил Бэк, за спиной которого натягивал на себя чёрные кожаные штаны гонщик. — Ты сам вошёл в мою спальню, — насмешливо протянул Чан, следом надевая чёрную рубашку. Бэк закусил губу, понимая, что тут Пак абсолютно прав. Поэтому он покорно стоял и ждал, когда стритрейсер обратится к нему, но вместо того, чтобы разрешить повернуться и спокойно всё обсудить, Чанёль просто прошёл мимо него, направляясь к выходу из своей квартиры. Естественно, такое игнорирование своей персоны Бёну совершенно не понравилось, из-за чего он начал повышать тон своего голоса. — Вы меня слышите? Или специально игнорируете все мои упомянутые ранее слова? А Чану нравилось то, как реагирует на него юноша. Он сейчас словно энергетический вампир, подпитывающийся эмоциями бедного парня, который уже даже начал прикрикивать, требуя хоть какого-то ответа от мужчины. Бэкхён не отставал даже тогда, когда мужчина в коридоре надевал на ноги очередную дорогую обувь. — А что ты хочешь от меня услышать? Похвалу? Ты такой молодец, что выучил уголовный кодекс! Как юристу он тебе обязательно понадобится, — накинул на себя висевшую на вешалке в гардеробе верхней одежде куртку и, взяв ключи от гелика, готов был покинуть квартиру. — Чтоб всё сверкало к моему приходу. Все приспособления для уборки найдёшь в ванной, за белой деревянной дверцей. В шкафах не стоит рыться. Не суй свой нос туда, куда не надо. По квартире расставлены видеокамеры, и я в любой момент могу зайти в свой телефон и посмотреть, чем вообще ты тут занимаешься. И просто будь хорошим мальчиком! Чан нагло ухмыльнулся и отвернулся от ошарашенного Бёна, который после таких слов просто проглотил свой язык, скорее всего осознавая, что это вовсе не шутка и не розыгрыш. Мужчина уже хотел ступить за порог своей квартиры и уйти, но всё же решил предупредить студента насчёт возможных его будущих выходок. — Ты можешь позвонить в полицию, но понимай, что мне в любом случае ничего не будет, а вот тебе после такого будет, мягко говоря, не очень. Пока ты видишь меня с хорошей стороны. И не дай Бог тебе меня вывести. Тогда, Бэкхён, можешь даже и не рассчитывать в будущем на нормальное отношение к себе. Дверь захлопнулась, и в квартире воцарилась тишина, которая длилась, наверное, минут десять, во время которых Бэкхён совершенно не двигался, сверля своим взглядом входную железную дверь, надеясь, что с минуты на минуту вернется угорающий мужчина, который скажет, что всё это просто розыгрыш. Но даже после ещё долгих семи минут он начал понимать, что никто в ближайшее время сюда не придет. Злость вновь нахлынула на парня, который уже не мог сдерживать бушующие, словно океан в шторм, эмоции и кинул в дверь первое, что попалось под руку — пачку злосчастных презервативов. — Ненавижу, — процедил сквозь зубы Бён, смотря на потолок и ища глазами камеры, о которых заикнулся стритрейсер. И вскоре он нашёл одну чёрненькую в углу, повернутую в сторону Бэка. Он нагло улыбнулся, маша рукой и надеясь, что Чанёль сейчас смотрит на него. Вмиг лицо парня преобразилось, а жест приветствия стал знаменитым жестом со средним пальцем. Губы Бэкхёна отчетливо произнесли: «Пошёл нахуй». И парень развернулся, уходя в ванную комнату. Нет, не для того, чтобы сразу побежать убирать, а для того, чтобы успокоиться, умыться и хорошо продумать все последующие свои действия со всеми их вытекающими. Пораскинув мозгами, он всё же увидел в просторной, как и все, видимо, комнаты в этой квартире, ванне хорошо замаскированную деревянную дверцу. Открыв её, парнишка увидел совсем крохотное помещение, где и правда лежали все принадлежности для уборки квартиры. Бэк вытащил пылесос, тряпки и швабру, решая, что уберёт хотя бы один этаж, ибо за меньше чем два часа убрать квартиру полностью он не сможет. Принялся он сначала за кухню, где все протёр, вымыл стоящую в мойке посуду, и уж только потом начал пылесосить. Он чувствовал себя Золушкой, пока убирался. Нет, это не значит, что Бэк никогда не прибирался и не знал, как это делается, он, наоборот, старался дома брать на себя все эти заботы, оставляя по минимуму маме. Но уборка в чужом доме и для чужого человека для парня была сравнима с копанием в грязном белье незнакомца. Бён пересилил самого себя, поэтому через полтора часа он закончил с первым этажом, убираясь под конец в коридоре, где только сейчас заметил полку со стоящими в рамках фотографиями. Он подошёл с влажной тряпкой к полочке, начиная с интересом рассматривать чуть ли не всю последовательность жизни своего «работодателя». Бэкхён в сидящем в кепке и в песочнице маленьком ребёнке узнал старшего Пака именно по ушам, которые были так смешно оттопырены у того в детстве, что сейчас скрывались кудрявыми волосами. Дальше была фотография держащего на руках брата Чанёля с двумя взрослыми, видимо, с мамой и папой. Больше всего внимания зацепило фото, на котором был подросток Чан, стоящий рядом со старым спорткаром. Мальчик на фото очень счастливый, улыбающийся во все 32 зуба. Бэку вдруг стало интересно, с этого ли момента Пак заинтересовался машинами и гонками. На остальные фотографии смотреть не хотелось, потому что, кроме Чана, на снимках также присутствовал ещё и молодой Ким Чонин. Видимо, они были ровесниками. Странно, но Бэк совершенно не знал точного возраста Кая, хотя его это и никогда не волновало. Юноша резко отпрянул от полки, услышав, как поворачивается ключ в замочной скважине, что говорило о возвращении Пака домой. Это одновременно стало и радостью — Рапунцель наконец-то выпустят из заточения лежбища дракона, — и страхом — этот дракон сожрёт Рапунцель, которая убрала только половину из заявленного. На пороге появился не черноволосый мужчина, как ожидал Бён, а тот самый человек с фотографии, на которого Бёну совершенно не хотелось смотреть, а уж тем более видеть в реальной жизни. Видимо, Кай не ожидал увидеть его в квартире своего парня, отчего абсолютно все эмоции парня читались на лице. Студенту только и оставалось, что стоять смирно и ждать дальнейших действий от ещё одного стритрейсера. Но они вели молчаливую битву взглядов, пока на пороге также не появился Чанёль. — Ты не говорил мне, что он у тебя дома, — заканчивая безмолвную перепалку с Бэкхёном и смотря на своего мужчину, произнёс Чонин. — Он приехал только для того, чтобы сварить кофе и убраться, — спокойно отреагировал Пак и как ни в чём не бывало начал снимать верхнюю одежду и обувь. — Ты мог бы позвонить мне, и я бы приготовил всё, — с непониманием ответил Кай, сделав вид, что на данный момент никого, кроме пары, в комнате не находится. — И ты бы потом ещё и убирался? — со смешком спросил Пак, положив ключи от мерседеса на место. — У тебя есть домработницы, которые каждую неделю полностью вычищают твою квартиру! — Зачем кому-то платить, если есть он, — Пак наконец-то кивнул на все ещё молчавшего Бёна, который открыто пялился на этих двоих. — Или стой. Ты меня ревнуешь к Бэкхёну? — ухмыльнулся главный стритрейсер, кладя одну руку на талию своего парня и притягивая того к себе, чуть прикасаясь губами к смуглой коже на шее. Бэкхён стоял и молча смотрел на парочку, которая сейчас была готова чуть ли не съесть друг друга. Он уже закашлял, не желая смотреть на целующихся мужиков, и привлёк их внимание к себе. Только Чонин захотел продолжить заявлять права на Чанёля при Бэке, хотя Пак желал отпрянуть и прекратить подобную интимность при постороннем. — Кай, — с мягкой улыбкой, но всё же грубовато произнёс Пак и наконец-то прекратил все старания Чонина его возбудить. Он повернулся к Бёну, который всем видом умолял его отпустить и прекратить такую пытку над ним. — Ты всё убрал? — дождавшись кивка парня, Ёль качнул головой в сторону двери. — Можешь быть свободен. Бэкхён побежал тут же убирать на место тряпку, которую всё это время держал в руках, и вернулся в прихожую, в которой остался только поджидающий его Чонин. Парень, желающий взять свою куртку и поскорее свалить из этой квартиры и от этих людей, был задержан его «самым любимым» новым знакомым. Ким схватил его за плечо, чтобы тот никуда не смог уйти, и, проверяя, нет ли по близости Пака, начал: — Значит так, незнакомка, ещё раз увижу, что ты как-то виляешь задницей перед Чаном, или мне что-то не понравится в твоём поведении, то эта жизнь покажется тебе адом. Уяснил, малыш? — голос стритрейсера был в приказном тоне, но вызвал он у Бёна далеко не страх, а отвращение вперемешку с тошнотой. — Не думал, что твоя самооценка настолько низкая, что ты даже приревновал своего парня к «незнакомке». Боишься, что я у тебя с лёгкостью уведу Чанёля? И правильно бы делал, если бы я был геем, — у Бэка накопилось слишком многого, поэтому хотелось выплеснуть всё, а Кай сам виноват, что полез под руку и начал диктовать свои условия. Одного Пака Бёну вполне хватало. — Но тебе очень сильно повезло, что я натурал. Поэтому спи спокойно, Кай! — Хён улыбнулся настолько притворно мило, насколько мог. Он чувствовал, как Кай начинает закипать, и Ким, кажется, ещё бы чуть-чуть и задушил бы своими руками студента, но вовремя появившийся Пак вновь спас Бёна. Последний не стал задерживаться, оставляя все объяснения на Кая, забрал свою куртку и, быстро сунув ноги в свои потёртые кроссовки, готов был покинуть данную жилплощадь. — Что происходит? — непонимающе спросил Пак, ощущая в воздухе между своими гостями напряжение. — Ничего особенного, просто решил проводить нашего гостя, — словно по щелчку пальцев, преобразился Чонин, становясь милым и покорным, таким, от которого Бёну хотелось выблевать всё содержимое своего желудка. — До свидания! — звонко и с нескрываемой радостью в голосе ответил Бэкхён, самостоятельно открывая входную дверь. — Пока, Бэкхён, и спасибо, — последние слова, которые он услышал от Чана, прежде чем закрыть входную дверь и побежать к лифтовой площадке. Он даже не заметил, что его поблагодарили, окрылённый, что теперь он наконец-то свободен и может катиться на все четыре стороны, только лишь бы подальше от Пака и Чонина, который совершенно не пугал Бэка и не действовал на него так, как действовал на него Чанёль. Бэк выбежал из подъезда, и его хорошее и приподнятое настроение тут же смылось проливным дождём, который начался на улице. Он захныкал, вспоминая, что совершенно забыл посмотреть перед уходом из дома погоду, и теперь стоял и думал, как добраться до дома, заламывая себе пальцы и уже представляя, что придёт домой весь мокрый и с лужицей в кроссовках, что, естественно, отразится на его самочувствии. — Бэкхён? — раздался знакомый голос, и парень тут же повернулся, замечая перед собой своего нового знакомого. — Сехун? Привет, — улыбка стала менее яркой, чем минуту назад, но всё же этот Пак пока что нравился ему больше другого. — Привет? — с улыбкой начал Сехун, понимая, что не ошибся. — А ты что здесь делаешь? — с искренним непониманием спросил Пак, поглядывая на здание. — Я… — Бэк завис, не зная, стоит ли рассказывать правду Сехуну. — Твой брат дал мне одно задание в вашей квартире, но сейчас вернулся с Чонином, и, видимо, они ближайшее время проведут наедине. Сехун не понимал, зачем брат притащил к себе домой Бэкхёна, но всё же расспрашивать младшего об этом не стал, отмечая у себя в голове, что обязательно об этом поговорит с Ёлем. Но, а сейчас, смотря на домофон знакомого дома, он понимал, что идти к брату в данный момент — не лучшая идея, и вновь взглянул на Бэка, который наблюдал за разворачивающейся непогодой за пределами козырька подъезда, и заметил, что парень одет совершенно не по погоде, да и тем более зонта у того с собой не было, поэтому Сехун решил предложить юноше свою помощь. — Ну, во-первых, это не наша квартира, а его. Я живу отдельно, просто часто приезжаю к нему. А во-вторых, давай я подвезу тебя до дома? А то ты весь сейчас промокнешь, а потом заболеешь. — Мне неудобно тебя нагружать своими проблемами. — Да брось ты. Мне всё равно уже никуда не надо, да и дел особых нет, поэтому я всё же настаиваю. Бэкхён не стал спорить и кивнул, направляясь за Сехуном чуть ли не бегом к стоящему и так хищно смотрящему на всех в округе спорткару под дождём. Бён сравнил синий автомобиль с синим шевроле Кима, но тут же понял, что стоящий перед ним авто Сехуна выглядит в несколько раз лучше. Это был не просто синий цвет, а именно глубокий синий, словно бушующий океан. Такой цвет безумно подходит Сехуну. Он не сразу, но всё же залез в довольно-таки низкую, по сравнению с гелендвагеном, машину. Внутри всё напоминало парню кабину какого-то воздушного судна, из-за чего Бэк восхитился американским спорткаром. — McLaren 720S, — произнес марку машины Пак-младший и повернулся к ахающему от заведённого автомобиля Бэкхёну, вызывающего у него какие-то странные чувства, — мой фаворит. — Это правда потрясающе! Я впервые сижу в таком дорогом спорткаре, — всё не унимался Бэкхён. — Я боюсь даже представить, сколько лошадок в нём и какой разгон до сотки. — 720 лошадиных сил и разгон за 3 секунды. Ну, а если быть еще точнее, то за 2,9 секунды, — Пак улыбнулся от реакции Бэкхёна, который чуть ли не задохнулся от таких цифр и, кажется, прирос к мягкому и удобному сиденью. — Мы же не поедем быстро? — как-то с опаской спросил Бён, смотря на своего знакомого, начавшего выезжать с парковочного места. — Нет, сейчас пробки, а на этой красавице надо ездить в ночное время по свободным улицам для полного экстаза. Бэкхён внимательно наблюдал за пешеходами, которые оборачивались и с восторгом и некой завистью смотрели на выделяющийся на фоне остальных машин автомобиль. И ему нравилось это чувство. Он даже и не заметил того перехода, когда совсем доверился Сехуну и не боялся разгона, да и в принципе сиденья в скоростной машине. То ли Чанёль так приноровил парня, то ли Сехун ему симпатизировал и внушал больше доверия. — Почему Чанёль участвует в заездах на гелендвагене? — с нескрываемым любопытством спросил Бэк. — Это ты с чего вдруг так решил? — с улыбкой на лице спросил Сехун, сдерживая смешок. — Ну, у тебя любимец вот этот спорткар, а у него, получается, гелик в гонках. Разве не так? — уже тише и неуверенно спросил парень. — Нет, просто брат больше любит передвигаться по городу на гелике, а участвует он совершенно на другом авто. Чанёль даже никому не разрешает подходить к своей машине, не то чтобы сидеть в ней. — Даже тебе? — Даже мне. И Чонину. Единственный, кому разрешает Чан дотрагиваться до спорткара, это Кёнсу. Младший ничего не ответил, лишь как-то пожал плечами, даже не представляя, как выглядит автомобиль Чана. Бэкхён поёрзал на сиденье, ожидая зелёного света на светофоре. «Наверное, спорткар такой же чёрный. Ну или же тёмного цвета. Думаю, полная противоположность спорткара Сехуна.» — Интересно, ваша манера вождения настолько же отличается, как и вы сами? — пробормотал себе под нос Бэк, смотря в окно на открывшийся ему серый пейзаж. — А мы сильно отличаемся? — услышав слова Бёна, спросил с интересом Пак. — Ты не представляешь, насколько! И это даже не внешнее отличие! — Бэкхён повернулся к блондину и смотрел уже на его профиль, совершенно не находя никаких сходств с его старшим братом. — Поверь, ты не первый, кто так говорит. Раньше в школе я постоянно слышал такие вопросы, как: «А кто из вас приёмный?» или «А у вас одни родители?», и как-то перестал обращать внимание на всё это. Машина повернула на нужную улицу, и Бэк наконец-то узнал свой район. За окном усиливался дождь, посему город ещё больше заволокли серые тучи, а на душе также становилось паршиво. Хотелось просто лечь в кровать с какой-нибудь интересной книгой и ближайшие три часа ни с кем не контактировать. Спорткар подъехал к дому, и Бэк уже хотел было поблагодарить и попрощаться с Сехуном, но Пак его тут же остановил своим вопросом: — Ты завтра вечером свободен? Бэк на несколько секунд опешил, а потом начал вспоминать, какие у него на завтра планы, но, кроме как пар в универе и, возможно, новых заданий своего «работодателя», в голову ничего не лезло, поэтому Хён ответил как есть, и не стал ничего скрывать. Раньше бы он сказал, что у него куча работы, и что он точно не сможет, но «спасибо» Чанёлю, который резко прекратил всю работу. — Завтра будут гонки, не хочешь поехать? — Сехун смотрел на Бэка, но напора в нём не читалось в отличие от своего настойчивого старшего брата, из-за чего второму было намного комфортнее с ним, чем с Чаном. — Я не знаю и, если честно, я не горю желанием ещё раз туда ехать, но я могу тебе сказать, что подумаю над твоим предложением. Тем более твой брат может вновь мне подкинуть какую-нибудь грязную работёнку, поэтому я не могу тебе ничего обещать, — ответил Бэкхён, чуть улыбаясь. — Вряд ли Чанёль тебя запряжёт, потому что он сам будет участвовать в гонках, точнее, мы договорились на заезд — некое решение всех наших споров, — не сдержал смешок Хун. — Но я буду рад тебя там видеть. Бэкхён ответил Сеху такой же улыбкой и кивнул, хватаясь за ручку двери, желая уже побыстрее оказаться дома, а не тратить время Пака и не стеснять его своим присутствием. — Я обещаю подумать! И спасибо, что пришёл на помощь и подвёз меня! Пока! — Бэк помахал напоследок рукой Паку и, закрыв дверь спорткара, побежал к себе домой, из окна второго этажа которого за ним наблюдала его мать. Но женщина решила пока ничего не спрашивать у своего сына и совершенно не хотела выходить к нему. Она была слишком слаба, чтобы ещё и выяснять сегодня всё со своим сыном. Бэк же быстро переоделся в домашнюю одежду и забрался в кровать под одеяло, погружаясь с головой в вымышленный мир одной из книг, которую давно хотел начать.